— ... Сказала же, скоро приду... Да! Соберусь сейчас и приду... Да! Ну ты же сам знаешь сколько от нее ехать! Через час буду... Ладно, все, дома поговорим...

Очнулся ото сна, словно вынырнул из-под воды — резко и мгновенно. Не сразу даже сообразил, чей голос доносится откуда-то со стороны кухни. Через пару мгновений мысли собрались в кучку и я вспомнил события прошедшей бурной ночи. Посмотрел на часы — полвосьмого утра. Спал-то всего пару часов... Башка трещала, вставать не хотелось. Потянулся до хруста в суставах и уже хотел сползти с кровати, как услышал, что Настя топает по коридору в сторону моей комнаты.

— Проснулся, засоня, — улыбнулась она, подбирая мои штаны, которые я бросил ночью на пол перед водными продцедурами. Она уже была полностью одета. — Вставай тогда.

Я сел в кровати и кивнул головой на телефон, который она держала в руке:

— Муж беспокоится?

— Муж... — она внимательно посмотрела мне в глаза.

Мне стало неуютно под ее взглядом. Я откинул одеяло, собираясь уже встать, но Анастасия присела рядом со мной на краешек кровати, и, положив руку на мое хозяйство, сжала его в ладони. Хозяйство тут же отреагировало на эти манипуляции приливом крови. Она, стрельнув в меня хитрым огоньком своих синих глаз, быстро сползла на пол, встав на коленки перед кроватью. Я откинулся на спину и почувствовал ее горячее дыхание на члене. Анастасия оттянула крайнюю плоть с головки, облизнулась, и прижавшись к ней губами, звонко ее чмокнула. Затем, еще не полностью вставший, член нырнул между мягких губ и оказался во влажном плену ее рта. Я кайфовал, гладя ее по спине. Провел ладонью вниз по позвоночнику. Настя не заглатывала его целиком, а брала член в рот самое большее до середины, уделяя основное внимание головке. Иногда она выпускала его изо рта, облизывала и обсасывала, проходилась языком по всей его длине и снова обхватывала губами. Это был если и не лучший отсос в моей жизни, то очень близко к этому. Настя обхватила ствол рукой у самого основания и ее голова быстро заходила вверх-вниз, неумолимо приближая мой оргазм.

Сперма ударила ей в нёбо, и было ее много, но она героически все проглотила, не выпуская мой агрегат изо рта. Начисто его обсосала, и только потом, с громким «чпоком», выпустила его наружу.

***

А предыдущий день не предвещал ничего подобного. Единственное, что он предвещал, так это пьянку по случаю того, что мой непосредственный начальник благополучно разменял полтинник. Честно прожил свои пятьдесят лет и намеревался отметить это дело со свойственным ему размахом, то есть нажраться в пух и прах. И обстановка располагала — пятница, да и объект практически сдан, осталось только мусор вывезти. Ну и деньги получить, но это уже потом. Так что к трем часам дня наш бригадир довольно объявил:

— Так, пацанчики! Я сейчас сваливаю... Дожидаетесь ЗИЛ... Я Тунгусу сейчас звонил, он уже Ново-Лютное проехал, через минут десять будет тут. Грузите его и свободны. На следующей неделе тоже свободны до звонка. За сим, прошу вола не ебать, а шевелиться побыстрее, так как к семи часам всех жду у себя. Все, бывайте, хлопцы!

Прыгнул в машину и был таков.

