***

От переводчика. Дурной пример заразителен. Хочется повторить успех GeorgeAnderson, и на LE стали появляться эпигоны. Например, у данного неоконченного рассказа Kalimaxos я насчитал уже шесть вариантов финала. Наивысший рейтинг на LE среди них у варианта Saddletramp1956, но меня он не вдохновил. Многословный растянутый наркодетектив ждёт, видимо, своего любителя. Я взял наиболее мне симпатичный финал Rocket081960, который и представляю Вашему вниманию.

Все сокращения и искажения внесены мною намеренно в целях получения более ста восхищённых комментариев.

***

Kalimaxos:

***

ВЗГЛЯД

Когда это случилось, она не сказала: "Милый, нам нужно поговорить."

Наверное, я должен был это увидеть. Но, как и большинство людей, довольных своей жизнью, я игнорировал знаки, пока они не настигли меня. Я был слишком доверчив? Возможно.

Моей жене Марси 47 лет, а мне, Рику 48 лет. Наш дом уже некоторое время пустует с тех пор, как наш младший сын Кайл (18 лет) поступил в колледж на севере штата. Наша дочь Ронда (20 лет) служит во флоте, к большому моему огорчению. Я полковник армии в отставке и приспосабливаюсь к гражданской жизни; если это вообще возможно для того, кто провел почти тридцать лет в армии. Мы - Уэстоны.

Мы были на вечеринке на заднем дворе дома Гольдштейнов. Марси пыталась вытерпеть, как Чак Марстон о чём-то говорит ей на ухо. Чаки, вероятно, пытался произвести на неё впечатление своими мускулами, а не разговором. Марси закатывает глаза, давая мне сигнал "спаси меня", почёсывая нос.

Но я резво общаюсь с Дженни, одинокой горячей мамочкой, чей муж оставил её с двумя детьми и сорока лишними фунтами. Ну, Дженни сбросила лишние килограммы в тренажерном зале и болтает мне на ухо о фитнесе или о чём-то еще. Я улыбаюсь жене, почёсываю нос и улыбаюсь. Она бросает на меня взгляд "прекрати разговаривать с большой сиськастой блондинкой и приди спасти меня, если когда-нибудь снова захочешь потрахаться".

Взяв Дженни за руку, я веду её к своей жене и мускулистому Чаку. Дженни позволяет мне, но удивляется, почему я притащил её к своей жене.

— Чак, - говорю я, протягивая руку для пожатия - Вы знакомы с Дженни?

Он немного сбит с толку, но ему удаётся взять себя в руки и протянуть руку к Дженни. Я пользуюсь случаем, чтобы спасти свою жену.

— Мой герой, - говорит она, бросая на меня отнюдь не весёлый взгляд, хотя я спас её из лап этого мерзавца. - Это заняло у тебя достаточно времени. Ты ведь знаешь, что сиськи Дженни ненастоящие, верно?

— Учитывая, сколько я заплатил за твои, думаю, что знаю, - отвечаю я.

— Пойдём домой, - говорит она. - Мне нужно пораньше попасть в аэропорт на свой рейс.

На выходе у ворот мы проходим мимо молодой пары Нильсонов. Винсент Нильсон кивает мне, уступая дорогу, в то время как его жена Лесли вежливо улыбается. Мы ранее проделали с ними обязательную "беседу с каждой парой", поэтому просто вышли. По какой-то причине взгляд Винни и его жены в мою сторону показались мне странными. Как будто она умирала с голоду и смотрела на свою следующую еду. Действительно, очень странно.

Последние годы, проведённые в разведке, сделали меня, отставного армейского полковника, немного нервным и вечно настороженным. Пора бы перестать видеть заговорщиков в каждом непонятном взгляде.

Но я последовал за Марси в надежде на секс перед поездкой.

Нам не привыкать к разлукам, тем более что я годами летал на войны и тренировочные миссии. Год в Корее почти убил наш брак, и в одну из двух наших встреч мы поссорились на Гавайях, и чуть не развелись.

Годы военной жизни сказываются на любом браке. Разлуки, стресс и "отвлекающие факторы"... да, вы всё поняли. Всё, что я знаю, это то, что Марси потеряла настрой, когда я вернулся, и нам с трудом удалось вернуться в нужное русло. Но я знал, что за этот год что-то произошло. Или кто-то.

Это обычное дело в военных браках. Дело в том, что у нас уровень разводов и неверности выше среднего. Но после многих лет службы я понимаю, как нам с Марси повезло, что мы ещё вместе. Даже зная, что она, вероятно, изменяла, когда меня не было.

Откуда я знаю? Потому что Марси и дети вернулись в наш родной город, пока меня не было. Там она устроилась на работу в местную больницу. Это было недалеко от отеля, где моя бывшая подруга из средней школы работала менеджером. И она увидела Марси на стоянке гостиницы "Красная крыша" напротив больницы.

Лидия дала мне знать, когда я был в Корее, но у неё не было доказательств. Поэтому я нанял следователя, чтобы проследить за женой. Я чувствовал себя глупо, когда получил отчёт. Больница Марси ремонтировалась, и их парковка была строительной площадкой, на которой была только половина свободных мест. Поэтому Марси пришлось припарковываться на стоянке гостиницы "Красная крыша", как и половине медсестёр и санитаров.

Но была проблема со временем. Марси всегда приходила на смену на пару часов раньше. Это прекратилось, когда я вернулся домой. Если Марси и встречалась с кем-то, узнать об этом было невозможно. Лидия могла ошибаться или быть права, но этого было достаточно, чтобы я понял, что пренебрегаю своей женой, и Марси могла уйти к другому мужчине, пока меня рядом не было.

Нет ничего хуже, чем ломать голову и не быть уверенным.

После того, как я был в Корее, мне больше никогда не придётся туда отправляться. Год - это долгий срок, вполне достаточный, чтобы потерять свою семью. Год потерянной связи со своими детьми и их жизнями мне никогда не вернуть. И, наконец, последние месяцы нашей разлуки изменили мое представление о том, что наш брак незыблем.

Кем мог быть этот парень, я никогда не узнаю. У нас тогда были маленькие дети, и я хотел сохранить семью. Кроме того, Марси, казалось, была полна решимости решить наши проблемы, а не уходить. И я тоже.

Когда появилась возможность переключиться на армейскую разведку, я воспользовался случаем. Это означало меньше опасных заданий и, что ещё лучше, больше времени дома.

Так вот, я трижды отправлялся в Ирак и Афганистан, когда там вспыхнула война. Но в моем новом качестве армейского шпиона я был в относительной безопасности в тылу. Это успокоило Марси. Но я беспокоился о том, как обстоят дела дома. Информация о многих случаях неудач военных браков была на слуху.

И я решил, что пришло время уйти. Это было больно, но я понял, что мы с Марси почти потеряли друг друга и дважды разрушили нашу семью. Шансы на то, что наш брак выживет, если я останусь ради генеральских звёзд, которые могут и не случиться, были невелики.

После того как я вышел на пенсию, работа консультанта принесла мне больше денег, чем если бы я остался и стал генералом. Но зато я был на выпускном курсе моей дочери в средней школе, и я видел, как она и мой сын закончили школу. И у меня всё ещё была моя жена. ЭТО... бесценно.

