— Василий Иванович, Василий Иванович! — с радостными криками влетели в кабинет директора офисные сотрудницы. — Наша «Юлия» выходит на международный уровень! Представляете, Василий Иванович!

С сияющими улыбками, весело блистая глазами, они отдали ему только что подписанный контракт.

Василий Иванович — симпатичный, темноволосый 25-летний парень, взглядом красивых темно-карих глаз внимательно осмотрел документ и, действительно увидев в конце его заветную подпись, тоже вспыхнул улыбкой.

— Что-ж, дорогие мои девочки, — проговорил он свойственным глуховатым голосом. — Верно, нас ждет феноменальный успех!

— Не нас, а вас, Василий Иванович, — улыбнулась пухлая Валентина Григорьевна. — Это был целиком вам проект!

— Да, Валентина Григорьевна права, — подтвердила томноокая Светка. — Это ваш успех!

Расслабленно откинувшись в кресле, Василий с улыбкой оглядел своих столь учтивых секретарш.

Старшей из них, являлась Валентина Григорьевна, коей уже шел под пятый десяток лет, имелся любимый муж и несовершеннолетний сын Миша. Она обладала крупным приятным лицом с веселыми зелеными глазами, выпуклыми красноватыми щеками, небольшим округленным носиком и сочными темно-вишневыми губами. С кокетливой мальчишеской прической кудрявых темно-рыжих волос, она сегодня выглядела весьма эффектно в темном широкоплечем деловом костюме, просторной белой блузе и темно-серой «карандашной» юбке тянущейся до колен. Ниже, её сочные соблазнительные икры покрывала темная сетка прозрачных колготок, а стопы блестящие темные туфли с белыми бабочками.

Второю была рослая тридцатилетняя брюнетка Светлана. Она так же имела не менее симпатичное, но бледное овальное личико, большие умные темно-карие глаза, круглый нос и полные алые губки. Её шикарные черные волосы красиво изливались на печи и спину, покрытую светло-кремовым пиджаком (застегнутым всего на две пуговицы, и тоже с накладными плечами), да просторной белой рубашкой. Длинные ноги же были сокрыты стильными темными брюками, подчеркнутыми черными туфельками на высоком каблуке.

Обе были весьма хороши, обе источали из себя приятный аромат карамельных духов, и обе по-своему нравились Василию Ивановичу. Валентину он ценил за прекрасную работу по вопросам финансов, прилежное исполнение самых важных проектов и безупречную пунктуальность. Он знал, что этой старой «офисной львице» можно доверить самые сложные задания, не сомневаясь, что они будут выполнены в срок. Поэтому не гласно считал её своей «правой рукой» и не редко ласково называл тетей Валей. Светку же он ценил за постоянно отличный кофе, грамотный сетевой маркетинг и... томный глубокий голос, который ему было всегда приятно слушать в деловых переговорах по селектору.

— Да нет уж, девочки! — после некоторых раздумий, ласково возразил им Василий Иванович. — Прошу вас, не льстите мне! Победа «Юлии» это победа всех нас! Это наша общая победа!

Всё так же довольно улыбаясь, он, поднялся со своего офисного трона, обогнул рабочий стол (на коем стоял плоский монитор от компьютера и кипы всяких бумаг) и подошел к женщинам.

— Ну, мы вас все равно поздравляем, — пожимая ему руку, пропела красивым голосом Светка. — Ведь это была ваша идея... А мы просто выполняли свою работу...

— Точно, мы всего лишь ваши сотрудницы, — проговорила не менее ласковым тембром и Валентина Григорьевна, в свою очередь, беря его рабочую конечность. — Ваши верные девочки...

— Спасибо... — уже не без смущенья поблагодарил он женщин, и вдруг неожиданно ощутил в своем теле растекающуюся негу необычайного удовольствия.

Хорошая весть, пронизанный лучами солнца родной светлый офис, да сияющие лица двух симпатичных секретарш, невольно взбудоражили в нем всю его молодую кровь.

«А что если... — подумал он. — Если по случаю такого успеха фирмы, я трахну своих милых работниц?! Трахну здесь и сейчас?! А?!»

