Рассказ посвящается моим подругам Иришке и Анечке.

***

— А ты кто? — сильно удивился низкорослый молодой человек, заходя к себе в комнату.

Посреди его комнаты стояла тоненькая высокая девушка. На ней были только полупрозрачные серебристые трусики из неизвестного материала и в довершение ансамбля — небольшой бюстик, сквозь который проглядывали симпатичные маленькие сосочки. Её губы и щёки были сильно измазаны клубничным вареньем. Девушка опускала огромную ложку в почти опустевшую банку, утащенную, вероятно, из кухни, и ни слова ни говоря, продолжала, заниматься поглощением варенья. Банка была трёхлитровая. Но похоже, её это не останавливало. «Как в неё столько влезло?», — поразился Малышь, но ничего не сказал и принялся переодеваться в домашнюю одежду, ничуть не стесняясь незваной посетительницы. Ведь она его не стеснялась.

Красотка доела варенье, тщательно облизала губы и пальцы рук и сказала:

— Меня зовут Карлитта, будем знакомы, малыш.

Следует отметить, что МалышЬ давно перешагнул черту совершеннолетнего возраста, но его рост оставлял желать лучшего. Даже на высоченных каблуках он не достигал ста шестидесяти сантиметров. А его круглое детское лицо не позволяло дать ему больше тринадцати лет.

Конечно, все друзья и знакомые, а также их родители называли его не иначе как Малышь. Именно так, смягчая «ш» на конце. Самое интересное, что Малышь, чтобы наступить на горло своему комплексу, при получении паспорта попросил вписать это имя. Своё настоящее он даже не помнил. В ЗАГСе пошли ему навстречу и теперь молодой человек являлся единственным обладателем такого имени. Возможно, и единственным в Мире. Всё это он спулемётил своей новой знакомке, которую для рукопожатия держал за лапку.

— А как ты сюда попала? — поинтересовался хозяин комнаты.

— Через окно, — мило улыбнувшись, ответила Карлитта.

— Афигеть! — афигел Малышь, — двенадцатый этаж. Ты человек-паук? Можешь лазать по стенам?

— Нет, — ответила тоненькая девушка, — я фея и влетела в окно.

— Фея? — потрясся парень, — а где твои крылья, Карли.

— У меня нет крыльев, — сказала фея, — я использую природный пропеллер, а для его питания служит продукт с высоким содержанием сахара. Клубничное варенье, например. Ты на меня не сердишься? — показывая взглядом на опустевшую банку, спросила она. — И кстати, меня зовут Карлитта, но если хочешь называй меня Карли. Мне нравится.

Затем Карли развернулась вокруг своей оси, чтобы продемонстрировать свой пропеллер. Он был сложен и незаметен спереди. Она попыталась развернуть все восемь блестящих лопастей как стрекозиные крылья. Но ей это не удалось. Размер комнаты был слишком мал для них.

— Афигеть! — вновь офигел Малышь, — с таким пропеллером можно, наверное, далеко полетать? А где ты живёшь?

— На крыше, — кратко ответила Карли.

— Как Карлсон, который жил на крыше? — вспомнил старинный мультфильм Малышь.

— Не совсем, — ответила фея, — Карлсон — это плод воображения писательницы вашего Мира Астрид Линдгрен. Ну посуди сам как он мог летать с таким маленьким пропеллером вопреки аэродинамическим свойствам воздуха?

— Но это же сказка — сказал Малышь, — там всё возможно.

— Верно, — подтвердила летающая женщина, — и кстати главного героя книги тоже звали Малышь, как и тебя. Значит это судьба.

— Какая судьба? — не понял реальный Малышь.

— Вскоре узнаешь, — ласково улыбнулись девушка.

Внезапно она сильно нагнулась и поцеловала молодого человека в щёку. Молодой человек был скромный парень и, в отличие от сверстников, поцелуи ему перепадали не часто. А если честно, то этот невинный поцелуй незнакомки был единственным и первым в его жизни. Если не считать случая в детском саду. Там он один раз поцеловался со своей одногруппницей. За что та обозвала его «бякой» и заплакала. Да, не считается. Но этот невинный поцелуй, которым вознаградила его Карли, встрепенул душу Малыша. Парень даже немного покраснел от удовольствия. Чтобы как-то разрядить обстановку, Карли внезапно предложила Малышу полетать.

