Предисловие

Когда у нас что-то болит, мы бежим к доктору. Глотаем таблетки горстями и удивляемся, почему болезнь не отступает? Когда у нас что-то болит, доктор лечит следствие, но не причину. Причину найти и устранить можем только мы сами. Причина в нас самих, в наших поступках, в наших делах, словах и даже мыслях. Мы годами копим обиды. Мы годами становимся причиной обид других людей. Мы не думаем об этом, мы не замечаем этого. Обижаем, походя, не задумываясь. И обижаемся сами, когда вдруг приспичит. Обида — основная причина любой болезни. И не важно — обидели вы или обидели вас, и вы повелись на эту обиду. Рано или поздно эта пружина выстрелит в самое уязвимое ваше место.

Мы проживаем жизнь в двух параллелях, а может, больше. Одна — дом, работа, дом. Вторая, а то и третья, восьмая, сотая, — во сне. Какая из них реальнее, у каждого своя, какая значимей, у каждого по-своему. Вновь листая записи г-на Тарского, я натыкался на описания снов, видений, предчувствий. Иногда моих, чаще — женских. Женская душа сложнее и чувственнее, она видит то, что не замечает мужчина.

«Прежде чем начать, хочу обратиться к тем, кто захочет это прочитать. Это местами нудно, а порой скучно, а иногда непонятно, как препарирование лягушки, например. Зачем ее резать? Вот так и с отношениями. Зачем их разбирать? Но мы люди, и нам важна суть, мы всё хотим пощупать и во всём убедиться, но лучше на чужом опыте. Мы ведь умные!» (От автора).

***

Начну я со сказки, красивой, с несчастливым концом. А может именно в такой развязке и заключается счастье?

Жила-была девочка. И в 19 лет, считая себя взрослой и мудрой, девочка решила выйти замуж за мальчика, который был старшее ее всего на год. Они были студентами, свадьба случилась на исходе лета, а через две недели оба уехали на практику — девочка в одну сторону, мальчик — в другую. И вот там у девочки приключилась самая настоящая Любовь. Не те банальные чувства, которые мы привыкли считать за нее и называть этим словом любое новое из сотни увлечений. А именно настоящая. И муж тут был совсем не причем.

Там она встретила Его. Он был старше ее. В 19 лет это важно. Он был мудрее. А настоящая любовь не знает границ. Это была любовь с первого взгляда и, казалось, навсегда. Он был женат, она замужем. Стояло чудесное бабье лето. Было тепло, и ночью млечный путь соприкасался с дорогой на горизонте. Казалось, что до его начала можно дойти за какие-нибудь полчаса. Звезды гроздьями падали прямо в руки. Желаний не хватало, чтобы загадать на каждую упавшую звезду. Но у них желание было одно — взяться за руки и никогда-никогда не отпускать друг друга. Они мало говорили вслух, чаще разговаривали глазами, понимая друг друга с полу-взгляда. Все было как в кино. Такое в жизни случается лишь раз... А потом было расставание. Даже не попрощались толком, он вынужден был уехать, пока она была на работе. Позже они встретились, но девочка была уже беременна, от мужа, конечно. И тогда он принял решение за двоих — уйти уже навсегда, чтобы не мешать, не смущать, не быть преградой... ничему! Сердце девочки рвалось на части, но долг был превыше всего.

Красивый неоконченный роман. Зато любовь та живет в сердце этой теперь уже женщины той чистой, нетронутой сказкой, падающими звездами и говорящими глазами. Ее героя уже нет на свете, потом — через много лет — она узнала, что он погиб. Но это неважно, потому что в ее сердце живет его чистый образ, как недописанная строка, как прерванный сон, как недопетая песня. И чище этого нет ничего на свете, и больнее этого нет ничего на свете.