В шесть часов я был уже дома, помылся, переоделся и был готов. Только идти не очень хотелось. Отношения у меня с бугром, погоняло которму было Пузырь за его необъятное брюхо, были не самые лучшие... Хотя неправильно. Отношения были вроде и нормальные, но сквозила какая-то натянутость что ли... Даже не знаю почему, хотя и догадываюсь. В принципе, я бригадира с детства знаю. К нему в бригаду меня устроил отец, лет пять еще назад. Когда-то они были друзья не разлей вода, а потом какая-то кошка меж ними пробежала. Вроде и общались, но уже не так, как раньше. Вот он, видать, свое отношение к моему бате и на меня перенес. Так что, идти и лишний раз смотреть на его бородатую рожу мне не слишком-то хотелось, но и игнорировать вроде как неудобно. Да и жена у него мидейшая женщина. В общем, сходить ненадолго надо. Да и подарок уже куплен. Благо и идти-то пять минут, потому как Пузырь живет через дом от меня. Взял подарок для бугра, заскочил по пути в цветочный киоск, купил пять роз для его жены и пошел к месту назначения.

Дверь открыла жена именинника в красивом красном платье.

— Здрасте, Анастасия Михаловна.

— Привет, Стас, заходи, — она отступила в сторону, пропуская меня. — Не разувайся, у нас сегодня не разуваются.

— Хорошо, не буду. — кивнул я и протянул даме цветы. — Это вам. И вас поздравляю.

— Ой, спасибо... — зарделась Анастасия Михайловна. — Приятно.

Она обняла меня, вжавшись в меня полной грудью и поцеловала в щеку. Стирая с моей щеки свою помаду спросила:

— Родители не придут?

— Нет, они не в городе. Вроде позвонить должны были вам...

— Ну значит позвонят. Проходи давай.

Еще полчаса все собирались, здоровались, суетились чего-то, дарили Пузырю подарки, поздравляли Анастасию Михайловну. Я, естественно, тоже подарил. В общем, расселись кое-как, потекло застолье. Я опрокинул уж рюмок пять, когда заметил, что взгляд мой все время останавливается на жене виновника торжества. Мне всегда нравилась эта пышущая здоровьем и весельем женщина. Все удивлялся, как она с таким мудаком живет столько лет. Но я никогда не рассматривал ее как сексуальный объект. Да и сколько ей... Лет сорок пять, наверно, хоть и выглядит хорошо. Да и полновата она для меня, я всегда испытывал тягу к худеньким. Но почему-то сегодня следил за ней масляным взглядом, до сих пор ощущая прикосновение ее груди к моей.

Справа мне в ухо дул зять Пузыря, Игорь, который тоже трудится в нашей бригаде. Рассказывал, что жена, и что дочка маленькая, и что машина — говно, и что денег не хватает, и все в таком духе. В общем, утомил. Я вышел в сортир, умыл лицо, посмотрел в зеркало на себя... Наверно, пора уже уходить. Достал телефон, позвонил своей подруге Катьке, спросил свободна ли сегодня и не прочь ли она...

— Приезжай! — был ответ.

С намерением попрощаться я выполз из сортира и заглянул в зал. В зале не было ни Пузыря, ни его жены. Я прошел на кухню, откуда еще на подходе услышал бугровский рык. Рычал он, естественно, на жену, у которой глаза были на мокром месте. Когда я вошел, он немного смутился.

— Стас, где шоркаешься? Щас горячее будет, — хохотнул он и испарился.

— Плачете что ли, Анастасия Михайловна? — я прислонился задницей к подоконнику.

— Да нет... — она отвернулась, улыбнувшись. — Это так, лирика. Можно сказать, тушь потекла.

— Да ладно, не обращайте внимания, жизнь наладится, — усмехнулся я, разглядывая попу Анастасии, когда она наклонилась заглянуть в духовку. Эта женщина явно на меня производила сильное впечатление, захотелось сжать эту круглую задницу ладонями. А когда она выпрямилась и автоматическим движеним потянула за подол платья, освобождая залезщую между ягодицами ткань у меня и вовсе встал.

— Обязательно наладится, — оптимистично заявила Анастасия Михайловна, вытаскивая потрескивающее мясо из духовки. — Ты иди за стол.

— Да я, наверное, пойду уже... поперхнулся я собственной слюной, потекшей на жену начальника.

