Моника, наша старшая сестра, вернулась с работы домой... Мы, не сговариваясь, улыбнулись, думая об одном и том же. Это должно было получится очень интересно и забавно до жути...

Я испытывала неизъяснимое волнение в предвкушении того, что сейчас произойдет. Я не беспокоилась о реакции Моники, когда она спустится вниз и увидит нас, но все равно испытывала непонятный трепет, ожидая этого. Мне казалось, что Ханна испытывала то же самое. Когда шаги у нас над головой внезапно стихли, я поняла, что Моника почувствовала запах корицы. Вспомнив, какое влияние, он оказал на меня еще там, в пещере, не сомневалась, что вскоре она окажется здесь. Пауза затягивалась. А потом мы услышали приглушенные голоса сверху. Это означало только одно – Моника приехала домой не одна. Я различила, что говорили двое, помимо голоса сестры был еще один женский голос. Когда я узнала его, сердце мое еще быстрее застучало. О боже, ведь это моя кузина Дженни! Я посмотрела на Ханну. Она плотоядно улыбалась. Похоже, мы станем свидетелями чего-то очень занимательно-интересного.

Шаги послышались снова, но теперь они были какими-то неуверенными, словно те, кто ступали над нашими головами, не были уверены в том, что собираются делать. Как я и думала, запах оказывал свое дурманящее воздействие. Включилась лампочку, в тусклом свете которой зрелище нас с Ханной и наших лиловых любовников предстало во всей упоительно-жуткой красе. Увидев зашедших на верху лестнице, я снова испытала лихорадочное изнуряющее возбуждение. Я раздевала их взглядом, а перед мысленным взором рисовались те дикие извращенные вещи, которые могут случится дальше.

Когда они увидели то, что творилось в подвале, на их лицах отразилось одинаковое выражение ужаса, глаза дико выпучились. Вероятно, в первые секунды они пытались рационально осмыслить увиденное. Но что они могли сказать? Ханна буквально была прижата к полу своим раздувшимся, как у беременной животом, я рядом с гипертрофировано распухшей грудью и море лиловых слизких червей, копошащихся вокруг нас. В обычных обстоятельствах они скорее всего начали кричать. Убегать? Попытались бы помочь? Я не знала, как бы это было на самом деле. Черви явно выделяли какие-то ферромоны, которые приглушали или же вообще отключали нормальную реакцию на них и на то, что происходило. Взамен интенсивно и кратно увеличивали уровень сексуального возбуждения.

Не сводя с нас дико выпученных взглядов, они медленно спустились в подвал, оказавшись среди кучи червей. Я заметила на джинсах Моники и черных облегающих брючках Дженни темные пятна в районе промежности. Они увеличивались и ветвясь ползли вниз по внутренней поверхности их бедер словно они обе описались. Моника нарушила молчание первой...

— Что здесь происходит? Что это за..., - она запнулась, бледнея, и начала лихорадочно расстегивать джинсы, понятия не имея зачем и почему она это делает.

— Это наши новые друзья, - истомно улыбнулась я. — Поздоровайтесь с ними.

Старшая сестра забормотала, что все это сон, нетерпеливо избавляясь от одежды. Я залюбовалась ее прекрасным женственным телом. Ее груди были налитыми и невероятно круглыми, они отвисали под собственной тяжестью. Вид ее широких крутых бедер вызвал сладостное покалывание в моем клиторе. Теперь я видела, как крупные капли густого сока, капают из ее влагалища стекая по ногам. Она практически текла непрерывным ручьем, никогда не подозревала, что такое вообще возможно. Я подумала о том, что возможно мы с Ханой текли так же, просто не замечали этого из-за обилия слизи, выделяемой червями. Моника осторожно ткнула пальцем ноги в извивающееся тело одного из червей извивающегося в густой студенистой слизи на полу, словно пробовала воду перед тем как войти в нее. Я услышала ее стон и всхлип, когда сразу несколько червей обвились вокруг ее щиколотки. Она кончила сразу едва они достигли ее икры защекотав участок кожи под коленом.

Дженни уже сбросила с себя верхнюю одежду, оставаясь в одних только трусиках. Не сводя какого-то одурманенного взгляда с безобразного зрелища перед собой, она сделала неуверенный шаг прямо в копошащуюся и извивающуюся десятками гибких тел массу червей. Почувствовав живую плоть, черви один за другим полезли вверх по ее ногам, обвивая их и оставляя на коже следы слизи, проникли в трусики, и медленно стянули их вниз. Теперь Дженни была полностью голой. Я взглянула на нее, живо припомнив как мы дурачились. Тогда мы исследовали тела друг друга, играли в любовь скорее из скуки и любопытства, но теперь с нетерпением и страстью хотелось, чтобы это повторилось.