— Только мы не пролезем в окно вдвоём, — показывая на открытую форточку, пояснила фея, — придётся его полностью открыть.

— Двенадцатый этаж всё-таки, — немного испугался парень — А вдруг ты нас не вытянешь и тогда мы упадём.

— Чепуха! — рассмеялась смешливая девчонка, — моя грузоподъёмность до семидесяти килограммов, а в тебе и пятидесяти нет.

— Сорок восемь, если быть точнее, — подтвердил груз.

— Значит, ты можешь взять топливо в довесок, — хитро сощурив свои смешливые глазки, предложила Карлитта, — две баночки будет самое то.

— Хорошо, — согласился будущий летун и убежал на кухню за вареньем.

Погрузив его в заплечный рюкзак, он обнял Карли спереди, предварительно связав оба тела за талии широким папиным ремнём. Голова парня находилась как раз на уровне груди девушки, а ноги висели в воздухе. Ему было неудобно, он боялся коснуться своим лицом запретного плода, вдруг девушка обидится? Но девушка была лишена этих комплексов. В её мире ничего такого не было, а об этом она судила по книгам телевидению и интернету. Поэтому она просто прижала голову Малыша к своей груди и спросила:

— Тебе не нравятся мои сиськи? Или ты просто стесняешься?

— Стесняюсь, — признался Малышь, погрузившись в мягкую божественность женской природы.

Конечно с ним тут же произошёл казус.

— Оу! — воскликнула девчонка без комплексов, — у тебя встал на меня? Я тебе нравлюсь. Хочешь со мной потеребонькаться?

Малышь просто растерялся от таких откровений. Внезапно он совершил мужской поступок: юноша поцеловал грудь феечки со всею страстью, на какую был способен.

— Конечно хочу — сказал он, поражаясь своей наглости, — я захотел тебя сразу как только увидел.

— Прекрасно! У меня дома, на крыше. Полетели?

— Полетели, моя фея! — торжественно сказал он и...

Они выпали из открытого настежь окна. Фея выпустила свой пропеллер чуть меньше вертолётного и набрав высоту, быстро понесла Малыша к себе домой на крышу.

Феечка летела очень высоко, но суть была вовсе не в этом. Красоты пролетающих пейзажей были недоступны парню. Ведь его лицо практически утопало в груди его новой подружки, от которой исходил медвяной аромат волшебной страны, из которой она прилетела. Малышь попытался повернуть голову в сторону, чтобы хоть что-то увидеть краешком глаза. Конечно, это его движение было похоже на то, будто он потёрся лицом о грудь своей новой знакомки. Знакомка тут же отреагировала как ей это понравилось. Карли погладила его шевелюру и прокричала, перекрывая шум стрекозиных крыльев:

— Мне приятно, Малышь! Сделай ещё так...

Малыша не требовалось упрашивать. Он позабыл, что ему хотелось оглядеть окрестности и, возомнив себя котиком или маленьким щеночком, потёрся лицом о грудь летящей девушки. Это было новое чувство, ещё ни разу не испытанное им. Оно ни с чем не было сравнимо и просто непередаваемо словами. Будто пламя зажглось в его мозгу, но пламя было не бушующим, а спокойным, сладостно горевшим.

Карлитта испытывала похожие чувства, ведь с ней это тоже происходило впервые. Конечно, она почувствовала твёрдый предмет, упиравшийся в её животик и немного ниже. Это привело её в сладостный трепет. А когда её малыш начал ласково брать её сосочки в губы и нежно посасывать будто телёночек свою маму-коровку, у неё закружилась голова. Это было так приятно, что она потекла от удовольствия, охватившего её феянский разум. Рукам парня тоже досталось интересное дело. Они ласково поглаживали сладкую спинку феи, иногда касаясь шёлка её волос. Всё это вместе привносило новые любовные ощущения, но было опасно для крылатого создания. Она боялась навернуться с огромной высоты, потеряв голову от охватившего её тело наслаждения

— Малышь, перестань, пожалуйста, — нежно проворковала она, — мне приятно, но мы подлетаем. Я должна сделать манёвр. Боюсь, мы разобьёмся. Обними

меня покрепче.