— Да ладно тебе, рано еще. Не пущу! — со смехом подмигнула мне женщина. — Давай за стол.

Я опять оказался на своем месте. Глотал водку, как воду, но не пьянел. У меня всегда так. До определенного момента не пьянею, зато если перейти определенную грань и хватить лишнего, то все — наутро лучше и не вспоминать, то что творилось накануне. Но пока грань еще не пройдена, так что все в порядке. Я уже и забыл, что звонил Катьке и договаривался о встрече. Все мое внимание привлекала женщина в красном платье, порхавшая между кухней, прихожей и залом. В общем-то я и не помышлял, что мне что-то обломится, но почему-то уходить уже не хотелось.

Гости постепенно расходились, пацаны с работы тоже уже отсутствовали. Остался я, Пузырь с женой и сестра Анастасии Михайловны с мужем. Бригадир сидел кривой, как сабля турецкая и пытался петь «Белого лебедя», который на пруду качает павшую звезду. Я вышел на балкон покурить.

На дворе стоял август, но было уже не по летнему зябко. Небо было чистое, а звезд видно не было, потому что над городом всегда стоит густой смог. Пробивалась только одна звезда, самая яркая. Полярная, наверно...

— Любуешься? — Услышал я позади себя голос Анастасии. Она вошла на балкон, закрыла за собой дверь и встала рядом со мной.

— Угу... — буркнул я.

— Дай и мне сигарету.

— Вы же, вроде, не курите.

— Курю иногда, — улыбнулась Анастасия Михайловна. — А тебе жалко что ли?

— Да нет... — смутился я, протягивая ей пачку. Вот...

Близость желанного тела опять сыграло со мной злую шутку и я почувствовал в штанах шевеление. От нее словно флюиды какие-то исходили. Или спиртное делало свое дело. Анастасия тоже уже раскраснелась от выпитого, это было заметно. Она чего-то спрашивала про родителей, про работу, про дела, я на автомате отвечал, а сам только и думал о том, как бы залезть к ней под подол. Ничего толкового не придумал и занервничал, как пацан перед первым поцелуем с одноклассницей. И, сам того не слишком ожидая, под канонаду собственного сердца, которое разогналось от волнения уже ударов до ста в минуту, просто взял ее за талию, притянул к себе и ткнулся своими губами куда-то в район ее губ. С первого раза не попал, но во второй уже расчитал масштабы и габариты и присосался к ее устам сахарным.

Анастасия Михайловна не ожидала такого подвоха, поэтому даже вовремя не среагировала. А может просто не знала как реагировать на то, что ее целует сын ее друзей лет на пятнадцать-двадцать младше ее, да еще и пытается при этом сжать посильнее задницу. А я не останавливался и уже зажал ее в угол, целуя шею и задрав сзади подол платья уже до поясницы.

Женщина опомнилась и оттолкнула меня от себя, выставив перед собой руку.

— Стас, ты что, сумасшедший?! — шопотом пискнула она, второй рукой поправляя подол платья. — Совсем с ума слетел?!

На балкон заглянула голова ее сестры, прервав возмущенный диалог:

— Совсем тут закурились... Настен, мы поедем уже, Кольке завтра в дорогу. Такси уже вызвали, давай провожай! — и мне. — Стас, пока!

— Гуд бай, — буркнул я и закурил еще одну сигарету, а Анастасия Михайловна ретировалась с балкона.

Если не подняла скандал, значит меня пронесло, но останавливаться сегодня на достигнутом я не собирался. Когда я держал ее в руках, то не чувствовал какого-то особенного отторжения... Это всегда чувствуется, когда женщина против. Здесь такого не было. Может, конечно, она просто растерялась от неожиданности... Вот и проверим. Докурив, я выщелкнул окурок пальцами и вошел в дом.

