Я нарушила закон, причем дважды, других бы за это покарали нещадно, но почему то не меня. Одной богине было ведомо, почему меня оставили в живых. Я сама без ее ведома просто не смогла бы так согрешить. Рна знала все наши мысли, ей ведомы были все наши дороги. Уму непостижимо, я полюбила мужчину!!! Это невероятно, нет я верно все же сплю... Мало того что полюбила, я еще и занималась с ним любовью, ужас кому сказать им же сплохеет. Нам показывали картинки, где мужчины берут силой женщин, связывают их, многих бьют по попке, что они только не делают с бедными женщинами... Даже засовывают прибор им между ног и трутся, доводя их до жутких криков. Ну, вот такое я получила воспитание, от одного вида мужчин меня должно было воротить. Община наша состояла из женщин, умниц красавиц, все распределено, все разложено по полочкам. Целительницы, учительницы, воспитательницы, поварихи, воительницы. У каждого был свой профиль специализации. Одна я любимица богини Рна обучалась всему, что знали наши женщины, а то, что не знали они, мне преподавала сама Рна.

Пары подбирались еще при рождении, от мужчин требовалось лишь только семя, их присутствие было необязательным. А мне вот пару так и не подобрали, не при рождении ни позже. Я жила вначале с мамами и сестрами, было, весело пока не повзрослела. Потом когда пришло время обрести свое гнездо оно оказалось одиноким. Холодную постель никто не согревал, никто не расчесывал мне волосы, не пел, не ворковал нежные слова на ушко. Как я завидовала девушкам обретшим друг друга, которые вплетали цветы в косы, с нежностью смотря друг на друга. Как они страстно целовались и оберегали друг друга. А я, а что я, одиночество видно мой удел.

Мамы видя, что мое жилище остается пустым обратились к Рна с просьбой о моей паре. На что Рна сказала им, что моя пара не здесь, не в этом мире и что я сама должна была найти его. В начале они не тревожились на счет его, потом все же начали беспокоиться, Рна наверное ошиблась ведь нужно было сказать ее, а не его.

Наша богиня ко мне всегда была милостива, она была бессмертна и она была рождена. Нет, не так как мы зарождались и рождались, а именно рождена, в муках и страданиях и она была окружена счастьем и заботой разнополых родителей. Что с ней произошло дальше, она не говорила и как стала бессмертной, тоже было тайной. Но доставленные к ней мужчины, отловленные в других мирах заходя в ее покои, больше не возвращались. Ходили разные слухи, что с ними стало, лишь я одна узнала правду. Не знали этого даже ее прислужницы, пока Рна была в спальне, я охраняла ее покой.

На мое восемнадцателетие она сделала мне подарок, открыла тайны мастерства, любви. Я не участвовала в ее забавах, но была свидетельницей любви ее с женщиной из другого мира. Было божественно наблюдать за их соитием.

Заиграла легкая музыка, женщина начала извиваться перед повелительницей, танцуя танец змеи, выгибалась в немыслимых позах, на лодыжках позвякивали колокольчики, вплетая в музыку неповторимые нотки, танец становился жарче, одежды становилось все меньше. И вот на ней остались лишь колокольчики. Подойдя походкой тигрицы, женщина припала к божественным соскам повелительницы. Мне сложно было удерживать себя, так хотелось присоединиться, но я сидела как влитая в кресле. Это был подарок, для меня этот танец, для меня эти были утехи.

Иномирянка опускалась неспешно от груди, к пупку. При этом оставляя влажную дорожку язычком. Он у нее был раздвоенным и быстрым, все время, подрагивая он то исчезал, то вновь появлялся, принося с появлением жаркие волны. Рна чуть постанывая, получала, очевидно, невероятные ощущения. Широко раздвинув ноги, Рна пригласила танцовщицу уделить внимание и потаенным женским прелестям, которые налившись, так и просили, возьми, насладись. Истекая соком, повелительница стонала и извивалась, раздвоенный язычок, знал свое дело, а пальчики умело находили точки возбуждения. Танцовщица заглотнула бутон, с наслаждением посасывая, вбирала в себя, она, дразня, отпускала бутон, пока Рна сама не тянулась к ней. Сев на колени к Рна она занялась ее ртом, при этом елозя попкой по ее холмику. Рна уже распылилась, руки их хаотично искали точки наслаждения. Я же с нетерпением ждала кульминации, но тут втолкнули в зал совершенно обнаженного мужчину, холенного и добротного жеребца.

