Мы с родителями живем в большом городе. Моя мама училась в институте, где встретила отца, и они поженились. Сначала жили в квартире с его родителями, но потом родился я, и они получили отдельную квартиру. Квартира была трехкомнатная (пришлось доплатить за лишнюю комнату). Само собой одна комната – это спальня родителей, одна общая и одна моя. В ней все было устроено по моему усмотрению и вкусу.

Мне ** лет, и все присущее нашему поколению мне не чуждо. Самой важной вещью в моей комнате конечно является компьютер. Кроме того фото и плакаты музыкантов и современных знаменитостей. Конечно в укромном месте, в тайне от родителей есть и несколько порножурналов, на который я частенько дрочу.

Иногда и на порносайты захожу и нахожу там много нового и интересного, про что и не догадывался. Так я узнал, что такое инцест, кто такие свингеры, гомосексуалы, лесбиянки, зоофилы. Возраст у меня был такой, что возбуждало все. Я думаю, что все мальчишки в моем возрасте не по одному литру спермы слили в своих комнатах и туалетах. Но самое стыдное это было по утрам просыпаться с мокрыми трусами. Я еще не знал, что поллюции это вполне нормально. Поэтому по утрам стыдливо бежал в ванную, чтобы мама не заметила мокрых от спермы трусов.

Я пишу мама, потому, что отец по полгода работал в Москве, потом приезжал на неделю, и снова на заработки.

Я рос довольно активным пацаном, но всегда был немного полноват. Меня это особенно не волновало, а вот мама постоянно напоминала о пользе зарядки и спорта. Но мне достаточно было забав во дворе. Мы бегали по всему своему району, не было ни одного двора, который мы бы не знали.

Один раз мы забежали в развалины одного дома. Когда мы стали ходить по нему, то услышали какие-то вздохи. Аккуратно подкравшись, мы заглянули в комнату, из которой доносился шум. Мы просто обалдели – там мальчишка и неумело пытался трахать девочку лет четырнадцати. В комнате было на удивление чисто, и даже был сбитый из досок какой-то широкий лежак, на котором было постелено одеяло, видимо специально принесенное из дома. Они оба были совершенно голые. Рядом лежала их одежда. Мы с диким хохотом вскочили в комнату и начали смеяться, показывая на них пальцами.

Парень оцепенел, а девочка закрылась руками и заплакала. Девочка была совсем подросток, худенькая с маленькой грудью и редкими волосиками в интимном месте. Мы продолжали свои издевательские выходки. Мальчишка полез на нас с кулаками, а девочка пыталась хоть чем-то прикрыться. Но силы были не равны. Мы окружили их и начали водить вокруг хоровод, при этом дико хохоча. В конце концов, они вырвались, и похватав свои вещи выбежали из комнаты. Мы с улюлюканьем побежали за ними.

Вдруг мой взгляд притянула, какая то белая полоска ткани на полу. Я подошел, нагнулся и поднял ее. Это оказался девичий лифчик, который второпях обронила девочка. Я поднял его и вдруг мой член стал резко подниматься. Я еще никогда не держал в руках ничего из нижнего белья девочек. Я быстро засунул его в щель между досок, пока пацаны не видели.

Мы продолжали улюлюкать, пока парочка не скрылась в кустах. Еще немного посмеявшись, мы пошли к своему двору, обсуждая веселое, как нам казалось, приключение. И вдруг Сережка сказал:

— Пацаны, а ведь мы мудаки.

Нависла тишина. Мы не могли понять, что же он имел в виду, и чем мы заслужили столь «лестное» название.

— Почему? – чуть не хором воскликнули мы.

— Потому! А если бы кто-нибудь из нас затащил девчонку, а вот такие дебилы, как мы выскочили и начали выделываться, это как? Хотел бы кто-нибудь оказаться в такой ситуации. Поэтому я и говорю – мудаки мы!

Настроение почему-то испортилось. Мы послали Серегу куда подальше. Однако гулять дальше не хотелось. И мы разошлись.

Но слова Сергея не давали покоя. Я представил, что с той девочкой был я. Я вспомнил ее, еще по-женски не сформировавшееся тело, реденькие волосики на лобке, небольшие бугорки развивающихся грудей. И вдруг на меня накатила волна возбуждения. Я вспомнил, что спрятал в развалинах ее лифчик. Мне захотелось вернуться туда и прижать к себе эту часть девичьего белья. Эта мысль начала меня преследовать и я не заметил, как ноги сами привели меня снова к этому заброшенному дому. Я зашел в него, прошел в комнату, Подошел к своему импровизированному тайнику и достал спрятанный там лифчик.

Это был обыкновенный матерчатый лифчик девочки-подростка, но на меня он произвел впечатление разорвавшейся мины. Ведь это был не просто кусочек ткани, а вещь, которая еще хранила тепло и запах настоящего девичьего тела. Мой член стал резко подниматься. Я еще никогда не держал в руках ничего из нижнего белья девочек. Спустив штаны и, прижимая к лицу лифчик, я стал дрочить. Я так увлекся, что не обратил внимания на тихий шорох сзади. И когда я готов был уже кончить, за спиной раздался тихий голос:

— Отдай, а?

Я резко повернулся и в этот момент выстрелил мощной струей. Передо мной стояла та девочка и просительно протягивала руки к своему лифчику.

Я быстро натянул штаны и не знал, что сказать, только волны наслаждения накатывали на меня одна за другой. Постепенно я успокоился, но вдруг мной овладела злость на нее.

— Отдай, а? А то меня мама заругает.

— А если не отдам? – стал я приходить в себя.

Она секунду подумала, а потом вдруг предложила:

— А хочешь, я тебе завтра принесу лифчик моей старшей сестры, у нее их много, а у меня еще нет.

— Тогда завтра и отдам – зло заявил я.

— Нет, мне надо сегодня.

— Тогда и ты неси сегодня.

— Хорошо - согласилась она – жди здесь.

Она убежала, а я остался ждать. Ждать пришлось около сорока минут. Я хотел уже уходить, как вдруг в дверном проеме показалась ее запыханное лицо.

— Вот – протянула она мне сверток.

Я взял его в руки и аккуратно развернул. Там лежал действительно женский лифчик. И если первый лифчик был просто матерчатый, то этот был кружевным, с оборочками и из совершенно другого материала. Мое сердце дико заколотилось, и член снова начал подниматься. Девочка подошла ко мне ближе и взяла из моих рук свой лифчик и, как мне показалось убежала.

А я не в силах с собой совладать снова опустил штаны и начал дико дрочить, глядя на лифчик, который держал в руках. Ведь это был не просто лифчик девочки, а это был лифчик взрослой девушки! В его чашечках лежали настоящие девичьи груди! Все это меня приводило в совершеннейший экстаз. И когда я уже готов был вот-вот кончить, в комнату со всех сторон зашли шесть девушек. Им было лет по 18-19. Как оказалось, это была сестра «моей» девочки с подругами.

— Вот он – торжественно показала пальцем на меня девочка.

Я в растерянности машинально сделал еще пару движений рукой, и вдруг из моего члена хлынула струя спермы, которая попала прямо на платье одной из девушек.

— Так – сказала сестра – я смотрю, что ты сильно интересуешься женскими вещами. Да еще и нашу одежду портишь. Сейчас мы будем тебя учить правильному поведению.

Я быстро натянул штаны и стоял, не зная, что делать. Убежать не было возможности, так как они обступили меня плотным кольцом. Я ждал, что будет дальше.

— Нравится тебе мой лифчик? - спросила она и сильно ударила меня по щеке – нравится! Отвечай!

Я стоял и молчал, тупо смотрел в пол. Мне было стыдно перед ними, что я дрочил, а они это видели. Они могли считать меня онанистом, а это, в моем возрасте, казалось самым постыдным, что могло произойти. Я стоял красный как рак и молчал.

— А ну отвечай – снова закричала она – нравится тебе мой лифчик? Может ты какой-нибудь скрытый онанист-нимфоман? Любишь подглядывать и дрочить? Любишь девочек до слез доводить?

Она начала заводиться и несколько раз ударила меня. У меня на глазах появились слезы, и я заплакал.