***

ПОЕЗДКА

Марси продолжила свое образование медсестры и теперь была главной медсестрой в хирургической бригаде больницы. Они специализировался на жизни и смерти. В больнице была группа нейрохирургов, но выделялись трое: уходящий на пенсию пожилой врач, женщина лет сорока пяти и сорокалетний новый талант, который присоединился к ним в этом году. Доктор Трей Кардоза.

Я встречал его несколько раз на вечеринках. Будучи высоким, темноволосым и красивым, доктор Трей был типичным самовлюблённым специалистом - хирургом. У них действительно возникает комплекс бога после того, как они копаются в достаточном количестве мозгов и спасают несколько жизней, эти типы. И я мог сказать, что он был неравнодушен к Марси, которая поддерживала себя в хорошей форме. Да, у неё была фигура тридцатилетней женщины в сорок семь. Что доктор Трей не преминул заметить.

Я поймал его на том, что он пялился на Марси, когда думал, что я отсутствую. Я мог только представить, как он вёл себя с ней на работе, когда меня не было рядом. И, к моему большому разочарованию, она рассказывала, каким великим хирургом он был и как он будет следующим руководителем хирургической бригады больницы. Я уже начал беспокоиться.

В тот единственный раз, когда я заговорил об этом, она некоторое время молчала, прежде чем что-то сказать.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, Рик, но это моя работа. Мне приходится работать с этими врачами, и, честно говоря, они агрессивны по отношению ко всем нам, медсёстрам. Это снимает напряжение в операционной. Обычно после очень напряжённого момента флирт - это механизм облегчения для всех нас. Потом всё снова становится серьёзным, и никто ничего не делает.

— А как насчёт промежутка, Марси? Когда ты идёшь к нему в офис или обедать. Как моя жена открыто флиртует с другим мужчиной?

— Ты помнишь, как вы с той женщиной из ЦРУ были дружной командой до того, как вас отправили в Ирак?

— Да, но мы не... - попытался сказать я.

— Откуда мне знать, что ты сделал, а что "не сделал"? - насмешливо спросила она, делая воздушные кавычки. - Я знаю, что она была влюблена в тебя ещё до того, как ты ушёл. Я видела это по её лицу, Рик. Если бы я сказала ей, что не против, она бы встала перед тобой на колени.

— Марси, с Дидре ничего не было.

— Это ты так говоришь, Рик. Я должна была доверять тебе. С Дидре... Так что теперь ты должен доверять мне.

Прошло четыре месяца с того разговора, и этот вопрос висел на заднем плане нашей жизни, как зловещее облако. Если они что-то и делали, то делали это на работе. Я достаточно побывал в больницах, чтобы знать, что там было много незанятых комнат и офисов, чтобы люди могли пользоваться ими и уединяться. И её гостиница "Красная крыша" с двухчасовым ранним прибытием из прошлого преследовала меня.

Но в её словах был смысл. Я либо доверял ей, либо нет. Дело в том, что у Марси тоже были основания для подозрений. Дидре Киль действительно предложила мне себя в Ираке. А однажды, после того как мы пережили засаду на обочине, она загнала меня в угол в незанятом офисе. Не занимаясь сексом в течение трех месяцев, я поддался её заигрываниям, позволив ей отсосать мне. После этого я расслабил её языком и пальцами. Мы с ней подумывали о том, чтобы пройти весь путь, когда завыли сирены, и база подверглась минометному и ракетному обстрелу. Мы восприняли это как приказ быть осторожными и больше никогда не связывались.

Сначала я чувствовал себя виноватым. Но потом я вспомнил, что делала Марси, когда я был в Корее, и сказал себе, что если она может это сделать, то и я могу. Это бессмысленный секс, вот и всё. Как только я вернусь, всё будет по прежнему, и мы с Марси будем квиты. Я обманывал себя.

И вот мы здесь. Два изменщика, женатые друг на друге, обсуждают доверие. И всё же, учитывая, как Марси была внимательна и любвеобильна, я решил, что не следует быть параноиком из-за нашего прошлого. Я был почти уверен, что тогда она изменяла, но почти.... С другой стороны, я знал, что сам не без греха. Не до конца, но мой член в чьём-то рту - это обман. Как и мой язык на чужой киске.

***

И теперь вся их команда направлялась в Южную Америку на экскурсию "Врачи без границ". Операции на головном мозге для бедных людей в пяти странах длятся почти шесть недель. Марси знала, что я не в восторге от доктора Трея, но эта поездка не была чем-то, от чего она отказалась бы ради своей карьеры. И я не собирался поднимать волну, учитывая, как она поддерживала мою военную карьеру.

— Я много раз оставалась дома ради тебя, - сказала она. - Много раз я не знала, жив ты или мертв, Рик. Предположим, ты разбился или попал в плен, как те мужчины и женщины в "Буре в пустыне". Мне пришлось бы одной растить двоих детей. Я выполнила свою часть работы. Теперь твоя очередь ждать меня.

Утром, когда она уезжала в аэропорт, всё было немного напряженно. Накануне вечером она провела много времени, собирая вещи и разговаривая по телефону с матерью. Я находил это раздражающим, когда это вторгалось в наше интимное время; время, которое казалось всё меньше и меньше в последние месяцы. Не желая начинать спор, я пошёл спать, и проснулся на следующий день, когда её уже не было.

Ни послания, ни прощального поцелуя, и больше ничего. Я осмотрел дом на случай, если она оставила записку, но ничего не нашёл. На всякий случай я проверил свой телефон на наличие сообщений, но их не было. Сказать, что я был раздражён и обеспокоен тем, как она ушла, было бы преуменьшением. Я был взбешен.

Сварив кофе и успокоившись, я посмотрел на её рейс. Это было по пути в Колумбию, их первая остановка. Они приземлятся через несколько часов, и, надеюсь, она напишет или позвонит оттуда. Ну что ж, подумал я, ещё одна глава в нашем браке.

Только она не звонила, не писала, ничего такого.

Дважды проверив, приземлился ли её рейс в Боготе, я подумал, не связаться ли с ней. Но всё, что я ей послал, было короткое сообщение.

«Надеюсь, у тебя все хорошо.»

Ответа я не получил. Ни на следующий день, ни через день.

***

Бег всегда помогал мне сосредоточиться, когда я испытывал стресс, и на этот раз ничего не изменилось. Мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы поддерживать ровный темп, но моё разочарование и гнев на молчание жены заставили меня бежать быстрее, чем обычно. К тому времени, когда я пробежал последний квартал, я запыхался и хватал ртом воздух.

— Рик, ты в порядке? - спросил знакомый мужской голос.

Подняв глаза, я увидел Винсента Нильсона во дворе. Их дом был прямо за нашим, с нашими задними дворами, разделёнными небольшим забором и воротами, которые мы никогда не запирали. Сразу за ним я увидел его молодую жену, которая на коленях возилась с клумбой. «Классная задница!» - подумал я, когда Винни повернулся, чтобы посмотреть.

— Хороший вид, а? - спросил он с многозначительной улыбкой.

Я отвел взгляд от задницы его жены и просто кивнул. Это была странная ситуация, но мой разум был слишком занят, чтобы всё это осознать.

