Я давно не видел солнечного света. Не говорил с людьми. Я не могу двигаться, не могу говорить. Но, слава богу, могу ещё дышать и могу глотать. Я живу, пока могу служить... Служить ей моей богине. И я умру если не буду выполнять свои обязанности. Но я счастлив. Моя жизнь проходит рядом с любимой женщиной, в туалете моей Госпожи. Я принадлежу только ей. Я её собственность. Её имущество. И я больше не человек. Я — унитаз!!!

Я родился и вырос в Алма-Ате. Это большой и красивый город. В бизнесе я добился успеха, но в сексуальном плане был несчастен. Жена бросила меня, а многочисленные подруги меня удовлетворить не могли... Восточный город со своей ментальностью не мог мне дать то, о чем я мечтал уже очень давно. О туалетном рабстве.

Оно завораживало и привлекало меня всегда. И чем больше я об нём думал, тем больше мне хотелось стать рабом — унитазом для молодой и красивой госпожи. Однако ни мои подруги, ни проститутки даже слышать не хотели об этом. Я перепробовал все способы убеждения и не добился ничего, кроме что пару раз принял в себя «золотой дождь»... Удовольствия мало, только подстегнул своё желание. И всё!

Но однажды в Интернете, я нашёл интересное письмо. И оно меня буквально окрылило. Писала молодая, но уже опытная госпожа из Киева. Она сообщала, что ищет себе постоянного туалетного раба. При этом ни опыт, ни возраст особого значения не имеют. Нет я ни старый человек, но мне уже 40, а ей всего 21. Я немного комплексовал по этому поводу. И раз ей всё равно, значит мне тем более.

Я быстро написал и отправил ей письмо со своей фотографией и, чтобы её заинтересовать, даже обещал хорошо заплатить.

Ответ я получил быстро. Она гневно писала, что я последний кретин, если решил, что могу её купить. Она Госпожа, а не проститутка. Но я могу приехать и удостовериться в этом. В конце письма был её адрес. Судя по нему, она жила в элитном пригороде украинской столицы.

Не прошло и двух дней, как я вылетел в Киев. Дома родственников у меня не было, а знакомым я ничего не рассказал. Весь свой бизнес я продал компаньонам, а квартиру сдал в аренду. Я летел навстречу своему желанию, и ничего не должно было мне мешать.

Киев встретил меня дождём. Изрядно поплутав, я постучался по указанному мне адресу.

Новая жизнь началась.

Большие ворота открыл мужчина — охранник.

 — Вам кого — вежливо спросил он.

 — Мне госпожу Марину — ответил я. Он указал мне направление к одному из домов этой закрытой территории. И уже через минуту я стучал в дверь номер 7. Дверь мне открыла молодая девушка, но это была не госпожа. На ней был ошейник.

 — Могу я увидеть госпожу Марину — начал я. — Я из Алма-Аты. Мне назначено.

Она ни сказав ни слово. пропустила меня в гостиную и указала на диван. Я присел и стал ждать. Убранство комнаты говорило о состоятельности её владелицы. Да и дом был огромный, комнат 10—12 наверное. Часа через два меня пригласили в кабинет к госпоже.

Она сидела за огромным письменным столом. Сказать, что она была красива, значит оскорбить её. Она была прекрасна. Правильной формы лицо, длинная и изящная шея.

Белые, длинные волосы, просто собранные в хвост. Огромные, небесно-синие глаза. Четко очерченные, темные брови. И небольшой чувственный рот. Все это в сочетании с умопомрачительной фигурой и стальным блеском в глазах говорило, нет кричало:

Что это женщина Госпожа по крови. Богиня, сошедшая с олимпа повелевать нами жалкими людишками, недостойными даже целовать её ноги. Она была совершенством. Я непроизвольно опустился с начало на колени, а потом уже на живот. Сердце билось так словно я пробежал марафон. В животе приятно защекотало. Мой друг предательски напрягся.

Откуда-то сверху послышался приятный, но со стальными интонациями голос;

 — Это ты свинья оскорбил меня в письме, назвав шлюхой?

 — О боже — начал я — конечно нет. + я не хотел..

 — Молчать — прервал меня её крик. Она встала из-за стола. О, создатель, какая это была фигура.!!! Ухоженная ножка ткнулась мне в губы.

 — В наказание вылижи мне босоножки.

Я бросился исполнять её желание. Такого рвения я ещё никогда не проявлял. НИКОГДА!!!. Если прикасаться е этим ножкам наказание, то пусть я всегда буду так наказан. Закончив с одной туфлёй, я принялся за другую.

Госпожа улыбалась, видно я ей понравился. Минуты через две, она прервала меня.