Никого уже не было. Пузырь пыхтел носом в салат, попутно оптимистично попердывая и производил впечатление человека, вполне довольного своей жизнью и положением в обществе на данный момент. Вокруг него кружилась Анастасия, пытаясь его растолкать. Она взглянула на меня как-то затравленно-смущенно и сказала:

— Пойдем, провожу... Тебе уже, наверное, пора...

Я не глядя на нее, прошел к столу, приподнял начальника, обхватив подмышки и спросил:

— Куда сгружать?

— Ой, да не надо... — запричитала она, — я сама...

— Куда сгружать, говорю? Анастасия Михална, он не с котенка весом, определяйтесь быстрее.

— Да брось вон на диван...

«Брось на диван», усмехнулся я про себя. Она подбежала, пытаясь помочь, но только мешалась под ногами. Весил передовик производства немало, если учесть, что он выше меня на голову и толще раза в четыре. Похудел я килограммов на пять, пока дотащил до дивана безвольное тело, но все обошлось без травм и растяжений. Я выдохнул, выпрямился и посмотрел на Анастасию Михайловну. Наверное она что-то прочитала в моем взгляде и уже поняла, что сейчас произойдет.

Я снова придавил ее своим телом к стене. Снова поцелуй. Только она уже не отталкивает меня, а закидывает свои руки мне на плечи. Я почувствовал грудью ее соски даже через лифчик. «А ларчик, оказывается, просто открывался», подумалось мне. Я, конечно, ожидал большего сопротивления. Но оно и к лучшему...

Я жадно целовал ее губы, не забывая руками обследовать ее мягкое тело, обтянутое в нужных местах ее красным платьем. В голове почему-то звенела некогда известная песня группы Штар как раз про красное платье. специально для bestweapon.su Анастасия сначала слабо отвечала на мои поцелуи, но потом отдалась чувствам и от меня не отставала. Мы ввалились с ней на кухню и я, приподняв ее, посадил попой на стол. Она обхватила меня руками и ногами и не отрывалась от моих губ, будто боясь дальнейших действий. Поцелуйчатая фаза мне уже порядком поднадоела, член давил на джинсы, требуя свободы и я стал опускаться губами ниже, к шее, затем к груди. Но Анастасия Михайловна вдруг опять легко оттолкнула меня и соскочила со стола.

— Не могу я, Стас! — прошептала она запальчиво, глядя на меня дикими голубыми глазами. — Что мы творим, а? Что творим?... Это сумасшествие какое-то...

Я опять было потянулся к ней, не слушая ее, но Анастасия снова уперлась ладонями мне в грудь:

— Ну не могу я... Не могу, когда ОН там...

Бляха-муха... Чего мне, с балкона что ли его выкинуть к чертовой матери?! Я уже почти возненавидел юбиляра. Схватил Анастасию за руку и потянул к выходу из квартиры.

— Куда мы? — забеспокоилась дама. — Куда ты тащишь меня, Стас?!

Мы выскочили с ней из квартиры. Все-таки хорошо, когда не надо обуваться-разуваться, а то будет упущен момент, которых и так уже упущено навалом. Как бы Анастасия моя Михайловна не опомнилась и не подняла бунт на корабле. Я крепко взял ее за руку, чтоб не сбежала, и рассудив, что трахать в подъезде жену начальника это совсем уж пошло, потянул ее на улицу. Минута быстрым шагом по свежему воздуху под лай какой-то псины и слабые причитания Анастасии и вот мы уже у меня дома.

Я захлопнул дверь и как коршун в темноте накинулся на свою жертву. Быстрее сорвал с нее платье через голову и потянул ее в комнату. До кровати мы не дошли, я запнулся об какую-то табуретку и грохнулся на пол, потянув за собой и свою любовницу. Подмяв Анастасию под себя, тут же просунул руку ей между ног и попал в самый настоящий Ниагарский водопад. Пальцы скользили по скользким от соков трусам, а Анастасия задышала как порваные меха баяна. Я сел у нее в ногах, двумя руками стянул с нее мокрые, никому не нужные трусы и скорее начал расстегивать ширинку, при этом еще и защемив молнией хозяйство. Но это все мелочи. Важно, что палка любви оказалась, наконец, на свободе и, главное, что ненадолго.

