… – Вы всё – таки подумайте над моим предложением. В любом случае, решать вам, – произнёс врач, взглянув мне в глаза. Всхлипывая, я кивнула и, подхватив сумочку, покинула кабинет.

Из Диагностического центра я вышла в состоянии полнейшего смятения. Что делать? Как мне поступать в сложившейся ситуации?!. Сев в маршрутку, я прислонилась головой к оконному стеклу и стала глядеть на проносящиеся мимо весенние улицы. В голову лезли отрывочные воспоминания о событиях прошедших полутора лет, приведших к нынешнему положению. О том, как мой двадцатишестилетний сын Борис женился. О том, как они с его женой мечтали завести ребёнка. О том, как молодая, всё никак не могущая забеременеть, отправилась по врачам – сначала одна, а потом и Борьку с собой потащила. Боже, каким ударом для моего сына оказалась новость о том, что у него редчайший биологический дефект, из – за которого он никогда не сможет иметь детей! Жена от него ушла, и Борька, совсем расклеившись морально, бросил работу и переехал жить снова ко мне. Я очень переживала за сына, надеялась, что ему можно как – то помочь, читала медицинскую литературу. Подруга посоветовала мне обратиться к её знакомому врачу. Он работал в Диагностическом центре, заведовал отделением ИО (искусственного оплодотворения). Снова началась анализы, сидение в очередях. Теперь уже я таскала Борьку в Центр, у самого у него опустились руки и он уже ни во что не верил. Мой сын сдавал сперму в семенной банк отделения, а врач использовал её для осеменения приходящих бездетных женщин. Точнее, пытался использовать. Ничего не вышло! Ни одна из восьми женщин не зачала от семени моего несчастного сыночка. Собственно, нам ещё раньше врачи сказали, что дело в самом Борьке, в биохимических особенностях его организма, и от него ни одна женщина не залетит. Но я была готова хвататься за соломинку, и разрешила врачу его пробы с семенем моего Борьки. Ничего не вышло… Я уже потеряла всякую надежду помочь сыну, но врач оказался упёртым. Он сказал, что безвыходных ситуаций не бывает. Начал расспрашивать меня, – а не было ли у нас в родове подобных случаев, заставил и меня сдать анализы, сделать гинекологическое обследование. И что же вы думаете? В результате этих хлопот врач сегодня огорошил меня новостью: мой сын всё – таки может стать отцом! Я чуть не упала со стула, когда это услышала. А потом врач огорошил меня во второй раз: единственная женщина, которая может забеременеть от Борьки – это… я! Потрясённая, я сидела и выслушивала объяснения врача. Он говорил о генетическом отклонении, о гаметах, хромосомах, капризах природы... Я усвоила одно: поскольку мы с Борькой ближайшие кровные родственники, так получается, что именно в моём организме имеются биологические возможности для решения Борькиной проблемы. Врач, мужик прямолинейный, сказал, что понимает сложность ситуации, но, если я соглашусь, он готов оплодотворить меня спермой моего сына. Я не знала, радоваться мне или впадать в отчаяние. С одной стороны, помочь сыну – это было моё самое большое желание. А с другой стороны – как всё это провернуть?! Ведь мне придётся вынашивать и рожать ребёнка от своего собственного сына! Согласится ли он на это? Ума не приложу, как ему об этом сказать! Да и сама – то я не уверена, что готова на такой шаг… А втайне от сына это сделать – какой смысл? Ведь он хочет знать, быть уверенным в своём отцовстве! И как бы можно было окружающим объяснить мою беременность без мужа, погибшего пять лет назад? А если родить – что, всю жизнь скрывать, что ребёнок от сына? В общем, от вопросов голова пухла. Я решила, что в любом случае сначала надо честно рассказать всё Борьке, а там посмотрим по обстоятельствам.

Войдя в квартиру, я разделась, вымыла руки и прошла в комнату сына. Как обычно в последнее время, он валялся на кровати в окружении пачек от чипсов, и пялился на телеэкран.

– Всё лежишь? Сходил бы хоть на улицу, – сказала я, присаживаясь на кровать рядом с ним.

– Зачем? – после паузы вяло отозвался Борька.