 — Хватит — пора обрисовать тебе твоё будущее. И она рассказала мне такие вещи!?. Я не мог поверить!!!

Я принят на роль раба — туалетного раба. И после того, как все формальности будут улажены — я приступаю к обучению. Под формальностями она понимала подписания контракта, по которому всё моё имущество (движимое и не движимое) и я сам, поступаю в полную её собственность. Раз и навсегда. Больше никогда я не покину её дом до самой моей смерти. И по моему юридическому статусу я попадаю в категорию имущества Госпожи не отделенного от дома. Так и сказала « не отделенного от дома». Я даже не подозревал, что это в самом буквальном смысле этого слова. Я был просто опьянен её красотой, поэтому всё подписал не раздумывая. Я отдал ей всё!

Госпожа сразу потеряла ко мне интерес, поручив меня своей рабыне Анжеле. Правда, то что её зовут так я узнал уже позже. А госпожа называла её просто — Дрянью.

Меня же представила ей Госпожа, как « наш новый туалет», и приказала ей подготовить меня к первой фазе моего обучения.

Больше мою госпожу в полный рост я и не видел. И сохранил лишь в памяти её фигуру... Она стала моей первой и последней Любовью+ Навсегда!

Девушка повела меня в подвал. Она мне показалось довольно симпатичной, но очень необщительной. На мои вопросы она отвечала односложно. « Да « или «нет». Единственное, что мне удалось узнать, вся прислуга в доме очень счастлива, что появился я. Так как в противном случае туалетным рабом Госпожа назначила кого-нибудь из них.

Внизу она сказала. чтобы я разделся и залез в какой-то зеленый ящик, стоящий на высоких ножках. Ящик — другого слова трудно придумать для сооружения: 2 метра в длину, метр в ширину и 70—80 см в высоту, был странным.

Что это — спросил я её.

 — Вы начинаете своё обучение — ответила она. Дальше все было как во сне. Я сообразил, что необычно высоко расположенный ящик. выходит своим потолком в пол первого этажа... Т. е. прямо в туалет. А большая пластмассовая труба служит для вывода нечистот наружу. Словом это было моё новое рабочее место. А это значит, что уже сегодня я буду служить своей госпоже.

С большим трудом я втиснулся внутрь этого сооружения, размеры которого живо навили мне мысли про могильный уют. Но это ещё пол беды. Главная проблема была в запахе...

Вонь туалета, в котором давно никто не убирался. Вверху действительно была отверстие, вернее отверстие трубы, которое уходило далеко вверх. Прямо под ним стояло, намертво прикрепленная к полу ящика, ведро. И оно было наполовину наполнено нечистотами, которые и воняли...

Анжела, сказала мне, что первая стадия обучения заключается в том, чтобы я привык к запаху нечистот: дерьма и мочи. В доме госпожи живут 4 девушки рабыни и их начальница. Все они, исключая Госпожу, будут опорожняться в специальном туалете на первом этаже. Откуда и будет попадать их выделения в это ведро. Я должен буду провести здесь неделю, перекидывая говно из ведра в специальную трубу. Отверстие, которого было расположено возле ног. Туда же я должен буду справлять и свои естественные надобности.

Целую неделю я проведу в одиночестве здесь. Я не увижу ни одного человека, даже ни одной части тела. Просто нечистоты упадут в ведро. И я пойму. что наверху в туалете кто-то был. Кормить меня будут сбрасывая в целлофановом пакете еду и питьё тем же путем. Словом хуже ситуации быть не может.

Когда девушка ушла,

я почувствовал себя совершено забытым. Не знаю, как я выдержал эту неделю. Этот самый трудный этап обучения и не сошел с ума. Дни и ночи тогда все смешалось Я жил в полной темноте, в тесной конуре и мертвой тишине. Лишь только время от времени падающие нечистоты говорили, что рядом кто-то есть.

Неделя казалась вечностью. Но она не прошла для меня даром. Запах, который так мучил меня в первые дни, притупился. Вернее я к нему привык.

Даже свою еду я мог легко поглощать, окруженный дерьмом. Тошнота прошла. Да и всяческая брезгливость тоже. Знаете голод не тётка. Когда за мной пришли, я был уже не человеком. Да и они перестали ко мне так относиться. Даже рабыни Госпожи смотрели на меня с нескрываемым презрением.

Второй этап обучения не предполагал больше одиночества. Наоборот меня приковали, в туалете для прислуги, к батареи. И я видел всех обитательниц дома, кроме моей Госпожи. Их было немного. Старшую девушку с короткими рыжими волосами звали Герда. Н знаю было ли это её настоящим именем. Но все рабыни обращались к ней только так. Она руководила всем домом. И в отсутствии хозяйки была всегда главной. Характер у неё был самый скверный, она больше всех мучила меня.

