Тогда я училась на третьем курсе университета. Причисляла себя к абсолютным натуралкам, но никогда не отрицала, что есть другие желания и «молния в голову» может ударить кого и когда угодно.

Ходила я тогда после учебы на одни международные скучные курсы. Проходив месяц, я стала задавать себе вопрос, зачем вообще тратить на них время, – лучше его использовать на поиск перспектив в интернете, пока молния не ударила и меня. «Молнию» звали Джулией, и она была самой красивой девушкой из всех, которые мне вообще встречались. Причем это была не красота холодная, с обложек журналов, прошедшая двадцать этапов фотошопа, не надменная, боящаяся улыбнуться, дабы не заработать морщинку, а настоящая, живая. Немного ниже меня, худенькая, белокожая, с оленьими глазами и непослушными кудряшками в афро стиле. Я оказалась возле нее, дабы «все ей показать», уже через минуту, и больше не отходила. Оказалось, она жила недалеко, и на контакт шла легко. Бесстрашно, не боясь незнакомцев – видимо, видела в жизни только восхищение.

Мы стали лучшими подругами за неделю. Какую бы мелочь ей не хотелось, я ей это дарила – много работала в ночную смену, – и она воспринимала это как должное. Невинные глазки и радостное «Машка, спасибо» – и все, я была почти полностью счастлива. Всего два года разницы, но она советовалась со мной так, как будто я была гуру и знала все. Особенно ее эта привычка завалиться на кровать, свернуться на моих коленях и так смотреть телевизор, пока я чесала ей спинку, вообще меня покоряла.

Честно, я пыталась избавиться от наваждения. Ходила на свидания, но они меня не радовали, я даже до десерта не могла досидеть, мучимая скукой. Хотела «вылечиться» ее братом (моего возраста, такой же красивый и большеглазый, как и Джулия) – тоже не помогло. Стояли перед подъездом, он меня целовал, а я стояла как дерево безответное и ничего не чувствовала.

Была поздняя весна, когда мне, мучимой любовной лихорадкой, улыбнулась удача. Родители уехали на неделю, оставив одну «на хозяйстве». Записалась к окулисту, а он, без спроса, закапал в глаза капли, для осмотра глазного дна. Зрачки мои расширились, я не могла смотреть на солнце, все виделось в тумане. Действие их должно было пройти до вечера, но что делать до этого времени? Доехала на такси домой, зажмурившись, а потом захотела есть. Свет из холодильника так резал глаза, что я позвонила Джи, чтобы она пришла и посидела со мной, пока не стану видеть, как прежде. Она приехала, приготовила обед, а потом мы снова по привычке свернулись на кровати, и стали болтать. Опять про ее Андрея, с которым она встречалась еще со школы, ее первого и единственного пока любовника, верного и умного, но совсем скучного и безинициативного. Что я думаю про то? А про это? Я отвечала, склонившись к ней так близко, чтобы видеть сквозь пелену капель ее любимую мордочку… И не выдержала, поцеловала. Она не сопротивлялась, решила, что это еще одна игра. Губы у нее были в клубничном блеске, и мне казалось, что она самая вкусная. Прошло пару секунд, и до нее дошло, что это уже выходит за рамки дружеского общения. Она привстала, чтобы смотреть в глаза, и спросила:

– Машка, что ты делаешь?

– Джи, вот ты говоришь, что Андрей скучный. Окей, а что ты еще видела?

– Ничего не видела, – прошептала она. –Поэтому у тебя и спрашиваю…

– Дай мне две минуты, и я постараюсь показать тебе разницу. Не понравится – больше не буду, обещаю.

– Ладно, – улыбнулась она. – Давай!

– Только не смотри, хорошо? – я ладонью закрыла ее глаза, и поцеловала. Пыталась вложить всю сжигающую изнутри страсть, и нежность, и любопытство, и еще много чего. Пыталась сконцентрировать все самое лучшее, чему научилась от мальчиков, и то, чему научила их я. От губок перешла к уху, поглаживая совсем легко и неслышно шею кончиками пальцев, а потом сзади, у затылка, где заканчивали расти кудряшки. Потянула за волосы слегка, чтобы откинула голову назад и я уткнулась носом в надключичную ямку. Левая рука с глаз спозла к губам, указательный палец касался ее рта, пока я ласкала шею. Еле слышно, как маленький зверек, она стала сопеть возбужденно, слегка посасывая предложенный палец. Сколько длилось это все – явно не две минуты, глаза она не открывала, отдавшись мне. Впрочем, я не хулиганила, грудь не трогала, хотя и проводила руками рядом, исследовала ее ключицы и немного под ними.

