Обнимая подушку, я лежал на диване, приподняв зад. Евгений Иванович со стонами и хрюканьем двигался сверху, засаживая в мою попку свой короткий, но толстый член. С каждым его движением попка влажно хлюпала. Наверное, эти пошлые звуки получались благодаря лубриканту, которым Евгений Иванович смазал свой болт, прежде чем начать нашу «игру». Моя юбка, задранная до самого пупка, щекотала живот, а ступни, обтянутые белыми гольфами, скользили по гладкому покрывалу, лежащему на нашем диване. Иногда, открывая глаза, я видел наше отражение в зеркале, стоящем около дивана. Худенький вовосемнадцатилетний паренек, наряженный девчонкой, и толстый, потный мужик, дергающийся на нем сверху, и закатывающий от удовольствия глаза. Светлый паричок неприятно покалывал длинными волосами щеки, но мне приходилось терпеть. Евгений Иванович настоял на том, чтоб я выглядел как девочка.

— Еще... Еще... Ах! Я сейчас! — застонал наш декан, увеличивая темп. Моя дырочка вовсю горела, принимая в себя непомерно толстый член. Из моего рта помимо воли вырвался стон.

— Да, вот так... — хрипел толстяк, приподнявшись на локтях, и усиленно работая тазом, трахая меня в зад — Стони, шлюшка, стони... Я тебя... М-м-м —

Внутри себя я чувствовал стремительно двигающийся, и начинающий вздрагивать поршень. «Еще чуть-чуть и это кончится» подумал я, и снова издал жалобный стон сквозь подушку. Раздался звонкий шлепок по моей ягодице:

— Хорошая девочка, давай! Подмахивай, сучка! —

Я понял, что это заводит Евгения Ивановича, и поэтому решил постараться ради своей бедной попки.

Я оторвался от подушки, приподнял зад повыше и старательно заработал тазом, подаваясь вперед к его члену. Стоны и всхлипы вовсю срывались с моих губ, а толстый, усатый мужик тяжело дышал мне в ухо, и продолжал трахать меня, то и дело шепча грязные фразочки. У меня дрожали ноги, неизвесно от возбуждения, или от усталости, кишку растягивал горячий болт, а его волосатые яйца шлепали меня по ягодицам. Моя дырочка непроизвольно сжималась, отчего член Евгения Ивановича входил и выходил туже, а сам он стонал и мерзко хрюкал от удовольствия. Внезапно он подался вперед, и развернув мое лицо к себе, поцеловал меня как девчонку, проникнув языком в мой рот. Одновременно с этим он до упора вогнал в меня член, и с утробным стоном выплеснул внутрь моей попки тугой заряд спермы. Я чувствовал, как вздрагивает его причиндал, сливая в меня «сгущеночку», как называл ее декан. Выпустив наверно все содержимое своих яиц, он глубоко вздохнул, и слез с меня, одновременно с громким «чвяк!» вынув свой член. По моим бедрам тут же потекла густая, теплая жидкость. Я тяжело дышал, все еще лежа с приподнятым задом, и смотрел на отражение урода, спустившего мне в задницу. Вот он сидя ко мне спиной натянул трусы, затем брюки, рубашку. После этого он встал, и повернувшись ко мне, шлепнул меня по заду:

— Вставай давай, все закончилось. Или ты хочешь продолжения? —

Я кое-как поднялся с дивана, закусив губу от боли в попе. Евгений Иванович подошел, и взяв за плечи подтолкнул к зеркалу

— Смотри, какая красавица, а! —

Да, из зеркала смотрела вылитая девчонка, худенькие плечи, стройные ноги, узкая талия. Вот только торчащий кверху член, не прикрытый задранной юбкой, выдавал мужское начало.

— Ха, да у тебя стояк! Нравится, когда порят в зад, а, Леночка? — хохотнул он.

— Я Игорь, а не Леночка — буркнул я, начав стягивать девичьи шмотки.