И, от одной только сей мысли, Василий Иванович сразу же неимоверно возбудился! Его вдруг взбудоражило всё: этот ласковый изумрудный блеск глаз Валентины Григорьевны, её искрящий огонь кудрявых волос, играющие светлые блики в её наливных вишневых устах... Даже волнистый ворот её блузы (охватывающий толстую шею женщины с несколькими заметными канавами складок и небольшим вторым подбородком!) сейчас волновал его всей патокой томления!

Но его также притягивала желанием и молочноликая Светка — её льющиеся темные волосы, цветущие маковки губ и... плавный кругляшек носа!

Ещё чувствуя в руке их теплоту дружественных пожатий, Василий, так же, продолжал мысленно вслушиваться в их обоюдно приятные голоса, почти в унисон поздравившие его с первым важным успехом в карьере!

Уже через минуту, предчувствуя несущийся шторм возбуждения, он, дабы не упустить своих «девочек», быстро подошел к двери кабинета и запер её на замок!

— Что вы делаете, Василий Иванович?! — изумилась Валентина Григорьевна, переглянувшись с не менее озадаченной Светланой. — Зачем вы заперли дверь?!

Василий, видя их в лучах яркого солнечного света (щедро изливающегося с улицы сквозь большое окно) просто замер на месте — они вдруг показались ему королевами, истинными богинями красоты, которые были созданы для нежности и любви! Богинями, коих он, презренный раб «дефективного мужского пола» заставлял нещадно работать и носить на себе асексуальную мужицкую одежду!

— Девочки... — едва не задыхаясь от волнения, промолвил он, смотря на них уже самым настоящим диким взглядом. — Вы сегодня обе просто обворожительны! Вы... вы божественны! Вы прелестные создания священной любви, и... я хочу вам сегодня сполна дать её! Не бойтесь, ведь сегодня наш день, наш праздник, наше пиршество любви!

И, с этими дивными словами, он упал перед дамами на колени... принявшись расцеловывать их хорошенькие темные туфельки!

— О, я презренный раб любви, я ваш презренный раб... — тяжело дыша, зашептал Василий, лобзая то туфельку Вали, то Светки.

Женщины же, ошеломленно смотря то на него, то на друг друга, тоже не на шутку разволновались, даже не зная что и думать!

Через минуту, сполна нацеловавшись с их обувью, он поднялся на ноги, и благодарственно положил ладони на их «крупные» плечи. Затем, смотря в зеленые глаза зрелой шатенки (с более густыми и лучше подкрашенными ресницами, чем у молодой коллеги!) любовно обнял её упитанное тело и горячо прошептал:

— Я люблю тебя, тётя Валя...

И, мягко прихватив пальцами затылок сотрудницы (годящейся ему в матери!), приблизил свои «девчачьи» губы и... слился с её устами в поцелуе!

Ласково орудуя языком, он целовал её столь нежно и мягко, что она сразу «растаяла» от сего поцелуя — поцелуя, от коего их обеих мгновенно накрыла волна могущественного наслаждения!

Он целовал Валентину Григорьевну всей молодой страстью, но с изысканным изяществом, жадно облизывая её крупные зубы, волнистые десна, сладостный язычок. Целовал, всасывая её обильно текущие слюнки словно нектар олимпийских богов. И от этого поцелуя, у неё кружилась голова, горячий рот впрыскивал в её кровь огонь страсти, а пышные чресла стали инстинктивно вздрагивать в рефлексе пробудившегося сексуального желания!

Утопая в этом затяжном поцелуе, Валя обняла спину разгоряченного Василия своими крупными руками и даже невольно смяла белую плоть его рубашки!

Светка же, широко вылупившись на это чмоканье взрослой напарницы с молодым начальником, впала в настоящее пике изумления, невольно раскрыв свой очаровательный ротик!

И, вскоре, Василий Иванович, будто вспомнив о ней, с трудом оторвавшись от губ раскрасневшейся женщины (ещё ласково лизнув ей носик!), повернулся к брюнетке.

— Я люблю и тебя, Света, — произнес он, тут же притянув к себе девушку.

Запустив бледные руки в её роскошную черную гриву, он коснулся и её алых губ, невольно поджав лицом «пятачок» её носа.

