Знаете, меня всегда тянуло к запретному. Возможно, в силу моего характера. Я что называется «интроверт», с трудом переношу большие шумные компании, необходимость постоянно поддерживать социальные связи, открыто выражать свои чувства в общении с другими людьми. А запретное или более экзотичное слово «табу» помогает оградиться от всего того шумного и раздражительного. Почему? Потому что в познании запретного, в теплой темноте табу чаще всего ты находишься одна, наедине со своими эмоциями, настоящими и неприкрытыми. И ты беззащитна перед ними. А я так люблю быть беззащитной.

Только не поймите меня неправильно, я отнюдь не чураюсь контакта, людей и общества. Даже наоборот, со стороны я очень общительна, приятна и круг моего общения весьма разнообразен. Во многом из-за моей профессиональной деятельности — я работаю заместителем начальника отдела информации и связи с общественностью одной очень крупной добывающей компании, название которой вы, наверняка, слышите время от времени в новостях. Можно сказать, что карьера сложилась достаточно удачно, но я думаю, что все еще впереди. Так что, я вполне успешная тридцатилетняя женщина с очень стабильным настоящим и многообещающим будущим. Просто, в отличии от других, все что естественно в плане взаимодействия с обществом мне дается с некоторым усилием. Я могу быть с вами доброжелательна и создавать благоприятное впечатление, но все это время я буду напряжена внутри, поскольку всегда прилагаю усилия. И я настолько в этом хороша, что вы никогда не заподозрите неискренность.

Но... Мне трудно находиться в постоянном напряжении. Это выматывает, истощает. И здесь на спасение приходит та моя сторона, о которой не знает никто. Во всяком случае, никто, кто бы мог об этом рассказать. Это то самое табу. Запретное. То, что эмоционально затмевает во мне все переживания, связанные с буднями, работой, общением.

Назовем меня Еленой. Добро пожаловать в мой маленький секрет.

Настоящего имени я называть не стану, поскольку есть пусть и маленькая, но вероятность того, что кто-то сможет провести верные параллели и узнать кто стоит за этими нестройными строками. А мне этого не хотелось бы совсем. Думаю, что вы с этим согласитесь.

Позвольте начать с того, как проходит мой обычный будничный день. Утром я еду сквозь легкую дымку просыпающегося большого города на своем «Ауди». И хотя за стеклом зима, в машине едва слышно работает кондиционер и мне тепло. На мне темный костюм, минимум украшений, туфли на среднем каблуке — все по дресскоду серьезной компании, годовой оборот которой превосходит бюджет многих стран. Одна моя рука на руле, вторая лежит на внутренней части бедра — там где заканчивается ажур чулков и начинается подъем к удовольствию. С самого пробуждения сладкая нега томится где-то глубоко внутри, время от времени непроизвольно сокращая все от матки до губ. Сейчас, наедине с теплотой, тихой музыкой из аудиосистемы и низким гулом двигателя, особенно сильно желание дать удовольствию волю. Мои пальцы сжимают трусики, уже ощутимо мокрые. Я сдвигаю коленки, прижимая ладонь сильнее к плоти. В мыслях успевает пронестись озорная благодарность прогрессу за автоматическую коробку передач. На перекрестке под светофором из своего кроссовера мне улыбается молодой человек. Я улыбаюсь ему в ответ. И так всегда. За каждой моей улыбкой — рука под трусиками и пальцы во влажных складках влагалища. Чаще всего в мыслях, но иногда и вот так, как сейчас.

Увы доводить себя до оргазма нет ни времени, ни возможности, так как поездка до головного офиса компании не занимает много времени. Да и если честно, нет особого желания, ведь я прекрасно знаю, что меня ждет впереди.

На работе меня ждут многочисленные обязанности, контакты с людьми, и я немного отвлекаюсь от своих мыслей. В целом, я весьма ответственная и люблю свою работу, но не могу ничего поделать с тем, что в ходе моей рабочей деятельности всегда найдется момент, когда так и проскользнет мысль о вечере. Веки прикроются, тело мое пронзит едва заметная со стороны дрожь. И с каждым часом, проведенным на работе, такие спонтанные проявления предвкушения становятся чаще, и ближе к обеду я начинаю чувствовать физический дискомфорт от не высыхающих из-за моих выделений трусиков. Зная себя и свои особенности, в сумочке у меня всегда есть пара сменного белья, которая ждет своего часа.