— Винс, - ответил я. - Я устал после пробежки, и мне нужно в душ. Увидимся в другой раз, ладно?

— Конечно, - ответил он. - Мы с Лесли с удовольствием пригласим тебя к себе. Мы можем поджарить несколько кольев. Принеси упаковку из шести пива или немного вина, если тебе от этого станет лучше.

— Хорошо, - ответил я. - Я дам тебе знать.

— Всегда пожалуйста, Рик, - сказал молодой человек со странной понимающей улыбкой.

— Хорошо, - сказал я и пошёл к своей двери.

***

ЗОВ ИЗ АДА

После душа и холодного напитка я оглядел наш пустой дом. Телевизор гудел, пока я ждал звонка от жены. На улице уже стемнело. И всё равно ни звонка, ни смс, ни электронной почты от Марси.

С меня было достаточно, и я позвонил ей в отель. Проверив время, я понял, что там около десяти вечера. Они отправили меня в её комнату, но ответа не последовало.

— Извините, сеньор, - сказал управляющий на хорошем, но с акцентом английском. - Похоже, ответа нет. - С кем я говорю? - Пабло Эспиноза, управляющий отелем к вашим услугам, сеньор. А вас как зовут?

— Рик Уэстон, Пабло, миссис Уэстон - моя жена. Я не мог связаться с ней с тех пор, как она уехала. Можете ли вы подтвердить, что она зарегистрировалась в вашем отеле? Вы её видели?

— Да, сеньор, сеньора Уэстон приехала вместе со всеми остальными членами медицинской бригады. Я видел её раньше с ними в столовой. Они вернулись из больницы после операции. Все они выглядели усталыми. Они поели и поднялись наверх.

— Можете сделать мне одолжение, Пабло?

— Да, сеньор. - он уже не был таким вежливым, но старался.

— Какой номер комнаты у доктора Трея Кардозы?

— 514 сеньор. Хотите, я ему позвоню?

Я вздрогнул, увидев в списке, что номер Марси был 515.

— Не сейчас, Пабло, - мне удалось сохранить хладнокровие. - И ещё одно.

— Помогите мне, Пабло, и позвоните, пожалуйста, в комнату миссис Пенни Вашингтон.

Пенни Вашингтон и Марси были близки. На самом деле, мы ходили на ужин с ней и её мужем Джошем в августе прошлого года.

После некоторого колебания Пабло ответил:

— Si Señor, подождите, пожалуйста, - и в трубке зазвучала музыка.

— Привет, Рик, - ответила Пенни.

Она знала, что это я. У меня было такое чувство, что Пабло сказал ей, кто звонит. Или она ожидала этого от меня? Похоже, так оно и было.

— Привет, Пенни, - сказал я. - Извини, что беспокою так поздно.

— Не беспокойся об этом, - сказала она. - Зачем ты мне звонишь? С Джошем все в порядке?

Проигнорировав вопрос, я рискнул.

— Я перейду к делу. Где сейчас моя жена?

И действительно, от моего вопроса до её ответа прошло несколько секунд.

— Почему ты спрашиваешь меня об этом? - ответила она, как будто раздражённая мной. Но по тону я понял, что она знает почему.

— Не морочь мне голову, Пенни, - ответил я. - Комната моей жены рядом с комнатой Трея, и её там нет. И я думаю, ты знаешь почему.

— Рик, я думаю, тебе нужно поговорить со своей женой, - ответила она. Но я мог бы поклясться, что слышал, как мужской голос спросил: "Кто это?"

— Может быть, мне стоит поговорить с твоим мужем о мужчине в твоей комнате, Пенни. Знаешь, у меня есть номер Джоша. Интересно, что бы он подумал, если бы у тебя в комнате был мужчина вдали от дома.

Она ничего не сказала, но прикрыла трубку, а когда заговорила снова, это была только она.

— Ладно, Рик, пожалуйста, не делай этого. Умоляю, не звони моему мужу. Это в первый раз...

— Мне плевать, сколько раз ты изменяла своему мужу, Пенни. Но если ты не расскажешь мне о моей жене, я позвоню твоему мужу и дам ему знать через несколько секунд. А теперь выкладывай! Где... моя жена?

***

Телефоны в этом отеле имели возможность передачи на телефоны других номеров. Пенни не хотела переводить меня, но она была очень сговорчива с угрозой своему браку. По крайней мере, я знал, что у неё не было времени предупредить мою жену. В номере 514 зазвонил телефон.

— Пенни, зачем ты нам звонишь? - Я услышал, как Трей спросил, думая, что он говорит с Пенни.

Мы! Кто, чёрт возьми, были мы? Но потом я понял суть их поездки. Мы были моя жена и Трей. У Пенни были свои "МЫ" с каким-то парнем. Это заставило меня задуматься, сколько людей из хирургической группы использовали эту поездку в качестве внебрачной сексуальной экскурсии.

— Не хочу портить тебе вечер, Трей, - сказал я холодным голосом. - Но это Рик Уэстон, и я хочу поговорить со своей женой.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Затем он перешел на глупый режим. Они все так делают. Тем более так называемые Умные. Все дело в высокомерии.

— Почему ты спрашиваешь меня? - спросил он самодовольным тоном.

— Трей, если тебе дороги руки хирурга или твои глаза, позови Марси. Ты понимаешь?

— Ты угрожаешь...

— ПЕРЕДАЙ ТРУБКУ МОЕЙ ЖЕНЕ, ПРИДУРОК! - В конце концов я вышел из себя.

Послышался какой-то шум, похожий на борьбу за телефон. Затем я услышал голос моей жены.

— Дай мне телефон, Трей, - услышал я е голос. - Я бы сказала "добрый вечер, Рик", но мы оба знаем, что на данный момент это неправда.

— Что ты делаешь в комнате говнюка? - спросил я, стараясь не потерять самообладание. - Почему ты не звонила и не отвечала на мои сообщения? И ещё раз: что ты делаешь в его комнате, Марси? У вас с... придурком роман?

Она помолчала секунду или две, а затем обратилась к мудаку:

— Трей, ты можешь удалиться на несколько минут? - сказала она ему, прежде чем он проворчал что-то неприличное. - Спасибо, Трей.

После этого несколько долгих секунд никто из нас не произносил ни слова. Я пытался взять себя в руки. Она заговорила первой.

— Рик, я не думала, что у нас будет такой разговор или что это будет сегодня вечером, но я думаю, что мы должны это сделать.

Я молчал. Трюк, которому я научился у следователей. После того, как преступники пойманы, они хотят признаться или раскрутить свою защиту.

— Рик, я была хорошей женой, матерью наших детей и всем, чем я должна была быть для нас. Я делала всё это в течение многих лет. Хорошо... Я вернусь домой через шесть недель, и мы сможем поговорить о том, куда пойдём дальше. Но, пожалуйста, только один раз, на этот раз вдали от тебя, дай мне это. Только один раз... если ты не возражаешь.

— Если я не возражаю! - повторил я почти в шоке. Нервы...

— Я планировала позвонить тебе через пару дней. После..

— После того, как вы с Треем переспали? - огрызнулся я в ответ. - Как удобно.

— После того, как ты и Нильсен соберетесь вместе, - ответила Марси. - Ты уже говорил с ними?