Увидев, что происходит, он вначале опешил, но накал страстей был таков, что он вскоре присоединился к кудесницам. Жеребец умер счастливым, улыбаясь от наслаждения. Не смерть воина, но и не самая все же худшая смерть, зато насладился и получил невероятный оргазм. Вначале могло показаться, что сердце его остановилось, не справившись с быстрым притоком крови. Но я ошиблась, Рна его иссушила, после утех и наслаждений она его просто выпила. Выпила его энергию, поглотила его душу. Это был и подарок мне и урок. Честно скажу было страшно очень страшно, я поняла, что должна стать такой же, это читалось в ее глазах. Рна порывисто подойдя ко мне, поцеловала меня страстно в губы, открыв мой рот, она в меня вдохнула... И отголосок слов «теперь ты знаешь, почему я тут» унес меня в пустоту...

Очнулась я от холода, все тело продрогло, поежившись, разлепила глаза. Сумерки, затхлость подвала, запах жуткий как будто кто-то умер и уже пару дней, нещадно разлагается. Вдохнув чуть глубже, меня тут же вырвало, как только этот ужасный запах попал мне в ноздри. Встав на четвереньки, я освободила свой, по всей видимости, пустой желудок. Содрогаясь от рвотных спазмов, я все не могла прийти в себя, мои попытки дышать приводили к новым спазмам, меня опять начинало скручивать. Срочно нужно было выбираться наружу. Послышались торопливые шаги в тяжелой обуви. Обладатель тяжелой обуви, подхватив меня на руки, вынес на спасительный воздух. Резанувший по глазам свет принес нестерпимую боль.

— Потерпи, не открывай глаза, сейчас еще чуть-чуть.
Передвижения были супер быстрыми, голова закружилась и я ушла в спасительное забвение.

— Как она? — услышала я голос откуда-то из забытья.

— Ей сильно досталось сир. Я не знаю, как она осталось живой. Он ей перегрыз горло, рана заросла, но масштабы нанесенных увечий говорят о том, что она не могла выжить.

— Ты забываешь Антон, что она моя дочь, моя кровь!

— Вы разве ее чувствуете? — спросил, по-видимому, удивленный Антон.

— Нет и это странно. Но она жива, я чувствую, что она изменилась, стала другой.

— И я об этом, мысли ее мне не доступны ее я не чувствую. Если бы ее не стошнило, то и не услышал бы ее.

— Отнеси Антон ее в комнату, я сам ей займусь.

Меня заботливо просканировали, особо не тревожа. Убедившись, что я жива отец прикоснулся к моему лбу, поцеловав.

Все тело должно было жутко болеть, я вспомнила, как мне раздирали горло, и мне стало плохо. Резко открыв глаза, тут же их зажмурила. Воспоминания мне показали картину со стороны, мне разрывали горло зубами, после такого не выживают, тем более не убивают зверя. Но я умудрилась, и выжить и выпить зверя. Услышала шорох и голос отца.

— С возвращением Алиса.

Пап как же я ненавидела тебя, ты хотел сделать выбор за меня. Ты хотел причинить боль мне своим решением. Но из моих уст вырвалось:

— Я тебя прощаю — ели слышно прошептала я.

Слова давались с трудом, когда то разорванное горло и связки все еще не восстановились.

— Спасибо дочь, я не буду за тебя больше, что-либо решать. Только оставляю за собой право давать советы.

— Договорились! Я хочу искупаться, позови Агнес, сама боюсь просто не дойду до ванны.

Отец не спросил, почему я ее сама не позову, у нас больше не было связи, я не чувствовала ни кого из клана. Я была теперь им отныне чужой. Я чувствовала, что во мне произошли изменения и что я, умерев, переродилась. Пока я расслаблялась в ванной, я вспомнила свой сон, странные любовные утехи и убийство мужчины, холенного породистого жеребца. Я помнила его лицо, он то и терзал мое горло. И богиня, которая, поцеловав меня, вдохнула

новую жизнь.
Агнес стараясь не прикасаться к моим недавно появившимся шрамам, помогла смыть, кровь, пот и другие разности, приставшие к коже.