Сегодня он настал чуть раньше, чем обычно. Улыбаясь коллегам, дав несколько рабочих указаний и удаляюсь в дамскую комнату. Прелесть работы в крупной корпорации — просторные, чистые и всегда свободные женские туалеты. Казалось бы, мелочь, но в моей ситуации это нельзя не ценить. Я вхожу в дальнюю кабинку и стягиваю трусики. Они оставляют за собой длинную тягучую нить моей смазки.

«Сучка готова к вязке».

Эта короткая мысль пронзает сознание, искрами разлетаясь глубоко внутри ниже живота. Ноги не выдерживают, и я оседаю прямо на пол туалета. Конечно, потом я укорю себя в том, что это негигиенично, но на тот момент мне это совершенно неважно. Рука моя устремляется к влагалищу, пальцы жадно сминают губы и ускользают в горячую вязкую глубину. Вторая рука до боли стискивает сосок, но на этот момент боль лишь еще больше провоцирует. Ноги высвобождаются из туфлей и пальчики под тонким темным нейлоном сжимаются в изнеможении. В очередной раз я ловлю себя на благодарности за обстоятельство. На этот раз за то, что стенки и дверца кабинки в полный размер от пола до потолка, и никто вошедший не увидит одного из лучших работников компании на полу туалета в процессе иступленного самоудовлетворения.

В голове вспыхивают и сменяются образы и картины вечера предыдущего дня. Средний и безымянный палец во влагалище, указательный на клиторе. Соски оставлены в покое, два пальца левой руки уже полностью в попке, сладко растягивая сфинктер. Все идет вполне стандартно, пока в уборную не входит кто-то еще. Две женщины из моего отдела. Я закусываю нижнюю губу, подавляя дыхание, но пальцы уже не могут остановиться. Я едва слышу их голоса, волна накатывающегося оргазма уже перекрывает все органы чувств. Не в состоянии его сдержать, я могу только ему отдаться. Зубы впиваются в губы, пальцы стискивают все, что находится между ними. Клитор, влагалище, анус — все взрывается удовольствием. Пальцы ног вытягиваются. Я бурно, но по возможности беззвучно кончаю.

Всё так же стоя на коленках, лицом прижавшись к дверце, дожидаюсь пока коллеги выйдут. Между ногами на полу несколько больших капель. Выделения продолжают вытекать, устремляясь вниз по пальцам. Я все еще дрожу от остаточных спазмов. На лице улыбка. И хотя я достигла, скажем так, поверхностного оргазма, желание внутри никуда не пропало. Может быть, даже стало сильней. Влагалище требовало заполнения. И это, пожалуй, главное отличие женщины от мужчины. Женщина всегда хочет еще.

«Сука всегда хочет еще».

Нет. Я одергиваю свою собственную руку от промежности, где вновь начинает скручивать от желания. Так может продолжаться бесконечно, а рабочий день еще не закончился. Я вытираю себя, убираю все следы и через несколько минут покидаю дамскую комнату.

Остаток дня проходит без происшествий и в нарастающем возбуждении, подобно темной липкой бездны поглощающей все внутри. Это наиболее трудный период, когда мыслями я уже отнюдь не на встречах, совещаниях, а там, где все это не имеет никакого значения. Там, где значение имею только я и мой секрет.

Уже на обратном пути в машине, меня бьет крупная дрожь, настолько что я едва ли не стучу зубами. Я уже не могу притворяться и казаться тем, кем не являюсь. Мне не нужно никого убеждать, ни с кем договариваться, улыбаться никому на перекрестках, врать ни другим ни себе. Я еду на на встречу с собой, собой настоящей. Той, которой меня никто не знает. Я стискиваю коленки и закусываю губу. Я готова кончить уже от одних эмоций.

Припарковав машину, я едва сдерживаясь, чтобы не пуститься в бег, прохожу те самые трудные несколько десятков шагов от парковки к подъезду дома. В воздухе кружится легкий снежок, пар моего тяжелого дыхания не задерживается и растворяется через мгновение в бледном свете фонаря. Я дрожу. Но не от холода, а от невыносимого жара. Предвкушения. Желания. Похоти.

Цокая каблуками по ступенькам, я оказываюсь у двери моей квартиры. Дрожащие пальцы едва попадают ключом в скважину, дверь с мягким щелчком открывается. Я забегаю, запираюсь изнутри и замираю. Тишина. Из полумрака, стуча крупными когтями по паркету, выбегает массивный немецкий дог. Гладкий и до блеска черный, 80 килограмм мышц и 75 сантиметров в высоту, он каждый раз поражает меня своими размерами и поистине великолепен.