Теперь всасывая новые слюнки, он наслаждался её ртом — девушка, как и коллега быстро онемев от его искусного поцелуя, стала стремительно наполняться грогом разжигаемой страсти.

Наслаждаясь более отзывчивым языком Светки, Василий нежно впился влажными губами и в «фарфор» её гладкой шеи.

— Ах... — тут же сладко ахнула грудным голосом та, и, от новой волны возбуждения даже закатила глаза.

Василий же, немного «покусав» её трепещущую плоть, вновь переметнулся к ранее оставленной «тёте» Вале (коя с полупьяным взором тупо взирала на них, приподнимая дыханием свою массивную грудь) но, извинительным жестом проведя ладонью по её красной щеке... тут же вернулся к брюнетке.

Пристально смотря Светке в темные воды глаз (покрывшихся после поцелуя легкой поволокой дурмана), он ловко расстегнул пуговицы её пиджака и быстро скинул его прямо на пол — девушка осталась перед ним лишь в высоко-каблучных черных туфельках, и в белоснежной рубашке, подернутой невысокими холмами груди!

Будто хищный зверь, Василий Иванович тут же схватил эти холмики и стал мягко терзать, вдавливая твердые ягодки сосков в их нежную зефирную мякиш!

— А-а-аах! — уже звонче выплеснули малиновые уста Светки очередной звук бьющей страсти.

Остро ощущая на своих сиськах пошлые прикосновения начальника, она тяжело задышала в клокочущем волнении.

У Валентины Григорьевны же, оторопело глядящей на них, уже всё просто замерло в груди — сильно смущаясь такого откровенно интимного зрелища, она одновременно и стыдилась видеть его, и жаждала дальнейшего действия!

Василий, намяв грудь темноволосой дылде-секретарше, стал методично расстегивать пуговицы её рубашки и, расстегнув, стянул с плеч до локтей — однако, как оказалось, на груди девушки ещё был небольшой светлый лифчик!

Не без легкого конфуза, улыбнувшись виноватой улыбкой, Светка

сама до конца высвободившись от рубашки (так же последовавшей за пиджаком на пол) медленно расстегнула лямки лифа, но не сняла его, решив отдать это волнующее действо молодому мужчине.

Поняв сие, Василий Иванович, не сдерживая пылающих чувств, одним махом сорвал с неё этот лифчик — в тот же миг, дернувшись от его резкого движения, её сиськи обнажились пред ним во всей своей скромной красе!

С хищно приоткрытым слюнящимся ртом, он тут же прильнул губами к одному из светло-коричневых сосков, мгновенно занявшись энергичным подсасыванием!

— Ах-ааа-ах! — вновь заахала Светка, с откинутой назад головою

сама вольно отдавая небольшую грудь ласковому терзанию.

Василий, будто сделавшись крупным младенцем, стал глубже поглощать сосок ртом, по-ходу щекотно обсасывая его губами, полизывая языком и... даже слегка покусывая зубами!

Так, быстро добившись от неё возбудительной упругости, он (нежно доя иную), с тем же усердием принялся и за вторую ягодку: он стал целовать и сосать её до исступления, одновременно чувствуя, что его давно взбудораженный член, просто растопыривает ему брюки!

— А-а-а-ах, а-а-а-ах! — под емкостью его ласк, уже откровенно заблеяла Сетка, стремительно наливаясь розовыми красками вскипающего возбуждения.

Валя Григорьевна, лицезря, как начальник сосет грудь высокой подчиненной, сама невольно полыхнула яркой зарей пробудившейся страсти — невольно положив руки на своё крупное «вымя», она с тихим оханьем стала слегка надаивать его, несмотря на плотный материал делового костюма!

Через минуту, Василий, вдоволь насосавшись возбужденно набухших сисек Светки, вновь обнял её и поцеловал в губы — в сем поцелуе, длинноногая секретарша, почувствовав во рту очередные порции его слюней (в достатке вызванных неистовым грудным сосанием!) окончательно вошла в штопор безумного желания!

Однако, Василий Иванович, вызвав его в ней, неожиданно отстранился от неё, и с выпирающим бугром своего «желания» снова развернулся к Валентине.