***

Сон первый. В постели с дьяволом

«Я уснула днем в обед. И вдруг просыпаюсь от того, что рядом со мной в кровати кто-то есть, будто с правой стороны лежит кто-то, я почувствовала мужскую энергию, я пыталась открыть глаза, чтобы посмотреть, но вокруг была полная темнота, как самой глухой ночью, я ничего не могла увидеть, а ведь должен был быть день... Вдруг мужчина (или кто-то...) рядом обнял меня рукой, и я сразу будто успокоилась, я почувствовала желание, поняла, что хочу его. Он поднялся надо мной, но по-прежнему я не могла его рассмотреть, будто черная масса и всё, а вместо лица — маска, помню фиолетовые и желтые полосы. Он ничего не говорил, но я знала, чего он хочет, будто он общался со мной мысленно, я нащупала его член рукой и немного подрочила, он стал подниматься, там все было как у обычного мужчины. И я уже понимала, что очень его хочу, уже была готова отдаться... Но в этот момент мне удалось открыть глаза — вокруг было светло, я была в своей кровати одна. И когда я это поняла, первым желанием было — вернуться и продолжить то, что началось там. Но я окончательно проснулась и убедилась, что это был лишь сон, к счастью или к сожалению».

***

Девочка рыдала, свернувшись калачиком на диване, душа выворачивалась наизнанку, слезы застилали глаза, но каждая слезинка приносила утешение. Рыдать полезно, когда ничего не остается. Одиночество давило и сжимало в комок, становилось холодно от мыслей. Каких? Их нет, есть пустота, пустота в сознании, в душе, в жизни. Что дальше? Опять пустота. Действия не давали результата, потуги и напряги... ни к чему не приводили и напрягали. Сознание меркло... Темнота или слепящий свет... Что это? А разве важно? Куда ты идешь? Зачем живешь? Что ты ищешь? Вопросы без ответов... радость без отдачи, горе не цепляло, проходило стороной. Это у них горе, пусть страдают. Девочка рыдала, сознание меркло...

«Смех зазвенел королевской монеткой,

Маленький шут в позолоченной клетке.

Пьяные сны, карусели и черти,

Маленький шут, самый грустный на свете».

(Ляпис Трубецкой)

Девочка вытерла слезы и сползла с дивана. Завтра будет новый день или не будет... какая разница, когда нет жизни. Она шмыгнула носом, скинула халатик и натянула короткую маечку, что едва прикрывала грудь. Плечи, они зябли почему-то, несмотря на тепло в комнате. Сегодня уходило лето, а вместе с ним и надежды. Ее надежды. Отсюда и слезы, душившие ее. Но слезы кончились, так же как лето за окном. Там застучал дождь. Раз, два, три, четыре, пять... отстукивали капли по подоконнику. Раз, два, три, четыре, пять... Барабанил дождь по ее промокшей от слез душе. Она нырнула под одеяло и натянула его до подбородка. Душа была пуста и вымыта слезами, а тело просило ласки. Она напряженно вытянулась во весь рост под одеялом. Одной рукой подняла маечку и сжала грудь, снизу и с боков, пальцами слегка придавив сосок. Та откликнулась нежной истомой. Внизу живота и между ног она ощутила знакомое тепло. Раздвинув ноги и согнув их в коленях, второй рукой девочка тронула нежную плоть между ног. Пока только чуть касаясь. Перед глазами, как обычно, увидела цветок. Цветок орхидеи... Вы видели это удивительное чудо природы? Как он распускается, видели? Сначала разворачиваются внешние, мясистые лепестки, раскрывая нежную суть второй пары тоненьких лепестков. Которые, в свою очередь, расходятся в стороны, открывая сердцевину цветка.

Так и ее суть открылась навстречу пальчикам, как бутон орхидеи. Она нащупала заветный бугорок и прижала его пальцами, продолжая ласкать грудь. Цветок раскрылся еще больше. Теперь ей хотелось большего — силы, воздействия, напора. Она чувствовала, как между ног появляется влага и становится горячо. Привычным движением она выдернула из-под соседней подушки резиновый самотык. Это была ее первая игрушка, подаренная ей когда-то любимым мужчиной. Мужчина давно остался в прошлом, а самотык жил до сих пор, он потемнел от времени, он был жестким и неудобным, но она никогда не предавала его, только он мог доставить ей наслаждение в ее играх с собой. Придавив его огромную головку к клитору, она сначала нежно провела вниз, вверх, смазывая резиновую плоть своими соками. Потом, ускоряя темп, начала водить им по губам с нажимом на клитор. Еще, да еще... Тело кричало и выгибалось. Устала рука, а внизу живота собрался огненный шар, который никак не мог взорваться. Поменяла руку, сдвинула ноги вместе и продолжала, продолжала неистовую пляску нажима. Сильнее, еще сильнее. Кончай, сучка, кончай — билась мысль в голове. И вот она — боль, да именно боль, внизу живота, что заставляет сжимать ноги и выгибаться дугой, влага, что течет по ногам, жар, что приносит облегчение. Она кончила. Судорожно, двумя ногами сжала самотык, еще раз вздрогнув от боли в клиторе, и затихла. Руки вдоль тела, ноги сжаты, глаза закрылись. Девочка провалилась в сладкий, глубокий сон, без сновидений. Часа на три...

