Когда новости просочились, среди солдат поднялось большое волнение. Многие стояли в очереди за Ренатой и провели 20 минут с измученной актрисой, лежащей с раздвинутыми ногами на кровати, когда солдаты пыхтели на ней. Теперь они получали еще одно классное влагалище.

«Не могу дождаться своей очереди», - сказал один из солдат.

«Она будет чертовски похожа на эту актрису»,

Ее дом был оцеплен, а местную мадам, Марию, привезли к Джине. Она была старой сицилийкой, бывшей шлюхой, которая знала все о торговле проститутками и многое другое.

«Хорошо, легкие дни закончились», - сказала она Джине, которая сидела, красной от плача.

«Не плачь. Каждый американский член на Сицилии встает от твоих фотографий, а они повсюду».

«Теперь делай так, как я тебе скажу, и все будет в порядке. В этом городе много женщин, которые должны принимать столько членов в день. Тебе нужно будет работать здесь два месяца После этого янки уйдут из города, а затем ты сможешь отправиться в Мессину».

«Два месяца, я буду, мертва после этого», - ответила Джина.

«Ерунда. Ты будешь немного больше шлюхой, но ты выживешь со мной, я здесь, чтобы помочь тебе».

   Мысль о том, чтобы трахаться каждые 20 минут, была ужасающей, но Джина была практически невольницей. Она не могла уснуть в ночь перед первым днем, как солдатская шлюха. На утро она услышала, как солдаты собрались на улице, становясь в очередь перед ее домом, ее бил озноб, когда их крики и смех донеслись до ее комнаты. В первый день было 30 человек, многие из которых стояли в очередь к Ренате.

«Это свежее мясо, парни», - сказал один из солдат.

«У меня была Рената, но перехала в течение нескольких недель пол полка пехоты, прежде чем я добрался до нее. Она была расхлябана к тому времени, в синяках и действительно изношена. Это тело все еще отличное и мне нравится немного свежее».

«Она не будет очень свежей через неделю или две».

У них были фотографии Джины.

«У вас 20 минут, чтобы максимально использовать их, парни», - воскликнул другой.

«Не спешите слишком быстро».

Но большинство солдат были настолько возбуждены, что через несколько минут, в Джине, они бы выстрелили свою сперму. Некоторые из них мастурбировали заранее, чтобы продержаться дольше.

Наверху Джина была голой. Мадам Мария давала последний брифинг.

«От тебя они действительно возбуждены, поэтому долго не продержаться», - сказала она Джине.

«Максимум двадцать минут. И я постучу в дверь, если они не закончат вовремя».

Джине было больно при мысли о том, что 30 солдат возьмут ее. Старая кляча, Мария, должна была часто менять простынь и приносить свежую воду Джине, между визитами солдат.

Внизу было разрешено войти в пятерым солдатам, их члены были осмотрены, им были выданы презервативы. Они были готовы подняться наверх.

«Я дрожу от нетерпения, думая о ней», - сказал один солдат.

«Да, не часто мы получаем офицерскую подстилку».

Мария спустилась и сказала первому, что у него только двадцать минут.

Первый, бородатый солдат поднялся по лестнице. Он постучался и вошел вонутрь. Джина была на кровати голой.

«Черт, она великолепна», - подумал он.

«Привет, детка», - сказал он, снимая форму и вскарабкиваясь на кровать.

«У вас есть товар, синьора», - сказал он, хватая груди, когда лег на нее.

"Резинку", - сказала Джина.

"Ох, да.", - он выругался, растягивая презерватив на своем большом члене.

Она раздвинула ноги, и он грубо вошел в нее.

«Рад, что я первый», - выдохнул он и проникая глубже.

Он начал толчки. У Джины было пустое лицо, когда он трахал ее, зарывшись головой в ее великолепные груди, облизывая и сося их. Тридцать человек сделают это с ней до того, как закончится день. Джина стала практичной проституткой от обслуживания офицеров, но ее трахала очередь из солдат, это было совсем по-другому. Сотни мужчин, использующих ее тело, сделают ее закаленной шлюхой, у которой не будет будущего, кроме работы в борделях.

Солдат находился в Джине уже пять минут. Он вскликнул и резко толкнул член глубже, потом вытащил его и кончил, опустошившись в резинку.

«Черт, ты чертовски сочная», - сказал он.