Он опять заключил эту массивную женщину в объятия, самозабвенно

впившись в сочные цветки её вишневых губ — не менее вкусных и сладостных губ, чем алые лепестки молодухи.

Из-за огромной разницы в возрасте чувствуя к ней более сильное влечение, Василий снял с неё костюм, но, вместо того, чтобы обнажить её грудь (трехкратно превышающую Светкину!) развернул к себе спиной и грубо толкнул к рабочему столу.

С шумом грузной коровы, Валентина Григорьевна грудью плюхнулась на него, подставив начальнику довольно крупный соблазнительный зад — тот, больше не медля ни секунды, расстегнул пуговицы серой юбки, и сразу спустил по её крутым бедрам к ногам.

Его взгляду мгновенно предстали невероятно огромные пышные белые булки женских ягодиц, рассеченных соблазнительной линией небольших белых трусиков!

Задыхаясь в приступах желания, он запустил руку меж её толстых ножек и стал подтирать власяной пах, сразу четко почувствовав в своих пальцах припухшие бугорки крупных половых губ!

— Ох... О-о-ох... Господи... — глухим стоном вздохнула зрелая шатенка, остро ощущая все его движенья по своим нижним губам. — Господи-ж мой... ох-ох...

Василий, не прекращая нежно теребить лепестки сальных губок, пытался пробудить их опороситься соком женского вожделения, дабы затем спокойно ввести сквозь их створки свое горячее мужское орудие!

Светке же, праздно наблюдавшей за ними, пришлось самой поддерживать в себе разогретое возбуждение, лаская пальчиками обсосанные (и облизанные) сосочки. Однако, чувствуя, что этого явно мало, она, вскоре расстегнув пуговицу брюк, проникла пальцами под трусики, и, с тихим стоном затеребила свои нижние губки.

Тем временем Василий Иванович натерев Вале пах, полностью обнажил её великолепный зад с действительно взмокшими темно-коричневыми лепестками половых губ и с темнеющим «рабочим пятном» анального отверстия, кое собой говорило о том, что её муж, видимо, не редко любил иметь супругу нестандартными способами.

Оставив Валентину в рубашке, колготках и туфельках, он склонился над ней, принявшись массировать уже распухшие икры её разведенных ног и гладить громадные бедра.

Ухая на столе от его нежных ласк, она покорно ждала дикого соития.

— Богиня... Тётя Валя, вы настоящая богиня... — взволнованно шептал ей он, снова едва ли не задыхаясь от разрывающей его половой эрекции.

Наконец, чувствуя, что больше не может терпеть, Василий Иванович встал за Валентиной Григорьевной и, в одно мгновенье избавился от своих темных брюк вместе с белой материей трусов, обнажив изящный 25-ти сантиметровый член, коим словно венозной пикой и нацелился в широкий зад распластанной женщины! На головке этой чисто мужской «пики», в солнечном свете уже красиво мерцала первая капля вожделения, готовая повести за собою целый поток шампанского удалой спермы!

Света же, впервые видя нагишом атлетичного начальника, энергичнее затеребила свои «ягодки» с «киской», став извлекать из себя уже более откровенные стоны! Но тот, увлеченный ещё вполне себе вкусной шатенкой, словно забыв обо всем, медленно мял слегка осунувшиеся подушки её ягодиц, меж которых, будто пробуя на вкус, вскоре мягко провел языком!

— У-уххххх... — словно сова на сносях, ухнула на столе Валентина, сразу покрывшись томными мурашками удовольствия.

Он, чувствуя радость её плоти, нарочито растягивая

сладкую пытку, ещё несколько раз лизнул ей меж ног, касаясь кончиком языка и её взмокших, уже просто сочащихся половых губ!

Под усиливающееся уханье взрослой женщины (созревшей ещё в былое советское время!), он, представляя, как её муж сотни раз входил меж них, с резким всплеском неимоверного вожделения тут же принялся слизывать сии пряные женские соки!

Со звонким чмоканьем вылизывая текущую «киску» Валентины, он совершенно распалил брошенную им Сетку, которая, дабы заполучить его внимание, уже чуть ли не с отчаяньем залилась на весь офис настоящим «предродовым» визгом!