***

Сон второй. Разговор с Богом

Девочка стояла на парапете балкона шестого этажа, в футболке и босиком... И мир вокруг рушился... нет, она не собиралась прыгать... зачем? Что этим можно изменить? Ничего! Ей было холодно, но внутри горел адский огонь! Жить не хотелось, но сильно хотелось выжить! Что это? Порыв ветра сорвал клок снега с веток, и осыпал вниз мелким дождиком. И тогда она услышала голос Бога... Он говорил с ней. Нет, не словами, не фразами. Что есть слова? Тени, жалкое подобие чувств, ощущений. ОН говорил образами! Она видела их, ощущала, ловила всем сердцем. Слабое существо без защиты, без покровительства.

Но образы заполняли ее изнутри. Вокруг была лишь зима, с ее темнотой и порывами ветра. Ветер заползал под футболку, ласкал обнаженное тело, но это были колючие, злые ласки, они не давали успокоения, они возбуждали. Пожалуйста, не надо, — шептала она, но это не помогало. Спасти могло только одно — спуститься вниз, зайти в теплую комнату и залезть под одеяло. А что это изменит? Душа останется там — на парапете, рядом с Богом. И она стояла... из последних сил, замерзая и чувствуя ласковые, но колючие прикосновения ветра. В какой-то момент ей стало просто хорошо, уже не чувствовался холод зимы. Его не было. Тело стало податливым, мягким. «Почему люди не летают, как птицы... « И она отпустила руки. Равновесие, и без того шаткое, было потеряно. Нет, она не взлетела, как Маргарита, нет, она не сорвалась в пропасть. Она осталась стоять! На ногах! Раскинув руки, замерзая, чувствуя ласковые прикосновения ветра... и приближение земли.

Бог тогда говорил с ней, но она не поняла, о чем.

***

Знаешь, в чем главная проблема первой, бурной, стадии развития отношений? Это как пить солёную воду — чем больше пьёшь, тем сильнее жажда. Вот так и здесь. Каждая встреча вместо удовлетворения, приносит новое желание. Ещё и ещё, и, кажется, что насыщение не наступит никогда. Это проходит со временем, но время движется медленно, очень медленно, почти бесконечно. Пережить расставание сложно, хочется заорать: «Остановись мгновение!»

«Ты говоришь, у мужчины две головы. Это так. У женщины тоже. Только у нас вторая голова — это сердце. Знаешь, когда душа разрывается от желания вцепиться клещами и не отпускать никуда, свернуться калачиком на коленях и уснуть в ласковых и добрых объятьях, очень сложно прислушиваться к голосу разума. Но я прекрасно понимаю, что есть одно такое гадкое, мерзкое, но абсолютно железное слово — Долг. Я его ненавижу, вот только мимо него всё равно не пройдёшь. Это всё равно, что преодолеть изгородь из колючей проволоки. Пока переберёшься на ту сторону, в кровь обдерёшь и руки, и ноги, и все остальные части тела, в клочья раздерёшь одежду, а на той стороне лишь пустое, безжизненное и бесконечное пространство. Зачем эти бесплодные усилия? Долг держит нас на этой стороне. Долг возвращает с небес на землю.

Сегодня именно это и произошло. Я боролась в душе сама с собой. Просто в голове билась мысль: «Уходи сейчас, чтобы вернуться, или останься навсегда!» И как всегда долг победил. Я не имею на тебя прав, я не могу быть рядом, я могу только ждать! Это трудно. Я не должна была тебе всего этого говорить, не имела права, если бы не твой телефонный звонок вчера вечером.