   В тот долгий день, Джиной наслаждалась крепкие, небритые мужчины. На потных, простынях они сгоняли свою похоть в ее тело. Было только неюного времени для быстрого подмывания промежности и влажных обтираний между ними. Многие из солдат были грубы с ней, и ей стало больно от стольких членов, побывавших в ней, несмотря на смазку, которой она смазывала свое лоно. Непрерывный секс привел к тому, что у нее было несколько непроизвольных оргазмов, поскольку ее влагалище стало очень чувствительным.

«Есть полк, жаждущий тебя, детка», - усмехнулся очередной солдат.

«Ты будешь действительно усталой после месяца на спине».

В комнате воняло смесью спермы и пота. Джина, думала, что это никогда не закончится. Наконец, последний вышел от нее. Ее тело было измучено и болело от постоянного секса. Она слишком устала даже для того, чтобы тащиться в ванну. Но это было только начало ее испытаний.

   Джине было очень трудно приспособиться к тому, чтобы быть шлюхой для американских солдат. Было унизительно быть проституткой для офицеров. Но их было всего четверо за день и она научилась справляться. Среди офицеров были несколько свиней, которые, рассматривая ее как дерьмо, но большинство из них были разумными мужчинами, которые только хотели наслаждаться ее телом.

   Теперь у нее было тридцать человек в день, все не знающие жалости, жестокие фронтовики, стоявшие в очереди за сексом. У них обычно был только выбор дешевых шлюх, а не красавиц, как Джина. Между ними была небольшая передышка. У нее было только пять минут, чтобы вымыть между ног и вытереть тело влажным полотенцем, прежде чем следующий не войдет. Старая мадам Мария, которая контролировала мужчин, несколько раз меняла простыни в течение дня, поэтому Джина обычно лежала на грязных и потных, пока их не поменяют.

   Большинство мужчин просто приспускали свои брюки, чтобы сэкономить время, и их грубые мундиры натирали Джину, когда солдаты навалились на нее. Эротические рассказы и истории на bestweapon.su Большие упругие груди вытягивались ртами возбужденных солдат, а ее соски становились больными от их зубов и губ. Ее использовали как вагинально, так и анально. Этот грубый секс, иногда вынуждал ее кончать, она становилась очень чувствительной от такого количества членов.

«Черт, малыш, от тебя все парни без ума», - сказал очередной солдат, засовывая свой член в мокрое, зияющее отверстие. - Сотни и сотни хотят сделать это с тобой».

   Джина знала, что она создала волну похоти и пожалела, что позволила майору Коллинзу сделать те фотографии, чтобы рекламировать ее прелести, когда она решила стать шлюхой для офицеров. Многие экземпляры фото были распространены среди солдат, они были прикреплены на стенах казарм и солдатских баров. В городе, местные мужчины, были сердиты и похотливы. Джину преследовали многие после того, как она овдовела, и ее проституция для американцев вызвала большое негодование.

«Ха, смотрите, очередь перед ее домом каждый день», - сплюнул один из местных.

«Думала, что у нее будут только офицеры. Слышал, она поволновалась, когда ее передали солдатам. Тридцать янки каждый день. Ее нужно наказать, когда они уйдут».

«Не волнуйся, сука выйдет наружу, и мы все ее используем, а потом мы выбросим ее задницу из города», - ответил другой.

Когда день закончился, Джина была измотана, ее тело болело и болело. Она чувствовала себя такой грязной, что даже отмокание в ванне не заставило ее чувствовать себя чистой. Она подумала о своем сыне, в Мессине, и о ее покойном муже. Она была грустна и подавлена.

Мадам помогла ей массажем, намазала мазями ее влагалище и анус, растерла кремы на ее груди и бедра, чтобы смягчить синяки и натертости. Мадам увидела, что Джина теперь начинает вести себя как настоящая шлюха, после постоянного разлагающегося секса.

Майор Коллинз несколько раз приезжал к Джине с продуктовыми подарками. Он видел, что она стала выглядеть старше, ее лицо было уставшим, волосы не причесанными, когда она сидела в халате. Он был первым офицером, который наслаждался ее свежей, великолепной красотой и он видел, как проституция изменила ее за короткий промежуток времени.

«После этого я не останусь в Палермо», - сказала она.

«Все в этом городе ненавидят меня».

«Разве ты не можешь начать новую жизнь?» - ответил Коллинз.

«Теперь я настоящая шлюха», - сказала она, ее грустные глаза пристально смотрели на него.