– Зачем, зачем! – раздражённо из – за волнения перед предстоящим разговором воскликнула я и встала. – Низачем – просто свежим воздухом подышать! А то совсем здесь протухнешь!

– Мам… ты чё? На работе, что ли, поругалась? Чё такая злая? – спросил Борька.

– Не поругалась. И не на работе. Я пораньше отпросилась, и не с работы сейчас…

– А откуда?

Я помолчала несколько секунд и твёрдо произнесла:

– Борис. Нам нужно поговорить.

– Ну говори… – промямлил сын, переключая на другой канал.

– Боря… Я сегодня ходила к нашему врачу… – у меня запершило в горле, я замолчала и откашлялась. – Это я от него сейчас…

Сын равнодушно молчал.

– Он мне кое – что сказал… Ты не хочешь узнать, что именно?

– Да чё он может сказать… И так всё давно известно: я – конченый евнух, и мне одна дорога – в монастырь… – с язвительной безысходностью промолвил сын.

– Замолчи! Что ты плетёшь… дурак! Ты хоть знаешь, кто такой евнух?! Евнух – это кастрированный, а ты нормальный мужчина…

– Какой же нормальный, если не могу бабу обрюхатить?

– Можешь! – почти закричала я. Сын с недоумением посмотрел на меня. Я поняла, что сейчас придётся выложить самое главное, и заволновалась не на шутку.

– Можешь, – так сказал врач, после проверки всех анализов, – твоих и моих… – запинаясь, пробормотала я.

– Ты – то тут при чём?

– Боря… – я снова села рядом с сыном и взяла его за руку. – Ты можешь… (от волнения я чуть не повторила за сыном фразу «бабу обрюхатить») можешь… стать отцом… но матерью твоего ребёнка может стать лишь одна – единственная женщина…

Вот тут и Борька заволновался. Подобрав ноги, он резко поменял положение, сев на кровати, и весь бледный, уставился на меня:

– Мам… ты что? Ты это серьёзно?!

– Да, – я отвернулась, чтобы не видеть его глаз, и залпом выдала: – Сынок, врач сказал, что только я в состоянии забеременеть и родить от тебя…

Через несколько секунд молчания сын засмеялся:

– Мать, ты чего лепишь? Ты что ваще несёшь? Н – ну ты даё – ё – ёшь… – качая головой, сын поднялся и спрыгнул с кровати, отправившись на кухню – наверное, за очередной пачкой чипсов. Я сидела неподвижно. Дождавшись, когда он вернётся, я взглянула ему в лицо. Борька смотрел не на меня, а на экран.

– Ты мне не веришь?

– Знаешь, мам, ты лучше смени тему, а то я перестану думать, что ты пошутила, и вызову скорую психиатрическую, – хрустя чипсами, прошамкал Борька. – Это ж надо додуматься – рожать от меня! Это этот долбанный врач, что ли, тебе такую дичь насоветовал?

– Представь себе, да! И ты напрасно относишься к сказанному так несерьёзно! Может быть, это твой единственный шанс! И выключи ты свой телевизор! – я выхватила у сына пульт и швырнула его в сторону. Такой мой всплеск эмоций встряхнул сына. Я постаралась как можно более коротко и внятно объяснить ему ситуацию. Борька в продолжение всего объяснения сидел, раскрыв рот, и глядел на меня, вытаращив глаза. Борька, похоже, понял, что всё это правда. Выражение его лица изменилось. Он слегка порозовел от смущения, нахмурил брови, но на губах его играла неуверенная улыбка – он, конечно, обрадовался, что появилась какая – то возможность изменить положение и осуществить его мечту, стать отцом и доказать всем и самому себе, что он полноценный мужчина.

– Ну?! Что скажешь? Твоё слово в этом деле важнее всего! – произнесла я, когда его молчание затянулось.

– Н – не знаю… так, блин, дико всё… я в шоке… – промямлил Борька.

– А я? Я сама чуть в обморок не грохнулась, когда услышала всё это!

– Я, по – моему, читал где – то в газете, как одна тётка доносила и родила ребёнка своей дочери… ну, вроде, из дочки вынули то ли недоношенный плод, то ли ещё как, не помню… но чтобы так… о – бал – деть!

– Ну ты не торопись, подумай…

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)