Всякий раз в этой жизни мы пытаемся найти вневременное и внепространственное обиталище. Лужайку, где пляшут скворечники. Но всякий раз на нашем пути возникают препятствия, которые мы не можем преодолеть. Это то, что я хотела рассказать тебе вчера, о тех самых вневременных пространствах. Это то, о чём ты не захотел послушать».

***

Сон третий. Прогулка по воде

Это было море. Сначала на нем были огромные волны с человеческий рост. Вокруг светило ослепительно яркое и теплое-теплое солнце. Волны были темно-синего цвета с белым гребнем наверху. Но в них не было угрозы, а наоборот — они тянули к себе, хотелось прокатиться на волне, как на горке. Но в какой момент картинка сменилась — и море стало абсолютно спокойным и ровным, глубоко синее с бирюзовым отливом... И тогда она вошла в воду. Вода держала ее на самой поверхности. Было так спокойно на душе. Но вдруг возникло желание встать на эту зыбкую поверхность. Она поднялась на ноги И пошла... по воде. В полный рост, нисколько не сомневаясь, что это все реально!

***

Вчера я обидел тебя. Обидеть человека легко, когда он сам настроен на обиду. Сегодня пытался исправить. Я сидел рядом и виновато гладил твою коленку. Такую знакомую, нежную кожу, такое податливое всегда тело. Но ты была холодна, как мраморная статуя. Ты смотрела в одну точку, не замечая меня. Я сполз вниз, к твоим ногам, раздвинул колени и приник к твоей потаенной, такой доступной всегда и такой неживой сегодня сущности. Ты не шелохнулась. Была мягкой как воск и холодной, как мрамор.

На столе горела свеча, оплывая воском художественными мазками. Ты видела сгоревшую до основания свечу в луже расплавленного воска? Она величественна! Упавшая, растаявшая, но живая. Свечи не умирают, они лишь перевоплощаются. Жизнь похожа на огонь горящей свечи. Она также скоротечна, хрупка и расплывчата. Сегодня мы просыпаемся и еще живем, а завтра лишь растекаемся невообразимыми формами расплавленного воска. Гадание на кофейной гуще ничто по сравнению с формами расплавленной свечи. А свечи загораются снова и снова. И ничто не может уничтожить новую свечу, кроме нового огня. Они неразделимы, они связаны воедино, и нет ничего, что могло бы разрушить этот союз. Лишь только расплавленный воск. Но и его можно слепить заново, вставить фитиль и свеча обретёт новую жизнь.

«Каждый шаг ставит точку, каждый шаг ставит точку, предоставьте мне отсрочку, я шагну... « Женская душа проста. Но мужчины упорно не хотят этого понять. Там, где нет ничего, кроме прямой линии, они ищут что-то сложное, натыкаются на пустоту — и теряются. Иногда умение читать между строк гораздо полезнее, чем умение слышать. Очередь имеет начало, но часто не имеет конца. И длиной она, как правило, на всю жизнь. Женщины тоже редко могут пережить демонстративное пренебрежение, но лишь женщины умеют ждать. Не надо искать сложностей там, где лишь прямая линия.

Твой тихий голос прозвучал как гром среди ясного неба: «Страх! Страх перед смертью, вот что заставляет нас жить! Ты благополучен, женат, устроен, окружён заботой, но ты не позволяешь свободно вздохнуть не только тем, кто рядом, но и тем, кто случайно оказался на твоём пути. Ты пытаешься подчинить себе целый мир? А выдержишь? Не сломаешься? Мы ловим каждое мгновение, потому что оно может быть последним. А потом возникает еще одно, и еще, момент отдаляется... А вдруг сегодня, завтра, послезавтра, через неделю? Игра — с жизнью или смертью?»

Я замерз от твоей холодности, встал и ушел. Совсем. Но ты не поднялась меня проводить. Обида — расплавленный воск сгоревшей свечи, сгоревшей дотла.