Я влетел в Анастасию Михайловну как по маслу и сразу же стал долбить ее резко и размашисто, уперевшись ладонями в пол по обеим сторонам от ее головы. Странно, но ее влагалище было узким, как у девочки. Но еще более странно то, что я почему-то ничего не чувствовал. И обжимает-то крепко, но как в воду суешь. Может, переволновался? Все-таки ситуация нестандартная и подо мной не какая-то девка полузнакомая, а женщина, которую я знал еще ребенком... Какая-никакая, а все-таки стрессовая ситуация, успокаивал я себя. Зато Настя была другого мнения. Через полминуты засопела, через минуту застонала. Обхватила меня за бедра своими крепкими ногами и стала царапать мои плечи ногтями. Но такое положение дел меня не устраивало.

Я расцепил ноги дражайшей Анастасии Михайловны, закинул их себе на плечи и продолжил. Ощущения не поменялись, зато теперь Анастасия с каждым моим толчком еще и свигалась от меня кудато вперед. Головой бы хоть, что ли, уже уперлась куда-нибудь... Нет, сегодня со мной что-то не так... Наверное, пить надо меньше. А Настя знай себе подвывает.

Но вот она замолкла, затряслась, скинула ноги с моих плеч и обхватив меня за шею, притянула к себе. И вдруг закричала. Да так, что недавно примолкшая на улице псина, опять подняла хай.

Перепугавшись, что соседи вызовут ментов, я прикрыл ладонью рот Анастасии Михайловне, но она уже и сама замолкла. Только тело ее часто вздрагивало после полученного, видимо сильного, оргазма.

Это все прекрасно, но мне и самому кончить надо, потому как член опадать и не думал. Я потянул Настю за руку, развернул ее к себе спиной. Она, увидев перед собой диван, навалилась на него грудью и раскинула в стороны руки, выставив передо мной свою попу, которая призывно белела в свете уличных фонарей. Я тут же опять оказался в ней и дело пошло. Через пять минут диких фрикций, я мощно кончил прямо в нее. Да так, что аж в глазах потемнело и заложило левое ухо.

Я смачно поцеловал ее в ягодицу и сел рядом с ней на пол, прислонившись спиной к дивану. Заправил хозяйство в джинсы и посмотрел на Анастасию. Она все также молча лежала животом на диване. Я положил ладонь ей на попу и слегка сжал. Очень уж нравилась мне ее мягкая задница.

— Ку-ку, мадам, вы там не спите? — позвал я ее устало.

— Нееет, — промычала она. — Не сплю.

Она сползла на пол и села так же как я, прижавшись ко мне:

— Мне бы такое проспать не хотелось... Я так еще никогда не кончала.

В груди заворочалась гордость, я обнял ее и поцеловал в щеку.

— Тогда может в ванну залезем? — спросил я. — Мокрый весь, хоть отжимай.

— Сейчас залезем, давай немного еще посидим. Дай в себя придти, у меня ноги трясуться. Только я замажу тебе палас, вытекает... — она кивнула себе на промежность.

— Да и хрен с ним...

В ванной мы друг друга помыли, особенно я ее. Не знаю почему, но меня как магнитом притягивало к ее телу, мне хотелось ее гладить и обнимать. Сегодня мне казалось, что она вообще совершенна. Ну да, полновата, но эта полнота распределена по нужным местам и в целом картина радовала глаза и руки. Пока я ее намывал у меня опять все вздыбилось. Она озорно улыбнулась и выскочила из ванны. Обмоталась моим большим полотенцем и выскочила из ванной комнаты. Прям козочка молодая, ни дать, ни взять.