— Да-да, за этой дверью конечно Игорь — масляно улыбнулся толстый урод — А в моем кабинете ты Лена. Запомни, или сам знаешь что будет... —

Я знал. Неделю назад он застукал меня в своем кабинете, когда я рылся в ящике письменного стола. написано для bеstwеаpоn.ru Среди нашего первого курса прошелся слушок, что декан лично составлял тесты для близившегося зачета. Мне же, пропустившему целый месяц из-за развлечений, открывшихся мне в большом городе, было уже не успеть подготовиться к первому учебному зачету. Проникнуть в кабинет Евгения Ивановича и сфотографировать ответы показалось хорошей идеей, но...

— Так-так, воруем? — спросил он у меня, невозмутимо закрывая за собой дверь — А знаешь что бывает за воровство? —

Я сглотнул. Немедленное исключение, выселение из общаги, возвращение в свой унылый городок, который местные звали «деревней». И никакой веселой жизни...

— Евгений Иванович, не рассказывайте никому, пожалуйста! Я... — мысли метались в голове — Я готов сделать что угодно! Хотите денег? У меня немного правда, но... —

Евгений Иванович махнул рукой:

— Ну-ка цыц! Денег он мне предлагает, сопляк! Ты понимаешь, что натворил? —

Я закивал головой, не в силах вымолвить ни слова. Декан еще постоял немного, затем хитро улыбнулся, и потрепал меня по плечу:

— Хорошо. Я никому не расскажу, а ты подходи вечером, обсудим как рассчитываться будешь —

Вечером того же дня я постучался в кабинет декана.

— Входите — раздалось из-за двери. Войдя внутрь я боязливо осмотрелся. Черный диван, стол с грудой бумаг, початая бутыль коньяка. Евгений Иванович сидел с бокалом в руке, листая какой-то журнал.

— О, пришел, Игорек! Заходи, не стесняйся — поприветствовал он меня, и отбросив на низкий письменный столик журнал, указал жестом на место рядом с собой. Я послушно сел, и тут мой взгляд зацепился за фото в брошенном на столик журнале. Там были мальчики в женской одежде, целующиеся взазос.

— Нравится? — поинтересовался Евгений Иванович, придвинув журнальчик ближе — Посмотри, если хочешь —

Мне стало неуютно. Неужели он что-то знает? Дело в том, что я обладал хрупким телосложением, и поэтому с детства меня дразнили «девчонкой». Поначалу было обидно, но потом... Интереса ради лет примерно в семнадцать я сгорая от стыда прикупил в нашем магазине женское белье, и дождавшись пока буду дома один, нарядился в него. Мне шло. Рассматривая себя в зеркало, я понял, что прозвище очень даже подходит мне. Худенькие плечи, стройные ноги, гладкая, округлая попка. Мне понравилось.

После этого я часто переодевался девочкой, пока был один, и даже купил паричок, чтоб быть более похожим на девушку. Вскоре этого мне показалось мало, и я начал потихоньку баловаться со своим задом, сперва используя пальцы, и постепенно переходя на размеры побольше. Перед переездом в город я впервые трахнул попку огурцом. Фото трансиков в журнале декана буквално выбило меня из колеи. Как так, он знает!?

Мне совсем не хотелось оставаться тут надолго, и желая поскорей решить вопрос я спросил:

— Что я должен делать? —

— Сейчас, я все подготовлю — сказал физрук, и поднявшись, подошел к шкафчику у двери, после чего принялся там активно шуршать. Когда я увидел перед собой сверток одежды, внизу все похолодело.

— Одевай! — сказал ухмыляющейся толстяк, положив мне на колени... желтый топик и юбочку того же цвета.

— Что!? — не понял я.

— Одевай, одевай. И не забудь вот это — он бросил сверху пару беленьких гольф — Я знаю, ты это любишь. Помнишь, ты как то забыл телефон в кабинете? —

Мне стало страшно. В первый день учебы я оставил в аудитории свой телефон, и потом декан лично отдал его мне в руки. Нашли быстро, повезло... Только вот в телефоне были мои фото в так скажем, необычных образах, оставшиеся еще с дома. Я не волновался, он был запаролен. Как оказалось, пароль не помог. Как он ухитрился его обойти?