«Это моя жизнь. На этой неделе меня трахнуло более 150 мужчин. После этого нормальной жизни нет».

Коллинз знал, что она права.

Она встала и сняла халат, чтобы открыть тело. Коллинз увидел покрасневшие раздутые соски, укусы на ее груди и большие синяки на ее бедрах.

«Понимаешь, теперь я хорошо изношенная шлюха», - сказала она.

   Коллинз жалел ее, но у него была эрекция. Даже зная, что ее трахали взводы солдат, ее тело все еще было великолепно. Джина подошла к нему, опустилась на колени и расстегнула брюки. Вытащив большой член, который уже стоял, она провела по нему языком, а затем взяла его в рот. Коллинз застонал, провел руками по ее волосам, когда она начала сосать. Джина делала это много раз и была теперь экспертом в использовании своего языка, губ и рук, чтобы мужчина кончил. Коллинз вскрикнул, когда она глубоко заглотила его, быстро двигая рот вверх и вниз, продувая между зубами и членом потоки воздуха, так что члену становилось то тепло, то холодно, почти одновременно. Его раздутые яйца были быстро освобождены, и он достиг кульминации, извергая горячий поток спермы, который она проглатывала, продолжая его сосать его, пока он не был опустошен полностью.

Он вытащил член из ее рта и посмотрел на Джину. Его сперма была разбрызгана на ее губах и лице. «Вот как шлюха делает минет», - сказала она. Несмотря на то, что Джина была грубо оттрахана столь многими солдатами, Коллинз все еще был очарован ее красотой. В ту ночь он спал с ней, и они занимались любовью дважды.

Когда Коллинз стал надевать резинку, Джина покачала головой.

«Нет, тебе не нужно», - сказала она.

«Но ты можешь забеременеть», - ответил он.

«Тогда у меня будет твой ребенок», - сказала она.

Коллинз никогда не понимал женщин, но он ненавидел использовать резинки. Джина заверила его, что солдатам она всегда давала только в презервативе, и она была здоровой.

Они перешли в другую комнату, потому что ее спальня провонялась солдатами. Джина отдалась ему и получила оргазм, потому что хотела, и невольно, как в проститутка. Секс с ним дал ей нежность, которой ей так не хватало.

Коллинз хотел спасти ее от этой жизни, но он был офицером на службе, и это было невозможно сделать, так как его подразделение вскоре передислоцировалось в другую военную зону. Прежде чем он ушел, он поцеловал ее и пообещал вернуться. Но он и Джина знали, что это их последняя встреча.

Усталой от ночи, ей пришлось обслуживать очередных 30 человек. После Коллинза ей было трудно снова становиться шлюхой, но никто не проявлял к ней никакого уважения.

Так прошли недели. Заключение в доме было очень трудным для Джины, но мадам Мария предупредила ее, что город очень враждебен к ней. Мадам увидев ее потребности, принесла ей еду и другие предметы первой необходимости.

«Эй, ты передай Джине что она шлюха, которой мы порвем ее жопу, когда янки уйдут», - крикнул один человек Марии.

«Весь город собирается трахнуть эту суку».

Мария не рассказала Джине об угрозах. Через месяц у Джины не начались месячные. Она знала, что это было последствием ее ночи с Коллинзом, который теперь покинул город. Ей было все равно. Мария слышала, как ей утром было плохо, болела она и в течение двух последующих дней, и Мария поняла причину.

«Ты, глупая корова», - сказала она, глядя на бледную Джину.

«Я сказала тебе, как избежать беременности».

«Теперь они не могут заставить меня быть шлюхой», - сказала Джина.

«Никакой лицензии от военных, если ты беременна».

   Она должна была регулярно проверяться врачом на случай болезни, прежде чем ее карточка проститутки будет продлена. Беременность означала, что она не будет лицензирована.

Врач подтвердил ее беременность. К раздражению солдат, которые еще не наслаждались ей, дом Джины, как бордель, был закрыт. Она готовилась уехать в Мессину. Но это было бы не так просто.

Слухи просочились в город.

«Великая блудница с ребенком», - сказал один из местных.

«Один из этих янки нафаршировал ее, она хочет уехать».

«Не раньше, чем мы преподадим ей урок, который, она никогда не забудет. Беременная, с ублюдком от янки, сука, получит наказание», - ответил другой.

Джине, с трудом и опасениями, удалось уехать из родного города.