Малышь не видел, что за манёвр делала его птичка. Он просто слился с ней в один снаряд, и снаряд перед бойницей на крыше сорока этажного здания сложил лопасти за спиной и по инерции влетел в помещение. Карлитта перевернулась в падении, скорее, беспокоясь за стеклянные банки на спине Малыша, нежели за самого парня. Они бухнулись на один из толстый ковров, постеленных на бетонном полу. Теперь парень возлежал на девушке сверху. Конечно, это было очень приятно для него, но он забеспокоился о своей подруге

— Ты не ушиблась? — спросил он и быстро отцепил пояс, связывающий их тела.

— Нет, мой милый мальчик, — ласково погладив его щёку, ответила его милая девочка, — моё тело, кажущееся хрупким, в десятки раз крепче человеческих, а может и в сотни. Падения с крыши этого дома для меня равносильно падению из окна первого этажа для тебя.

— Вот это да! — восхитился Малышь, — ты как супергёл.

— Супергёл плод фантазии художника Майкла Сековски, который рисовал комиксы, а я реальная девушка... Твоя девушка, — добавила супергёл, и нежно поцеловала своего юношу в щёчку.

— Ты ещё и потрясающе умная! — радостно воскликнул её парень, — откуда ты всё это знаешь?

— Оглядись и поймёшь.

Малышь огляделся. Комната представляла собой небольшое помещение. Главным предметом которой в ней являлся огромный вытяжной вентилятор, занимающий почти треть площади. Его труба выходила во вторую бойницу. Противоположная стена имела большую железную дверь, запертую с той стороны. У правой стены стояла трёхспальная кровать, застеленная большим количеством перин, на ней валялось много цветастых подушек. Рядом стоял стол с компьютером и ноутбуком. На нём, кроме всего прочего, лежали книги и журналы явно не развлекательного характера, а научные и политические. Карли изучала его Мир. Чуть дальше стоял платяной шкаф и обеденный стол.

— Ты всё это затащила сюда через окно? — удивился парень.

— Конечно, же нет, — рассмеялась Карли, — у меня есть ключ. Часть предметов я принесла из своего мира, а часть купила в вашем. А помещение я тайком снимаю на лето и заплатила за него деньги. Я здесь уже больше года, в вашем мире, изредка посещаю свой. Там осталась моя мама. Меня подвергли остракизму, изгнанию за грехи моей матери, — горестно вздохнув докончила Карли.

— Расскажи о своём Мире фей, — попросил Малышь, ты знаешь о двух мирах всё, а я только о нашем и меньше тебя.

— Не сейчас, — сказала феечка, — нам надо подкрепиться, а потом, ты ведь хотел потеребонькаться со мной.

Малышь всё никак не мог привыкнуть к тому, как просто Карли относилась к тому, о чём он никогда не сказал бы ни одной девушке своего мира. «Наверное, в волшебном мире фей так принято, подумал он, — если два сердца влюблены, то не строят себе препятствий, а просто занимаются любовью». Как же он ошибался. Фея Карлитта давно наблюдала за ним и знала о Малыше практически всё. Поэтому она вела себя с ним так. Она была влюблена в него и ей почему-то казалось, что и он её сразу полюбит. Собственно, так и вышло. Малышь влюбился в свою феечку с первого взгляда. И это происходило вовсе не от того, что она позволяла ему делать с собой некоторые вольности, а по другой причине. Её сердце и душа принадлежали ему ещё до их встречи, а его ей. Так бывает. То ли это судьба, то ли так предопределено свыше. Но если два таких сердца встретятся однажды, даже смерть не сможет разлучить их. Карлитта просто догадывалась об этом, а Малышь был неосознанно уверен.

У подруги парня наряду с феянской оказалась и человеческая еда. Мы, люди, мёдом, вареньем и разными сладостями не насытимся. Поэтому вскоре на обеденно-кухонном столике наряду с пиалками наполненными сладостями, появилась небольшая пицца, овощи, фрукты и бутылка вина. Карли зажгла огромную толстую свечу и, наполнив бокалы, попросила Малыша произнести тост. Следует признать, что парень был немного растерян и поэтому просто сказал:

— За нашу любовь, милая Карли!