— Они пригласили меня на ужин. Для чего?

— Это больше, чем ужин, Рик, - сказала Марси. - Лесли хочет тебя. Она хочет, чтобы ты перевернул её мир. Я говорила с ней об этом, и ничего страшного, если ты сделаешь. Я тоже здесь не совсем ангел.

— Да, это я могу сказать, Марси. Двадцать четыре года брака, и вот как ты выписываешься? У тебя даже не хватило порядочности сказать мне "дорогой, нам нужно поговорить" лично?

— Рик, всё, что могло бы получиться, - это начать спор до того, как я уйду.

— Ты так думаешь? - ехидно ответил я. - Но тогда я мог бы попросить тебя остаться и не уходить.

— Я могла бы остаться, Рик, - сказала она, и её голос сорвался. - Но я хотела этого. Мне это нужно хотя бы раз в жизни, прежде чем я состарюсь. Мне нужно это хотя бы раз, чтобы почувствовать себя... живой. Всего один раз, чтобы почувствовать себя профессиональной женщиной... самостоятельно. Послушай, когда ты все эти годы служил в армии, ты был одинок и тебя оценивали по твоей профессии. Я хочу того же. Что касается Трея, то это глазурь на торте, Рик. Я не люблю его. Ради бога, он просто игрушка для ебли. И я действительно оставила Лесли для тебя. Верно?

— Другие жены оставляют после себя запеканку. Ты оставила мне киску?

Она нервно усмехнулась.

— Что я могу сказать? Я забочусь о своем муже.

— Какого хрена, Марси?

— Рик, ей только что исполнилось тридцать. Тридцать Рик, тебе сорок восемь. Я даю тебе шестинедельный пропуск в зал с нашей тридцатилетней соседкой. Рик, сколько таких женщин, как Лесли, стучат в нашу дверь?

— Значит, ты устроила мне женщину, пока трахаешь доктора Трея. Как заботливо с твоей стороны, Марси. Прости, если я не поблагодарю.

— Шесть недель. Шесть недель, и мы снова будем вместе. Я не буду спрашивать тебя, что было, и ты тоже. Нет, подожди. Есть кое-что, что ты должен знать, - она понизила голос, прежде чем продолжить. Когда она снова заговорила, казалось, что её рука закрыла рот и телефон. - Его член меньше твоего, и он не лучше. Просто по-другому, Рик. Только по-другому. Ты понимаешь это?

— Я всё понял, - ответил я.

— Я люблю тебя, Рик, - услышал я её голос.

— Я тоже любил тебя, Марси. Но сейчас я в этом не уверен.

Я повесил трубку, не желая затягивать наш бессмысленный и болезненный разговор. Раздался звонок. Я пошёл открывать дверь, чтобы увидеть... Лесли!

***

ЛЕСЛИ

— Добрый вечер, Рик, - сказала она с ослепительной улыбкой.

Я заметил, что она была одна, без мужа.

— Привет, Лесли, - нервно ответил я.

Мои глаза смотрели на неё, потому что она выглядела... потрясающе. Лесли носила минимальную косметику, достаточно, чтобы подчеркнуть лицо, обрамлённое светлыми волосами средней и короткой длины. Розовая помада с подходящими тенями для век. Сарафан с цветочным принтом окутывал фигуру, похожую на песочные часы. В каблуках есть что-то такое, из-за чего ноги женщины кажутся длиннее, а икроножные мышцы кажутся более чёткими. Это был молодой и здоровый вид, который привлекал меня больше, чем наряды шлюх, которые, по мнению некоторых женщин, заводят мужчин.

— Ты собираешься впустить меня? - она усмехнулась, приподняв бровь.

— Конечно, - сказал я, отступая в сторону, чтобы она могла пройти на кухню.

Я так долго смотрел на её тело, что не заметил, как она принесла с собой бутылку вина. Протягивая его мне, она улыбнулась. Красный Мосчато! Откуда она знала, что мне это нравится. Затем над моей головой зажглась лампочка: Марси. Моя жена сказала ей, что принести.

— Я надеялась, что тебе нужна компания.

— Не знаю, насколько хорошей компанией я буду, Лесли, но я хочу спросить тебя кое о чём. Где Винсент? - спросил я, воздерживаясь от того, чтобы называть его Винни, как все в округе называли его.

— Он ушел со своими друзьями играть в карты.

Мысленно я размышлял о том, как её муж оставил свою молодую жену одну. Сколько раз Марси оставалась одна? Сколько раз я оставлял её на произвол судьбы? Одну, чтобы поддаться искушению.

— Значит, Марси уехала в Южную Америку, - сказала она, когда я налил ей в стакан. - Ты что-нибудь слышал о ней?

— Забавно, что ты спрашиваешь, я только что разговаривал с Марси, как только ты постучала.

— О, прости, Рик, я помешала?

— Нет, не совсем. Мы сказали почти всё, что нужно было сказать.

Наверное, она почувствовала моё ужасное настроение.

— Рик, я думаю, нам нужно поговорить.

— Давай сядем, - сказал я, указывая на гостиную.

— Что она тебе рассказала?

— Это должен был быть мой вопрос. Почему бы тебе не начать?

— Я надеялась, что Марси поговорит с тобой перед отъездом. Неужели?

— Нет. Мне пришлось играть с ней в телефонные игры. Только для того, чтобы узнать, что моя жена скрывается со своим бойфрендом - врачом в Южной Америке. Потом она велела мне поговорить с тобой. Так что давай прекратим играть в эту игру и расскажи мне, что вы с ней планировали перед её отъездом.

Лесли кивнула, затем сделала хороший глоток из своего бокала. - Некоторое время назад мы с ней встретились в торговом центре. Мы вроде как поладили и однажды выпили на нашем заднем дворе. Я не знаю, где вы с Винсентом были в тот день. Но ты же знаешь нас, девушек и выпивку. Вскоре я уже болтала о своем браке и странных причудах моего мужа.

Она замолчала, словно пытаясь решить, что сказать дальше. Но я просто оглянулся, ничего не сказав. И, конечно же, она продолжила.

— Видишь ли, Рик, мой муж любит делиться мной.

— Поделиться тобой? - спросил я, немного сбитый с толку, прежде чем понял, что она имела в виду. - ОЙ! Ты имеешь в виду...

— С другими мужчинами, - закончила она мою фразу.

— Вот именно... интересно, - удалось мне выпалить. - И, насколько я понимаю, ты сказала об этом Марси?

— Я была навеселе и... Рик, могу я быть честной? – Конечно.

— Я нахожу тебя привлекательным. Не пойми меня неправильно, но мне нравятся мужчины постарше.

— Я польщён, что подхожу под твой тип. Но зачем говорить об этом моей жене?

— Потому что я хотела, чтобы она знала и позволила мне выстрелить в тебя.

— Ну, и как моя жена справилась с этим?

— Я была удивлена, что она просто слушала и ничего не говорила, - продолжила Лесли.

— Ничего?

— Поначалу, конечно. Сначала она была немного шокирована... Я думаю. Она попросила меня объяснить, как это происходит между мной и Винсом. Я объяснила и она, казалось, о чём-то задумалась, потому что её взгляд затуманился.

