Эти дни были заполнены любовью и наслаждением. Галя днем готовилась к поступлению, изредка появлялась на своей работе, готовила обеды, вечером мы гуляли в парке время от времени ходили в кино, в выходные съездили на тот пляж, где познакомились. И конечно занимались любовью. Еще два дня я щедро дарил свое семя Галиному нежному цветку, а потом мы все же решили проявить благоразумие. Впрочем, это не помешало нам предаваться разнообразным ласкам, мы экспериментировали, пробовали новые позы.

Правда, Галеньке, видимо из-за особенностей строения ее тела, больше всего нравились только классическая и верхом на мне, а вот сзади ей совсем не нравилось, но и эти позиции в сочетании с ее постоянной готовностью к оральному сексу доставляли нам массу удовольствия. Утром Галя обычно помогала мне бороться с утренней эрекцией, иногда, придя с работы, я не мог удержаться и укладывал ее, а уж вечером, перед сном, мы ласкали друг друга долго, до изнеможения.

Соседи вернулись ожидаемо и в то же время неожиданно. Мы уже два дня готовились к их приезду, ходили по квартире полностью одетые и думали о том, как они отнесутся ко мне. В воскресенье после обеда мы услышали звук отпираемого замка, Галя выскочила из комнаты, плотно закрыв дверь, охи-ахи, взаимные приветствия, женский и мужской голоса в коридоре… Галя залетела на секунду, сказала, что будет помогать и снова умчалась, а я сидел и пытался читать книгу.

Через какое-то время Галя снова вернулась и объявила, что соседи вроде бы не против, но хотят на меня поглядеть, поэтому вечерний чай мы будем пить на кухне вместе. Ну, вместе-так вместе, через какое-то время Галя сказала, что все готово и пора идти на смотрины. Мы вместе вышли на кухню и я чинно представился. Евгений, высокий, лохматый и немного сутулый парень привстал с табуретки и пожал мне руку, а Марина, невысокая блондинка с длинными, собранными в пучок на затылке волосами, улыбнулась и сказала: «Здравствуйте, Саша».

Постепенно затеялся разговор, соседей интересовало, кто я, чем занимаюсь, где живу. Узнав о том, что работаю в НИИ, Евгений назвал меня коллегой, он произнес это слово через «О»: «кОллега», как выяснилось, он тоже работал где-то в НИИ младшим научным сотрудником, а то, что я живу неподалеку, видимо тоже сыграло в мою пользу. В конце чаепития Марина(а я уже понял, кто руководит всем в этой семье) сказала:

— Саш, мы видим, что ты парень вроде неплохой, мешать вам не хотим, но пойми нас. У нас маленький ребенок, нужно бывает и в ванну срочно, и на кухню попасть, у Жени пропускная система, опаздывать нельзя, поэтому условие одно: ты не мешаешь нам, мы не мешаем вам. Тебе нужно, ты под нас и подстраивайся. Один раз замечание сделаем, не поймешь-собирай вещи. Так устраивает?

— Конечно устраивает-пожал плечами я.

Ничего необычного в этих требованиях я не увидел, по мне-так вполне естественные пожелания.

— Ну и хорошо!

Марина весело рассмеялась. Уже позже я узнал, что она была такой же хохотушкой, какой болтушкой была Галя. Очень интересно было наблюдать как они вместе чем нибудь занимались на кухне: Галя постоянно что-то рассказывает, приговаривает, а Марина то и дело заливисто хохочет. Они вообще были немного похожи-обе невысокие и чуть полноватые, только у Гали полнота была изначальной, а Марина располнела после родов. Она была круглолицей, слегка курносой, а ее нижняя часть лица чуть выдавалась вперед и все это в сочетании с короткой челкой делало ее похожей на очаровательную обезьянку. Женя так и звал ее: Маришка-мартышка, или просто Мартышечка.