Решив, что пора узнать вердикт, я чмокнула ее в губы и спросила:

– Я лучше, чем Андрей?

Выражение ее лица сказало гораздо больше, чем можно было описать вербально. Я была гораздо, гораздо, несравненно лучше. Потом ее осенило:

– Но мы же дружим… Что скажут родители?

– А мои что скажут? Будут в бешенстве, конечно. Но какая сейчас разница?

Джи не была слабохарактерной или глупой. И если она замолчала, и перевернулась на спинку, чтобы я ее почесала, то потому, что взвесила все «за» и «против», и решила, что оно того стоит.

***

Тем летом меня постоянно спрашивали, как именно мы занимаемся сексом, используем ли игрушки, кто у нас «парень», и приглашаем ли мы реальных парней, «ведь без настоящего члена скучно». Я посылала их всех в самые дальние места, потому что опошлять то, что испытывала, было неправильно.

***

Но скрывать происходящее было сложно. Вначале, несколько недель спустя, Андрей решил, что Джи ему изменяет. Слишком сытая, умиротворенная и вечно влажная она ему являлась.

Скандал – и вот, он пришел ко мне, «разбираться». Джи, испуганная, как маленький кролик, торчала у него из – за плеча. Как ни странно, но стоя в дверях, и видя его рассерженно – удивленно – обиженное лицо, я испытала облегчение от того, что одним человеком меньше из тех, кому нужно врать.

Прошли на кухню, сели по разные стороны стола – я напротив Андрея, а Джи посередине – мол, решайте без меня, я тут самая маленькая…

– И давно у вас? – прервал молчание Андрей.

– Меньше, чем у вас, – улыбнулась я. – Драться будем? – и повернула в нему щеку, похлопав по ней приглашающе ладонью.

Это сбило его с толку, он недоуменно на меня воззрился. Тогда я продолжила:

– Давай лучше поборемся на том поле, где у нас равные шансы. Ну, – сделала, паузу, – теоретически равные.

– Не понял, но мне это уже не нравится… – Андрей все смурнел.

– Да, правильно не нравится. Устроим конкурс. Кто проиграет, больше с Джи не общается.

– Ладно, и что за конкурс? – спросил Андрей. – А, не важно, согласен. Так уравнения будем решать? Компьютер починим? В тир поедем?

Эх, он так и не узнал ее за долгий срок их общения: кроткая и тихая, Джи зверела только от одного – когда ею распоряжались как вещью без ее ведома. Вот уже пошла реакция – она сидела, набирая побольше воздуха, чтобы возмущенно послать нас обоих. Я поймала ее «на взлете»:

– Нет, мы сделаем то, что сделает Джи приятно. И кто в этом будет лучше, тот и победит. Ведь это ее жизнь, верно?

Все, выдохнула. Проглотила все обидные слова и снова удивилась.

– Ладно, малыш. Скажи, что нам сделать, – я взяла ее за руку и ободряюще улыбнулась.

Составили на листе табличку, где можно было ставить очки мне и Андрею.

И три «дисциплины»: поцелуй, прелюдия и секс. Парень растерялся – он явно не рассчитывал на занятие сексом по заказу, на оценку да еще и в моем присутствии. Другой бы обрадовался, но он был консервативен до кончиков пальцев: никакого порно, гомосексуализма, разврата и орального секса... Возможно, от этой консервативности она и хотела сбежать так сильно?

***

Но отдавать ее без борьбы он тоже не хотел. И вот, мы моем диване, Джи снова посередине, возле нее «бланк» с оценками. Бросили монету, начинать выпало Андрею. Мне его стало на миг жалко, но я прогнала эту мысль. Борьба за любовь должна быть честной, но до конца.

Как же он ее целовал! С языком, даже мне было видно, как много слюны там было. И слишком быстро, она не успевала ему отвечать. Зато по длительности время тянул, как мог, пока Джи не постучала ему по плечу – хватит, мол.

Я взяла ее за щеку, повернула к себе. Прикоснувшись носом к ее носу, взяв нежно за шею, вдохнула с ней в унисон пару раз, все глубже и спокойней. Когда она вдохнула в очередной раз, поцеловала ее нижнюю губу, потом накрыла ее рот своим, чтобы воздух задержался в ней чуть дольше. И медленно ласкала, пытаясь раствориться, будто меня нет –была только она, и ответ на ее движения, которого бы она хотела. Пожалуй, это был мой лучший поцелуй, если бы их только можно было бы оценивать, как произведения искусства.

Мне плюсик за этот раунд, кто бы сомневался.