Невольно заслышав стенания дылды-брюнетки, «лизун» обернулся и... увидел её стоящей лишь в одних высоко-каблучных туфельках с совершенно невменяемым от возбуждения взглядом!

Не говоря ни слова, Василий

жестом указал ей встать на колени и, когда она сделала это, приблизил к её милому личику чудовищно

распухшую громаду гибкого полового члена!

Заворожено смотря на сей жезл любви, Светка с трепетом обхватила его рукою и стала умело массировать неспешными движениями.

Почувствовав на половом органе её приятную женскую руку, теперь уже Василий в блаженстве закатил глаза, однако, не забыв о Валентине, наконец, погрузил в её отменное лоно... указательный палец своей правой руки!

— О-оххх, — взмахнув ресницами, ухнула со стола мясистая шатенка, ощутив, как палец молодого начальника нахально захозяйничал в её горячей сокровищнице.

Света же, на совесть надрочив член, с замершим сердцем коснулась его мокрой «клубники» в поцелуе!

— Уммммх! — тут же невольно взвыл Василий, содрогнувшись от «ожога» удовольствия, пряный привкус коего, с взаимным внутренним потрясением ощутила на своих устах и секретарша.

Ощущая сладкий вкус его спермы, холмики её сисек навострились уже до предела, «киска», обрамленная густой порослью темных волос, импульсивно затомилась, а упругая попка соблазнительно выгнулась сдобными овалами пушистых «булок»!

Больше не сдерживая себя, Светка стала покрывать драгоценный фаллос быстрыми поцелуями, после чего погрузила головку в свой теплый рот, в коем, облизывая язычком, тут же принялась энергично высасывать все поллюции его выделений!

— Уммммммм... — ещё протяжней взвыл Василий Иванович от сей пытки минетом.

Жмурясь и удовлетворенно мыча, он стал благодарно поглаживать темную голову оральной мучительницы, одновременно борясь со страшным желанием окатить своим семенем весь её божественный ротик!

Валентина Григорьевна же, (чувствуя, что начальник находится в плену Светиной ласки) не теряя времени, принялась сама теребить

свои вспухшие половые губки! Лаская их кроткими толстенькими перстами (погрузив указательный в хлюпающую пещерку вагины) она вновь гулко заохала в обжигающих волнах сексуального возбуждения!

Под сие доносящееся уханье дрочущей Вали, Василий Иванович непроизвольно представил, что ему отсасывает именно эта дородная женщина и... этим лишь впрыснул в свою молодую плоть дополнительный напалм страсти!

Мучительно сдерживая усиливающийся напор желания, он, дабы не разрядиться в глотку Светки, вытащил из её рта взмокший от слюнь орган и... стал ритмично тереться им уже о нижние губы Валентины!

Прочувствовав под собою горячий мужской орган, Валя, отбросив всякое рукоблудие, моментально охнула взаимным желанием.

Василий, ощущая головкой полового члена её трепещущие мокрые лепестки, мягко раздвинул их ею и, наконец, проникнув в грот горячего лона, стал медленно буравить его.

От его самых первых толчков, Валентина Григорьевна сразу же задвигалась вместе с рабочим столом!

Он же, слушая приятную музыку её стонов, да блаженно вдыхая сладкую карамель её духов, словно желая ей сделать второго ребенка, с каждым натиском лишь убыстрял, да убыстрял движенья своих белых бедер!

На сей раз оставленная им Света, больше не желая оставаться в стороне, внезапно ухватила его сзади за дергающиеся яички и... стала поглощать их ртом словно орешки, игриво натягивая губами тонкую влажную кожицу!

От сих стимулирующих ласк второй сотрудницы, Василий Иванович, опустив крутые бедра Валентины Григорьевны, крепко ухватился за её громадные титьки и, уже в удвоенном темпе задолбил по роскошному гроту вагины!

— У-аа-ах! У-ааах! — распаляясь все жарче, закричала Валя

настоящим благим криком, чувствуя, что его «поршень» чуть ли

не на куски рвет её стонущее влагалище.

С каждым ударом она четко ощущала его могучую твердую мощь, изящную вытянутость, и... чуть ли не впадала в «осадок», когда он входил в неё полностью, звонко ударяясь об её зад мошонками мелких яиц!