Я постепено привыкал к общежитейской жизни. Женя с Мариной были довольно милыми людьми, постарше нас, Жене было 25, а Марине 23, у них был ребенок месяцев 6 или 7, очень спокойный, и самодостаточный, плакал он только когда хотел есть или нужно было менять пеленки, а все остальное время он мог спокойно лежать, разглядывая игрушки, висящие в кровати. Позже я узнал, что молоко у Марины пропало еще в роддоме и ребенок изначально рос на искуственном питании. Съев вечером свою порцию, он спокойно засыпал до самого утра, во всяком случае, я ни разу не просыпался ночью от плача.

Теплыми вечерами мы все вместе выходили гулять в парк, в выходные устраивали общие обеды и постепенно соседи привыкли ко мне, а я-к ним. Лишь по ночам нам с Галей приходилось сдерживаться от громкого выражения чувств, благо хоть диван у нее был крепкий и совсем не скрипучий.

Незаметно пролетело время и наступила пора вступительных экзаменов. Я был уверен в том, что Галя их сдаст, поэтому заранее побеспокоился о подарке. В качестве подарка я решил преподнести ей черные нейлоновые чулки с резинкой. Думаю, вы понимаете, что идея была взята мной из тех же самых журналов, о которых я рассказывал раньше. Операция по приобретению была масштабной. Меня через третьи руки вывели на человека, который мог продать чулки то ли немецкого, то ли чешского производства, мы с ним долго торговались, помню, что его цена была заоблачной, но что-то надоумило меня вспомнить о нашем «самиздате» и в результате мы сошлись на трех парах за «Мастера и Маргариту» и сборник Окуджавы. Обе книги я распечатал, предварительно спросив разрешения, прямо на работе.

В пятницу, день, когда вывешивались списки зачисленных, чулки уже лежали у меня на полке шкафа под вещами. Увидев свою фамилию, Галя была просто счастлива, мы начали целоваться прямо в холле, не обращая внимания на окружающих. По дороге домой я купил две бутылки шампанского и несколько шоколадок. Лучше бы конечно подошли конфеты «Ассорти», но, увы, это был дефицит.

Дома была только Марина, Женя уже две недели как был в командировке в Новосибирске и вернуться должен был не раньше, чем еще через две недели.

— Марин, я поступила!!!-закричала Галя прямо с порога. Марина бросилась обнимать и поздравлять ее, а я, достав шампанское, спросил:

— Отпразднуешь с нами?

— Конечно, если пригласите.

— Ну конечно пригласим.-засмеялась Галя.

Марина пошла класть бутылки в холодильник, а мы прошли в комнату, где я и преподнес Гале свой подарок. Поняв что это, Галя ахнула и бросилась в ванну примерять. Наконец радостная суета закончилась и мы собрались в нашей комнате. Я разлил шампанское по бокалам, на маленьком столике, принесенном из соседской комнаты стояла вазочка с печеньем и лежал поломанный кусками шоколад, потихоньку приближался вечер, мы болтали о чем-то веселом, шампанское делало мир добрым и радостным. Я встал чтобы приоткрыть окно и мой взгляд упал на ту самую колоду карт, которую я еще тогда, в мае брал с собой на пляж, да так и оставил в Галиной комнате.

— Может в дурака?-подал я идею.

— Ой, давайте!-весело согласилась Марина.

— Конечно!-поддержала Галя.

Мы несколько раз перекинулись в подкидного. Я играл чуть лучше обеих девушек и пытался сделать так, чтобы проигрывали все поровну.

— Нет, так неинтересно!-решительно заявила Марина.-Надо играть на что-то.

— На раздевание!-брякнул я под воздействием шампанского и тут же прикусил язык. Не хватало еще чтобы Марина обиделась и выставила меня из квартиры. Но она не обиделась.

— А что? Галь, ты как?

Галя чуть помедлила.-А давайте.Мы быстро выяснили, что Марине нужно надеть еще два предмета одежды, она быстро сбегала к себе и мы начали.