— Что ты плачешь как девчонка? Небось, когда издевался над моей сестрой, не плакал?

— Подождите – сказала вдруг одна из подруг – а может он и правда девчонка, вон как плачет. Да и лифчики любит. Значит, он девочка и одет должен быть соответственно.

— Слушайте, а это идея. Вы пока его подержите, а я смотаюсь домой, принесу все необходимое.

Мне вдруг стало страшно, что это они задумали? Я стал вырываться, но их было больше, они повалили меня на импровизированный лежак, на котором еще недавно пытались разместиться мальчик с девочкой и крепко прижали мои руки и ноги. Я не мог пошевельнуться, не то, что вырваться.
Минут через пятнадцать-двадцать, с пакетом в руках прибежала сестра девчонки.

— Я вроде ничего не забыла.

С этими словами она начала доставать из пакета вещи. Но, что это были за вещи – лифчик, женские трусики, платье и босоножки на маленьком каблучке.

— Раздевайте его!

— Ну, пожалуйста, ну не надо – заплакал я.

Но они уже не слушали меня, а быстрыми и ловкими движениями начали стаскивать с меня штаны и футболку. Когда я остался в одних трусах, одна из них вдруг показала рукой на мою грудь и сказала

— Девочки, а ведь у него грудь не меньше, чем у Оли.

Так я узнал, как звали девочку, с которой все началось.

— Действительно. – подошла ко мне другая, и взялась мять мою грудь.

— Что ты делаешь? – завопил я, и тут же получил чувствительный удар по щеке.

— Молчать! – и она продолжала мять мою грудь. Это занятие так их захватило, что они сгрудились вокруг меня и все стали сжимать и мять мою грудь. Это длилось минут десять, и вдруг я стал чувствовать, что мне это приятно. Грудь стала красная. налилась и стала немного чесаться. А они продолжали ее мять дальше, пока одна из них не сказала:

— Хватит, посмотрите у него уже не грудь, а ГРУДИ!

Я опустил взгляд вниз и с ужасом увидел, до чего они мне размяли, действительно теперь груди.

— А ну Оля раздевайся, теперь сравним. Если у тебя грудь больше, то отпустим его домой, а если у него больше, то будем делать из него настоящую девочку.

Оля в компании своей сестры с подругами выглядела намного уверенней и смелее. Я понял, что она уже давно не целочка, а ее сестра, наверное, настоящая блядь. И явно знает, чем занимается ее младшая сестричка. Поэтому и пришла на помощь по первому зову. Да и подруги у нее были под стать.
Оля смело подошла ко мне, и глядя в глаза сняла свой топик, под которым ничего не было. Потом развернулась и встала рядом со мной. Даже мне сразу стало ясно, что она сильно проиграла.

— Я думаю всем все ясно – сказала одна из девушек – Правда? – посмотрела мне в глаза, и продолжила – снимайте с него трусы.

Я снова попытался вырваться, а когда получил несколько чувствительных ударов, перестал сопротивляться, а только сильнее расплакался.

В первую очередь на меня натянули кружевные женские трусики, которые сразу вдавили мою мужскую плоть между ног. Потом пришла очередь лифчика. Одну за другой мои руки продели в лямки лифчика, потом поправили чашечки и застегнули за спиной.

— Посмотрите, его грудь полностью заполнила лифчик? – с удивлением воскликнула одна из них. При этом она взялась руками за мою грудь в лифчике и стала ее немного подкидывать. Она затряслась как студень. Все засмеялись.

— Я специально взяла свой старый лифчик, который мне уже мал, а Ольке еще большой – ответила Олина сестра.

Со мной стало твориться, что-то непонятное. Несмотря на насильственную ситуацию, я вдруг стал возбуждаться. У меня начал подниматься член. И только трусики не давали ему полностью распрямиться. Одна из девушек это заметила, и тут же сообщила об этом всем.

— Посмотрите, а ему нравится, у него член встал.

Все опустили взгляды на мой член и дружно засмеялись.

— Ну вот, я же говорила, что он – девочка. – И вообще я думаю, хватит называть его ОН, теперь это – ОНА. Надо ей дать какое-нибудь имя. Тебя как зовут?

— Витя.

— Значит, будешь Витой! Наденьте на нее платье!

Я никогда не думал, что я такой плакса. Слезы текли, не останавливаясь, когда я сам поднял руки, чтобы на меня одели платье. К удивлению платье тоже село как на меня сшитое. Даже лиф платья полностью обхватил мою грудь в лифчике. А сама ткань платья так ласково легла на мое тело, что я не смог сдержать вздох удовольствия. Это тоже не укрылось от моих «мучителей».

— Видишь, тебе самой понравится. – впервые обратилась ко мне в женском роде одна из девушек. – Что может быть приятнее женской одежды.

И я немного был с ней согласен. Потом на меня надели босоножки и любовались своей работой. Убегать я уже не пытался. Куда убежишь в женской одежде. Я думал, что моим мучениям конец. Полюбуются, поиздеваются и отпустят, наконец. Однако им этого было мало, они решили меня еще и накрасить. Я снова начал сопротивляться и крутить головой. Однако несколько недвусмысленных чувствительных ударов все поставили на свои места.

Мои, довольно длинные волосы, собрали в пучок и заплели косу, сверху надели неизвестно откуда взявшийся обруч. Потом начали подводить мне ресницы и брови, а в конце накрасили губы помадой. После этого положила губную помаду в карман моего (о Боже) платья со словами: «Возьми, она тебе еще пригодится». Я был полностью деморализован и не оказывал никакого сопротивления, выполняя все, что мне скажут.

— Конечно, неплохо было бы брови немного выщипать, но и так пойдет.

— Постойте, а ведь Вита, наверное, и сама хочет собой полюбоваться – сказала самая бойкая из них и достала раскладное зеркальце.

– Конечно, всю себя не увидишь, но по частям получится. С этими словами она протянула мне зеркальце.

Мне, как человеку в неволе, надо было гордо отвернуться или плюнуть в лицо своим мучителям, как в геройских фильмах. Но я вдруг неожиданно для себя протянул руку и взял зеркальце. Я с интересом стал рассматривать свое лицо, и не узнавал его. Я сначала подумал, даже, что это не зеркало, а наклеенная картинка. Довольно милая девичья мордашка. Я даже немного залюбовался. «Неужели это я?». Как вдруг неожиданный удар в живот привел меня в чувство.

— Что, блядина залюбовалась собой? А раз нравится, то и ходи так. – сказала Олина сестра. При этом она собрала всю мою одежду в кучу и достала спички.

— Что ты делаешь? Поиздевались немного, и хватит. В чем я домой пойду?

Я попытался подбежать и забрать свою одежду. Но предательский каблучок позволил мне сделать только один шаг, и я вытянулся на полу во весь рост. Раздался дружный смех. А Олина сестра уже зажгла спичку и поднесла к моей одежде. Бумага, которая была, предварительно положена под нее, сразу схватилась и огонь начал весело разгораться. Через пятнадцать минут все было кончено.

— Это тебе урок, как девчонок обижать! Побудь и ты в нашей шкуре. Вот увидишь, тебе понравится. Ты придешь еще нас просить, чтобы мы тебе ебаря нашли.

В общем, они начали откровенно надо мной насмехаться. А я стоял и лихорадочно думал, что же делать дальше.

— Ладно, хватит с нее – заключила Олина сестра. – Мы поначалу хотели отметелить тебя по взрослому, но получилось, кажется еще лучше. Это будет тебе уроком. Все, свободна!

— Как я так пойду? Ведь меня засмеют.

— А ты как думал. Как подлости совершать так мы герои, а как отвечать так в кусты? Нет, милая домой ты пойдешь именно так.

Я начал их умолять не делать этого, но они были непреклонны. Единственная уступка, на которую они пошли, это отпустить меня, когда уже начнет темнеть.

— Ладно, не волнуйся, может никто тебя и узнает, а если и узнает, то может и залюбуется. А там гляди и замуж выскочишь – захохотала одна. – Короче не бойся, ты и сама-то себя не сразу узнала. Так, что прийти домой неузнанной у тебя шансы есть. А сейчас учись ходить на каблуках. А то грохнешься где-нибудь по дороге.