Авель.

Преданный, ласковый Авель. Добрый. Все то, что хозяин хочет видеть в своей собаке. Он счастливо виляет хвостом, трется мордой о мои ноги, лижет своим большим языком мои руки. Авель искренне рад меня видеть и моего возвращения всегда достаточно, чтобы сделать его счастливым. Я тоже рада его видеть. Авель в полной мере обладает той искренностью, присущей только собакам и ни одним другим животным, не говоря уже о людях. Если собака тебя любит, она любит тебя полностью и без остатка. Авель любил меня и я люб ила его в ответ. Но... Это было не все.

Где-то из глубины квартиры раздается низкое глубокое рычание. Раскатистое и парализующе устрашающее рычание заставляет мои коленки содрогнуться, а мой живот сводит от страха. От страха и возбуждения. Я чувствую, как мои соки стекают из меня по внутренней части бедра, оставляя темные влажные следы на чулках. Авель, тихо поскулив и поджав хвост, отбегает от меня к дальней стенке и садится на задние лапы. Он тоже заметно испуган и подавлен. И у него есть причины.

Каин.

Брат-близнец Авеля, он буквально материализуется из полумрака квартиры. На его морде легкий угрожающий оскал. Его тело, его ста льные мускулы под иссиня черной шкурой напряжены до предела. Его налитые кровью желтые глаза буквально пронзают меня насквозь, пригвождая к входной двери, у которой я все это время стою не в силах сдвинуться с места. Взгляд Каина обладает способностью по давлять во мне все человеческое, все что еще не было смыто волной моей похоти. В мощной энергетике его взгляда, пробуждающего в о мне все примитивные инстинкты, я буквально за секунды деградирую из разумной цивилизованной женщины в беспомощную самку, полн остью зависимую от желаний своего самца.

Да, Каин — это совсем иное. Несмотря на то, что он и Авель были родные братья, Каин был практически полной его противоположностью. Само собой, физически они совершенно идентичны, как и положено близнецам. Те же восемь десятков килограммов мощи, тот же ро ст, тот же окрас. Разве что у Авеля было белое пятно на груди, в то время как Каин был полностью черным. Но вот характером и личностью они отличались разительно. Если Авель был идеальной собакой, добрым и преданным другом, то Каин, можно сказать, не был собакой вообще. Каин был неукротимым доминирующим всех животным. Он не друг, не компаньон. Он — завоеватель, лидер, тот, что называется «альфа дог». Он был этим всем на уровне примитивной энергетики. Не нужно предаваться размышлениям, чтобы понять, ведь это осознавалось на уровне инстинкта. И как будто одних этих качеств ему не хватало, Каин еще и поразительно умен. Порой мне кажется, что он слишком умен, слишком много понимает для собаки. Тот же Авель был на порядок проще. Каин же... Если я была хозяин ом Авеля, то Каин...

Каин был моим хозяином.

Я с трудом перевожу взгляд с его пронзительных глаз на то, что у меня было в мыслях весь день. На то, что заставляло мое влагалище сжиматься при одном лишь воспоминании. На 25-тисантиметровый, налитый кровью огромный хуй Каина. Я могла бы назвать его членом, пенисом или как-нибудь, но этот поистине великолепный хуй можно назвать только так. И вы мне это простите, ведь перед Каин ом я становлюсь той самой настоящей мной, о которой я так много уже говорила. Перед этим пульсирующим красным хуем с обильно вытекающей предсеменной жидкостью я переставала быть Еленой. Я переставала быть умной, независимой женщиной. Переставала быть служащей огромной корпорации. Перед одним видом этого огромного хуя я становилась сукой Каина. Да, вот я настоящая. Сука, смотрящая на хуй огромного дога в предвкушении. Сука, которая ждет... нет, жаждет чтобы ее выебал ее хозяин. Все эти красивые и нарочит о нейтральные слова — «секс"», «влечение», «влагалище» и прочие... Я буду называть все своими именами, поскольку хочу быть искренна с собой и с вами. Я была сукой Каина и моя пизда хотела его хуй. И он об этом прекрасно знал.

Каин громко и раскатисто рявкнул. Всего лишь один раз. Но мне было этого достаточно. Без того едва удерживавшие меня ноги подкосились, и я рухнула на пол. Каин неподвижно наблюдал за тем, как его сука приближается к нему на четвереньках. Сука текла. Сука текла весь день, в ожидании своего хозяина. Я оказываюсь перед Каином. Моя голова ниже его. Я заглядываю ему в глаза снизу. Я хочу его, я хочу, чтобы он меня выебал, но я должна быть покорна. Альфа самец приемлет только покорность.