Кстати второй этап обучения и состоял в том, чтобы убить во мне последние остатки самоуважения. Стереть моё эго в порошок. А самого превратить в неодушевленный предмет, готовый на всё. И все женщины дома рьяно этим занялись. Кроме Герды, здесь жили две молдаванки лет по 20—25: Тварь и Сука, настоящих имен я их не знаю. Ещё одна совсем молоденькая девушка носила кличку Сыкуха. Не знаю сколько ей было лет, но думаю не больше 15. Она была самой бесправной и, наверно по этому, самой доброй ко мне. Последнюю девушку, её я видел раньше, звали Дрянью. Настоящее имя её Анжела, она родилась в Херсоне. Все они составляли штат обслуги Госпожи. Все были безусловной её собственностью и выполняли по дому все её распоряжения. Герда была старшей, но и она была лишь рабыней Госпожи. Все они занимали неоспоримо более высокое место в кастовой структуре построенной хозяйкой дома, чем я. Для них рабынь я был лишь вещью, неодушевлённым предметом... Вернее должен был стать с их помощью. И они старались во всю. Они могли отвесить мне подзатыльник. Просто пнуть проходя мимо. Они щипали, таскали за волосы, били. И все это делали с полным презрением ко мне, как к живому существу.

Меня привязали к трубе возле самого унитаза, и я всегда был свидетелем всех их испражнений. Они меня совсем не стеснялись. Даже не замечали. Хотя я был на расстоянии вытянутой руки, я не мог коснуться их. Мои руки были привязаны за спиной, а во рту торчал кляп. Я был недвижим. Только и мог, что вертеть головой. Кстати это тоже было сделано не случайно. Мои конечности, вернее их функции движения были не нужны моей Госпоже. Я бедующий унитаз и не более того.

Меня больше не кормили совсем. Несколько дней я получал лишь немного воды+

И всё. Затем. Когда голодные колики достигли апогея, мне предложили немного каши в вперемежку с дерьмом. Причем я видел весь процесс такой готовки. В небольшую кастрюлю с кашей облегчилась Герда, а Сыкуха все перемешала. Эту массу маленькими долями я и ел в течении дня. Проходило это всегда так. Любая из девушек входившая в туалет, черпала специальной ложкой содержимое кастрюли и совали мне её в рот. Потом делали свои дела и уходили. Поначалу, так делали они все затем с каждым днем одна из них прекращала это делать.

И хоть Герда исправно ежедневно срала, я получал все меньше еды. В начале следующей недели, уже две девушки: Герда и Сука облегчились в кастрюлю. И уровень каши заметно уменьшился. Постоянно хотелось есть. Я даже в туалет ходил реже обычного, наверно мой организм старался переварить всё, стараясь выжать максимум полезных вешеств из той бурды, которой меня кормили. Вскоре в мой рацион ввели и питье мочи. Делалось это просто. В кувшин с водой поочередно мочилась одна из девушек и я в течение дня, по специальной трубочки, мог поглощать её без ограничений. Когда она заканчивалась её наполняли снова., но воды всегда становилось меньше. И это был закон. С каждой новой неделью, я получал меньше настоящей каши и воды, но больше мочи и говна... А к концу недели мой рацион резко падал. Так что, я всегда был голодным.

Через три недели я поглощал уже сплошное дерьмо и пил только мочу. Мое собственное дерьмо приобрело ужасный цвет и запах. А мочился я просто мутной жидкостью. Хорошо, что здорово была продумана система утилизации моих отходов. Я все делал сразу в большую трубу на которой я постоянно и был привязан. Дни протекали очень однотонно. И лишь однажды день был необычным, когда в качестве наказания в туалет для обслуживания рабынь, госпожа направила своего личного лизуна. Тот провел весь день в моем туалете, вылизывая между ног у девушек. Это был довольно непримечательный субъект. Обритый наголо, абсолютно лишенный волос на теле. Но самое ужасное на его груди была наколка: «раб-лизун» и на заднице стояло клеймо госпожи. Большая буква М и наручники. Насколько я видел, ни у одной из девушек таких отметок не было. Ими помечали только мужчин. Значит скоро и мой черёд.

И хоть Лизун провел со мной весь день, мы не поговорили. Я просто не мог говорить мешал кляп, который вынимали только когда я ел. А он старался вообще меня не замечать. Может быть ему приказали со мной не говорить? Я не знаю. Однако я ему очень завидовал. Он был способен двигаться. И я изрядно возбудился наблюдая, как он мастерски подлизывает задницы девушкам после того, как они сходят в туалет. Мне даже показалось, что в тот день обитательницы дома особенно часто забегали к нам. Думаю, не ту должность я выбрал.