— Ну, Марси никогда не обсуждала это со мной, - сказал я.

— Итак, Марси никогда не говорила с тобой об этом... ты знаешь... о нас с тобой?

— На самом деле она сбросила на меня бомбу по телефону, как раз когда ты пришла.

— Сегодня вечером! - она казалась удивлённой. - По телефону? Ух ты!

Я тоже сделал глоток и кивнул.

— Рик, ты сказал, что узнал о ней и её приятеле - докторе сегодня вечером?

— Я бы не назвал джентльменом человека, который бьёт и спит с женой другого мужчины.

— Я согласна, - сказала она. - Мой муж разделяет меня, но я никогда не действую за его спиной.

— Значит, Винсент знает, что ты здесь?

— Конечно. Мой муж знал, что ты мне нравишься с тех пор, как ты переехал в наш район. У меня уже давно не было постоянного любовника, и я его искала.

— У тебя есть постоянные бойфренды на стороне?

— Раньше у меня был только один такой. Это продолжалось два года. Но в основном мы выезжаем за город и встречаемся с мужчинами. Винсент находит их в Интернете, и мы встречаемся с ними за ужином или за выпивкой. Если они мне нравятся, мы идем в нашу комнату.

— А что делает Винсент, пока ты с этим парнем?

— Ну, Винс находит в Интернете мужчин, которые готовы впустить его в комнату. Ему нравится смотреть, но так ещё и безопаснее.

— Думаю, да, - ответил я, качая головой. - Как долго вы двое этим занимаетесь?

— Около четырёх лет, - ответила она небрежно, как будто мы обсуждали садоводство.

— Так что потом с Марси?

— Ах, да. Марси, - ответила она с улыбкой, скрестив ноги. Я мог бы поклясться, что на ней не было трусиков и она была чисто выбрита! - Она пришла пару недель назад и сказала, что согласна, но мне придётся сделать это с тобой, когда она уедет из страны со своей хирургической группой.

— Она говорила тебе что-нибудь о том, что или... кем она будет заниматься, пока её не будет?

— Нет. Но мы женщины. У меня было ощущение, что она идет на компромисс с совестью.

— Что именно?

— Ну, она, вероятно, знала, что будет там делать. Разрешение мне иметь доступ к тебе, возможно, было чем-то, что облегчало её совесть.

Лесли покачала головой.

— Честно говоря, мне жаль, что она не поговорила с тобой заранее. Мне не нравится это жульничество, подкрадывание.

На это я ничего не ответил. Даже Лесли так считала!

— У меня есть кое-что для тебя, - сказала Лесли. - Письмо, которое Марси оставила мне, чтобы я передала тебе.

Сунув руку в сумочку, она достала его и протянула мне.

— Давай, читай. Я пойду в дамскую комнату.

Она сделала жест и выражение лица, как будто спрашивая, в какую сторону.

— Дальше по коридору направо.

— Спасибо. Скоро вернусь, - сказала Лесли, улыбаясь и опустошая свой стакан.

Конверт был простой. На нём было всего одно слово: «Рику.»

Сделав глубокий вдох, я открыл его и начал читать.

"Дорогой Рик,

Я трусиха. И к тому времени, когда ты прочтёшь это, ты будешь знать, что я нарушаю наши клятвы с Треем. Но прежде чем выносить мне приговор, подумай о себе и Дидре в Ираке. У меня нет доказательств, но я почти уверена, что вы с ней занимались сексом в Ираке.

Ты ужасный лжец, Рик. Но тогда я не лучше. Когда Трей впервые прикоснулся ко мне, я не сказала тебе. Может быть, мне следовало это сделать. И, возможно, у меня должен был быть роман или романы в течение всех тех лет, что я была дома одна и одинока, пока ты играл в солдата.

Видит Бог, я и так уже достаточно натерпелась. Нашим детям нужны были два родителя, Рик. Я пыталась быть и мамой, и папой, но я не ты. Только ты - это ты. И мне нужно было прикосновение моего мужа, чёрт возьми! Но я сопротивлялась тому, чтобы ко мне приставали, и оставалась верна тебе. Видит Бог, это было нелегко.

Потом ты уехал в Ирак, и твоя дорогая Дидре Клайн вернулась домой раньше тебя. Эта сука пришла навестить меня и с самодовольным видом сказала, что "позаботилась" о тебе там, а затем ушла, прежде чем я успел спросить, что она имела в виду. Но когда ты вернулся, я точно знала, что она имела в виду. Все сомнения, которые у меня были, ты развеял, когда со стыдом отвернулся, Рик.

Я знаю, что две ошибки не делают правильно, Рик. Я также знаю, что есть вероятность, что вы с ней ничего не сделали. В таком случае, я первый мошенник здесь с Треем. Но я так не думаю. Я думаю, что первым это сделал ты. Может быть, ты делал это раньше или нет. Возможно, это было в первый раз или нет. Но я устала быть послушной женой, ожидающей дома и целомудренной для своего героя войны.

Когда Лесли сказала мне, что влюблена в тебя, я поговорила об этом и с ней, и с Винсентом. Он признался, что позволяет ей иметь мужчин. У них открытый брак. Похоже, на моей совести не будет разрыва их брака. Только то, что я изменила тебе.

Итак, вот суть ситуации, в которой мы находимся. Я отправляюсь в эту поездку, и во время моего отсутствия я не твоя жена, а ты не мой муж. У тебя есть шестинедельный пропуск в зал, и я тоже даю его себе.

Насколько я понимаю, если мы с тобой любим друг друга, мы забудем об этом, когда я увижу тебя по возвращении. Если мы этого не сделаем, мне будет больно, и я буду оплакивать то, что у нас с тобой было и что мы потеряли.

Знай это. Трей не соблазнял меня и не принуждал к этому. Я делаю это по своему собственному выбору и свободной воле. Я не люблю его, но нахожу привлекательным. Когда я вернусь, от него останется только воспоминание, если я буду с тобой. Что я буду делать с ним после того, как ты разведёшься со мной... ну, тогда это не будет иметь значения, не так ли?

Знай это, Рик Уэстон. Ты был и остаёшься любовью всей моей жизни. Даже после того, как ты разбил мне сердце, я люблю тебя. Для меня было большой честью быть женой и матерью твоих детей. Но после всех этих лет мне нужен отпуск от "нас".

Лесли более чем готова выебать тебе мозги, пока я не вернусь. Винсент заплатил бы тебе, чтобы ты позволил ему смотреть. Но это твой выбор и решение, которое ты должен принять. Я бы посоветовала тебе трахать её до тех пор, пока она не начнет сердиться и лепетать. Я знаю, что она не оставит Винсента ради тебя. Он позволяет ей трахать многих мужчин. Я сомневаюсь, что она хочет отказаться от этого.

Я оставлю тебя с одной мыслью, Рик:

«Если ты любишь кого-то, освободи его. И пусть он вернётся к тебе.»

Я вернусь через шесть недель.