Продолжая глядеть ему в глаза, стоя на четвереньках, я задираю юбку вверх. Абсолютно мокрые трусики лишь прикрывают мою обильно текущую пизду, никак не препятствуя влаге стекать по мои бедрам. Я чувствую, как дыхание Каина становится глубже и слегка улыбаюсь. Я могу быть покорной, я могу быть слабой и беззащитной. Но я знаю, что аромат моей похоти обладает абсолютной властью над всеми самцами. И в подтверждение этого, краем глаза замечаю, что Авель возбужденно вскакивает. Его хуй, пусть чуть меньше, чем у Каина, уже высвободился из своего мехового мешка и застыл, дрожа в ожидании. Я не могу описать как вся это ситуация отражается на моем эмоциональном уровне. Два огромных кобеля, каждый почти вдвое больше меня весом, готовы подмять меня под себя — хрупкую стройную женщину в костюме, в черных чулках и туфлях на каблуке, с задранной юбкой и текущей пиздой. Видели бы меня сейчас в се мои знакомые и коллеги. Какова была бы их реакция, их мысли... Надо ли говорить, что в очередной раз я была готова кончить только от одних чувств и мыслей.

Не затягивая более, я спускаю мокрые трусики, обнажая дрожащие, блестящие вязкой похотью губы моей пизды, обрамленной тонкими волосами, так же как и мой приоткрытый от страха и возбуждения анус. Я не сбриваю волосы, поскольку они у меня сами по себе не такие густые, но важнее всего — волосы держат запах. И чем гуще запах суки, тем сильнее и ярче влечение самцов.

Каин реагирует моментально, срываясь с места, забегает ко мне сзади и наваливается на меня всеми своими восемьюдесятью килограммами. Он знает свою суку, которую он берет каждый день по нескольку раз. Его не нужно направлять или заманивать. Все двадцать пять сантиметров его великолепного хуя буквально вколачиваются в мою пизду. Несмотря на обилие моей естественной смазки, скорость и сила, с которой Каин врывается в меня, каждый раз застают меня врасплох, болезненный, но всегда безумно приятный. С моих губ, нет, из моего нутра вырывается глубокий, почти животный стон, и я падаю грудью на пол, задирая свой зад еще выше. Авель возбужденно переминается с ноги на ногу, капая на пол жидкостью из набухшего кровью хуя. Каин же на мгновения замирает во мне, прислушиваясь к собственным ощущениям. Моя пизда обволакивает его огромный хуй, буквально присасываясь к нему, пытаясь поглотить его всего без остатка. Но ей это не удается. Хуй Каина на 2/3 в моей пизде, но уже находится по самую шейку матки. Разница в размерах огромна, но настолько же огромно и удовольствие которое я испытываю. В эти мгновения бездеятельности, в это затишье перед бурей, в семи мыслями и чувствами я превращаюсь в пизду, в матку, которая не видит, не слышит и не чувствует ничего, кроме натягивающего ее хуя.

Неожиданно для себя, настолько неожиданно, что я даже тонко вскрикиваю, все во мне взрывается оргазмом. Пизда начинает пульсировать, насасываясь на хуй,

ноги и тело сотрясает в крупной дрожи. Я прижимаюсь щекой к полу, глаза закатываются за веки, в иступленном бессилии из приоткрытых напомаженных губ на паркет вытекает слюна. Вот так мне, суке, порой бывает достаточно одного начального проникновения, чтобы наполняющее меня через край возбуждение выплеснулось первым за вечер оргазмом. Каин, все еще без движения, казалось бы ждет, пока сука под ним закончит свое своеобразное приветствие. Авель начинает нетерпеливо поскуливать и облизывать свой собственный хуй. Я вижу его сквозь прикрытые ресницы, все еще с открытым ротиком и вытекающей слюной, до которой мне сейчас абсолютно нет дела.

«Потерпи, Авель. Потерпи немного и если Каин мне позволит, я высосу твой хуй без остатка».

Но я тут же забываю об Авеле и обо все на свете. Мощная челюсть Каина и его клыки замыкаются у меня на задней части шеи, под затылком. Не болезненно, но достаточно крепко, чтобы привести покорную суку в готовность и лишить ее всякого желания сопротивляться. Это своеобразный знак. Сигнал к тому, что Каин вот-вот начнет меня ебать. Свою суку, пизду, которая принадлежит ему и только ему.