***

Сон четвертый. Эротический

Раз, два, три, четыре, пять... Отбивает барабанную дробь дождик по подоконнику. Раз, два, три, четыре, пять... На небе ни одной звёздочки, за окном темно и хмуро. Вдруг накатила волна, она пробежала от макушки до кончиков пальцев и исчезла где-то в конце кровати. Сон, это лишь сон. Я ухожу с головой под воду. Тону? Нет. Почему-то могу дышать. Под водой. Там нельзя дышать... Но я же дышу. Сон... Говорят, эротические сны снятся к разочарованию.

А это эротический сон? Раз, два, три, четыре, пять... Барабанная дробь дождя не утихает. А под водой светло. Солнце? Нет. Что тогда?

На небе ни звёздочки. А под водой красота, почему человек не может жить под водой? Там так спокойно, светло, уютно. Сон, это только сон. Наверное, эротический. Раз, два, три, четыре, пять... Барабанная дробь.

***

«Знаешь, у тебя всё будет хорошо. Примерно лет семь... Потому что я тебе это позволю. Прощай. Когда входишь в тёмную комнату, хочется включить свет. Когда ослепительно светит солнце, хочется надеть темные очки. Когда кто-то есть рядом, хочется одиночества. Когда рядом нет никого, непременно возникает желание прижаться к кому-нибудь посильней. Парадоксы и несоответствия.

Обидно жить в темноте. Лишь слабый луч надежды возвращает тебя к жизни, и тут же гаснет. Почему? Движения назад не существует, так же как движения вперёд, а равно как и стояния на месте. Деревья движутся относительно окна поезда, но при этом они стоят на месте. Куда бы ты ни шел, ты остаёшься на равном удалении от солнца. Движения не существует, так же как не существует и состояния покоя. Что же тогда есть?»

Имея за спиной реальный менталитет Королевы — трудно встать на колени, но иногда — это лишь иллюзия. Нищая Королева, которая скитается по дорогам жизни, прося подаяние, — тоже невеселая картинка, тут уж с какой стороны посмотреть!

***

Сон пятый. Прыжок со скалы

Я стою на скале со связанными за спиной руками. Под скалой море, огромное, неизвестное. Что там внутри? Какие подводные камни? Но моя задача — прыгнуть в это самое море. У меня есть выбор — я могу сделать шаг назад или шаг вперед. Если назад, ничего не будет. Ничего. Если вперед... То там, внизу, меня ждут надежные руки, которые помогут выбраться из воды, которые спасут, если что-то пойдет не так, которые примут меня и не дадут случиться плохому.

Однажды я уже стояла на такой скале — меня силой оттолкнули от края, хотя готова была шагнуть вперед. Сейчас что мне делать? Уйду с головой — назад дороги не будет, шагну назад — потеряю то, что искала. Вы — Хозяин, Вам решать, что мне сделать? Но тогда я полностью передам себя на Вашу ответственность. А если там не море, а болото? Тогда что? Решение принимать Вам, моя задача — подчиниться.

Я шагнула... но!"То ли нора была очень глубокой, то ли Алиса падала слишком медленно, но у нее было предостаточно времени подумать, что же будет дальше» (Льюис Кэрролл «Алиса в стране чудес»).

***

Она была Женщиной. Истинной и настоящей. Один ее запах заставлял шевелиться мужскую плоть, один ее вид приводил их в состояние готовности. Женщина, сучка, шлюха... Она это знала и пользовалась этим. Зачем? Кто знает? С детства она была Женщиной. Рождена ею, и оставаясь ею... Она была неотразима и досягаема... Но никогда никому не принадлежала. Она меняла их как перчатки, привязываясь и теряя, отгоняя и притягивая. Оставаясь с каждым из них и не оставаясь ни с кем. Ей дарили цветы и говорили комплименты, ей угрожали и насиловали, ей было все равно. Она была Женщиной. Она дарила и забирала, она сопротивлялась и была покорна. Но она всегда оставалась собой. Достоинство? О чем вы? Желание? Может быть. Потребность? Возможно. Нет ответов, как нет вопросов. (Специально для .оrg — bestweapon.su) Она хотела жить и каждый день умирала. Она хотела умереть, но каждый день просыпалась снова и снова. Ей было хорошо и было плохо, ей было безразлично, скучно и захватывающе. Всегда по-разному. Ей это нравилось и надоедало, пугало или настораживало, она мало чего боялась, разве что шагов за спиной. Она проснулась в постели с дьяволом и не увидела его лица. Она летала по ночам, но не знала где, она гуляла по воде, но только во сне. Ей хотелось жить и хотелось умереть одновременно. Мир? А зачем он? Для кого, для чего?