Василий, только «зверея» от её шумных оханий, всё яростнее налегал на неё: стол под ней уже просто ходил ходуном; все тетрадки и папки смело ещё первыми ударами её подпрыгивающих сисек; а монитор компьютера медленно, но верно так и подскакивал к самому краю!

Светка же, выпустив яички начальника (ещё ритмичней застучавших по попке Валюши!) принялась просто лобызать его волосатые ноги, став опять нежить личную «киску».

Вскоре, Василий, вдосталь «на таранив» Валентину Григорьевну, вытащил из неё поалевший распаренный член и, вернувшись к брюнетке, грубо приставил её к столу раком — да ещё так, что монитор, в конце концов, слетел с него на пол и с треском разлетелся на осколки!

Разъяренный от клокочущей страсти, он, в один миг разорвал на ней трусики, раздвинул её великолепные ножки и, всего с пару ударов вошел во влагалище, внося в него сок собственной спермы с половыми выделениями шатенки!

— Аааааааа! — на весь светлый офис взвизгнула Светка, пронзенная любвеобильным «колом» начальника.

Её не столь широкая «киска» болезненно откликнулась на действия члена Василия, однако, он (положив руки на её плечи) стал буравить её так же ритмично как Валю!

От его натиска стол так и ходил ходуном вместе с обеими женщинами — женщинами, кои с вспученными влажными «кисками», были уже инстинктивно готовы сполна отдаться его мужской силе!

И, под сим энергичным натиском начальника, ощущая влагалищем его безумно вздувшийся орган, Светка визжала в беспамятном вихре сладострастия, а он, взаимно упиваясь траханьем, снова доил её сиськи руками, и мычал-мычал-мычал от бьющего потом огня наслаждения!

Синхронно сотрясаясь вместе с ними на рабочем столе, сисястая Валентина Григорьевна, перейдя уже на какое-то булькающее оканье, отчаянней затеребила ягоду своего взбухшего клитора!

Разгоряченный Василий Иванович же, всё увеличивал наскоки на длинноногую Свету и, в какой-то момент, почувствовав, что уже больше не может терпеть, резко схватив её за взмокшую гриву, со сдавленным стоном запускал в неё жирные струи светлой спермы!

— Аааа-ааах!! — громко вскрикнула Светка, чувствуя во взаимной волне оргазма, как её горящее лоно стремительно наполняется скользкой мужской жидкостью.

Он, балдея от вспышек удовольствия, сделав ещё несколько судорожных впрыскиваний во влагалище, сразу обмяк на ней, с блаженной усталью уткнувшись лицом в темные волны её волос.

Словно спаянные телами они некоторое время так и лежали на столе, предавшись ошеломительной постогразмной неге и, усмиряя занявшийся дух. Затем Василий, вытащив из наполненного лона сотрудницы верный половой орган, притянул её к себе и поцеловал в губы.

Опьяненная сексом Светка покорилась его пухлым устам, отдавая им вместе со вкусом слюней сохранившийся привкус его же «минетных поллюций»! (Специально для .оrg — bestweapon.su) С её расширенных нижних губ по внутренним сторонам бедер стекались белесые ручейки вкаченной им спермы, и

чувствуя их, она чуть ли не выла от несущих её головокружительных виражей удовольствия!

— Ты была великолепна, Светлана! — признался ей Василий Иванович, сквозь страстные почмокивания. — Ты настоящая красотка!

— Спасибо, Василь Иваныч... — растянувшись в пьяной улыбке, ласково пропела брюнетка, влюблено глядя на него отуманенным взором. — Вы тоже оказались довольно страстным мужчиной... Вы настоящий самец...

Целуя начальника, она взяла так до конца не опавший член в руку, и нежно задрочила его трубочкой пальцев — не смотря на то, что он только что отимел её в «киску» прямо на рабочем столе, она вновь была не прочь отдаться ему!

И, «настоящий самец», снова тихо вздыхая от начавшейся дрочки, в свою очередь, так же, всё ещё желал сию рослую тридцатилетнюю секретутку.

— Милые... — донесся до них жалобный бас забытой ими Валентины Григорьевны, так и терзающей мокрую «киску" — Прошу вас... Возьмите меня всю... Мои милые...