Буквально рванув с места, без какого либо нарастающего темпа, мощными и быстрыми толчками Каин заколачивает в меня хуй. Моя пизда растянута до безумной сладости. Пока еще нежно розовые губки окольцовывают Каина предельно плотно, но даже так из меня на по л вытекает стабильная струйка нашей смешавшейся жидкости. Как описать эти ощущения словами мне представляется очень сложно. Любая женщина, любая сука своего кобеля читая эти строки прекрасно понимает меня, но вот те из вас, кому не довелось это испытать... Ни один мужчина не сравнится с Каином, ни с тупоносым толстым его хуем, ни с его первородной чудовищной энергетикой. Ни один мужчина не может дать мне такое чувство собственной ничтожности, чувство суки, живущий только для того, чтобы плотно принимать хуй своего хозяина. И я нахожу в моей ничтожности под Каином непередаваемое эмоциональное удовольствие.

В тихом полумраке квартиры раздаются приглушенные стоны, мерное чавканье моей пизды и поскуливание Авеля, в нетерпении перетаптывающегося перед нами. Соседи в это время все заняты своими обычными вечерними заботами — ужином, отдыхом перед телевизором или за компьютером. (Специально для .оrg — bestweapon.su) Меня же вот уже десять минут без остановки ебет восьмидесятикилограммовый дог. За это время я кончила два раза, сокращениями оргазма всасывая этот божественный хуй все глубже в себя. На подходе третий. Хуй Каина, кажется, с каждой минутой становится чуть больше, в то время как моя пизда уже достигла пределов своей эластичности как в ширину, так и в глубину. Его толчки, помноженные на колоссальную массу его тела, настолько сильны, что в какой-то момент с меня слетают туфли. Я сжимаю пальчики ног в попытке хоть как-то совладать с просто огромным примитивным наслаждением заполняющем меня так же, как хуй Каина — мою натянутую пизду.

Авель, все это время жалобно поскуливавший, набирается смелости и подходит ко мне спереди. Я чувствую, как он облизывает мое лицо, перекошенное в экстазе от сношения с Каином. Авель вылизывает все слюни, вытекающие из моего бессильно приоткрытого сучьего ротика. Каин же находит это неприемлемым. Он на мгновение отпускает мою шею и единожды рявкает на Авеля. Тому этого оказывается достаточным, чтобы отбежать на почтительное расстояние от нас. Никто не должен вмешиваться, когда вожак ебет свою суку. Удовлетворенно рыкнув, Каин вновь сжимает клыками мою шею и возобновляет еблю.

Сила и возбуждение Каина достигает того предела, когда моя пизда отработана настолько, что полностью сдается перед его хуем. Очередной толчок болезненно пробивает шейку, и хуй оказывается в самой матке. Взрыв удовольствия помешанного на короткую вспышку боли настолько мощен, что я сама заскулив, как и положено сучке, испытываю запредельный оргазм. Он сотрясает мое тело крупной дрожью. Пальчики на ногах вытягиваются, мой язык непроизвольно высовывается из ротика, и я, к своему огромному стыду и к такому же переполняющему удовольствию... описываюсь прямо на пол. А поскольку Каин все это время не перестает меня ебать, моя терпкая моча разбрызгивается по всей моей попке, растекается по бедрам, по чулочкам, образуя лужу прямо на паркете подо мной.

Вас когда-нибудь ебали до такой степени, что ваше тело полностью выходит из под контроля и все мышцы расслабляются настолько, что не могут сдерживать ничего внутри? Надеюсь, что да, мои милые читательницы. Но если нет, то мне остается вам только посочувствовать.

В тот момент, когда я вытягиваюсь в оргазме и обмачиваюсь, Авель настолько обезумевает от запахов ебли и мочи, зрелища и своего желания, что он начинает подпрыгивать и тонко гавкать. Каин же продолжает методично заколачивать хуй мне по самую глубину матки, не обращая внимания на свою обмочившуюся от удовольствия похотливую суку. Правильно, так и должно быть. Каину плевать на мое удовольствие. Мое удовольствие — это лишь побочный эффект от пути к его собственному удовлетворению. Сука стонет, кончает, мочится — это все ее сучье. Каин же продолжает ебать. И я ему хочу, чтобы он ебал меня так вечно. Не задумываясь обо мне, о моем удовлетворении и чувствах. Просто ебал меня. Свою маленькую похотливую суку так, как она этого заслуживает.