— Покрывало на кровати, наверное, безвозвратно испорчено? — спросила я у Агнес.

Улыбнувшись, она ответила:

— Покрывало это мелочи, когда отец тебя перестал чувствовать, он впал в ярость, что тут началось... На поиски были брошены все. Ты изменилась Алиса, вернулась после смерти не такая.

— Люди меняются Агнес, попадая в ту или иную ситуацию. Люди меняются. — С задумчивостью в голосе ответила я.

— Будем надеяться, что это к лучшему Алиса.

Агнес тихо вышла, прикрыв за собой дверь, оставив меня в раздумьях, кто я, что я?

А была я суккубом, который питался энергией других, да была такой же, как и богиня Рна, только вот богиня ли она? Назвав себя ею, являлась ли она на самом деле той, за которую себя выдавала. Теперь я начала понимать, почему она окружила себя женщинами, мужчины шли в расход. Она ими питалась, поглощала энергию, убивая, делала счастливыми. Значит, не она нас создала, она лишь только воспользовалась плодами, чьими то. Раньше мне такие мысли прийти в голову не могли, видно обретя новую жизнь, мои границы видения расширились. С такими странными мыслями я и заснула.

Проснулась от стука в дверь, остывшая вода и я в ванной.

— Секундочку, сейчас выйду.

Завернувшись в пушистый халат, выскользнула за дверь. В кресле терпеливо дожидаясь, сидел Антон. Выйдя, я опешила, на моей кровати лежал связанный мужчина. Кляп во рту, лютая ненависть в глазах, я чуть не задохнулась от таких эмоций.

— Это твой ужин Алиса, я выйду, можешь не торопиться.

Подойдя к кровати, опустилась на колени около него, вытащив кляп изо рта.

О, лучше бы этого не делала. Сколько нового я услышала из мужских уст. Кем я только не была и кем меня только он не называл. Страдалец пропитал меня горячей ненавистью, и кто из нас жертва была в этот момент, не могла сказать. Он связанный и распространяющий ненависть вокруг или я пропитавшаяся этой самой ненавистью. Ко мне пришла картинка, что я «поросенок» и меня маринуют. Глупо захихикала от таких мыслей, прикрывая рот рукой. Мужчина на время прикрыл словесный фонтан, не понимая чего, я хихикаю, когда по идеи должна была от его слов сразу же его разодрать, тем самым подарив ему скорую и болезненную смерть, а не смерть, не воина счастливую от оргазма.

— Приступай уже тварь! Жри, чтоб ты подавилась!

И понеслось по новой, по сотому кругу. Каждому терпению приходит конец. Я опять заткнула ему рот кляпом. Не выдержали мои ушки столько слушать гадостей про меня любимую. Открыв шкаф, достала мягкие спортивные штаны и черную обтягивающую майку. Скинув халат я повернулась к нему совершенно обнаженная. Не скрою, получила удовольствие от его испуга, а страх за его напускной бравадой был, он сжимал его сердце, подползая к душе. Да правильно и делаешь, что боишься меня.

— Я тебе не тварь, а такое же дитя создателя. Мы такие же, как и люди, едим, спим, убиваем. Только вы убиваете ради забавы, а мы ради пропитания. Вы убиваете, доставляя боль, а мы дарим удовольствие. Вы убиваете себе подобных, а мы выкашиваем худших представителей из вашего рода. И кто из нас тварь?

Он промычал, желая, что-то ответить. Подойдя к нему, опять вытащила кляп.

— Ты тварь ты убила хорошего человека его, звали Степан!

— Я не тварь и его не убивала.

— Ты лжешь, на нем была твоя кровь.

Я усмехнулась...

— И кто же из нас убийца? Ведь его крови на мне нет.

Словесный поток возобновился, и мне пришлось опять водрузить кляп на место. Фанатики что с них взять, не пробиваемы одна точка зрения, одна прямая, запрограммированная и крепко вложенная. Они хорошие — мы твари. Одевшись, взвалила брыкающейся куль через плечо и с быстротой молнии вылетела за пределы замка. Я знала куда идти, до этого проводя разведку, знала, где они находятся. Вот тогда то и засек меня Степан. Самонадеянный молодой жеребец, жаждущий славы кинулся за мной необъезженной кобылицей. Да, если уж быть честными оба были самонадеянными. Только я вернулась, погостив у смерти, а он нет.