Я понял, что мне не отвертеться. Вещи мои сгорели, снять платье, так останусь в лифчике, даже если и лифчик снять, то все равно останусь в кружевных женских трусиках, что тоже картины не меняет. Позвонить кому-нибудь из друзей, так это еще хуже. Тут же спросит, а как я там очутился, да и раззвонит всюду. Остается одно принять их условия и добираться домой в том виде, в котором я нахожусь.

Правда, оставалось объяснение с мамой. Но это казалось самым маленьким из всех неприятностей, которые со мной произошли.

Я встал и сказал:
— Хорошо.

— Умница Вита. Вот это другое дело!

Это только со стороны кажется, что на каблуках девушки летают. На самом деле это адская работа этому научится. У меня ушло на это не менее часа. За это время я научился сносно ходить. А мои мучительницы как будто меня, не замечая, разговаривали на свои девичьи темы, ничуть не стесняясь, что я парень.

Они полностью воспринимали меня как одну из них. И обращение ко мне было соответствующее, в женском роде. Я узнал и когда у кого менструация, и кто кого трахал, и кто сколько раз мастурбирует. А одна устроилась в уголке, приподняла край юбочки, запустила руку в трусики и легонько себя мастурбировала. Остальные сначала немного прикалывались, а потом перестали обращать внимание. Однако усиливающиеся вздохи заставили всех сконцентрировать на ней внимание.

— Все надоело дрочить- вдруг сказала она. – А ну иди сюда.

Сначала я не понял, что это ко мне.
— Я хочу, чтобы ты мне вылизал мою киску!

Я продолжал стоять.
— А, что девочки, это правильно, раз так то пусть нас всех по очереди вылижет. Ты поняла? – обратилась она ко мне.

Меня подтолкнули к лежаку, где сидела, раскинув ноги, и еще продолжавшая возбуждать себя пальчиками девушка, и поставили перед ней на колени. Я первый раз видел перед собой настоящую женскую киску. Я заворожено смотрел на нее, а мой член давно стоял. Я готов был наброситься на нее, но от меня, оказывается, ждали не этого.

— Нет-нет, себе потом сама подрочиш, а сейчас давай вылизывай – заметив мои намерения, сказала самая старшая из них. И силой наклонила мою голову прямо между ног лежавшей девушки. Я ткнулся носом в промежность, а меня продолжали удерживать в таком положении, и приказала:

— А ну давай лижи, сучка.

Я неумело высунул язык и провел им по влажному влагалищу. И только мой язык прикоснулся к половым губкам, как острый оргазм пронзил меня. Я кончил. Струя спермы вылилась прямо на подол моего платья. К счастью, никто этого не заметил. Все были заняты тем, как я буду их вылизывать. Я немного начал понимать, как это надо делать. Девушка своей рукой и движением тазом указывала направление движения моего языка.

Я вылизывал ее влагалище снизу до верху. И в конце-концов дошел до клитора. Я понял это по тому, как она выгнулась и застонала. Несколько раз провел языком, как вдруг она сильно прижала мою голову к себе, сжала ноги и бурно кончила. Я еле-еле вырвался из тисков ее ног. Но не успел подняться на ноги, как снова был опрокинут на колени, и передо мной была уже следующая киска. Так одну за другой я вылизал всех девушек. Последней была Оля. Она сначала не хотела, но старшие девочки буквально силой ее подвели и положили передо мной.

— Олька ложись! Расставь ноги! Дура, еще спасибо скажешь! Учись, пока тебя старшие учат. Девке уже скоро четырнадцать, а она до сих пор из себя целку строит. Мы с двенадцати трахаемся и живы-здоровы.

— А ты не отвлекайся, лижи давай, сучка! – это уже было сказано мне.

Я как заведенный снова начал работать язычком. Конечно, Олина пизденка была и на вкус и по размеру совсем не похожа на предыдущие, да и волосики были не в пример реже. У меня снова стал подниматься член, и уже через пару минут я опять кончил на платье. Оля не стонала, не выгибалась, а просто лежала и охала. Как вдруг резко вскрикнула, вся выгнулась, вцепилась мне ногтями в плечи и закричала.

Девушки громко засмеялись:

— Вот и умница. Еще пару раз, и ее за уши не оттянешь от мужиков.

У меня болели колени и скулы, язык и губы вспухли. Шутка ли восьмерых девчонок обсосать! Я медленно поднялся с колен и выпрямился.

— Посмотрите – вдруг указала одна на меня пальцем – да она и сама кончила, да кажется не раз.

Подождите, а ведь ей никто не дрочил, да и сама она к члену не притрагивалась. Ей понравилось! – сделала она вывод.

Я опустил взгляд на платье. Оно было мокрым от моей спермы. Пятно четко выделялось на платье.

— Ничего, теперь она, как настоящая блядь домой пойдет обвафленная! Да и губы у нее как будто у мужиков члены сосала. Вот это блядь так блядь!

Я уже не обращал внимания на их подколки, мне хватило унижений, мне хотелось, просто убежать от них, а дальше будь, что будет. Пока они собрались возле лежака, и что-то обсуждали, я наклонился, снял босоножки, взял их в руки и стремглав выскочил на улицу. Там я резко завернул за угол и знакомыми развалинами и кустами стал убегать. Здесь я знал каждый закуток, и погоня быстро отстала. Я пробежал еще немного и заскочил в здание бывшей котельной. Только здесь, я почувствовал, как болят ноги. Ведь я бежал, не разбирая дороги и по камням, и по стеклу, и по доскам.

Только чудом не пропорол себе ногу гвоздем. Я обул босоножки. Все-таки лучше, чем босиком. И, все еще напуганный погоней, забрался в самую дальнюю комнату, которая наверное служила когда-то бытовкой.

Штукатурка со стен еще не везде осыпалась, а над местом, где когда-то стоял умывальник на стене до сих пор висел осколок от зеркала, размером сантиметров пятнадцать. Я подошел к стене и посмотрел в него. И вдруг с интересом начал рассматривать себя. То, что я увидел, мне не понравилось. Если весь макияж, который мне наложили, был в сохранности, то помада была размазана по всему лицу. Я нашел носовой платок, который был в кармане моего платья и достал его. При этом из кармана, что-то выпало еще.

Я машинально поднял и начал вытираться. Минут через десять-пятнадцать мне удалось вытереть от помады свои щеки, подбородок и губы. Однако подойдя к зеркалу. Увидел, что ресницы и брови, да и щеки резко контрастируют с моими пухлыми бледными губами. В таком виде явно нельзя было идти. Я задумался, что-же делать. При этом крутил в руках предмет, который выпал у меня из кармана, и который машинально подобрал.

Вдруг я остановил на нем взгляд и задумался. В руке у меня была губная помада, которую мне положили в карман и сказали, что теперь она мне еще пригодится Говоря эти слова, они, наверное, не представляли себе, как они были недалеки от истины. Я смотрел на помаду и стал понимать, что мне самому придется накрасить себе губы, что бы не бросаться в глаза на улице. Все мое мужское существо противилась этому, а предательские ноги уже вели к зеркалу, и я сопротивляясь своему мужскому Я, начал красить себе губы. Я думал, только об этом, и меня все это вдруг стало возбуждать.

Я неумело наносил себе помаду на губы, смотрел в зеркало, вытирал, снова наносил до тех пор пока не получилось что-то очень похожее на девочку. Я смотрелся в зеркало, и вдруг во мне проснулась гордость, что я умело, накрасил губы. Я стоял и гордился собой как девчонка, и сам себе нравился. И вдруг рука сама потянулась под подол платья. Я его поднял, залез под трусики, освободил из заточения свой член и стал дрочить. Дрочил я на красивую девочку в зеркале.

Я совсем запутался кто я - девочка в зеркале, или парень, который на эту девочку дрочит. Однако оргазм получился ярким, но спермы вылилось, уже значительно меньше. К этому времени и пятна на моем платье (я стал уже привыкать к мысли, что платье МОЕ) уже подсохли. На нем только остался ореол от высохнувшей спермы. Я постоял еще немного, дождался, когда стало смеркаться и постоянно оглядываясь, что бы никто не увидел, тихонько вышел (или вышла) на улицу. Огляделся, и решил идти окружным путем, через частный сектор.