И через еще пару минут Каин начинает кончать. Горячая сперма за мгновения переполняет сначала матку, а затем и всю растянутую до предела пизду. Каин замирает, будто бы прислушиваясь к своим ощущениям. Лишь огромный разбухший хуй во мне дергается, накачивая свою благодарную суку горячей спермой. Еще немного и она начинает вытекать из моей уже раскрасневшейся от долгой ебли бесстыжей пизденки и стекает по ногам, смешиваясь с мочой. Я тяжело дышу, невольно постанывая. По лицу текут слезы. Это самые искренние слезы, которые могут быть у женщины. Слезы стыда, унижения, боли и, самое главное, слезы истинного удовольствия. Такие слезы могут быть только когда стоишь на коленках под огромным догом, с его огромным хуем в пизде, в луже спермы и собственной мочи. Это совершенно непередаваемо, мой заинтересованные читатели, позвольте мне вас в этом заверить.

Каин кончает уже около около полуминуты, а сперма так их хлещет из него без остановки. Но я знаю, что он не даст этому драгоценному сокровищу пропасть зря. И я уже дрожу в предвкушении последней детали, скрепляющей наш статус. Статус «настоящего хозяина и сукой для ебли». И Каин не заставляет себя ждать.

Представьте размеры Каина. Представьте 25-ть сантиметров его толстого темнокрасного хуя. Представьте меня — всего-то 48 килограммов, тоненькая хрупкая женщина. Представили? А теперь представьте какой у нас получился узел. Да, я думаю, вы правы. Это прост о невероятно. Настолько невероятно, что я каждый раз улетаю от одной лишь мысли о том, насколько это божественно великолепно.

Все это время, когда меня ебал Каин, я лежала на коленках, попкой к его хую и лицом вниз на щеке на полу. Но как только во мне начал нарастать узел, я приподнимаюсь на руки от ощущений, растягивающих мое нутро. Но Каин быстро дает понять, что этого не стоит делать. Сука должна лежать и принимать своего хозяина полностью и без остатка. И я абсолютна бессильна перед Каином, стальная хватка его челюсти на моей шее полностью лишает меня контроля над ситуацией.

Узел продолжает разбухать, надежно скрепляя мою пизду и не давая его сперме вытекать. Раскрасневшиеся губки уже не в состоянии плотно обхватывать растущий объем узла. Подобно экзотическому цветку, они бесстыже раскрываются, обнажая напряженный клитор, нутро моей пизды с краем узла Каина. Меня сотрясает очередной оргазм. Я выдыхаю воздух из легких с каким-то утробным животным стоном. Какой уже это по счету? Третий, четвертый? Я уже не знаю, да и это совершенно не важно, потому как не успел отпульсировать этот, как начинает нарастать другой.

Авель осторожно подходит к нам сзади и начинает аккуратно слизывать сперму и мочу с моих мокрых чулок. Особенно приятно, как он вылизывает пальчики на ногах, все еще вытянутые в напряженном удовольствии от нашего с Каином соития и замка. Бедный, бедный верный Авель. Как бы мне хотелось тебя утешить, но ты ведь знаешь, что это зависит только от благодушия моего хозяина и твоего бра та. Если он позволит, я утешу тебя. Я утешу тебя так, как может утешить только твоя хозяйка.

Но Авель вновь быстро пропадает из моих мыслей. Пока узел Каина достигал своего максимального объема, я кончила еще два раза. Это самые сладкие оргазмы. Это оргазмы любви. Никак иначе. В эти моменты, полностью им доминированная, я испытываю такое абсолютное единение с Каином, что начинаю реветь. Но это единение не только с ним. Это еще и единение с собой. С собой настоящей. С собой, покрытой огромной собакой, с разбухшим от собачьего узла лоном и растянутой пиздой. С собой в луже собачьей спермы и собственной мочи. С собой с зареванным лицом, растекшейся тушью, размазанной помадой и лужицой своей слюны, в экстазе вытекавшей изо рта.

Да. Это настоящая я. Назовем меня Еленой и будем знакомы.

Примечание автора:

Надеюсь вам понравилось, мои дорогие читатели. Прошу не оставаться неуслышанными и оставлять свои отзывы. Это всего лишь первый мой рассказ, а ведь столько всего не рассказанного остается. Вечер только начался, да и вечера такие у меня каждый день ;) А если вспомнить еще и про выходные...

До встречи!

Елена