Переглянувшись, Василий со Светкой хитро улыбнулись друг другу и обступили пухлую шатенку.

Сама ещё прибывая в жгучем огне возбуждения, Светка быстро перевернула старшую напарницу на спину, резвыми движеньями расстегнула пуговицы её блузки и... сразу жадно всосалась в одну из её выпученных шаров сисек! Всосалась словно взрослая дочка, вдруг возжелавшая как прежде испить грудное молоко своей аппетитной матери!

— О-о-о-ох! — громыхнула Валя, вздрогнув в мощном разрыве нового удовольствия. — О-о-о-о... Хоспади! Хос-па...

Не дав ей «до стонать», Василий Иванович вероломно заткнул её рот своим половым орудием!

Широко выпучив зелень глаз, да истошно зафыркав кругленьким носиком, Валентина Григорьевна попыталась выплюнуть начальнический член, однако, он, крепко сжав её большую рыжевласую голову, стал лишь глубже всаживать его в её рот!

И, чувствуя как член (несущий с остатками спермы сладкую росу трахнутой Светы!) безнадежно проваливается в её глотку, Валентина вдруг, неожиданно для себя, сама начала непроизвольно вкушать с него восхитительную примесь половых выделений!

Светка же, растопырив усердным сосаньем то один её темно-розовый сосок, то другой, уже обеими руками принялась надаивать добротное «вымя» и, вскоре, не прекращая сего действа, ловко соскользнув в низ, припала губами уже к её половым губам!

Словно внезапно схваченное животное, Валя сначала задергалась в их совместном плену, а уже через пару минут, под действием языка младшей сотрудницы (тщательно вылизывающей ягоду её клитора!) с тягучим мычаньем сотряслась в первой огразмной конвульсии.

Глядя на сладкие мучения красиво мерцающей в поту шатенки, (одновременно чувствуя членом райскую теплынь её ротовой полости!) Василий, наполнившись очередными соками, вытащил обслюнявленное орудие, оттолкнул в сторону Светку, и с размаха воткнулся им уже в вагину женщины — оно со звонким хлюпаньем легко приняло его твердую плоть, любовно обняв своими гладкими мышцами!

— Ох-ох, Хос-пади! — занялась очередным уханьем Валентина Григорьевна, ощущая, как меж её толстых ног вновь заработал раскаленный «поршень» полового члена. — Хос-па-диииии...

Под выплески её протяжных вздохов, он — чувствуя себя

настоящим бычком-осеменителем — опершись на её широкие бедра, со всей отчаянностью долбил и долбил её влагалище, при этом сам снисходя целыми потоками пота!

Дабы не «отставать» от любвеобильного начальника, Света ухватив трясущиеся под ударами сиськи напарницы, опять начала посасывать их крупные ягодки, так же, не забывая теребить и в самой в себе всё ещё занимающийся огонь возбуждения!

И, вскоре, вобрав в себя все оставшиеся силы, Василий Иванович, в безумном долблении Валентины Григорьевны, наконец, всадил ей по самые «помидоры» и, с рыком юного львенка, разрядился в неё буйными семенными потоками!

— Ооооооооооох! — тут же извлекла из губ Валя свой самый истошный вздох, забившись в очередном приступе сладостного экстаза.

Насквозь пронзенная им, она, несколько раз непроизвольно содрогнувшись на столе, резко стихла, перейдя на мерное плаксивое всхлипыванье.

Василий же, полностью «выплеснув» ей себя, устало плюхнулся прямо на её выдающееся пузо, и, слыша от него емкий рокот внутренней жизнедеятельности, сызнова стал переводить учащенное дыхание.

«Я всё же поимел их... — мелькнула в его голове мысль сквозь окутывающий сознание хмель блаженной истомы. — Я всё же трахнул их обеих...»

Сполна удовлетворенный и вконец опустошенный эфирами соитий, он улыбнулся счастливой улыбкой и шкодливо замял мокрое «тесто» пуза трахнутой Валентины Григорьевны — просторного пуза немолодой толстушки-шатенки, кою сейчас, долгими утешительными поцелуями в губы, тепло расцеловывала стройная брюнеточка Светка.