Там и знакомых меньше живет, да и пока дойду до дома, уже вообще стемнеет. Выбрав маршрут я не торопясь пошел (пошла). Походка была еще не уверенная, но с каждым шагом я набирался опыта. Постепенно частный сектор закончился, и я вышел к многоэтажным домам, в одном из которых жили и мы. Народу на улице было мало и я начал уже успокаиваться, как вдруг услышал знакомый голос.
Я просто обомлел, это был голос моей мамы. Я обернулся и увидел ее со своей подругой метрах в тридцати от меня. Они смотрели в мою сторону. Я понял, что она меня не узнала, и поспешил зайти в тень. Домой я идти не мог, ведь возле подъезда стояли мама с тетей Клавой. Я честно говоря в душе надеялся, что мамы не будет дома, и мне удастся до ее прихода переодеться. Однако моим мечтам не суждено было осуществиться.

Мне оставалось только ждать. Наконец, минут через пятнадцать, они, пожелав друг-другу спокойной ночи разошлись по домам. Я на всякий случай подождал еще полчаса и потом тихонько пошел к своему подъезду. Зайдя в подъезд, я немного порадовался, что в подъезде темно, и в случае чего, у меня есть возможность остаться неузнанным. Я зашел в лифт и поднялся на свой этаж. Теперь предстояло главное – объяснение с мамой. Я стоял и колебался, пока в подъезде не стукнула дверь, и кто-то зашел в лифт. Я лихорадочно нажал кнопку звонка и стал ждать. Через несколько секунд дверь открылась и на пороге показалась мама. Лицо у мамы было заплаканным, в руке она держала какой-то листок:

— Девочка, тебе кого?

— Мама это я – пролепетал я.

Она удивленно смотрела на меня, а потом потрясенно спросила:

— Витя??? – сквозь слезы спросила она, при этом последний слог у нее получился скомканным, и получилось – Вита?

— Да – сказал я, не зная куда провалиться.

В это время лифт остановился на нашем этаже, и начала открываться дверь. Я стремглав бросился в квартиру. Мама закрыла дверь и зашла следом.

Я не давая маме опомниться, обнял ее и спросил:
— Мама, почему ты плачешь? Что случилось?

Она вдруг прижалась ко мне, обняла и расплакавшись протянула листок. Я взял его одной рукой, и прижимая рыдающую маму к себе начал читать. Это было письмо от отца, в нем он сообщал, что нашел себе в Москве другую женщину, и будет жить с ней. Просил подать на развод, и обещал помогать деньгами. Я понял, почему мама была вся в слезах. Я аккуратно довел ее до дивана и мы сели. Она продолжала плакать, при этом гладила меня по волосам и приговаривала – «Что же мы теперь делать будем, на что жить?». И вдруг я тоже расплакался. Мы сидели с ней на диване и ревели как две дурехи целый час. Потом постепенно стали успокаиваться. Мама посмотрела на меня и сказала:

— Ну, все хватит плакать, а то посмотри, у тебя вся тушь потекла.

Все это получилось так буднично, как будто я каждый день ходил в платьях и красился. Я подошел к зеркалу и увидел, что действительно все лицо в подтеках. В первую очередь я направился в ванную и умылся. Потом я захотел пойти в свою комнату и наконец переодеться. Однако, придя в комнату, я обнаружил, что без посторонней помощи мне это сделать не удастся. Я крутился ужом, но ни до пуговиц, ни до застежек на спине дотянуться не мог. И я вынужден был обратиться за помощью к маме.

Я вышел в комнату и весь красный от стыда попросил:
— Мама помоги мне, пожалуйста, снять платье.

И только тут мама как очнулась. Внимательно посмотрела на меня. Я стоял перед ней в платье, на каблуках, под платьем явно проглядывался лифчик, волосы заплетены, на голове обруч. Она сказала повернуться, пройтись, потом подойти к ней. Я молча выполнил все ее указания. Она внимательно рассмотрела платье, остановила взгляд на моей груди, которая выделялась под платьем, и под лифчик явно ничего не было подложено. Потом спросила:

— Витя, это что? Почему ты в платье? Ты разве девочка? Где ты научился ходить на каблуках? Почему у тебя косичка и обруч? Почему ты накрашенный?

Вопросы сыпались как из рога изобилия. Я ничего не мог вставить. А когда вопросы закончились и мама посмотрела на меня в ожидании ответа, и я заливаясь слезами все ей рассказал. Не рассказал, только, как меня заставляли вылизывать влагалища моих мучительниц. Мама внимательно слушала при этом, продолжая меня рассматривать. А когда я закончил, спросила:

— Ты все мне рассказал? Тебя только били и переодели, и все?

— Да.

— Тогда ответь мне, пожалуйста, а почему у тебя все платье спереди в сперме? Над тобой, что поиздевались и в сексуальном плане?

— Нет, мама, что ты.

— Так ответь, почему платье в сперме? – настаивала она. Я стоял и не знал, что ответить. Правду стыдно, а придумать ничего в голову не лезло.

- Или это твоя сперма? Тебе понравилось быть переодетым в девочку, и ты занимался онанизмом?

— Да – выдавил я из себя, подразумевая, что занимался онанизмом. Но это был ответ только на вторую половину маминого вопроса, а она восприняла его как полный ответ.

— Ну, что же в твоем возрасте это случается. Многих мальчиков тянет к женским вещам. И я предлагаю тебе не скрывать от мамы ничего. И мама тебе может помочь в разрешении твоих проблем. Тем более, что сейчас отец от нас отказался и мы с тобой предоставлены сами себе.

Я стоял красный как рак.
— Ну, все пошли заниматься хозяйственными делами – сказала мама.

— А ты разве не поможешь мне снять платье?

— А зачем? Разве тебе не удобно в платье? Ну и раз уж так случилось, то побудь сегодня не сыном, а дочкой. Заодно и по хозяйству поможешь.

— Ну, мама, мне стыдно.

— Ничего, ведь мы дома только вдвоем. И о НАШЕЙ тайне никто не узнает. А сегодня я буду звать тебя Витой, тебе это имя нравиться?

Я не стал говорить маме, что так же меня нарекли и девушки в том заброшенном доме.

— Хорошо, только обещай, что не будешь смеяться.

— Что ты глупенькая, конечно я не буду смеяться.

Так мы переговариваясь на различные темы провели остаток дня. Кроме этого она попросила помочь ей на кухне. Повязала мне передничек и надела косыночку, как это носила и сама. Мне почему-то понравилось и овощи резать и посуду мыть. Просто волшебство какое-то. То, что я ненавидел делать теперь делал с удовольствием.

Видимо женская одежда не только внешний облик меняет, но и подавляет мужские привычки, и делает мужчин безвольнее и нежнее. Мама болтала без умолку на различные темы, а потом мы пошли в комнату и, вместо телевизора она стала мне показывать журналы мод и восторгаться нарядами, при этом периодически спрашивая:

— А ты хотела бы себе такое?

Я только краснел и смущался.В конце концов день подошел к концу и мы начали готовиться ко сну. У меня снова возникла проблема с раздеванием, и мама на этот раз мне помогла, и платье снять и лифчик расстегнуть. При этом она слегка погладила меня по груди и улыбнулась:

— Иди мойся.

В ванной я снял трусики, бросил их в корзину и принял душ. Потом обмотался полотенцем и пошел к себе в комнату. Мама в это время была у себя в спальне. Я зашел в комнату и хотел одеть свои трусы, но увидел, что на кровати лежит ночная рубашка. Я растерялся, но вдруг услышал шага мамы, и что бы не стоять голым быстро надел ночнушку. Она обволокла меня приятностью своего материала и в это время в комнату заглянула мама:

— Ну, что ты уже сама оделась? Молодец! А теперь спать – сказала она уложив и поцеловав меня на прощанье.


Утром, когда я проснулся все было как всегда кроме того, что я был в ночнушке. Я вспомнил все, что было вчера и быстро переоделся в свою мальчишечью одежду. Потом вышел из комнаты. Мамы дома уже не было, она ушла на работу. Однако пока я спал она успела постирать и на балконе висело и сушилось белье среди которого было и мое (о Боже, я так и подумал «мое») платье, трусики и лифчик.