Двоюродная сестра была одного со мной возраста. С длинными прямыми темными волосами и карими глазами, которые унаследовала от своей мамы. Наблюдать за ее обнажением было увлекательно, словно она исполняла стриптиз. Ее груди, дерзко торчащие в стороны заставили мой рот наполнится вязкой слюной, которая поползла из уголков моего рта точно у бешеной собаки. Они были определенно крупнее моих до того, как их преобразовали черви. Соски выглядели слегка одутловатыми и торчали вверх и в стороны. Из ее влагалища текло похоже сильнее, чем из вульвы Моники. Ее соки струились вниз по узким загорелым бедрам и тяжело капали между ног, словно вода из протекающего крана. Она смело шагнула вперед, погрузившись в гущу червей, которые достигали ее голеней, а потом опустилась на колени и буквально завалилась на бок. Черви быстро захлестнули ее тело словно пена в ванной.

Моника и Дженни поднялись залитые слизью червей с ног до головы. Они смотрели на меня остекленевшими глазами. Ханна улыбалась понимающе, точно знала, что творилось с ними.

Я взвизгнула, ощутив, как один из моих сосков расширяется изнутри. Тысячи покалываний и щекочущих бесподобных касаний пронзили мою грудь, когда маленькие существа, роясь ринулись наружу. Тоже происходило со вторым соском. Он растягивался, как будто раскрываясь. Эти существа были размером со сливу. Лиловые, как и остальные черви, они отличались тем, что их основание оканчивались целым скопищем щупалец, похожих на усики. Я уже не удивлялась, насколько широко раскрылись мои соски, но зрелище было безусловно впечатляющее. И это было божественно сладко. Не прошло и минуты как они один за другим стали буквально выстреливать из меня. У созданий были существенные отличия от червей. Их тела были сегментированы, помимо целого веера усиков имелись еще и множество маленьких ножек. Они очень напоминали насекомых, если бы не отсутствие внешнего скелета и хитинового панциря. Они были мягкими на всем протяжении своих тел, скорее они напоминали неких многоножек или мокриц. Первые два сползали по моим грудям вниз, вызывая бесподобное щекочущее ощущение на коже.

Все трое моих родственников следили за этим необычным процессом, яростно мастурбируя при этом. В то время как черви беспрестанно скользили вокруг них. Наши два новичка приглушенно постанывали, так как черви уже добрались до их ртов и поили их своим восхитительным сладковатым сиропом. Пара уже знакомых мне длинных и тонких червей массировала груди Моники, размазывая по ним студенистую слизь. Несколько уже исчезли в ее влагалище и между ягодиц. Я видела подрагивающие кончики, исчезающие между ее набрякших крупных половых губ. Это заставило ее содрогнуться всем телом и попытаться закричать.

Следующая пара мокриц начала выползать из моих грудей. Через несколько секунд они сползли по моему животу и тяжело упали на пол. Потом появилась следующая пара и еще одна и еще... Побегав немного вокруг, они ощутили присутствие теплой живой плоти. Несколько из них побежали вверх по моим бедрам, направляясь к промежности. Я поняла, что они хотят попасть внутрь моего влагалища, и по шире развела ноги. Обуреваемая нестерпимым желанием ощутить их в себе, я положила руку на лобок, и двумя пальцами раздвинула в стороны половые губы, мокрицы одна за другой стали пролезать в раскрытую щель моей писечки, одарив меня восхитительным щекочущим ощущением, которое буквально выводило меня из себя. 5 или 6 мокриц скользнули к Хане и забралась в ее анальное отверстие, совершая какие-то манипуляции с ее попкой. Остальные, как по команде, устремились к Монике и Дженни. Я видела, как они одна за другой влезают в их раскрытые дырочки и исчезают там.