В церкви был только один священник, по идеи такие представители рода как я не могли зайти на святую землю. Но я уже не была одной из представительниц рода. Зайдя в церковь, я не испепелилась, как надеялся злобный куль на моем плече. Я ошиблась, там был не служитель, приклонив колени, у алтаря молился единому богу охотник. Услышав приближение силы, он вскочил. Увидев кто я, его глаза расширились. И он у меня спросил:

— Как ты тварь смогла сюда зайти?

О еще один фанатик, что-то мне уже изрядно надоело в рангах твари ходить.

— Да так же, как и эта тварь пышущая злобой. — Скинув куль, указала на содрогающегося мужчину у его ног.

Уж не знаю, чем бы дело закончилось, если бы не появившийся служитель.

— Не трогай ее Влад! Раз смогла она сюда зайти значит по велению свыше.

Я впервые увидела улыбку, искрению, в сердце служителя не было злобы, ненависти, коварства. Удивительное сочетание, а ведь это он их посылает убивать представителей нашего рода. Он благословляет на убийства. Раньше бы я насладилась убийством отца, считая, что выполнила предназначение в своей жизни. А теперь? Что чувствовала теперь? специально для bestweapon.su Была ли лютая к нему ненависть? Хотела ли высосать его жизнь? Нет, не хотела и ненависти, к охотникам у меня не было. Обретя новую жизнь, я перестала быть той, которой была раньше. Я изменилась.

Я нарушила закон! Я полюбила охотника с первого взгляда, глаза пышущие гнева и ненависти начали меня преследовать. Я видела его везде, я им просто заболела. Я ели сдерживалась чтобы не найти охотников и кинуться к его ногам, позорно сдаться. Чтобы не наделать глупостей пришлось покинуть родовое гнездо и переехать в огромный шумный город. Отец не мог отпустить меня одну и отправил со мной Антона. Мы поступили с ним на один факультет, так проще ему было присматривать за мной. Я полюбила рисовать, рисовала с упоением. И лишь только когда оставалась одна, предавшись воспоминаниям, рисовала Влада.

Я думала, что никогда его не увижу, но судьба распорядилась иначе. С группой выехали в поля рисовать природу. Рядом шли археологические раскопки. Другая группа студентов с этого факультета в это же время отправилась туда же. Вот там и натолкнулись друг на друга мы. Антон полдня был, каким-то дерганым и не разорвал он Влада лишь потому, что знал кто он, и что он значит для меня. Я несла холсты, прибывая в своих мыслях, от помощи Антона я как обычно отказывалась, хотела быть самостоятельной. Антон прекрасно знал, что мне не тяжело, нести на себе краски мольберт и холсты, так что тяжести носила я сама. Внимание мое было поглощено мыслями и под ноги я, конечно же, себе не смотрела, поэтому то и не заметила кротовую нору. Кубарем полетела в небольшой овражек, мольберт, краски холст отправились вслед за мной. Я зажмурилась на миг когда увидела смотрящие на меня карие глаза, в них не было жгучей ненависти, в них не было желания меня убить. Как же мне хотелось насладиться этим моментом подольше.

— Ты? — выдохнул он.

— Я! Может, поможешь встать?

— А ты в помощи нуждаешься? — спросил он, но руку все же мне подал.

Антон маячил на гребне оврага, но близко к нам не подходил.

— Охрана? — Влад кивком указал на Антона.

— Друг — ответила я.

— И насколько близкий друг?

Я с удивлением посмотрела на Влада. С каких пор охотников стало интересовать мои отношения с кем либо. Влад продолжал на меня смотреть, ожидая ответа.

— Он относится ко мне как к младшей сестре.

В его взгляде явно читалось облегчение, неужели и он ко мне не равнодушен. Эмоции ринулись через край, больше не сдерживаясь, я обняла его произнося.

— Я люблю тебя. Ты моя жизнь.

— Я ждал тебя Алиса. Люблю тебя.

Он целовал мои запыленные волосы, прижимая к себе и не желая никуда больше отпускать. Он будет моей опорой и отцом наших детей, рожденных в муках, они познают любовь разнополых родителей.

Я преступила закон дважды, я полюбила мужчину и охотника. В каждом мире свои законы, а истинная любовь одна!