1.
Что-то, последнее время не спится:
Страшно заснуть мне — пугаюсь во сне.
Всякая нечисть лесная всё снится,
Странные чудища лезут ко мне.
2.
Только засну, вижу разные сны я:
Будто, живу я в лесу как монах
Тихо крадутся там эльфы лесные
В мягких сапожках, зелёных штанах.
3.
Мимо идут — не хрустит даже ветка.
В гости заходит ушастый отряд.
Чинно встречаю я добрых соседок,
Хоть и монах, но гостям тоже рад.
4.
Чудное дело: в отряде, лишь, девы.
Может, у них там матриархат?
Я к ним с вопросом: «Так бабы здесь все вы»?
Те, лишь, смеются и странно глядят.
5.
Ликом красивые, с ладной фигурой.
Сядут за стол: «Угощай нас, монах»!
Сладко едят, все здоровые «дуры»,
Что-то бугрится у каждой в штанах.
6.
Острые уши и тёмная кожа,
Будто бы иней блестит в волосах.
Все, на мой взгляд, на друг дружку похожи.
Чудные речи звучат в их устах.
7.
Хоть и с трудом, но их речь понимаю:
Можно судачить за жизнь и за всё.
Слух навострив, их рассказам внимаю:
Былям лесным и про то и про сё.
8.
Дева одна среди всех выделялась
Статью и мощью, печалью в глазах.
Что ни прикажет, тот час исполнялось
Быстро и чётко — не так, впопыхах.
9.
Сядет, обычно, за стол, лишь, со мною,
Пристально смотрит, внимает словам.
Будто шутя, вдруг, коснётся рукою.
Сразу как искра пройдёт по рукам!
10.
С нею сидеть мне приятно и мило,
Словно знакомы мы с ней много лет.
Только, уж, очень ко мне зачастила,
С часик побудет, и, вот, — её нет.
11.
Может, свой глаз на меня «положила»?
Больно, уж, ласковый блеск в тех глазах.
Я же монах, вечный богу служивый:
Крест свой несу я «за честь, не за страх»!
12.
Тело смиряя, молю о прощении:
Пост, воздержанье — мой вечный удел.
Женщин не ведал — боюсь прегрешений,
Но на эльфийку с восторгом смотрел!
13.
Глаз от неё оторвать невозможно:
Тянет меня к ней волшебный магнит.
Сердце то скачет, то мрёт осторожно,
То, как затравленный зверь, зарычит!
14.
Снова вчера навестить приходила,
Чтоб похвалиться про ратный успех:
Долго в лесу одна банда бродила,
Но изловили лазутчиков всех.
15.
Только вернулись, ко мне поспешила,
Снова смущая покой мой в тиши.
«Как же зовут тебя дева»?"Дармила».
Вот, значит, как: даришь милость души?!
16.
Вижу, а деве всё хуже и хуже:
Раны открылись, слабеет совсем.
Чай только пьёт, в рот не лезет и ужин,
Жар появился, ей нужно в постель.
17.
«Дара, ложись: осмотрю твои раны,
Чисто промою и швы наложу,
Мазь принесу, помолюсь для охраны,
Вместо сиделки в ногах посижу».
18.
Ночью, забредив, совсем поплохела:
Жаром горит и воюет в бреду.
Теплой водой протираю ей тело,
И раздеваю себе на беду.
19.
Снял сапоги, снял штаны... и немею:
Я — на яву или, всё же, во сне?
Я, как мужик, эту «штуку» имею,
Как же у девы мог вырасти член?!
20.
Длинный и ровный с открытой головкой,
Яйца большие прижаты к ногам.
Хоть протирать было очень неловко,
Всё же решился, протёр, ну, а там...
21.
Писька девичья чуть ниже открылась:
Нежные губки, вкруг светлый пушок...
В угол пойду, помолюсь: «Боже, милый,
Силы верни, чтоб оправить мой шок»!
22.
Чуда такого я сроду не слышал,
Чтобы имелось у баб «то» и «то».
Кончив молиться, я из дому вышел,
Чтоб остудить свои мысли, потом
23.
Долго сидел на крыльце, размышляя
Про чудеса, что творятся в лесу.
Кто она есть, моя гостья лесная,
Как же я дальше свой крест понесу?
24.
После зашёл и прилёг возле Дары,
Тотчас усталость сморила меня.
Утром вскочил: надо делать отвары...
Так просидел рядом с девой три дня.
25.
Мою ей раны, повязки меняю,
Мазь наношу и отваром пою,
Потное тело водой протираю-
Чуткой сиделкой при ней состою.
26.
Я не ропщу, эти хлопоты в радость.
Сердце истома сжимает в груди:
Девы касаться — такая услада!
Что ожидает нас с ней впереди?
27.
Не устояв, нежно глажу ей ноги,
Член, и вагину, и грудь, и живот.
Видно, сошлись наши с нею дороги,
Вышел в судьбе здесь крутой поворот.
28.
Не разлучат нас мирские невзгоды,
К ней прикипел я душою навек!
Пусть укорят: мы друг другу уроды-
Эльфа она, я простой человек.
29.
Мне же она всех красавиц милее:
Как ни взгляну, всё ласкает мой взор.
Кровь закипает, а уд каменеет-
Вот он, свершился, судьбы приговор!