Но все имеет свойство заканчивается. Закончился и этот этап моего обучения. И снова мои мучительницы добились своего: Я не мог теперь нормально двигаться и единственным моим желанием было поесть. Поесть даже их дерьмо, лишь бы набить свой живот. Кстати и мой организм привык к такому питанию. И если первое время он бурно протестовал сильными болями, то теперь смирился. И я очень надеялся, что он получал тот минимум веществ который ему необходим. Да я забыл сказать, что каждый вечер, как я перешел на такой рацион мне давали две таблетки. Но их предназначение не объяснили.

Третий этап, после первых двух, был сущим пустяком. Меня войлоком перетащили в другую комнату. Там помыли и привязали к скамье на колесиках. Между ног поставили пластиковую трубу так, чтобы я мог туда сходить, и по-маленькому и по-большому. Руки и ноги намертво прихватили ремнями. И задвинули скамью. И я оказался в туалете в котором провел целый месяц. Но только теперь я был закреплен в унитазе.

Крышка открылась и я увидел лицо Герды. Она вложила в унитаз прозрачную воронку с большим отверстием на конце. И старательно закрепила обратную вершину конуса в моем рту. Я мог лишь незначительно шевелить воронкой, но не мог вытолкнуть её изо рта. Это была последняя стадия обучения целью которой было: 1. научить меня глотать все независимо от количества,.2. окончательно приучить организм к обездвиженному состоянию и, последнее, 3. понять, необратимость моего преображения здесь.

Не помню сколько я пробыл здесь. Единственно, что помню, это постоянная темнота и почти полная тишина. Правда несколько раз вдень крышка унитаза открывалась, и мне в рот попадала моя еда. Но чаще было ощущение гнетущего одиночества и темнота. Она давила и угнетало. И поэтому я с большой радостью встречал очередную гостью, дарящую мне свои дары. Ни вкус, не запах уже ни играли для меня ни кокой роли. Я лишь хотел одного видеть их как можно чаще и служить им.

Они достигли своей цели... Я стал унитазом. Человеком — унитазом.

Однажды, когда я спал, крышка унитаза открылась. Я как обычно открыл рот. Но не увидел ничьей задницы. Наоборот, на меня смотрела моя Госпожа. Она опять была великолепна. Думая, что она будет использовать меня я как можно шире разинул рот. Но она лишь улыбнулась своей голливудской улыбкой. И обратилась к Герде, которая стояла рядом.

 — Я вижу он готов! Вы здорово постарались. Были ли сложности в обучении? — послышалось мне. — Нужно уже все заканчивать — голос был прекрасным..

 — Проведите модификацию и устанавливайте наверху.

Что-то ей сказала Герда, но я не расслышал. При Госпоже она говорила полушепотом.

 — Да, старого удалите, он больше не нужен. — говорила снова Госпожа — Можете использовать здесь. И они ушли.

Я все думал, что они вернуться. Но когда открылась крышка унитаза ещё раз, на меня смотрела уже чья-то попа. Я открыл рот и принял свою еду. Наверно всё видение про Госпожу были сном..

Через некоторое время меня извлекли из унитаза. И прямо на скамье, к которой я был привязан, куда-то повезли. Вскоре я оказался в маленьком подземном помещении, где сильно пахло медикаментами. Рабыня — Дрянь, которая меня привезла, вышла. Осталась Герда и Тварь. Обе были в медицинских халатах. Правда, белоснежными их трудно было назвать. Но они были чистыми, просто очень застиранными... Меня напугали серьезные лица девушек и обилие медицинских инструментов. Но я не мог ничего сделать. Мне сделали два укола, и я погрузился в сон.

Очнулся я уже в унитазе. Почему-то сильно жгло плечи и бедра. И мой язык не мог найти и следов зубов. Меня осенила страшная догадка. Мое становление как человеческого унитаза завершилось. Я навсегда лишился ног, рук, зубов... и еще черт знает чего. Я больше был не пригоден ни к чему, кроме как выполнять прямые свои обязанности — поглощать любые отходы Госпожи. Я получил то чего так страстно и сильно некогда желал. Моя мечта сбылась. Но только теперь я понял, какой чудовищной она была. И как много я отдал за её осуществление.

Вдруг крышка унитаза открылась, и я увидел зеркальный потолок. Это была другая комната. Совершенно другая. Очень богатая обстановка и убранство. И я увидел на потолке отражение моей госпожи. Она снимала брюки. И вскоре я увидел её попку над головой. Моё служение Госпожи началось. Прошлая моя жизнь навсегда ушла в небытие.

Мир для меня изменился навсегда.

Еmаil автора: Аkеlа[email protected]