— За нашу любовь, мой Малышь, — сказала его избранница.

Они немного пригубили из своих бокалов и принялись трапезничать.

— Не хочу наедаться перед... перед любовью, — смутился юноша, но съем небольшой кусочек.

— А мне надо, я истратила много энергии из-за полёта, да ещё с симпатичным грузом, — призналась тоненькая девушка.

Она быстро оприходовала пиалки с мёдом и малышовым вареньем, запив это дело вишнёвым сиропом. Малышь съел кусочек пиццы, махнул рукой и умял второй.

— Вкусно-то как! — воскликнул он, — никогда не пробовал ничего подобного, передай повару, кто её приготовил от меня благодарности.

— Передай их тогда мне, — счастливо рассмеялась фея, — я сама её приготовила.

Для неё это был своеобразный экзамен и она с честью справилась с ним. И конечно бы, огорчилась если бы её мужчине не понравилось то, что она приготовила с любовью для него.

— Ты просто волшебница! — в который раз поражаясь талантам своей избранницы, сказал парень.

— Да, милый, я старалась для тебя.

— Я всё понял, — сказал Малышь вставая из-за стола и делая шаг в сторону своей любови, — Ты знала заранее, что я окажусь у тебя в гостях и попробую твою стряпню. Признайся, ты боялась, что мне может не понравиться?

— Признаюсь, — ответила она малышу, который подошёл к ней и ласково поглаживал её прекрасные шелковистые волосы.

Девушка попыталась встать, но он ей не давал, зная наперёд, что когда она сидит, он почти сравнялся с ней по росту. Их губы слились в страстном поцелуе.

— М-м-м, какие они у тебя сладкие, — промычал Малышь, отвлекаясь на секундочку.

— Это оттого что я ела варенье.

— Вовсе нет. Это оттого что ты фея. Я уверен, что у всех феечек сладкие губки.

— Ты ошибаешься, мой мальчик, — сказала его девочка, — у феечек губы безвкусные, а у феянцев тем более. У них почти нет сосочков, как у меня. Тебе же они нравятся?

— Ещё как! — освобождая их от почти невесомой полупрозрачной материи, сознался Малышь, — они мне очень нравятся.

Он тут же присосался к маленьким пуговкам своей возлюбленной и стал покрывать страстными поцелуями молочного цвета небольшие груди подруги. Конечно, они были миниатюрными, а не огромными, как у фейшин на обложках журналов. Понятно, что большие груди мешали бы для полётов. Поэтому у феечки, при её очень высоком росте, всё было миниатюрным. Сисечки почти помещались в руку юноши. Он их гладил и пожимал, будто знакомился с ними.

— Ещё у них нет пупков, — открыла следующую тайну своего Мира Карли, — оттого что они не рождаются из чрева матерей. Хочешь поцеловать мой пупок? Мне будет приятно.

— Конечно, хочу, — обрадовался Малышь.

Он с радостью прильнул губами к пупку своей девочки и страстно поигрывал с ним своим язычком. Феечке оставалось только томно вздыхать и наслаждаться сладостными откровениями. Она тут же потекла. Вскоре ей захотелось большего. В ожидании волшебного удовольствия девушка расставила свои стройные ножки пошире. Она немного стеснялась сказать, что ей сейчас очень хотелось, надеясь, что её возлюбленный поймёт это без слов.

И возлюбленный понял. Ухватившись за невесомые трусики своей избранницы, он их потянул, предлагая любимой приподнять попочку, чтобы лишить её последней детальки одежды. Любимая тут же исполнила невысказанную просьбу. Теперь на столе вместе с бюстиком скромно возлежали трусишки феи из волшебного мира, а язычок Малыша страстно вылизывал нектар, сочащийся из её лона. Вскоре ему надоело стоять сильно нагнувшись и он уселся на корточки перед своей возлюбленной. Всё же она была довольно высокого роста и стоять перед ней на коленях не представлялось возможным.