Я удивился зачем это было стирать, ведь надо было бы все выбросить, что бы ничего не напоминало о вчерашнем дне. Однако долго раздумывать не приходилось, ведь меня уже ждали пацаны играть в футбол, бегать по улицам, купаться и т.д. Так я провел весь день. Вечером я наконец пошел домой. Однако вспомнил вчерашний день и мне стало немного стыдно перед мамой. Ведь я себя вел как девчонка, даже согласился эту роль играть целый вечер. В общем, мне было стыдно и я немного робко направился домой.

Однако когда я пришел домой мама встретила меня с улыбкой. Спросила, как день прошел. Потом отправила мыть руки и усадила за стол ужинать. Да и вообще вела себя как обычно ничем не напоминая о вчерашнем. Мы посмотрели телевизор и я пошел спать. В моей комнате ничего не напоминало о вчерашнем. Мне даже стало немного грустно, и вспоминая о вчерашнем я вдруг возбудился, взял свой вставший член и начал нежно гладить его. Закрыл глаза и представлял себя в платье. И как только я об этом вспомнил, как тут же бурно кончил и счастливый заснул.

Ничего не произошло и на следующий день. Я даже немного расстроился, и как бы между прочим спросил маму:

— А зачем ты постирала ТО платье и белье?

— А, что грязное должны лежать? Постирала и сложила.

— Куда? – спросил я удивленно, не подозревая, что своим вопросом нарвусь на встречный вопрос.

— А ты, что опять его одеть хочешь? – спросила она и с улыбкой посмотрела на меня.

Я покраснел, и смущенно сказал:
— Нет, конечно. Просто так спросил.

— А может и не просто так – задумчиво сказала она, поцеловала меня и ушла к себе в комнату. Я немного посмотрел телевизор, потом посидел за компьютером и тоже отправился спать.

На следующий день я прибежал с улицы и собрался принять душ. Залез в шкаф в своей комнате, чтобы взять себе трусы. Уже протянул руку, как увидел, что рядом с моими трусами и майками лежат ТОТ лифчик и ТЕ трусики. Я подумал, что мама по ошибке положила их сюда, однако на плечиках висело и платье рядом с моими рубашками и пиджаками. Я дрожащими руками взял в руки лифчик и вдруг не знаю как надел его. Член тут же встал и я не долго думая стал мастурбировать. Много это времени не заняло. И как только я кончил прямо на ковер, услышал как щелкнул замок. Это пришла мама. Мне некогда было снимать лифчик, поэтому я просто накинул футболку и взяв трусы решил прошмыгнуть в ванную.

— Привет, ма! – помахал я рукой, и взялся за ручку дверей ванной.

— Здравствуй сынок – ответила она и подойдя ко мне положила на плечи – как ты вырос.

Я испугался, что мама прощупает лямки лифчика через футболку, поэтому взял ее за руки и снял их со своих плеч.

— Что за девичьи повадки? – заметила мне мама и пошла переодеваться.

Я тут же проскочил в ванную и там наконец немало помучившись снял лифчик. Потом принял душ и в одних трусах пошел в свою комнату. Там я быстро положил лифчик на место и пошел помогать маме, разложить покупки. Она дала мне сумку и сказала все выложить на кухне на столе. Что я и сделал. Когда она вошла на кухню я уже заканчивал раскладывать покупки стоя к ней спиной. Она подошла, ласково погладила меня по спине и спросила:

— Где это ты так спину исцарапал?

— Где?

— Пойди посмотри в зеркало.

Я побежал к зеркалу и начал рассматривать себя. Через минуту я понял, что мама имела ввиду. Это оказались следы от лифчика. Я по своей неопытности не предусмотрел, что надо было бы одеть футболку, а я вышел раздетый. Но делать было нечего и я, надев футболку снова пошел на кухню.

— Ты только после себя не забывай вещи стирать, а то у тебя их мало.

— Так ты это специально в мой шкаф повесила платье и положила лифчик с трусами.

— Ну, во-первых, не выбрасывать же хорошие вещи. А во-вторых, я подумала, что они может быть тебе нравятся. Да не стесняйся ты. В твоем возрасте это случается со многими. Мальчики играются с женскими вещами. Потом это проходит, когда у них появляется женщина. Вот и ты, когда повзрослеешь, и у тебя будет женщина больше не будешь этого делать.

— Чего делать?

— Ну, заниматься онанизмом.

— А откуда ты знаешь?

— Ой, Витя, да я почти каждый день твои трусы стираю от спермы.

Я покраснел, и еле-еле пробормотал:
— Я больше не буду.

Мама ласково прижала меня к себе и погладила по голове:
— Ну ладно иди «не буду». А я пока приготовлю ужин.

С того дня я стал осторожнее и примерял женское белье только когда был уверен, что мама меня не застанет. А делать в последнее время это стало проще, так как мама ударилась в загулы. У нее появились любовники, и она часто приходила домой выпившая, а иногда и вообще не приходила.

Правда, когда не приходила, всегда предупреждала, типа:
— Я сегодня не приду, заночую у подруги.

Я делал вид, что верю, но в такие дни был особенно рад этому. С радостью переодевался девочкой и занимался онанизмом в свое удовольствие. А так как хотелось больше удовольствия, то я начал пользоваться косметикой и заплетать себе косички, или делать прическу, накручивая волосы на плойку, как это делала мама.

В один из дней, когда мама позвонила и сказала, что не придет сегодня ночевать, я понял – у меня снова есть целый вечер и ночь для того, чтобы переодеться и получать наслаждение от онанизма. Я тщательно вымыл голову маминым шампунем, побрил ноги, полностью сбрил волосы на лобке возле члена.

После этого вышел из ванной, пошел в свою комнату и не спеша начал перевоплощаться. Надел трусики, лифчик (надо сказать, что это у меня стало получаться довольно ловко), потом платье. После этого пошел в мамину комнату, взял фен и начал сушить волосы накручивая их на насадку. В результате у меня получилась шикарная прическа. Потом я пошел к маминому столику и стал делать то, что вообще позволял себе очень редко – это наносить макияж. Сегодня времени у меня было достаточно и я решил оторваться по полной. Накрасил ресницы, веку подвел, пудрой подрумянился и все это закончил губной помадой. Одел туфельки на каблуке.

Все это заняло достаточно много времени. Однако только после этого я позволил себе пойти в коридор к большому зеркалу полюбоваться на себя красивую. И только я начала себя рассматривать, как вдруг в замке повернулся ключ, и в квартиру зашла мама с каким-то мужиком. Я стоял как вкопанный и с ужасом смотрел на маму.

— Заходи – пригласила она этого мужчину – знакомься...и только после этого посмотрела на меня. В глазах ее мелькнуло минутное замешательство, а потом в ее глазах сверкнула искорка и она закончила:

— моя дочка Вита.

— Ты же говорила, что у тебя сын.

— Выходит дочка.

Они оба были навеселе и не стали углубляться в эту тему дальше.
— Вита это Сергей Петрович – представила она своего гостя.

— Очень приятно – протянул он мне руку.

Я вяло ее пожал и промямлил, что и мне приятно.
— Красивая у тебя дочка – сделал он комплимент моей маме.

— Я старалась – отшутилась она.

После этого она провела гостя в гостиную, а мне велела идти в мою комнату. А сама пошла накрывать на стол.

Я сел на стул и был в полной прострации, что делать? Переодеться в мальчишку – не могу, оставаться девчонкой вроде стыдно. Однако все мои сомнения разрешила мама в один момент. Я вдруг услышал:

— Вита! Доченька, иди помоги мне накрыть на стол.

Я вынужден был (вернее уже вынуждена) пойти на кухню. Мама дала мне посуду и велела расставить на столе. Затем последовала общая сервировка. За это время мама успела приготовить ужин. Поставила бутылку вина и пригласила всех за стол. Я красный как рак отказался и убежал к себе в комнату. Они остались одни. Я слышал, как они чокаются бокалами, смеются. Они становились все пьянее и их шутки все развязнее. Потом мама сказала, что сейчас придет, и зашла ко мне в комнату.