Люблю тебя всегда и навсегда

Марси

PS. Лесли должна была пройти тестирование на ЗППП, прежде чем она придёт к тебе первый раз. Убедись, что она это покажет. Мы с Треем оба прошли проверку перед отъездом. Я пройду тестирование для тебя до моего возвращения и не прикоснусь ни к нему, ни к кому-либо ещё, пока мы с тобой не встретимся. Тогда я покажу свой тест на ЗППП. Пожалуйста, сделай это за неделю до моего возвращения и тоже воздержись. Это будет нашим первым знаком доверия.

Я забронировала для нас номер в отеле "Амбассадор" рядом с аэропортом. Если ты хочешь встретиться со мной, будь там через два часа после того, как мой рейс должен вернуться. Я планирую отправиться туда одна после моего приезда. Пожалуйста, не приезжай в аэропорт, когда мой рейс приземлится. Пожалуйста, не устраивай сцен. Либо забери меня обратно, либо уходи.

Я планирую встретиться с тобой в отеле. Я буду ждать в вестибюле."

***

Закончив читать, я заметил, что Лесли снова наливает себе в стакан.

— Ты в порядке? - спросила она.

— Буду, - ответил я.

Она кивнула и вернулась с бутылкой и наполненным стаканом. На этот раз, сидя рядом со мной, она снова наполнила мой бокал и повернулась, чтобы посмотреть на меня своими глазами лани.

— Итак, Рик? Что же нам делать?

\\\\\\\\\\\\\\

\\\\\\\\\\\\\\

\\\\\\\\\\\\\\

Финал Rocket081960

***

Закончив читать, я заметил, что Лесли снова наливает себе в стакан.

— Ты в порядке? - спросила она.

— Буду, - ответил я.

Она кивнула и вернулась с бутылкой и наполненным стаканом. На этот раз, сидя рядом со мной, она снова наполнила мой бокал и повернулась, чтобы посмотреть на меня своими глазами лани.

— Итак, Рик? Что же нам делать?

Я посмотрел на неё и сказал: - Спасибо, что доставила письмо Марси. Я ненавижу то, что она написала, но я очень ценю, что ты дала мне это письмо. Что касается того, что мы делаем, так мы ничего не делаем. Я ценю твоё предложение, но я не такой. Я не буду отрицать, что меня влечёт к тебе, но я не буду одним из твоих любовников. Я провёл много времени в армии и за границей, но я был верен своей жене с одной очень прискорбной ошибкой. Я не дам Марси свободного хода в том, что она сделала и продолжает делать.

С этими словами я встал, взял свой бокал вина и пошёл на кухню, выливая вино в раковину.

Лесли просто смотрела на меня, не двигаясь с места. Честно говоря, я не думаю, что она ожидала такого ответа. Я думаю, она так привыкла к тому, что мужчины всегда были у неё на побегушках, особенно когда она предлагала секс, что мой ответ ошеломил и смутил её.

Когда она продолжала просто сидеть, я взял бутылку вина, вставил пробку и протянул ей.

— Лесли, ещё раз благодарю тебя за то, что доставила письмо Марси и за твоё предложение.

Наконец-то она поняла, что я говорю и что означают мои действия. Она встала и подошла ко мне, изо всех сил стараясь быть соблазнительной, но у меня не было никакого желания продолжать этот разговор с ней. Она начала говорить, но я оборвал её, прежде чем она успела произнести хоть слово.

— Я опустошён действиями Марси. Я прошу уйти, чтобы я мог понять, что это значит для меня.

С этими словами я вывел её за дверь и протянул ей оставшуюся бутылку вина, которую она купила. Оказавшись за дверью, она повернулась и снова начала говорить, но я медленно закрыл дверь. Честно говоря, я не пытался быть грубым, но мне было не до неё.

Проведя почти 30 лет в армии, особенно последние годы в разведке, я имел в своем распоряжении очень много контактов и ресурсов. Я также осознал ошибки, которые совершил с Марси.

Прежде всего, мне следовало серьёзно обсудить с ней её действия, пока я был в Корее. Хотя она утверждала, что была верна мне, я никогда не обсуждал с ней вопрос о том, что она приходила на смену на два часа раньше. Я должен был прояснить ситуацию. Незнание, конечно, повлияло на меня сильнее, чем я предполагал.

Во-вторых, я должен был честно рассказать о своем промахе в Ираке. Наверное, мне было слишком стыдно за свой поступок, и я просто не смог быть честным с ней об этом. Я должен был признаться ей, как только вернулся. Плюс теперь я узнал, что эта сука, Дидре, уже что-то сказала Марси, дав ей повод начать роман с Треем. Марси прямо спросила меня об этом четыре месяца назад, и я продолжал лгать. Как она написала в своем письме, Марси была уверена, что я солгал ей об этом.

В-третьих, я знал, что между ней и Треем что-то происходит, но не стал форсировать события. В основном это было связано с тем, что она расспрашивала меня о Дидре и стыде, который я испытывал из-за своих действий. Она смогла заставить меня замолчать, используя мою неспособность быть честным с ней.

Я взял её письмо и перечитал его. Моё первое впечатление было, что это было корыстно и полно её оправданий обмана. Повторное чтение не изменило моего восприятия, но заставило меня осознать, что женщина, которую я любил, женщина, с которой я растил наших детей, и женщина, с которой я думал, что состарюсь, исчезла. Её заменил кто-то, кто мне не нравился, и кто-то, в кого я больше не был влюблён. Я любил её из-за своих детей, поэтому не хотел, чтобы ей было больно, но в глубине души я знал, что между нами всё кончено. Я ни за что не прощу её и никогда больше не буду ей доверять.

Я также понял, что женщина, написавшая это письмо, была бредовой. После 24 лет, разве она не знала меня? Как она могла подумать, что я могу принять её действия? Однако больше всего меня поразило её чувство собственного достоинства. Она действительно считала, что заслуживает то, что делает. Её заявление было полным дерьмом. Как она может утверждать, что я "любовь всей её жизни", а затем писать: "Но я устала быть послушной женой, ожидающей дома и целомудренной для своего героя войны." Какое противоречие!

В то время как все её письмо приводило меня в бешенство, одно заявление действительно возмутило меня - "игра в солдата" - какого чёрта!

Марси знала, кто я и чем занимаюсь, когда мы поженились. Это не было секретом. Это была тяжёлая жизнь, но мы справились с ней вместе. Неужели она думает, что мне нравилось разлучаться с семьей? Думала ли она, что мне нравится быть на полевых и тренировочных операциях или на самом деле быть в бою? Как насчёт того, чтобы отказаться от возможности стать генералом, потому что я понимал, какое давление это окажет на наш брак?

Как она могла подумать, что продолжение этого дела станет чем-то, что мы сможем пережить? Как дать мне ещё кого-то трахнуть, чтобы мы продвинулись вперед и как-то сравнялись?

К чёрту все это!

Плюс она, по-видимому, избегала возможности заняться сексом перед поездкой на прощание (я думаю, она хотела быть свежей для доктора Трея), её тихий и незаметный отъезд в аэропорт, а затем её полное молчание, пока я не вынудил её, и я понял, что эта женщина на самом деле не любит меня, как она утверждала. Она была так одержима своим желанием, своим "отпуском от нас", что ей было наплевать на меня и мои чувства. Более того, она не уважала меня. Я думал, что то, что у нас было, бесценно. Вижу, нет. Она хочет "отдохнуть от нас", и у неё будет такой отпуск на всю оставшуюся жизнь.