Настал момент, когда губы малыша коснулись самого сокровенного, что есть у девушки. Назвать это иначе чем цветок, у меня язык не поворачивается. У феи это сладкое местечко было ровненьки и изящным, достойным картины художника или скульптора. Конечно, вкус Карлишкиных губок был сладким, а её вишенка источала нектар. Малышь с огромным удовольствием вылизывал их, играл своим язычком в глубине раковины, а когда жемчужинка показалась сверху раковины, он принялся ласково посасывать её, что привело Карли в экстаз. Тело девушки затрепетало, и она стала вскрикивать и стонать от охватившего её оргазма. Малышь тоже испытывал чувство, приближающее его к точке наивысшего наслаждения. И он бы, наверное, достиг его, если бы всё это продолжилось немного дольше, но девочка обмякла и замерла. Немного успокоившись, Карли страстно поцеловала в губы привставшего малыша и ласково сказала:

— Спасибо, мой любимый! Мне было очень приятно. А теперь я тебе...

— Что я тебе? — не понял её любимый.

— Сделаю приятное — улыбнулась Карли, — но для этого ты должен раздеться и лечь на кровать.

Малыша не нужно было долго упрашивать. Он в течение нескольких секунд разоблачился и устроился поудобней на кровати, подложив одну из подушек себе под голову. Малышь замер в ожидании чего-то необычного. Конечно, юноша догадывался об этом необычном. Его охватил душевный трепет, когда дама его сердца подошла к нему и стала покрывать его лицо, шею, грудь страстными, нежными поцелуями. Влюблённый в феечку лежал неподвижно, наслаждаясь тем, что его избранница делала с ним. Он немного дал волю своим рукам. Поглаживал одной прекрасные волосы девушки, а другой играл с её сиськами, как смешно она их называли. Фея не останавливалась на достигнутом. Вскоре её губы знакомились с животом Малыша, а язык танцевал вальс с его пупком.

Малыш давно плыл по реке наслаждения, а его малыш встал во весь свой рост. Карли, почувствовав это, тут же ухватила его в свой ротик и принялась сосать и облизывать, мурча, как кошечка. Она давно забралась на кровать и устроилась промеж ног Малыша, поглядывая тому в глаза. Её взгляд как бы спрашивал: «Ну что, мой маленький мальчик, тебе нравится, как Карли сосёт твоего малыша?». Конечно, её мальчику это нравилось, да ещё как, и он тут же сказал ей об этом вслух. Ручки феи не остались без дела, они теребили мошонку юноши и поигрывали с основанием его члена. Долго это продолжаться не могло, вскоре малыш застонал и разрядился прямо в ротик своей возлюбленной своим соком.

Карли с удовольствием проглотила его сок и слизав последнюю каплю, заметила:

— Вкусненько! Твоя сперма сладко-солоноватоя, но мне понравилось! Это неплохое горючие для моих крыльев и почти эквивалентна литру варенья.

— Какая ты практичная, моя Карли, — рассмеялся Малышь, — иди ко мне.

Молодые люди вновь страстно поцеловались и решили немного отдохнуть.

— А теперь настала пора потеребонькаться, что скажешь Карли? — спросил её любовник.

— Согласна, — согласилась Карли, — но прежде я постелю простынку, не хочу, чтобы перина запачкалась кровью. Я же у тебя практичная.

Через минутку Малышь возлежал на простыне разрисованной цветами волшебного Мира на спине. Пропеллер его любовницы вносил некоторые неудобства. Ей не хотелось лежать на нём, поэтому она напросилась быть сверху

— Хочу сама управлять процессом, — призналась она.

Девушка присела над юношей и ухватив его пока ещё мягкий член (Малышь был немного напуган перед предстоящим), ласково поводила его головкой по своей вагине. Тот мгновенно встрепенулся и встал в свой одеревеневший рост. Карли осторожно заправила его в свою медвяную щёлочку и начала медленное погружение. Вскоре человеческий таран упёрся о невидимую преграду и... чудо свершилось! Девушка стала женщиной, а юноша мужчиной. Любовь — это самое главное чудо в нашем человеческом Мире. А почему этого чуда нет в волшебном, читайте в следующей главе...