— Витя, у меня появился мужчина. Ведь ты понимаешь, что я молодая женщина и мне нужен мужчина. Я не знаю, сколько времени мы будем встречаться, но на это время ты должен будешь быть моей дочкой. Я тебя не заставляю, но ты сам себя поставил в такую ситуацию. Ведь, что подумает Сергей Петрович, если ты вдруг появишься как мальчик. Ты же не хочешь прослыть извращенцем. Лучше побыть некоторое время девочкой, чем прослыть педерастом.

Мама давила мне на психику, и я понимал всю ее правоту. Мне ничего не оставалось как молча соглашаться.

— Ну, ты не волнуйся. Ведь переодеваться тебе надо будет только по вечерам. Хотя лучше, было бы, что бы ты ходил все время в девичье одежде, но это не обязательно. В общем с сегодняшнего вечера ты моя дочка Вита. И общаться мы с тобой будем только в женском роде. Вот я тебе принесла ночнушку, переодевайся и спать.

— Мама, а зачем мне ночнушка, ведь он меня ночью не увидит.

— А вдруг ты в туалет ночью пойдешь, или утром умываться и вы столкнетесь? Нет, теперь ты должна следить за своим поведением.

Потом вдруг широко улыбнулась и сказала:

— А тебе идет. Ты красивая девочка! – после чего пошла в комнату и они продолжили свой ужин.

Потом, я слышал, что они помылись и пошли в спальню. Буквально, через несколько минут, там ритмично заскрипела кровать. Конечно я будучи перевозбужденным от всего пережитого, под звуки скрипа кровати во всю онанировал. Я представлял как он трахает мою маму, как она под ним извивается и стонет. Я так живо представил эту картину, что тут же кончил.

Утром я проснулся, когда солнце уже светило в окно. Встал, потянулся, увидел на себе ночнушку и все вспомнил. Со страхом выглянул в коридор и увидел маму

— Что уже проснулась, ну выходи, будем завтракать.

Как выяснилось, Сергей Петрович, уже ушел и мы с мамой вдвоем. Мама вела себя как ни в чем не бывало, как будто я всю жизнь был девочкой. Обращалась она ко мне исключительно – Вита. Я был благодарен маме, что она не начала никаких выяснений. Я принял ее игру, и помогал во все о чем она просила. А это были в основном девичьи обязанности – помыть посуду, почистить овощи, помешать борщ и т.п. Я с удовольствием делал то, что раньше меня было не заставить. Мама только улыбалась и приговаривала:

— Как хорошо, что у меня такая помощница появилась.

Вечером мама, позвонила и сказала, что Сергей Петрович сегодня опять придет. Поэтому, мне надо снова становиться девочкой. Я не стал показывать вида, но официально переодеваться в девочку меня сильно возбуждало. Ведь я как бы не сам хочу, а вынужден. И никто не знает, что я и сам этого хочу.
Сергей Петрович стал появляться у нас регулярно, и каждое его посещение неизменно заканчивалось скрипом кровати или причмокиванием в исполнении, как я подозревал, мамы. Мне же была отведена роль послушной дочки, а потом под ритмические звуки – онаниста.

Мама каждое утро выглядела измотанной, но счастливой. Видно ее трахали качественно. Глаза были подпухшие, губы натруженные. Я понимающе улыбался, а мама стыдливо прятала глаза. Однако на третий день она вдруг сказала:

— Вита, ты не можешь каждый день ходить в одном и том же. Сергей Петрович может, что-то заподозрить. Ведь девочки не ходят так долго в одном.

— ???

— Тебе надо купить новую одежду.

— Как это купить? – для вида повозмущался я, а сердце просто затрепетало.

— Сегодня же пойдем в магазин. После работы в жду тебя возле универмага в центре.

— А как же я пойду по улице, ведь меня узнают и засмеют.

— Не бойся, ты пойдешь как мальчик. Только лифчик одень, чтобы с размером лифа у платья угадывать не пришлось. А в магазине тебя никто не знает.

Я очень волновался, но мама все это сказала таким непререкаемым тоном, что я не осмелился ослушаться и ровно в шесть вечера стоял возле магазина. Мама подошла неожиданно, и нежно взяв меня за руку, повела в сторону.

— Мы куда, ведь магазин там.

— Нет, там слишком много народу, мы пойдем в другой магазин.

Минут через 10 мы подошли к небольшому магазину женской одежды. Внутри были две продавщицы. Одной было лет тридцать пять, вторая немного моложе.Мы с мамой стали ходить между вешалок, и мама внимательно присматривалась к вещам.

— Вам помочь? – обратилась одна из продавщиц.

— Спасибо, мы сначала сами попробуем подобрать, что-нибудь.

— Ваши размеры, немного дальше.

— Спасибо – ответила мама, не двигаясь с места. – Я не себе. Понимаете, у них карнавал решили провести, ну и хотят, чтобы девочки в мальчиков переоделись и наоборот.

— Понятно – заулыбались продавщицы. – Сейчас это часто бывает. Некоторые мальчики после карнавала становятся нашими постоянными покупателями.

— Ну, я смотрю, что он уже начал примерять карнавальные вещи – сказала одна и многозначительно кивнула головой в область моей груди.

Я понял, что она заметила лифчик на мне, и густо покраснел. Я не думал, что его будет видно. Однако посмотрев в большое зеркало, я понял, что это иллюзия. Контуры лифчика четко были видны под футболкой.

— А может, карнавал уже был, и нужны постоянные вещи? – спросила у мамы та, что постарше – Вы не стесняйтесь, мы к этому привыкли.

— Да, вы правы, карнавал уже прошел, но еще не закончился. Даже хорошо, что вы это сказали. Раз вы обо всем догадались, то помогите мне приодеть его.

Я видел, что им всем очень нравилось из мальчика делать девочку. Я давно стоял как вкопанный и только выполнял команды: подними руки, опусти руки, расставь ноги, согни ноги, поправь грудь, не выпячивай зад …

Все это на меня мерялось и примерялось одно за другим. В конце-концов это закончилось, и мне было выбрано два платья, юбочка, две блузки, халатик, ночнушка, пару лифчиков и набор трусиков.
Когда мы с мамой покидали магазин, счастливые продавщицы махали нам рукой:

— Надеемся, что вам понравилось, и скоро снова увидимся. Ты очень красивая – вдруг обратились они ко мне – а со временем будешь еще лучше!

И мне почему-то от этих слов стало очень приятно, а продавщицы стали казаться милыми и приветливыми. Стыд куда-то улетел. Я чувствовал себя настоящей девушкой сделавшей удачные покупки. Мне и на самом деле очень нравилось все, что мне купили, я просто не показывал виду, что доволен. А самому не терпелось побыстрее, прийти домой и все это примерить.

Дома я, уже не стесняясь маминого присутствия начал по очереди примерять вещи. Мама задумчиво смотрела на меня и тихо вздыхала. Она явно видела, что мне это нравиться, но все равно не могла смириться с мыслью, что сын становиться дочкой. Она долго крепилась, а потом открыла бар и налила себе почти половину стакана коньяка и выпила. До вечера она еще несколько раз открывала бар, и к вечеру была довольно пьяная.

Когда пришел Сергей Петрович, я открыл ему дверь в новом платье и с небольшим макияжем. Он посмотрел на меня и заметил, что я становлюсь с каждым днем красивее. Мне стало приятно, а он пошел к маме. Мама встретила его веселым смехом. В комнате был сервирован столик. Они посидели еще немного, выпили и пошли в спальню. Мама к этому времени была уже пьяной. Он довел ее до кровати, помог раздеться, и она почти сразу заснула.

Я все это видел в замочную скважину. Дальше Сергей Петрович разделся сам, немного подрочил свой член, и когда он поднялся, начал методично входить в маму. Конечно она лежала как бревно, и что-то невнятно бормотала. Сергей Петрович кряхтел и никак не мог приспособиться. Я подглядывал на все это и мой член тоже встал.