Казалось, пройдет не один час, прежде чем все мокрицы покинут мои груди, которые постепенно уменьшались, обретая нормальный размер и форму. Я изнемогала от бездействия. Между тем черви активно трудились над остальными участниками этой невероятной оргии. Два тонких червя практически целиком вошли в соски Моники, очень толстый червь буквально ввинчивался во влагалище Дженни, пока другой вползал в ее разинутый рот, раздувая горло. Остальные ползали по ее загорелому телу, повиснув на сосках закручиваясь вокруг крупного клитора, заливая все ее тело густой студенистой массой. Я заметила, как тонкое тело буквально ввинтилось между судорожно подрагивающих маленьких ягодиц двоюродной сестры втискиваясь в ее попку. При этом Дженни податливо пошевелила бедрами и попыталась раздвинуть скользкими пальцами ягодицы, постанывая от наслаждения.

Я наблюдала за всем этим некоторое время, продолжая рожать из собственных грудей все новых насекомых. Они расползлись по моему телу, потом один за другим полезли в мою вагину. При этом они не пытались выдавливать из них червей, которые обосновались там до этого. В результате этого я ощущала, как мои отверстия невероятно растягиваются, испытывая при этом яркие как вспышки молнии, всплески безумного удовольствия. Черви уже полностью исчезли в грудях Моники, которые росли и еще больше округлялись прямо на глазах. Из сосков потекло молоко, и мокрицы, словно почувствовав знакомый аромат, потекли к ее телу волной. Я видела, как они точно купаются в белой жирной жидкости, которая текла из опухших сосков Моники непрерывным потоком.

Мои груди уже уменьшились до обычного состояния, хотя мокрицы по-прежнему периодически выскальзывали из сосков. Теперь я могла двигаться. Я поползла к Монике, мявшей свои новые груди с безумной улыбкой на лице. Я упорно ползла к ней чувствуя, как из сосков щекоча вываливаются все новые мокрицы, которые переползают мне на спину и ползают по ней вызывая взрывные волны удовольствия внизу живота. Повинуясь мгновенному импульсу, я обхватила ладонями ягодицы и попыталась раздвинуть их. Пальцы несколько раз соскальзывали с покрытой слизью кожи, но мне все равно удалось это сделать. Я расславила сфинктер и почувствовала приятный холодок, который проник в зияющее отверстие. Словно поняв, что их приглашают в теплую уютную норку, мокрицы как одна поползли вниз по моей спине и животу. Потом они заползли в мое широко раскрытое анальное отверстие, я испустила сладострастный стон ощущая, как они заполняют растягивают и щекочут мою прямую кишку.

Когда я добралась до Моники, я подняла ее руки вверх над головой и прижалась к ее груди своей. Я жадно поцеловала ее в губы. Она ахнула покраснела, но тут же ответила глубоко, засунув горячий подвижный язык мне в рот, я замычав сделал то же самое. Мокрицы перетекали из моих сосков в ее пока мы влажно с чавканьем поедали рты друг друга. Я в каком-то исступлении пыталась засунуть язык ей в горло. Моника толкнула меня наваливаясь сверху. Она с урчанием начала вылизывать мое лицо и шею, покусывая мочки ушей, потом приподнялась надо мной. Ее рот конвульсивно открылся, тело прогнулось, послышался характерный звук, плечи ее конвульсивно задергались и ее стошнило на мое лицо. Полупрозрачный густой сироп хлынул из ее рта сплошным потоком превращая мое лицо в стекловидную, блестящую маску. Я едва не захлебнулась, с восторгом глядя в покрасневшее лицо сестры. Из уголков ее глаз поблескивая стекали слезинки. Когда рвотные позывы прекратились, Моника с рычанием начала собирать слизь с моего лица и волос жадно глотая ее обратно.

Она вдруг забилась на мне в судорогах и кончила, я испытала оргазм практически в тот же самый момент, захлебнувшись громкими стонами.

— Твои маленькие друзья просто что-то волшебное, запредельное, - горячо зашептала Моника мне на ухо придя в себя. - Они так замечательно чувствуют себя в моих грудях.

Я не отвечала, захлебываясь криками и корчась от невыносимого блаженства.

— Я знаю, ты еще многого не видела и не чувствовала! - смогла прохрипеть я и впилась в ее рот в страстном поцелуе, словно пытаясь доказать это.