Гвоздика в стакане склонила голову, она устала и просто завяла. Цветам легче, они умирают не думая, не желая того, и сами не понимая, что умерли.

Нет в мире вечного, вечна лишь память... Память о будущем...

Девочка рыдала на диване, свернувшись калачиком. Слезы кончатся, не сегодня, так завтра, их не может быть много, они всегда в меру. Хочешь плакать — плачь, не можешь — смейся...

Смех зазвенел королевской монеткой,

Маленький шут в позолоченной клетке...»

(Ляпис Трубецкой)

***

Сон последний. Философский

Начало лета. Удивительная вещь — старый изъеденный, корявый ствол клена, а на нем и вокруг такая нежная, дружная светло-зеленая поросль. Так это трогательно выглядит сейчас. Конечно, к осени все станет жестче и грубее, но сейчас — это то самое начало жизненного пути, пока чиста душа, пока нет пятен, горя и боли... Я не вижу лица людей, они для меня скрыты. Но я отчетливо вижу темные пятна на их душах. И хочется дарить любовь и тепло, чтобы этих пятен стало как можно меньше. Мы сами, и только мы сами, можем сделать мир чище, добрее, светлее.

Но я люблю людей. Всех, без разбора, в любое время года. Бомжика, неторопливо переходящего дорогу в неположенном месте прямо перед носом твоей машины, наркомана, который средь бела дня в час пик примостился на бордюрчике, покачиваясь, того и гляди, завалится на дорогу под колеса. Я их люблю. Людей, плохих и хороших, добрых и злых, милых и отталкивающих. Они люди. Просто люди, со своими мечтами, мыслями, делами. Они все такие же, как я. Просто мы все такие разные. А любви не бывает мало или много. Она либо есть, либо ее нет. Я люблю себя также, как и их. Я такой же несовершенный, как они. Я такой же слабый и такой же сильный. Ничего в этом мире не происходит просто так. Для всего есть причина.

***

Радость моя, счастье мое! Вот теперь я точно знаю, что у меня есть шанс стать незаменимым. Потому что я узнал, все, что было скрыто. Все, что ты утаивала, не скрывая ничего. Когда человек открывает душу, он становится уязвим. Но мне можно довериться, я не предам, не подведу. Я просто буду рядом, всегда. В любом статусе, в любой ипостаси. Потому что я этого хочу. Ни в коей мере не разрушая, только созидание способно удержать, только та энергия имеет значение, которая создает. Что-то новое, что-то значимое, не разрушая то, что уже есть. Все изменится в нужное время и в нужном месте, если будет нужно... Красота — в глазах смотрящего!

***

Послесловие автора

«Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу.

Дьяволу служить или пророку — каждый выбирает для себя».

(Юрий Левитанский)

Человек рождается таким, какой он есть. Каждый из нас, приходя в этот мир, выполняет лишь свою, порой и ему не известную задачу. Мы приходим учиться. И ни обстоятельства, ни воспитание, ни условия, ни среда не могут на это повлиять. Каждый из нас несет свою ношу. Есть двое и мир вокруг них. Есть чувства, но нет слов, которые выразят эти чувства. А эмоции можно уловить и понять только душой. А отношения между людьми проходят три основные стадии.

Первая — искра, что вспыхнула внезапно. Вот только появиться она может в любой момент. В первую секунду первой встречи или через тысячу лет знакомства. Это как получится. Вторая — только привычка, желание, спокойствие. Третья — отторжение, оно всегда наступает рано или поздно. Оно может выражаться по-разному, спокойно и ровно, бурно и со страстями, равными первой стадии, но оно неизменно ведет к разрыву. Есть мир, и есть в нем двое.

Г-н Тарский