Пришло время действовать и двигаться вперед без неё.

Опять же, у меня куча контактов, так что пришло время использовать их с пользой.

На следующее утро я отправился на пробежку, хорошо потренировался, хорошо позавтракал, а затем позвонил в свой офис, сказав, что беру несколько выходных.

Будучи свидетелем того, как несколько браков распались во время службы в армии, я хорошо представлял, чего ожидать и что мне нужно сделать, чтобы покончить с этим издыхающим браком. Следующим моим шагом было связаться со старым армейским приятелем Джексоном Стилом, который служил в корпусе "Ягуар", но ушёл на пенсию и занялся частной практикой. Я рассказал ему, что произошло, что происходит в настоящее время и чего я хочу. Он познакомил меня с женщиной, которую назвал лучшим адвокатом по разводам, которого знал. Я позвонил ей в офис и договорился о встрече на следующий день. Я сказал её секретарше, для чего назначена встреча, и она отправила мне по электронной почте список документов, которые хотела, чтобы я принёс на встречу.

Я вышел в Интернет и оплатил наши совместные кредитные карты, а затем отменил их. У Марси была карточка на её имя, так что я знал, что не причиню ей неудобств.

Затем я пошёл в банк и снял половину денег с наших сбережений и чековых счетов, удалив с них своё имя. Я также удалил все документы и предметы из нашего сейфа. Затем я пошёл в другой банк и открыл счета только на своё имя. Кроме того, у меня есть собственный сейф.

После того, как я покинул свой новый банк, я отправился в отдел кадров в офисе моего работодателя. Я был консультантом, но работал в частной компании, которая имела обширные контакты и контракты с федеральным правительством. Там я изменил своих бенефициаров по моему полису страхования жизни и 401(k) на детей. Я хотел быть уверенным, что, если со мной что-то случится до того, как развод будет окончательным, Марси всё равно не выиграет.

Следующим моим шагом было перезвонить Джексону. Я сказал ему, чтобы он изменил моё завещание, оставив всё детям. Я также назначил его Душеприказчиком моего имущества.

Я был удивлён, что смог выполнить всё за один день. Однако вместо того, чтобы отдохнуть, я отправился домой и начал собирать вещи. Я был удивлён тем, как много вещей больше не имели для меня никакой ценности. Я думаю, это было потому, что многие воспоминания, связанные с этими предметами, были испорчены действиями Марси. Я оставил их для неё. Если они ей не нужны, она может от них избавиться.

На следующий день я встретился с Лизой Дэвис, адвокатом, которого рекомендовал Джексон. Она была приятной женщиной, и я был счастлив, что она была моим адвокатом. У меня было чувство, что она может быть безжалостной, если это нужно. Я вручил ей все документы, которые меня просили принести, а также копию письма Марси. Она просмотрела всё, проверила их, составила рабочий лист и задала мне вопросы о том, что я хочу сделать с нашей общей собственностью.

Я сказал ей, что хочу продать дом и разделить капитал. Если бы Марси захотела, она могла бы выкупить мою часть. Я также хотел, чтобы наш совместный инвестиционный счет был разделён. Короче говоря, я сделал всё, что мог, чтобы быть справедливым, насколько это возможно. Я ненавидел то, что Марси сделала с нами, но я не ненавидел её. Лиза также спросила меня, не хочу ли я предпринять какие-либо действия против больницы или Трея. Я сказал ей, что не заинтересован в возбуждении каких-либо судебных исков против кого бы то ни было.

В течение следующих нескольких недель я снял себе квартиру и закончил упаковывать всё, что хотел забрать из дома. В конце концов, на самом деле было не так уж много. Я не брал с собой никакой мебели, посуды или чего-либо, кроме моей личной одежды и сувениров из моей армейской карьеры. Лиза наняла компанию, чтобы документировать всё в доме и оценить их стоимость. И снова я хотел справедливого урегулирования.

Я также поговорил со своим боссом о том, чтобы взять больше заданий за городом и за границей. С моей дочерью на флоте и сыном в колледже меня больше ничто не удерживало здесь.

За четыре недели до возвращения Марси я всё подготовил. Документы на развод нужно было только подать ей чтобы она их подписала. Всё, что я хотел, было упаковано, поставлено в гараж и готово к переезду в мою новую квартиру. Я обставил её мебелью, снабдил едой и всякой необходимой посудой, и я взял с собой большую часть своей одежды.

Я сомневаюсь, что мои соседи имели хоть малейшее представление о том, что происходит. Я продолжал заниматься всеми своими обычными делами, чтобы всё выглядело нормально. Не нужно никому сообщать о моих планах, пока я не решу, что пришло время.

Я действительно несколько раз видел Винса и Лесли. Я был вежлив, но взял за правило общаться с ними очень коротко. В какой-то момент Винс подошёл, чтобы поговорить со мной, но я отстранился, сказав ему, что уже ухожу и у меня нет времени на разговоры. Позже в тот же вечер мне позвонила Лесли, но я переключил её на голосовую почту и удалил, не прослушав. Ничто из того, что они могли сказать, не было важным.

На следующей неделе мне неожиданно позвонили. Я понял, что звонит Марси, потому что это был номер заграничного телефона. У нас обоих были международные планы на наших мобильных телефонах, поэтому я был удивлён, что она не звонила и не писала мне по нему. Она оставила мне короткое сообщение с просьбой позвонить ей. Она сказала, что покрытие сотовой связи было плохим, но ей нужно было поговорить со мной. Она не сказала, что ей нужно или о чём был звонок, только то, что ей нужно поговорить со мной. Я не перезванивал ей. Мне нечего было ей сказать, а ей нечего было сказать такого, что я хотел бы услышать.

Три дня спустя мне снова позвонили. На этот раз она сказала, что очень беспокоится обо мне и что ей нужно поговорить со мной. Я не совсем понимаю, что происходит, но я проигнорировал и не перезвонил. Она хотела "отдохнуть от нас", и я дал ей это. Позже тем же вечером пришли Винс и Лесли. В данном случае я не потрудился открыть дверь.

На следующий день я подождал, пока не выяснил, что большинство соседей ушли на работу, и попросил небольшую компанию по переезду приехать в дом, чтобы забрать коробки, которые я поставил в гараже. Мне и двум парням потребовалось около 20 минут, чтобы перенести всё из гаража в свой грузовик. Остальные туалетные принадлежности и одежда были у меня в машине. Я выселился из дома.

В течение следующей недели меня не было в городе по работе. Думаю, мое отсутствие в доме заметили. Мне позвонила Лесли, но я просто сказал ей, что меня нет в городе. Я дал ей понять, что у меня нет времени на разговоры, поэтому мы больше ничего не обсуждали.

Всё это время я поддерживал контакт со своими детьми, родителями и родственниками. Они проверили меня, зная, что Марси нет в стране, и просто убедились, что со мной всё в порядке. Я позаботился о том, чтобы все знали, что со мной всё в порядке.

Я получил ещё один звонок от Марси, но проигнорировал его. Я даже не потрудился прослушать голосовое сообщение, которое она оставила.