Первую партию я проиграл для затравки и, не опускаясь до стягивания носка, сразу скинул футболку. Вторую проиграла Галя. Она встала и смущенно улыбаясь, сняла халатик. Я краем глаза увидел, что Маринины глаза удивленно расширились. На Галеньке были самый лучший комплект черного белья и мои чулки. Ее ножки, облитые черным нейлоном выглядели просто великолепно. Мы продолжили и наконец проиграла Марина. Она преспокойно сняла с себя носочек. Это завело меня и в результате Марина осталась без второго носка. Но и она не сдавалась, так что носки пришлось снимать уже мне. Затем проиграла Галя. Она секунду подумала, а затем решительно завела руки за спину и лифчик обнажил ее полные красивые груди.

Я продолжал битву с Мариной и наконец ей пришлось снять халат. На ней было самое простое хлопчатобумажное белье, трусики были чуть маловаты, слегка врезались в ее полные бедра, а там, где крутая линия лобка уходила вниз, явствено проглядывала щель. Маринина попка совершенно не походила на Галину, у Гали ягодицы были чуть вытянутыми, а Маринины наоборот круглыми и дерзко приподнятыми. Она глянула на меня, как бы спрашивая: «Ну что, добился?», но я только дружелюбно улыбнулся ей и продолжил свое дело. Маринина грудь оказалась меньше Галиной, а ложбинка между ними наоборот шире. Ее кожа была молочно-белой и маленькие коричневые круги вокруг сосков резко выделялись на ней. Я изо всех сил старался не пялиться на Марину, к тому же игра продолжалась. Галя же вела себя как ни в чем не бывало, проиграв, она спокойно сняла трусики, оставшись в одних чулках, выпрямилась, чуть прикрываясь ладошкой, и снова села. Глаза Марины вновь расширились, когда она увидела гладко выбритый лобок моей любимой.

Следующим проиграл я. Я специально отвернулся, и пригнулся, снимая с себя трусы, а потом одним движением разогнулся и развернулся, демонстрируя свой вздыбленный член. Не обращая внимания на впившуюся в меня глазами Марину, я шагнул к Гале, сидевшей на краю дивана, опустился перед ней на колени, закинул ее чудесные ножки к себе на плечи и прильнул губами к ее прекрасному бутону.

— Сашенька, ну что ты… при Марине… ты что, пусти… ну нельзя так… ах.. ах…

Немного погодя, я встал, подтолкнул Галю дальше на диван и вошел в нее. Она уже не думала сопротивляться.

— Ах, Сашенька…еще, еще, ах, миленький…

Пока она еще была способна что-то понимать, я чуть слышно шепнул ей на ухо:

— Мы Марину завели, а она одна. Надо помочь ей.

Галя на удивление не стала противиться.

— Да, Сашенька, да… помоги ей… сделай ей приятно… как мне… ах, еще… ну еще…

Я приподнялся, обернулся на Марину, так и сидевшую на стуле и наблюдавшую за нами с жадным любопытством, и молча показал ей глазами на диван. Она, не отрывая от нас взгляда, перебралась на самый край и свернулась как кошка, продолжая следить за нами.

Тем временем Галя, добравшись до пика наслаждения, застонала и обмякла. Я встал на колнеи и молча протянул Марине руку. Она тоже встала на колени и так же молча подползла ко мне, глядя прямо в лицо. Я, ничуть не сомневаясь в своем праве, запустил руку к ней в трусики, так и оставшиеся неснятыми во время игры, ощутил шелковистые, мягкие волоски, а дальше мой палец сам скользнул в приоткрытое, влажное влагалище. Марина сама приспустила трусики и откинулась на спину, я стащил их и отбросил в сторону, Марина согнула ножки в коленях и покорно развела в стороны. Ее лобок был покрыт светлыми, очень мягкими волосиками, а такое же темное как соски влагалище резко выделялось на фоне ослепительно белых бедер.

— Ты можешь… в меня… если хочешь… можно…-шепнула она, когда я входил в нее.