Потом мы лежали с Настей в кровати, обнявшись. Я гладил ее ногу, заброшенную на меня. Разговаривали... Она много мне рассказывала про своего мужа. Хотя я и так про него многое знал. Но вот никак не догадывался, что Анастасия живой член уже лет пять не видела, и что по мужской части у Пузыря проблемы. По его-то россказням он самый что ни на есть ебарь-террорист. Но слова и есть слова. Она все допытывалась у меня, что я в ней, старухе, нашел, да как вдруг взял да решился... потому что она бы никогда не решилась, и все такое прочее.

Вместо ответа я начал целовать ее крупные соски и теребить пальцами клитор. Анастасия снова глубоко задышала и я нырнул головой ей между ног.

— Стас, не надо! — зашипела она, сдвигая ноги. — Я там не брила давно... Да и вообще...

— Что вообще? Не целовали тебя там?

— Целовали, но давно!

— Ну и расслабься, — сказал я и раздвинул снова ее ноги.

Клитор у нее был маленький, еле ощутимый языком, но, видимо, очень чувствительный, потому что она через несколько минут кончила, опять чуть не переполошив весь дом. Настя притянула меня к себе, исцеловала мне все лицо, слизывая с него свои выделения и вдруг твердо заявила:

— Я хочу чтобы ты трахнул меня в зад! Сегодня я хочу тебя везде!

От одного только предложения мой поникший было член снова стоял по стойке смирно.

— Ну я-то не против, — усмехнулся я. — Но из смазки только растительное мало.

— Пойдет. — серьезно кивнула Анастасия. — Но клизмы я не ставлю, так и знай!

— Буду знать.

Минут через пять моя головка, с трудом, нырнула в Настину попу под ее натужный стон, преодолев препятствие сфинкстера. Медленными, короткими движениями я продвигался все глубже в недра желанной задницы, и вскоре уже более-менее свободно сношал свою Анастасию. Еще шесть часов назад я плотоядно облизывался на чужой кухне на попу Анастасии Михайловны и не подозревал, что вскоре мой ствол будет утопать в ее заднем проходе под мерные скрипы уставшего матраса. Схватив Настю за бедра я смотрел как сотрясается ее спина и расплющиваются ягодицы от моих по ним ударам. Ей было если и не больно, то уж неприятно точно, но сегодня она сама захотела стать моей везде и героически претепевала все тяготы и невзгоды. Да и я долго не продержался и стал вскоре кончать ей в прямую кишку.

После очередного душа мы опять лежали в обнимку. Настя водила пальцем по моей груди, выписывая какие-то невидимые узоры.

— Утра не хочется, — грустно пробубнила Анастасия. — Вот бы ночь не кончалась...

— Ну, это ведь не последняя ночь.

— Не знаю...

— Да брось, зато я знаю. — авторитетно заявил я.

— Родители твои звонили... — мяукнула Настя.

— Что говорят?

— Приезжают на следующей неделе... Поздравляли.

Она еще что-то говорила, но меня уже постепенно утаскивало в царство Морфея и через несколько минут я уже спал сном младенца.

***

Утренний минет придает сил и иногда подталкивает к великим свершениям, поэтому я не чувствовал, что спал мало. Умылся, побрился, проверил телефон. Подруга Катька, до которой я вчера так и не доехал, накидала СМСок обидчевого характера. Да и черт с ней.

— Что мои трусы делали у тебя за пианино? — спросила Настя, одевая свои туфли.

— Уходишь уже?

— Да... Пора...

— Что имениннику скажешь?

— Правду. У сестры я была, с ней и уехала вчера. — удивленно-шутливо посмотрела она на меня. — Не у тебя же, что мне тут делать?

Она легко поцеловала меня в губы и взялась рукой за ручку входной двери:

— Я позвоню тебе. Сама.

— Ладно, буду ждать, — сказал я.

Она вышла за порог и лекго побежала вниз по лестнице. Я закрыл дверь, прошел на кухню и залез в холодильник. Уставший организм требовал подпитки.