Я начал искать его рукой, однако трусики не давали ему распрямиться. Я помочь ему высвободиться другой рукой, а так как стоял на коленях, то немного потерял равновесие и стукнулся головой об дверь, не успев это сделать. Наверное, Сергей Петрович это услышал, так как дверь тут же растворилась, и перед моим лицом оказался его член. Я от неожиданности приоткрыл рот, в который тут же был погружен член.

Сергей Петрович взял меня за голову и начал методично делать поступательные движения. Я не мог вырваться, да от неожиданности и не пытался. Я только уперся в его ноги и привыкал к новым ощущениям.

Член был одновременно и твердым и очень приятным. Он не царапал, а нежно скользил у меня во рту, по щекам, по языку и до самого горла. Однако Сергей Петрович, не вгонял его в горло, а скользил во рту. Я так и не успел привыкнуть к члену у меня во рту, как вдруг Сергей Петрович задергался, прижал мою голову к себе и струя спермы полилась мне в рот. Я инстинктивно стал сглатывать, но судя по ее количеству, то скорее пить. Остатки стали стекать у меня изо рта по подбородку.

Я даже ничего не успел сообразить, как меня оттрахали в рот. Не я сосал, а меня оттрахали. То о чем я мечтал, чтобы у меня девочки отсосали, сейчас сделали со мной. Я соска? И вдруг я понял, что меня страшно возбудила эта ситуация. Я не успел ничего ни сказать ни предпринять, как Сергей Петрович сказал:

— Вита, иди умойся и маме ничего не говори – после чего скрылся в спальне и закрыл за собой дверь.

Я пошел, или уже пошла, в ванную и посмотрел(а) на себя в зеркало. Член во рту был всего минуту, а губы были припухшие, подбородок был в сперме. Кто я теперь? Одно дело, ходить в платье и самому дрочить, и другое дело когда тебя поимели в рот. С этими мыслями я умылся и пошел к себе в комнату. Однако когда я пришел, то в кресле сидел Сергей Петрович и слегка подрачивал свой член.

— Уже умылась? Ну вот и славненько. Мама крепко спит, а ты иди к дяде Сереже.

Я ничего не соображая подошел к нему. Он молча взял меня за плечи и поставил на колени, снова передо мной был его член, и снова он взял меня за голову и нагнул ее. Но теперь ситуация изменилась, и если до этого он меня трахал, то теперь предлагал сосать. Что делать? Ведь я не мог ему признаться, что я парень. И я решил играть роль до конца, надеясь, что об этом все равно никто не узнает.

И я сам взял его рукой и начал погружать в рот. Теперь я регулировал скорость и глубину погружения. И мне это нравилось все больше и больше. Я увеличил скорость и Сергей Петрович снова кончил изогнувшись на кресле. Я снова проглотил всю порцию, а потом как в порнофильмах еще и облизал его.

— Да, ты хорошей сосочкой вырастешь. Я к тебе буду заходить. Я не думал, что ты такая. Ведь выглядишь совсем пай-девочкой.

Я понял, что он так и не понял, что я парень.В эту ночь я еще два раза сосал у него, да и сам в перерывах сдрачивал, что бы он не заметил, что у меня член встает. Надо отдать ему должное, что в трусики ко мне он не лазил, а ограничивался моим, уже разработанным ртом.

Утром я поднялся, когда Сергей Петрович уже ушел. Я пошел умываться, и когда глянул в зеркало, то просто обалдел. Губы как будто накачали селиконом. Однако делать нечего, и я в надежде, что мама ничего не заметит пошел на кухню. Мама на меня посмотрела, но в связи с тем, что была с перепоя, то не очень внимательно.

— Ну, что Вита и дальше тебе придется побыть дочкой. Мы с Сергеем Петровичем еще будем встречаться некоторое время, а уже потом ты сможешь вернуться к своей жизни.

Она это сказала, а я не был уверен, что этого хочу. Я выпил чай и пошел в свою комнату одеваться. Я уже не раздумывая, надел трусики, лифчик, и только взялся за платье, как в комнату вошла мама.

— Тебе до вечера не обязательно все это носить. Ты все-таки парень. А вечером переоденешься. Это будет вроде как игра. А то привыкнешь, понравится и захочешь стать девушкой, что я делать тогда буду? Одно дело переодеться девочкой и помастурбировать, многие парни так делают, и другое дело стать «голубым».

Мама говорила и не знала, что ее сына уже поимели в рот, да и сам он с удовольствием сосал член, что ему уже нравиться носить девичьи вещи, что он испытывает истинное наслаждение когда застегивает лифчик, когда нежный капрон ласкает ноги … Она надеялась вернуть во мне мужскую гордость. Но трудно быть по-мужски гордым, когда у тебя во рту несколько раз уже побывал член.

— Мама, но зачем мне несколько раз переодеваться? Да и привыкать надо, что бы Сергей Петрович ничего не заметил. Ведь это ненадолго. Да мне так и удобнее.

— Ну хорошо. – вдруг улыбнулась она – побудь девочкой. Только потом не говори, что я не пыталась тебя вернуть.

Я в душе только посмеялся. Я тогда не постиг всей глубины ее мыслей, что вернуться в «парни» не просто.

Мама еще раз посмотрела как я переоделся, помогла расправить платье, провела рукой по груди, потом поправила мои груди в лифчике и пошла собираться на работу.

После ее ухода, я опять пошел к зеркалу. Меня очень возбуждала мысль, что я сейчас могу не прятаться, а ходить в девичьих вещах хоть целый день. Полюбовавшись собой, я отправился в свою комнату, прилег почитать книгу, и не заметил как уснул.

Проснулся я от того, что мне по губам чем-то водили. Я открыл глаза и увидел, что надо мной нависает Сергей Петрович и водит членом по губам. Я машинально приоткрыл рот, который тут же был заполнен.
Сергей Петрович не спеша совершал поступательные движения у меня во рту. А я снова отдался новым чувствам, члена во рту. Я начал делать встречные движения головой и лизать головку во рту. А рукой начал гладить его яйца. От этих ласк Сергей Петрович начал стонать и через некоторое время снова кончил мне в рот.

Не успел я облизнуться, как он начал мять мои груди и вдруг его рука скользнула мне под платье и наткнулась совсем не на то, на что он рассчитывал. В его глазах вспыхнуло удивление.

— Вита, ты ПАРЕНЬ?

— Теперь уже даже не знаю – ответил я.

— Так давай, с тобой разрешим эту дилемму раз и навсегда.

— Как?

— Ну если ты себя пока еще не идентифицируешь девушкой, но уже не идентифицируешь парнем, то исправит это можно только одним способом.

— ???

Сергей Петрович встал с меня, и начал потихоньку гладить свои причиндалы, потом обратился ко мне:

— Помоги ему встать!

Это была уже не просьба, а приказ. Я молча сполз с кровати и начал облизывать мошонку и член. Руками, гладить внутреннюю поверхность бедер, и через некоторое время его член сначала начал набухать, а потом твердеть. Я привычно взялся за него и хотел погрузить в рот, однако он остановил меня. Резко поднял, повернул спиной и нагнул. Я что бы не упасть уперся руками в кровать. А он закинул подол моего платья на спину, сдернул с меня трусики, и протянув руку на полочку с косметикой взял крем. Я начал догадываться, что он хочет сделать и попытался сопротивляться, но это было равносильно, что велосипед с трактором соревнуются.

Сергей Петрович провел пальцем по моей попке, смазал ее кремом, намазал свой член и приставил его к моей дырочке. Само-собой, что туда он войти просто не мог. Я был в этом уверен. Однако Сергей Петрович был другого мнения. Он начал поступательные движения, и с каждым разом моя дырочка сопротивлялась все меньше и меньше. И в конце-концов она пропустила его в меня. Это была резкая мгновенная боль. Я застонал, а он, удерживая меня за бедра замер, давая привыкнуть моей попке. Боль постепенно отступила, и он начал двигаться вперед-назад. Член в моей попке двигался как поршень, а у меня вдруг начало теплеть внизу живота, и это тепло начало доставлять все больше и больше удовольствия.