***

Прелюдию решили оценивать так – кто быстрее заведет Джи, тот молодец. Во избежание побочных эффектов, второй претендент должен был ждать в другой комнате, так что про Андрея – со слов моей дорогой подружки.

Засекли время. Он знал, что ей нравится, но чужая обстановка отвлекала. Кроме того, его любимым видом прелюдии было немного поцеловаться, а потом, схватив за грудь, прижаться к ягодицам возбужденным членом и потираться им, сопя в шею и сразу просовывая руки к девичьей промежности. Это вообще не лучший способ (веселее только класть руку «незаведенной» еще девочки на свои топорщащиеся брюки). Поэтому я ждала честно минут двадцать, а сигнала все не было.

Постучалась, зашла – валяются на диване, Андрей сверху, пытается имитировать половой акт в одежде в позе «он сзади». Лицо Джи явно не выражает возбуждения.

Несмотря на отсутствие желания, Андрей настоял на том, чтобы мы полчаса смотрели научное кино, дабы Джи переключила внимание («а то я же начал, а ты же продолжишь – справишься за пару минут, когда я уже все подготовил»). Потом он нас покинул. Я решила не повторять его ошибки, поэтому для начала одела на глазки мою повязку для сна, на уши –красные «Monster beats», у них отличная звукоизоляция даже без музыки. И вот, когда она была отрезана от мира, можно было приступать. Она на животе, я села сверху, начав с легкого массажа, забираясь под кофточку. Потом легла сверху, продолжая разминать поясницу, целуя в шею и уши. Посмотрела на часы – пять минут, а Джи уже начала мурчать.

Перевернула ее на спину, расстегнула рубашку, массируя ключицы, под ними, и верхнюю часть груди, не снимая бюстик. Она взяла мою голову и внятно наклонила, чтобы спустив лифчик, поцеловала ее грудь. Небольшая, нежная, маленький розовый сосочек…когда я мягко стала посасывать одну и едва сжимать пальцами, дразня, сосок второй, она издала довольно громкий стон и сказала:

– Все, зачет!

Но для интриги поставила плюсик нам обоим. Видимо, чтобы Андрей думал, что есть еще шанс. Видимо, ей было интересно потянуть время. Видимо, ей доставлял удовольствие сам процесс – оценивать тех, кто старается ради ее кайфа…

И снова, со слов Джи. Андрей в первый раз решил сделать ей куни. Да, я уже упоминала, что взглядов он был очень консервативных, а девочке, которая не знает, с чем сравнивать, «и так сойдет». Ясно, что попытка провалилась – давил слишком сильно, не мог поймать темп и лучше стало только с добавлением пальцев. Потом, когда она уже достаточно разогрелась, вошел. Как обычно в миссионерской позе. Из – за стресса долго не мог кончить, меняли позы, наконец он оказался сзади, но не догадался при этом поласкать ее клитор. В общем, классика – он получил удовольствие, Джи нет, но утешающе ему сообщила, что «очень понравилось».

Вышел Андрей из комнаты, показывая большой палец и указывая на свою ширинку – мол, у меня такого нет. Ну, и кому это мешает? У меня есть кое – что гораздо лучше, что купила пару месяцев назад, когда тошнота от парней и увлечение Джи стали невыносимыми, дабы успокоить тело.

Вначале я отправила Джи в душ, дабы она смыла с себя другого партнера и ощущения от его ласк. Когда она вернулась, я ее ждала все с той же повязкой и наушниками. Начала там же, где и остановилась – на груди, только от неудовлетворенного предыдущего секса она набухла, сосочки потемнели и стали более чувствительными. Поцеловала грудь, животик, развела ножки, начала ласкать свежую, нежную киску. Джи было хорошо – как она прикусывала свою маленькую губку, как сладко постанывала – тихо, но так по – настоящему. Ну, и апофеоз – маленький, розовый, похожий на огромную губную помаду, а не на эти натуралистичные латексные монстры, Lelo. Режим непрерывной вибрации, в умелых руках, пока губами посасываешь клитор – Джи совсем недолго сопротивлялась перед тем, как получить удовольствие.

***

Андрей уходил молча. Мы с ним были почти одного роста, поэтому при выходе он одарил меня долгим, тяжелым взглядом, от которого я глаза не отводила. Уже месяц длился период «Я ничем не хуже любого мужчины», поэтому неодобрение еще одного парня мне совсем не мешало.

***

Еще через неделю, когда окончательно потеплело, Джи предложила пожить в дачном домике, который ранее принадлежал ее бабушке. Сад, камин, и почти в черте города. И вот тогда по – настоящему началась самая сумасшедшая часть – лето, две красивые девочки, веселье, и слишком много приключений…

Продолжение скоро!