Я понимаю, что многое из того, что я написал, заставляет думать, что я справлялся с этим в очень клинической манере, но я действительно опустошён действиями Марси. По правде говоря, я был совершенно раздавлен её отношением. Шок и гнев, которые я испытал после нашего телефонного разговора, когда узнал о её романе, а затем прочитал письмо и размышлял о её поведении, превратились в глубокую печаль. Я понял, что она очень сильно изменилась. Кроме того, её бесцеремонное отношение ко мне и моим чувствам доказало мне, что она воображала, что заслуживает того, что делает, независимо от того, как это повлияло на кого-либо ещё.

Во время работы в разведке я тесно сотрудничал со специальными операторами. Я предоставил информацию, которую они использовали и в которой нуждались для выполнения своей работы. У меня были контакты и я подружился с несколькими очень серьёзными и пугающими мужчинами. Эти люди делали всё возможное, чтобы выполнить миссию. Короче говоря, они были столь же смертоносны, как и любое человеческое существо на земле.

Из-за характера моей работы я продолжал поддерживать полурегулярный контакт с несколькими специальными операторами, пара из которых были из специфической команды. Мой неназванный друг дал мне номер, по которому я мог позвонить, если мне когда-нибудь понадобится его помощь.

За неделю до того, как Марси должна была вернуться, я позвонил по мобильному телефону. Я набрал номер и повесил трубку, не оставив сообщения. Через несколько минут мне перезвонили. Я коротко переговорил с этим человеком и повесил трубку.

Позже в тот же день я встретил этого человека в небольшом байкерском баре примерно в 50 милях от моего родного города. Я назвал ему имя, фотографию и адрес. Я сказал ему, что хочу сделать. На прощание я сказал ему: "Больница, а не морг."

В тот день, когда Марси возвращалась, я разослал электронное письмо всей своей семье и избранному числу друзей. В нём я признался в своем единственном промахе в Ираке и взял на себя ответственность за свои неудачи. Я также включил копию письма Марси. Я не собирался идти на выжженную землю, но я дал всем знать, что подал на развод и причины этого.

Прежде чем разослать письмо всем, я сначала отправил его своим детям. Затем я созвонился с ними и объяснил всё, что происходило. Мне не хотелось их ослеплять, но я чувствовал, что они заслуживают того, чтобы знать всю историю. Они оба были убиты горем из-за развода и действий Марси. Ронда особенно злилась на мать.

— Я не могу поверить, что мама превратилась в грёбаную шлюху! - кричала моя дочь в трубку.

Затем она быстро добавила: - О чём, чёрт возьми, она думает? Она была для меня образцом для подражания, а теперь показывает себя просто грёбаной бродягой!

Я начал было отвечать ей, но понял, что она просто выдыхается, и пропустил это мимо ушей. Вместо этого я сказал им обоим: - Я люблю вас и понимаю, как это влияет на вас обоих, но мы пройдём через это. Честно говоря, я не понимаю, что делает твоя мать, но больше я ничего не могу ни сказать, ни сделать. Я больше не доверяю ей и не приму того, что она сделала. Она показала себя невероятно эгоистичным человеком, которому на самом деле всё равно, что думают или чувствуют другие. Из-за её отношения и действий я оставляю её жить той жизнью, которую она выбрала.

Я продолжил: - Кайл, что ты думаешь?

— Мне кажется, мама сошла с ума. Я не могу придумать никакой другой причины, по которой она это делает.

Нам действительно больше нечего было сказать, поэтому мы попрощались и повесили трубку.

Мои следующие звонки были родителям и родственникам. Обе пары родителей не могли в это поверить, особенно родители Марси. Я мог только указать на письмо Марси как на доказательство её отношения и действий. Конечно, обе группы родителей задавались вопросом, смогу ли я пройти через это и пройти консультацию. Я сказал им, что этого не произойдёт. Мне было жаль родителей Марси. Они были хорошими людьми, и я мог сказать, что они были глубоко задеты её действиями.

Я сделал эти звонки из аэропорта, и вскоре после этого последнего звонка я сел в самолет и улетел на зарубежное задание. Я должен был уехать из страны на следующие два месяца. Марси не увидит меня в отеле ни завтра, ни в любой другой день, как она надеялась.

На следующий день хирургическая группа вернулась в аэропорт. Я не думаю, что они ожидали тот приём, который им оказали.

Джош был там, чтобы встретиться с Пенни, и сразу же набросился на неё, требуя знать, с кем она спала. Чёрт возьми, я позвонил ему и всё рассказал. Он имел право знать, что женат на шлюхе.

Некоторые другие члены клуба, как мужья, так и жёны, подверглись аналогичному обращению. Джош взял за правило звонить и рассказывать всем, что ему известно, и делал всё возможное, чтобы выяснить, с кем спала Пенни. Судя по прямой трансляции, которую по моей просьбе передавали мне, это было довольно дерьмовое шоу.

Доктор Трей сделал всё возможное, чтобы избежать всего этого, но, похоже, его подруге не понравилось, что Марси спала с ним во время их поездки. Она ударила их обоих, и её пришлось физически сдерживать, чтобы она не сделала что-нибудь ещё.

Кроме того, там было несколько сотрудников больницы и несколько представителей "Врачей без границ", чтобы выяснить, что произошло во время поездки. Джош, конечно, сделал всё возможное, чтобы повредить репутации больницы и их организации. Его угрожающие судебные иски, безусловно, привлекли внимание.

Потребовалось около 10 минут, чтобы все успокоилось. Это было в большей степени связано с прибытием полиции и отделением многих встречающих от возвращающейся команды.

Администрация больницы отвела команду в сторону и велела им быть в больнице утром для полного инструктажа. Им сказали, что их дальнейшая работа зависит от результата.

Примерно в это время к Марси подошел мужчина, одетый как водитель лимузина, и спросил: - Вы Марси Уэстон?

У неё было растерянное выражение лица, и она ответила простым - Да.

Он протянул ей большой конверт из манильской бумаги и сказал: - Вас обслужили. Кроме того, у полковника Уэстона было для вас сообщение: «Вы свободны».

С этими словами мужчина оставил очень шокированную и удивлённую Марси.

Я выключил прямую трансляцию, которую смотрел, и продолжил жить своей жизнью.

Однако это ещё не конец этой маленькой истории.

Позже тем же вечером доктор Трей вернулся домой, усталый и более чем рассерженный событиями в аэропорту. Ему не понравилось, когда его роман с членом хирургической бригады выставили на всеобщее обозрение.

Его вечер должен был стать ещё хуже, намного, намного хуже. Доктор Трей стал жертвой ограбления с проникновением в дом. Последнее, что он помнил, был шок, когда он переступил порог своего дома. Он очнулся через несколько дней в больнице. У него был сломан нос, сломана левая глазничная кость, он потерял несколько зубов, пальцы на левой руке были сломаны с раздавленными указательным и большим пальцами. Его правый локоть и правая рука были сломаны, а все пальцы и большой палец на правой руке были раздавлены. Он также получил перелом левой лодыжки. Наконец, оба его яичка были разорваны, что привело к ампутации левого яичка.

Дом доктора Трея был разгромлен, а на пустой стене было сообщение аэрозольной краской:

НЕ СВЯЗЫВАЙСЯ С ЗАМУЖНИМИ ЖЕНЩИНАМИ