— -Мариш, я к Галеньке вернусь еще раз… чтобы не обиделась… а в конце ты мне поможешь.. а с тобой мы еще успеем…


Она тихонько хихикнула, но я уже закрыл ее ротик поцелуем. Маринина манера любить была совершенно не похожа на Галину. Галя любила лежать, широко раздвинув ноги, Марина же сгибала их в коленях, обнимала меня за поясницу, а иногда даже складывалась пополам, закидывая мне их на плечи. Галя все время шептала какую-то милую чушь, Марина лишь постанывала и только интонация выдавала разные степени ее чувств. Галя обнимала меня за плечи, Марина же держала руки на моих ягодицах, ладошками давая мне понять, что ей в данный момент нужно.

Я собирался продемонстрировать Марине все свои способности, но видимо она была уже охвачена таким возбуждением, что буквально через минуту она резко дернулась, насаживаясь на мой член, застонала и расслабилась. Я почувствовал, как пульсирует ее горячее влагалище.

— Ох, Саня…

Я вернулся к Гале, которая уже пришла в себя и смотрела на то, как ее любимый, с ее собственного разрешения удовлетворяет ее же соседку. Она явно не знала, как на это реагировать, а я не собирался объясняться на эту тему, поэтому сразу же принялся доказвать ей свою любовь.

— Ах, Сашенька… ах, миленький… ах как приятно… ах как хорошо…

Все, что я собирался показать Марине, я сделал с Галей. Я двигался то быстро, то медленно, не давая ее возбуждению достичь максимума, я вставал на колени и приподнимал ее ягодицы руками, чтобы член входил в нее снизу вверх, я наваливался на нее и направлял его по клитору, я вращал тазом и мой член вращался в Галином влагалище… наконец она закричала и впилась ногтями мне в спину. Через несколько секунд я почувствовал, что Марина осторожно размыкает Галины руки. Я приподнялся, задвигался быстрее, когда я вынул член, Марина перехватила его правой рукой и стала быстро двигать ей, подставив левую ладошку ковшиком. Через мгновение моя сперма выплеснулась в этот ковшик. Я подал Марине полотенце, с недавних пор служившее именно для этих целей и без сил повалился рядом с Галей. Марина устроилась с другой стороны. Моя рука лежала на Галиной груди, а Марина уткнулась носом к ней в щеку. Когда Галя открыла глаза и зашевелилась, я услышал Маринин шепот:

— Ой. Галюнчик, какая ж ты счастливая! Какой Санечка у тебя! Я ж слышу через стенку, что вы и утром и вечером… А Женька только раз в неделю, и то уж нету его сколько… хоть на стену лезь… а ты счастьем поделилась… спасибо, Галюнчик, спасибо, миленькая…

Вот так несколькими фразами мудрая взрослая женщина дала Гале возможность почувствовать превосходство над собой, гордость за меня, такого могучего и выносливого, за себя, добрую и благородную… В общем, задавила даже малейшие предпосылки к конфликту.

Раскрасневшаяся Галя сказала, что пойдет в душ. Я благодарно чмокнул Марину в щечку и сказал:

— Иди, помоги ей.

Марина понятливо кивнула и побежала следом. Я откинулся на подушку, случившееся не укладывалось в моей голове. Еще четыре месяца назад я яростно дрочил дважды в день, борясь с охватывавшим меня желанием, а сегодня в моем распоряжении сразу две женщины, одна из которых не просто старше меня, а замужем и имеет ребенка. Не сон ли это? Вдруг я проснусь как обычно с лютой эрекцией и мне вновь придется пробавляться онанизмом? Но время шло, я не просыпался, но вот отсутствие девушек меня обеспокоило. Не начался ли у них конфликт? Я отправился в ванну. Оказалось-нет, не начался. Девушки, мило болтали, купая друг друга и, судя по тому, как отпрянули друг от друга, когда я открыл дверь, возможно даже целовались.

— Санечка, ну-ка, давай к нам скорее!

Я не заставил себя ждать, девушки намылили меня… Ощущение двух прекрасных женских тел, постоянно касающихся меня, прижимающихся ко мне, трущихся об меня, сыграло свою роль и мой член снова начал подниматься.

То, что произошло дальше, можно назвать только одним словом-оргия.