Сергей Петрович, как опытный мужчина, не спешил. Он размеренно входил в меня и выходил. А я потихоньку начал постанывать. Мне это стало нравиться. Сергей Петрович увеличил амплитуду своих движений, и вдруг задергался и замер. Я почувствовал, как в меня вливаеться поток жидкости. Я даже не успел этого осознать, как меня тоже потряс сильнейший оргазм. Я кончил от того, что меня ебли. Я кончил, как кончают все женщины. Я стонал и извивался в его руках, а он прижимал меня к себе и целовал в шею.

— Ну вот, мы и решили для тебя главную задачу. Теперь ты – Вика, ты – не просто девушка, а женщина. Мы понемногу закрепим пройденный материал, и ты станешь настоящей леди.

Я не могла ничего ответить, я отходила от оргазма:

— Да, да конечно я женщина, конечно повторим.

— Ты сама это сказала.

— Да, я хочу повторить урок, ну пожалуйста.

— Только немного отдохну.

Так начались мои уроки. Ночью Сергей Петрович трахал мою маму, а днем ее дочку. Правда в последнее время он старался ее напоить и уложить спать, чтобы отыметь меня.
Я так к этому привыкла, что у меня постоянно чесалось в попе. Я даже перестала брать свой член в руки и дрочить. Кайф был совершенно не тот.

Мама видимо стала замечать, что силы Сергея Петровича стали не те, и стала подозревать его в измене. Начались незлобные, но регулярные разборки. Однако он всегда отделывался шуткой.
У мамы начало меняться отношение и ко мне. Мама свыклась с мыслью, что у нее дочка. Она начала нагружать меня женскими делами. И что удивительно, я от этого получала удовольствие.

Так продолжалось полтора месяца лета. Всем друзьям мама сказала, что я уехал. А меня на самом деле трахали. Один раз я сначала сосала, а потом Сергей Петрович меня трахал на кровати, где мирно спала мама после изрядно выпитого коньяка. Это было, что-то.

Сергей Петрович стал приходить почти каждый день. И соседки видно заметили, что он приходит в ее отсутствии, и тут же поделились с мамой информацией. Мама заинтересовалась, и вот однажды, когда я стояла раком с задранным платьем, членом в попе и все лицо в сперме, открылась дверь и вошла мама… Я в этот момент кончил, и не в силах сдержаться громко начала стонать. Я видел глаза мамы, но не мог остановить свои стоны.

Мама дождалась пока все придет в норму, взяла со стула одежду Сергея Петровича, и со словами

— Сволочь! – бросила ему. – Что бы ноги твоей больше в моем доме не было! Что ты сделал с моим сыном?

— Ты сама говорила, что у тебя дочка. Вот я тебе и помог ее сделать.

С этими словами он оделся, забрал свои вещи и вышел. Как оказалось, навсегда. Мама так и не смогла его простить. А со мной не разговаривала до следующего дня. Утром я решил пойти на примерение, и помня мамино желание, надел одежду парня, вернее свои спортивные штаны и с голым торсом вышел к завтраку.

— Что это ты так вырядилась? Ну, просто как парень.

— Но я же и есть парень.

— А ну быстро переоденься в СВОЮ одежду. Что ты тут свои сиськи развесила и всем показываешь? Где лифчик, я спрашиваю?

— Но, мама…

— Никаких мама! Быстро за лифчиком! И юбку одень, вместо этих ужасных пацанских штанов!

Я не двигался с места, я не понимал, что происходит. Мама, которая хотела видеть меня парнем, вдруг заставляет меня одевать лифчик и юбку.

— Мам, ну пожалуйста-а-а.

— Быстро я сказала. Все теперь у меня дочка! С этим вопросом мы разобрались раз и навсегда!

Я молча пошел в свою комнату, снял штаны, надел трусики, лифчик, коротенькую юбочку, и так вышел на кухню.

— Ну вот другое дело. Садись, завтракай.

Потом она наставила мне задач по дому, и ушла на работу, закрыв меня и забрав все ключи от квартиры. Целый день я провел дома. Попа ныла и просила члена. Попробовал свечку, скалку – все не то. Молча подрочил и стал ждать как развернуться события.

Мама пришла с работы. Настроение у нее было хорошее. Проверила как я управилась по дому, потом поужинали и она сказала:

— Ну, что Вита, раз уж тебе так нравится быть девочкой – надо постигать и премудрости.

И началась моя учеба и посвящение в женскую жизнь. Это и макияж, и уход за лицом, за телом, гигиена девочки, бритье ног и подмышек, различные уловки и приспособления. Так моя учеба длилась почти две недели, но с каждым днем я понимала, что без члена просто сойду с ума. И вот однажды, когда мама среди дня решила выпить коньячку, я подмешал туда немного снотворного, и когда она уснула, я одел старое платье, в котором пришел домой первый раз. Тот же лифчик, туфли и отправился на улицу. Я догадывался, что с моим макияжем меня никто не узнает даже во дворе.

Так я вышел из дома и направился к тому разрушенному дому, где надо мной поиздевались. Подойдя к нему, я сразу услышал девичьи голоса. Я осторожно выглянула и увидела, все ту же компанию. Тогда, я несмело вышла из-за угла на середину комнаты.

— Ты кто? – спросила одна из них.

— Подожди, ведь это мое старое платье которое мы тогда напялили на пацана. Да и туфли и лифчик – все мое. Откуда это у тебя?

— Это вы на меня тогда это платье одели.

— Стой. Там был парень, а ты девчонка.

— Нет, я и есть тот самый парень. Просто с тех пор прошло много перемен, и я стал девушкой.

— Ничего себе! А ну докажи.

Я молча поднял подол платья, спустил трусики и показал вяло обвисший член.

— Ну, и чего ты хочешь?

— Девочки, вы помните, что в тот раз, вы мне сказали, что я еще приду просить, чтобы, вы мне ебаря нашли? – опустив голову пробормотал я. – Я очень вас прошу.

И из глаз покатилась слеза.

— Да, дела. Ну ладно давай сначала все рассказывай.

И я ничего не скрывая, начал рассказ с того, как сначала дрочил на платье, потом одел, потом подглядывал, потом спалился, потом отсосал, потом меня отымели, потом снова спалился, а теперь хочу член в попу.

— Я же Вам говорила, что все парни бляди, просто скрывают это. Ладно, мы тебе поможем. Жди здесь.

Прождать мне пришлось около часа. Но все мои ожидания были восполнены с лихвой. В проеме появилась одна из девушек и три взрослых парня.

— Вот она – показала она на меня.

— Ну, что же приступай – дали мне команду и спустили штаны.

Я как в тумане опустился на колени и начал по очерелди сосать у них. Когда они кончили по одному разу, меня поставили раком и начали трахать. При этом один в рот, а другой в зад. Я стона и извивался, как последняя блядь.

— Гляди Лариска, учись как подмахивать и сосать нужно – смеялись парни в сторону сопровождавшей их девушки.

Я кончил бессметное число раз. Прошло наверное около 4-х часов, когда меня обессиленную и обвафленную отпустили со словами:

— Будем тебя ждать – как позвоним, что бы через час была!

Мне ничего не оставалось как дать согласие. Вот так, в мятом платье, со вспухшими губами, следами спермы на лице я и направилась счастливая домой.

Дома тоже произошли изменения. Когда я вошла, то услышала из маминой спальни характерный скрип и стоны. Я осторожно подошла к спальне, нечаянно задев пузырек на полке. Он с легким шумом упал.

— Вита, это ты пришла?- Сквозь вздохи сказала мама. – Заходи.

Я открыла дверь и опешила. Мама стояла раком на кровати, а ее трахали сзади и спереди Сергей Петрович и молодой парень, как потом оказалось его сын.

— Вита, присоединяйся – весело сказала мама – а то я уже не справляюсь.

Я ожидал от мама скандала, а попал на сексуальную оргию, и конечно я с удовольствием к ней присоеденился.

Мама остановила мужчин, и со словами:

— Вита подмени меня, я пойду ужин приготовлю. – вышла из спальни.

Что я с удовольствием и сделала. Так я становлюсь все больше и больше женщиной. И уже мечтаю о перемене пола. Муж ской член стал для меня идолом!

Вот такая моя история. За каждый свой поступок приходится отвечать. Но в данном случае, я ни о чем не жалею.



Юрий Куликов

[email protected]