— Никогда не делай пароль рисунком, Игореша, на экране следы остаются, можно быстро угадать — усмехнулся в ответ на мой ошарашенный взгляд сказал декан — А теперь давай, я хочу поглядеть на тебя вживую... Знаешь, мне понравилось как ты позировал там. Нравятся мне такие вот мальчики, м-м-м... —

Дрожа, я стянул с себя одежду, нацепил немного узковатый топ, и едва прикрывающую попу юбочку. Затем я натянул на босые ноги гольфы, и красный от смущения повернулся к нему.

— Хороша... Даже ножки гладкие! — протянул довольный толстяк, и нахлобучил мне невесть откуда взявшийся серебристый парик.

— Не трогать! — рыкнул он, когда я потянулся к парику руками. Затем он подтолкнул меня к зеркалу, и прошептал на ухо — Погляди! —

Я, сгорая от стыда и смущения, поднял взгляд. На меня смотрела самая настоящая девушка, которую сзади обнимал усатый мужчина с выпирающим пузиком.

Декан прижался ко мне сзади, и стиснул мою попу. Когда я попытался вырваться, он прошипел мне в ухо:

— Куда, зайка ты моя? Хочешь чтоб я еще и фото с телефона всем показал? —

Закусив губы, я замер, позволяя ему лапать себя. Я знал, что он захочет сделать дальше, знал, но терялся, как же поступить? Убежать? Тога мое воровство вкупе с фотографиями станет известно всем... Остаться? Тогда я стану девочкой в прямом смысле! Что же делать!? Пока я дрожал и думал, что же делать дальше, Евгений Иванович развернул меня за плечи, и с силой надавил на них:

— На колени, Леночка! —

«Леночка?» Я опешил от фразы декана. Он дал мне... девичье имя? Чувствуя на плечах настойчивые руки, я послушно опустился на колени. Перед моим лицом он спустил брюки, стянул семейники, и ткнул мне в губы коротковатым, но толстенным членом:

— На, лизни конфетку! —

Я поднял на него полные удивления глаза:

— Но Евгений... —

Чмок! Его член вошел в мой рот. Я задергался, пытаясь вынуть его, но толстый декан крепко схватил меня за голову, и со всхлипом удовольствия протолкнул член еще глубже. Я замолотил по его ногам кулаками, но он отвесил мне грубую пощечину

— Давай, дрянь! Соси или я все расскажу —

Я понял, что выбора нет. Если я заупрямлюсь, то всему конец. Придется делать выбор. Мой ротик заскользил навстречу соленому, пульсирующему члену. Тот отпустил меня, и даже нежно погладил по щечке

— Молодец, Леночка, правильный выбор! Ах, хорошо! Давай, полижи головку... Вот так... Хорошо... —

Минут пять промучив мой рот, он с хлюпом вынул из него член, и подтолкнул меня к дивану.

— Ложись лицом к зеркалу, под себя подушку, попу подними. Сейчас мы поиграем —

Лежа с задранной кверху попой в присутствии возбужденного мужика я испытывал страх... и что-то еще, довольно приятное. Я наблюдал, как он достает тюбик смазки, смазывает свой член, затем со словами — Ух ты, дырочка то расширена! Значит, будет легче входить... — он проталкивает в задний проход свой член, заполняя собой всю мою попку, и упирается в очень приятный участок внутри. Мне сперва неприятно, я чувствую жжение и едва слышно прошу его перестать, но он только хмыкает, и начинает мягко двигаться. Он то вынимает его, то снова вводит, заставляя дырочку влажно чмокать. Возбуждение заставляет мой член приподняться, отчего край юбки немножко задирается. Но декан этого не замечает, продолжая расширять мою попку. Когда она уже не может закрыться сама, он крепко берет меня за талию, и резко вводит член на всю длину:

— Сейчас будет очень хорошо! —

Я закусываю губы, сдерживая непроизвольное «Ах!»

— Хорошая девочка... — довольно сопит толстяк, с хлюпаньем и чмоками трахая меня в попу — Постарайся для папочки... —

Я закатываю глаза и утыкаюсь в подушку. Я самая настоящая девочка... Ах!