Я часто вспоминаю это и пытаюсь понять, как смогло случиться, что три советских молодых человека, воспитанных в полной половой безграмотности, комсомольцы, будущие строители коммунизма, могли вытворять такое… Наверное просто одновременно сошлись несколько причин-моя юношеская гиперсексуальность, Галина рано проснувшаяся чувственность, Маринины неутоленные желания… Шампанское, которое помогло нам раскрепоститься, снять какие-то запреты, табу, сидевшие в нас, подтолкнуло нас друг к другу, а дальше уж мы сами выплеснули наружу все таившиеся в нас чувства.

Вряд ли я смогу вспомнить все, что происходило с нами на этом празднике любви. Он длился весь вечер, ночь, следующий день и следующую ночь.

Вот я сижу на диване, Галя стоит передо мной на коленях, широко расставив ноги и сосет мой член, а Марина, лежа под ней на спине, вылизывает ее. Вот я, лежа на диване, укладываю на себя Марину лицом кверху, а Галя вводит мой член в Марину и начинает вылизывать нас одновременно. Вот одна из девушек садится верхом на мой член, другая верхом на мое лицо и обе скачут на мне.

Вот мы с Мариной одновременно вылизываем Галю, широко раздвинувшую ноги, затем я оставляю ее влагалище и становлюсь над Галей на четвереньки, просовывая ей в рот член. Вот я просыпаюсь утром от того, что Галя, видимо почувствовав мою боеготовность, оседлала меня, несколькими резкими движениями довела себя до оргазма и тут же упала рядом, засыпая. А я наваливаюсь на спящую Марину, так же быстро заполняю спермой ее влагалище и тоже засыпаю без сил. Каждую минуту мы щедро дарили друг другу те ласки, на которые были способны, взамен получая столь же щедрые порции любви и наслаждения.

В воскресенье утром мы проснулись полностью опустошенными. Спали мы втроем на нашем диване, Марина лежала с краю, потому что за всеим этими событиями еще не забывала о ребенке, бегала кормить и пеленать его, а ночью двери между комнатами были открыты чтобы Марине было слышно, если он заплачет.

По молчаливому согласию мы начали наводить порядок, вымыли квартиру, пропылесосили, навели полный порядок, приготовили завтрак, с аппетитом поели и отправились гулять. Мы совершенно не вспоминали то, что произошло, потому что вспоминать было нечего, и незачем, как муж и жена не вспоминают то, чем занимались прошлой ночью. Впереди были новые ночи и не нужно было думать о старых.

До Жениного приезда мы ночевали втроем. Таких бурных любовных игр мы уже не устраивали, но по вечерам, перед сном я отдавал должное каждой из моих красавиц (да, я считал Марину тоже своей женщиной) а они в свою очередь купали меня в океане своей нежности.

После того, как Женя вернулся, Марина естественно вернулась в свою комнату, мы никак не показывали при нем наших чувств и он ни о чем не догадывался. В те дни, когда я работал в ночь, Марина посещала нас и мы снова предавались взаимным ласкам. Если Галя уходила в институт, а я приходил с работы, то мы с Мариной занимались любовью вдвоем, Галенька знала об этом и ничуть не ревновала.

Так пролетела осень, началась зима, Новый Год мы встретили вчетвером, у Гали началась сессия, а Марина объявила нам, что беременна. Ребята быстро собрали все необходимые документы на улучшение жилплощади и вскоре покинули нас. Девушки очень переживали расставание, но все мы прекрасно понимали, что вечно длиться это не может.

Мы с Галей остались вдвоем. Наша полусемейная жизнь текла неторопливо и размеренно, сессия, каникулы, моя работа…

Пришла весна, май, мы с Галей готовились отметить годовщину нашего знакомства. Однажды утром в воскресенье раздался звонок в дверь. На пороге стояла Марина, похорошевшая, с животиком. Она приехала совсем ненадолго-решила поделиться с нами известием о том, что Жене предложили работу и жилье в Новосибирске и скоро они уезжают. Мы расцеловались, напоили Марину чаем, она рассказывала о том, как протекает беременность, мы радовались встрече как дети. Постепернно демонстрация животика приняла более откровенные формы, мы с Галей не только притрагивались к нему, но и гладили, потом само собой получилось так, что Маринино платье задралось выше пояса, и Галенькин халатик тоже куда-то пропал, хотя у нее такого животика нет, а затем мы решили поглядеть как налилась Маринина грудь и конечно сравнили ее с Галиной… В общем, когда я привычным движением залез рукой в Маринины трусики, она лишь сказала:

— Только осторожнее… пожалуйста.