Моника попыталась закричать мне в рот. Длинный толстый червь трепетал между ее стройных ног, он присосался к ее клитору изогнулся, концом вставив другой конец тела в ее влагалище. Я практически чувствовала, как он вонзается в плоть Моники, ударяя глубоко, от чего ее тело судорожно вздрагивало при каждом толчке. В то же время несколько мокриц появлялись и исчезали между ее пухлых ягодиц, словно играли в какую-то игру. Моника, задыхалась, периодически грязно ругаясь, заливая мой рот своей слюной. Потом вдруг напряглась, как натянутая струна, и мелко задергалась всем телом. Ее рот безвольно раскрылся, поливая мою переносицу струйкой слюны. Червь в ее влагалище стал раздуваться и сдуваться, похоже, накачивая некое подобие спермы в ее вагину. Уверена, до этого момента Моника не испытывала ни чего подобного.

Она быстро пришла в себя и снова по-хозяйски требовательно впилась в мои губы. Теперь уже я вылизывала ее от шеи вверх к подбородку, размазывая по горячей коже свою слюну. Нежно целовала и посасывала ее мягкие припухшие губы. Неожиданно я ощутила что-то мягкое и теплое, коснувшееся заднего прохода. Я подумала, что это небольшой червь, но в следующую секунду по моим ягодицам шлепнули небольшие ладони, и я услышала тихий смех позади. Хана каким-то образом подползла к нам. Это было нелегко, учитывая размер ее животика, но я была безумно рада, что она смогла сделать это. Сестра с энтузиазмом лизала мое полураскрытое натруженное отверстие ануса, в то время как мы с Моникой сладострастно сплетали языки друг друга в невероятном фантастическом танце. Это продолжалось до тех пор, пока розовое сморщенное колечко заднего прохода резко не расширилось и из него показалось тело червя. Хана буквально всосала его в свой рот. Хана сладко вздохнула, пропуская скользкое теплое тело в свое горло, а потом сильно раздвинула мои ягодицы, буквально прилипнув ртом к уже не закрывающемуся отверстию ануса и начала буквально сосать мою попку. Сосать изо всех сил, жадно и не терпеливо. Я ощутила, как мой кишечник запульсировал от многочисленных тел червей и мокриц, начавших двигаться в нем. Черви стали выталкиваться из моей попки, тут же поглощаемые ее жадным ртом. Она издавала громкие булькающие звуки, едва не захлебываясь потоками клейкой слизи, которая лилась из моего ануса вместе с червями.

Знакомое теплое чувство начало распространяться по моему желудку вверх к горлу. Червь, находящийся там, двинулся вверх. В этот момент я поняла, что из моей груди вышли последние мокрицы. Мои груди стали как прежде, небольшими и дерзко выпяченными крепкими и острыми. Груди Моники выросли еще больше. Целое скопище мокриц оккупировало крупные ореолы ее сосков, высасывая из них молоко. Сестра, казалось, наслаждалась их подсасыванием и щекотанием как снаружи, так и изнутри грудей. Из ее сосков забил настоящий фонтан молока, омывая мои груди. Я до боли хотела прижаться к одному из ее сосков и пить этот волшебный нектар, но червь уже достиг моего горла, протиснулся между наших губ и перебрался в рот Моники. Лихорадочно дрожа от ощущений, которые дарили черви, снующие в моих отверстиях, я не могла избавится от жгучего желания прижаться губами к грудям Моники. Я просто обязана была напиться из раздувшихся наполненных моими мокрицами молочных желез. Едва дождавшись, пока тело червя покинуло мой рот, окатив напоследок мой язык и небо потоком сладкого, так похожего на сироп сока, я скользнула вниз, и с жадностью приникла губами к темно коричневому вспухшему соску.

Поток теплого молока хлынул мне в рот и горло. Это было непередаваемо, прекрасно сладко невыносимо приятно и безумно. Я не успевала проглотить все, и часть белого сока потоком побежала из углов моего рта. Я жадно сосала, пила и чем дольше это продолжалось, тем больше мне хотелось. Я была так поглощена этим занятием, что сначала даже не заметила Дженни, которая занималась тем же. С чавканьем сосала второй сосок Моники. Я порывисто наклонилась вниз. К сожалению, я совершенно забыла о Ханне. Моя попка издала громкое чавканье, оторвавшись от ее рта, в котором до половины свисал очередной червь, из безобразно раскрытого заднего прохода вывалился еще один и тут же повис на ее груди, в буквальном смысле слова втягиваясь в вишневый сосок. Хана издала горлом целый каскад громких булькающих звуков.

Ханна обиженно надулась, но потом я увидела, как все ее тело медленно вздрагивает, похоже по всем ее внутренностям сейчас непрерывно сновали черви. Хана медленно опустилась на пол, ее лицо оказалось между раздвинутых широких бедер Моники. Не ожидая приглашения, сестра прижала лицо к ее промежности жадно вылизывая и посасывая половые губы из которых тек настоящий поток слизи.