30.
Адский порог предо мною открылся,
Райскую сладость суля нам двоим.
В лес уходил, а в тартар провалился,
Святость моя растворилась как дым.
31.
Бренное тело мой разум сломило,
Адский огонь моей воли сильней!
Как же легко впал я богу в немилость:
Грешные мысли мне стали милей.
32.
Как я устал с искушеньем сражаться!
Ночью молюсь, укрепляя свой дух.
К деве приду — и готов снова сдаться,
Крики с мольбой прорываются вслух...
33.
Время прошло, стала крепнуть больная:
Жар отступил, прояснилось лицо,
Дышит ровней. Я от счастья сияю,
С новой надеждой иду за крыльцо
34.
В лес за травой, за грибами, малиной,
Горькой корой и пихтовой хвоёй.
Чай ей готовлю, с довольною миной,
Мазь и еду — для любимой своей.
35.
А через день моя Дара очнулась,
Смотрит невидяще, будто во сне,
Через мгновение вся встрепенулась
И потянулась руками ко мне. ()
36.
Нежно прижала и волосы гладит,
Шепчет чуть слышно, а что, не пойму...
В сердце восторг и такая услада...
Сам поцелую и, тоже, прижму.
37.
Вот и свершилось, долой все терзания!
Тесно прижавшись, телами слились...
Нежные речи, улыбки, лобзания...
Видно, мы ждали друг друга всю жизнь!
38.
Руки блуждают совсем без стеснения,
Гладят любовно и грудь, и живот.
Я — как струна, мой конец — в нетерпении,
Дара рукой его нежно так мнёт.
39.
После, решительно к щелке подводит,
Внутрь окунает, и — он уже там.
Час упоенья, восторга приходит:
В море любовном плывём по волнам!
40.
Вниз, а то вверх я по гребням летаю,
Чувствую мякоть, упругость и боль:
Разом в раю и аду пребываю.
Боже, остаться здесь вечно позволь!
41.
Чувствую, в чреслах вулкан назревает,
Копится, зреет лавины поток.
После из жерла фонтан вылетает,
Выстрелом струйным в Дарину потёк.
42.
В царство блаженства вдвоём улетаем,
Шепчем друг другу смешные слова...
Словно, от тяжких трудов отдыхаем...
Так повторилось не раз и не два...
43.
Так мы прожили в любви три недели,
В счастье купаясь, как в солнца лучах.
Вместе дышали и пили, и ели,
В шутку сражались на острых мечах.
44.
В лес уходили вдвоём на охоту:
Птицу и зверя добыть на обед.
Мылись и парились в бане в субботу...
Так и забыл я свой божий обет.
45.
Ну, а ночами, как только стемнеет,
Мы предавались волшебной любви.
Дара дарила мне всё, что имеет, —
Только шепни, только, лишь, позови!
46.
В деле любовном она была дока:
Где приласкать, где тереть, как войти.
Я не услышал ни слова упрёка,
С ней познавая услады пути.
47.
С ней я учился и «лёжа», и «стоя»,
«Сверху» и «снизу», и «в зад», и «в перед».
Страстно сношались до «волчьего воя»,
Не забывая, при этом, и рот.
48.
Как пососать, полизать и почмокать, —
Эту науку прошёл я всерьёз.
И самому приходилось поохать,
Вновь изучая «анальный вопрос».
49.
Дара в ученьи пощады не знала:
Маслом помажет, присунет и «прёт».
Ох, настрадался я в теме «анала»,
Словно, огонь изнутри меня жжёт.
50.
Ну, а губами владела искусно,
И язычок трепыхал как змея.
В рот забирала умело и «вкусно»,
Там утопал весь в томлении я.
51.
Всё описать мне не хватит и книги,
Наши восторги «заполнят дворец»!
Скоро конец сей любовной интриги-
В мире всему наступает конец.
52.
Ночью примчалась эльфийка с «тревогой»:
Враг появился в соседнем лесу.
Быстро собралась Дармила в дорогу
И побежала, заправив косу.
53.
Долгих пять дней я томился в тревоге:
Замер не в силах ни спать и ни есть.
Утром раздались шаги на пороге,
Вот, и дождался печальную весть.
54.
Так же, неслышно, отряд появился,
Скорбно внесли в дом носилки с плащом.
Плащ осторожно на пол опустился, —
Мёртвая Дара лежала на нём.
55.
Замер я, плакать и биться не в силах,
Рядом с покойницей рухнул на пол...
Скорбно процессия прочь уходила...
Я вслед глядел, а отряд шёл и шёл...
56.
Так и сидел «изваянием мёртвым»
Час или два, или десять часов.
После, пошёл за верёвкой
Дверь аккуратно закрыв на засов.
57.
Вот, и пришёл час расплаты жестокой:
Время платить за грехи по счетам.
«Долго не быть тебе там одинокой,
Дара, я — скоро, дождись меня там»!
58.
Сколь ни греши, а расплата приходит,
Как ни крутись, есть верёвки конец.
Шея в петлю так доверчиво входит-
Всем прегрешеньям достойный венец.
59.
«Вместе с тобой мы любви предавались,
Вместе свела нас судьба на беду.
Ты подожди, уж немного осталось.
Вместе навеки, я — вот он, и-д-у...