Я отправил девушек в ванну, а сам быстро застелил диван. Когда они вернулись, я попросил Марину встать на колени, а Галю лечь между ее ног. Галя вылизывала Марину, а я, не в силах оставаться в бездействии, пристроился к ней, подложив подушечку под попку. Галя быстро достигла разрядки и я сменил ее между Марининых ножек, вылизывая такое знакомое и в то же время изменившееся влагалище. Почувствовав, что ее возбуждение растет, я осторожно помог ей лечь, она согнула ножки в коленях и я вошел в нее, опираясь на руки, чтобы не задеть животик. Ее влагалище было более тесным, чем раньше, мой член двигался с трудом, Марина все чаще стонала и наконец вскрикнула, вжав меня в себя. От ощущения судорог этого тесного влагалища я тоже достиг пика наслаждения и выплеснулся в Марину. Лежа рядом с ней, я услышал ее шепот:

— Санечка, Галюнчик, спасибо за все… так счастлива я с вами была… наверное не увидимся больше… специально искать не буду вас, если бог даст встретиться, значит так тому и быть.

Наша с Галей жизнь продолжалась, вот уже и летняя сессия подошла… Галя успешно сдала ее и поехала домой на каникулы. Мы уже думали о том, что можно бы и пожениться, Галя собиралась поговорить об этом дома. Я пока вернулся к родителям, Галя часто писала мне, но в какой-то момент я почувствовал, что тон ее писем немного изменился. Она вернулась в конце августа, я встретил ее на вокзале, дома она сразу сказала:

— Сашенька, нам надо поговорить.

— ?

— Видишь ли… ты хороший, очень хороший… но там, дома… мои родители… в общем, есть один человек…

Я прервал ее.

— Галь, ты поехала домой, тебя познакомили с человеком и теперь ты собираешься за него замуж. Так?

— Да.

— Ну хорошо, будь счастлива.

— Что, вот так сразу?

— Галь, а как еще? Я должен падать на колени, устраивать сцены и умолять вернуться? Нет, не буду. Я уже не пацан. Скажу только одно. Ты помнишь, что меня ты будешь хотеть всегда?

— Да-прошепала она.

Я хозяйским движением прижал ее к себе, впился в губы поцелуем, Галя не пыталась сопротивляться, я уложил ее на диван, стянул с нее трусики, сбросил джинсы с трусами и резко вошел в ее такое любимое и такое чужое теперь влагалище. Галя вскоре привычно застонала, обняла меня, я быстро довел ее до оргазма, и пока она отдыхала, снял с нее и с себя остатки одежды. Второй раз я любил ее уже дольше, размереннее, она постепенно подбиралась к пику, шепча:

— Сашенька… как хорошо… как хорошо… еще сильней… еще… как хорошо…

Эта волна наслаждения накрыла ее так, что она, выгнувшись, чуть не сбросила меня с себя. Я же продолжал размеренные движения, не обращая внимания на ее шепот:

— Сашенька, милый, ну не надо больше… я уже не могу… ну пожалуйста…

Я не останавливаюсь, наоборот ускоряю темп, вот она уже стонет:

— Ах… ах… ааахх… ааааааааа……

Крик вырывается из ее рта, она вновь резко выгибается, судорога сводит ее тело, ее влагалище как кулаком сжимает мой член и я наконец выплескиваю в него все свое семя…

Я молча одевался, не глядя на Галю, обернулся лишь около двери. Она так и лежала, раскинув ноги, и смотрела на меня широко открытыми глазами. Белая струйка вытекала из нее прямо на диван.

— Помни, Галь, меня ты будешь хотеть всегда.