Я увидела как на красивом напряженном горле Моники возник значительный бугор и двинулся вниз, будто стекая. Не удержавшись, я набрала полный рот ее молока и встала. Мы страстно целовались, обмениваясь этой жидкостью, и я видела, как он глотает, ее словно подпитывая свои силы. Дженни тоже вскочила и присоединилась к нам. Ее розовые щеки раздулись от молока, заполнившего рот. Это был самый сладкий трехсторонний поцелуй. Мы чавкали и стонали, глотая молоко и слюни друг друга. Мы не теряли времени, и наши безумные языки уже через секунду жадно сплетались друг с другом.

Моника, сидя под нами, продолжала заглатывать червя. Он утонул в ней до конца, тело червя расплющило ее невероятно растянутые губы, а головка вероятно достигла желудка. Мы с Дженни попытались прижаться лобками к грудям Моники, потираясь зудящими клиторами о ее соски. Она с готовностью протянула руки между наших ног и обхватив нас за попки ладонями стала прижимать наши промежности к себе. Молоко забрызгало наши лобки и половые губы белым пенящимся покрывалом, в свою очередь весь живот Моники залила наша с Дженни густая слизь. В какой-то момент соски Моники вошли в наши влагалища испуская фонтаны молока. Соски тут же расширились, и из них вылупились мокрицы, проникая в наши тела щекоча стенки влагалищ усиками. Это было незабываемо!

Моника неожиданно резко задвигала головой, немного выпуская и вновь всаживая червя в свое горло. Она опять кончила, и мне показалось, что я услышала шум слизи, хлынувшей из ее влагалища, подобно водопаду.

— Моника, бля, ты затопила все мое лицо! - воскликнула Ханна едва не захлебнувшись.

Четыре ее пальца быстро погружались в схлопывающееся дрожащее влагалище старшей сестры. Дженни выглядела ошеломленной. Похоже, она не совсем понимала, что делать ей и мучилась от этого.

— Не стой, Дженни, давай вылижи это! - сказала я, нежно лизнув ее щеку, словно подталкивая ее к определенной мысли.

Мы опустились вниз мимо истекающих молоком грудей сестры по ее подрагивающему животу между ног. Мы присоединились к Хане и начале слизывать густую слизь с ее лица. Ее было невероятно много. Прозрачная вязкая масса покрыла все лицо и волосы моей сестры, толстым слоем. Дженни и я лизали очень тщательно, заставляя Ханну визжать от удовольствия. Когда я добралась до ее ушей, она зашлась целой серией стонов. Хана пыталась лизать нас в ответ, и вскоре мне слились в необычном тройном поцелуе. При этом мы все пытались втиснуть пальцы во влагалище Моники, слизывая струящийся по ним сок.

Когда я обернулась, то увидела, что Моника стоит по-собачьи, сильно изогнувшись и уронив голову на вытянутые руки, лицо Дженни буквально тонула между ее полу раздвинутыми ягодицами. Хана лежала под животом Моники, и жадно сосала ее груди, горло сестры судорожно дергалось, она пила молоко не переставая. Я не могла понять на что он смотрит, к тому же мне было интересно, что именно Дженни делала, прижавшись лицом к попке Моники. Словно получив неслышимую команду кузина резко развернулась и на коленях поползла ко мне. Ее личико было искажено похотью и вымазано дикой смесью соков Моники, слизью червей и собственной слюной. Она резко толкнула меня на спину и присосалась к моему клитору как пиявка.

Меня еще никогда в жизни так не лизали, несмотря на все те вещи, которые произошли со мной за последние два дня, я еще находила силы изумляться. Я воспарила на седьмое небо, млея от удовольствия. Ее язык порхал по моему клитору и половым губам, как бабочка — то легко и невесомо, касаясь каких-то нервных окончаний, то жаля, словно пчела в центры удовольствия. Я глядела на кузину и захлебывалась стонами, подмахивая ей низом живота. Мне хотелось, чтобы это длилось вечно. Не осознавая, что делаю, схватила ее за волосы и сильно вдавила лицо Дженни в свою промежность.

— О Дженни это так восхитительно! Ты сводишь меня с ума! Засунь пальчик мне в попку, пожалуйста! - истерично всхлипнула я, не прекращая дергать тазом.

Будто ожидая моей команды, Дженни положила ладонь на мои скользкие ягодицы и ввела в полураскрытый задний проход средний палец, кругообразно пошевелив им. Я громко закричала...

Оргазм оглушил меня на какое-то время. Я хотела, чтобы Дженни увидела это, но еще больше хотела, чтобы она продолжала ласкать меня. Я находилась на пороге очередного оргазма и не хотела, чтобы она останавливалась. Я ощутила, как нечто теплое вползло в мое влагалище, замерло, а затем начало щекотать своими маленькими ножками и усиками стенки прямо возле входа. Я заплакала, не в силах сдержать бурю эмоций, закричала и забилась в пароксизме страсти. Мои вопли слились с криками Моники, на несколько минут заглушив громкое хлюпанье и чавканье наполнявшее подвал.

— Глубже! Глубже! - истерично завизжала Моника, мотая запрокинутой головой.

Червь погрузился в ее вагину почти наполовину и продолжал медленно скользить внутрь. Я была настолько расфокусирована, что не заметила, как черви начали перемещать тело Ханы ко мне. Они медленно передвигали ее по полу, пока она не оказалась рядом с Дженни. Ощущение двух гибких горячих языков, один из которых обвивался вокруг онемевшего клитора, а второй ввинчивался мне в попку переплетаясь со средним пальцем Дженни было невероятным. Судороги моего оргазма, казалось, длились вечность. Этот выплеск сладости опустошал так что я едва могла дышать.

— Трахните меня! - закричала Моники, когда огромная головка червя шейки ее матки. — Разорвите меня! Что вы медлите! Войдите в мое чрево! Я умираю, боже как сладко! Я этого не перенесу, сука, сука, сука!

Когда червь нырнул внутрь еще глубже, Моника издала протяжный, полный удивления и радости стон. Она вела себя как безумная, выла и скребла ногтями пол, из полуоткрытого рта непрерывно капала слюна, глаза закатились. Я смотрела на это отвратительное и прекрасное зрелище, ничего развратней в жизни не видела. Влагалище Моники буквально булькало, точно это был какой-то грязевой гейзер. Языки Ханны и Дженни не позволяли мне расслабится даже на секунду, непрерывный изматывающий оргазм длился и длился. Я смотрела на судороги Моники и понимала, что она тоже непрерывно кончает.

Я видела, как на животе Моники немного ниже пупка периодически возникает ощутимая выпуклость. Червь был так велик, что выдавливал ее живот наружу. Из вздрагивающей пышной попки Моники в брызгах клейкой слизи постоянно выскальзывали мокрицы, несколько из них повисли на ее растянутых набрякших половых губах словно пиявки, 3 или 4 оккупировали рассосанные соски, остальные медленно ползли по изгибающейся спине, горлу и исчезали в перекошенном рте, чтобы снова опустится в желудок и кишечник.

— Боже мой. Это невероятно...- выдохнула Дженни, прижав ладошку ко рту, когда увидела, как надувается живот Моники.

Казалось, она готова была вновь и вновь смотреть на это, смакуя каждый момент оргазма. Меня тоже заворожил этот процесс. И только Ханна улыбалась, с превосходством поглаживая свой огромный животик.

Когда еще несколько червей вошли во влагалище Моники, она выглядела словно беременная на довольно позднем сроке. Живот был не таким раздутым как у Ханны. Я увидела, как мгновенно плотно сжались половые губы Моники, не позволяя ни грамму слизи, исторгаемой червями, выйти наружу. Мы все собрались вокруг нее, нежно целуя и поглаживая ее утомленное, мокрое от пота и слизи дрожащее тело.

Часть 4. Новые «друзья»

Наступила пауза, во время которой все восстанавливали силы. Она была прервана неожиданно громким вскриком Ханны. Ее живот словно ожил. Она начала стонать с нарастающей интенсивностью, и все мы видели, как по ее животу пробегают настоящие волны.

Что бы ни было там внутри, оно созрело и стремилось выйти наружу. Я сначала подумала о червях, ожидая увидеть, как они сейчас один за другим начнут вылезать из ее влагалища, ведь этот фокус ими проделывался не раз, но что-то мне подсказывало, что на этот раз из чрева Ханны должны появиться не черви, а какая-то другая форма жизни. Но какая?

Мы трое смотрели, как зачарованные, на перекатывающийся волнами, вспученный живот сестры. Трудно было поверить, что время родов могло наступить так быстро...