Вообще, я редко проверяю электронную почту, попавшую в папку «спам». Как правило, она удаляется, не глядя и безвозвратно. Но в этот раз я никак не мог дождаться важного рабочего письма, и, на всякий случай, решил поискать его в спаме. отматывая же список назад, вдруг наткнулся на несколько писем, пришедших с какого-то непонятного почтового адреса, имеющего в имени бессмысленный набор букв и цифр. В заголовке всех писем большими буквами было написано: «аDDIо, аMICо!!!«. Первое из них пришло через неделю после той страшной ночи. открыв его, я так напрягся, что в руке хрустнула пластиком компьютерная мышь.

«Привет, дружище! Извини, что пришлось уехать, не попрощавшись с тобой. Хотя я оставил прощальную весточку на прекрасной груди твоей благоверной. Надеюсь, анюта ее передала? Интересно, она поведала тебе все подробности той незабываемой ночи? очень хочется верить, что да. Но, на всякий случай, я расскажу тебе сам, как всё было. она же могла что-то забыть, упустить из виду. Женщины, что с них взять? а тебе, наверняка, хотелось бы знать нюансы.

Я жалею только об одном, что не вышло у нас с тобой взаимопонимания. если бы ты вовремя понял меня, доверился и согласился хотя бы на тот невинный эксперимент с небольшой уютной оргией на даче с женами. Ты не представляешь, сколько новых открытий нас ждало. Я же намекал тебе, подкидывал идеи. Теперь уже скрывать нечего, это я приволок тебя пьяного к оксанке, стащил с вас трусы и уложил рядом. Так я хотел подтолкнуть тебя к новым ощущениям, и, наконец-то, получил повод пристроиться к твоей ане. Я захотел её сразу после вашей свадьбы! Даже раньше! Я захотел её сразу, как только ты нас познакомил. а я всегда добиваюсь того, что хочу. Помнишь, как ты попытался отчитать меня, после случая в кинотеатре? аня тогда сдала мои невинные знаки внимания, хотя, наверняка, ей самой понравилось. а рассказывала она тебе про то, что произошло через неделю после этого? Думаю вряд ли, иначе ты бы снова прилетел ко мне выяснять отношения. Я тогда пришел к вам пораньше, чтобы предложить тебе новую идею. Думал, раз ты не хочешь впутывать жён, то можем поехать на базу с другими девочками. Впрочем, уже не важно. Тебя дома не было. анютик сказала, что будешь не скоро, но всё равно впустила в квартиру (ты же не обижаешься, что я её так называю?) она была в одном домашнем халате и нижнем белье. Это меня

так раззадорило, что я решил не откладывать в долгий ящик и сразу пошел в атаку (я умею, ты же знаешь). Как бы между прочим, я рассказал ей, что самолично видел, как ты занимался сексом с моей Ксюхой. она, конечно, не сразу поверила. Но, я так детально всё описал, что, кажется, сумел убедить её в этом. а дальше предложил отомстить вам. Сам догадываешься как. Поначалу она огрызалась на мои намеки, но потом устала и просто молча заваривала кофе. Вот тогда-то я и прижал ее к стене. Не поверишь, она даже не кричала. Говорила что-то банальное, вроде: «Не надо», «Илья придет», «отпусти». Но сама не особенно сопротивлялась. И вот, когда моя рука уже оказалась под лифчиком (Какая у нее грудь!), в дверь позвонила свора этих чёртовых сектантов. анюта вырвалась и побежала открывать, а потом еще и впустила их в квартиру для агитации и вручения литературы. Я понял, что уже ничего не получиться и просто ушел».

отодвинувшись от монитора, я потер вспотевшие ладони. Действительно, примерно тогда у нас в прихожей оказались свалены какие-то журналы религиозного содержания. аня сказала, что их подкинули в почтовый ящик, но ни она, ни я никогда не тащили эту макулатуру домой, сваливая всё в мусорный ящик в подъезде. Да и хождения по квартирам у нас явление достаточно частое, но никогда она не открывала дверь подобным делегациям. Впустить их в квартиру жену могло заставить только что-то неординарное.

Я снова приник к экрану.

«Этот случай настолько вывел меня из себя, что все мысли были сконцентрированы только на том, как бы отомстить вам всем за такое унижение. Да, вы меня достали. а доставать меня чревато. Я всё равно планировал когда-нибудь переезжать, поэтому решил форсировать события и разработал определенный план. Слепки ключей я сделал как раз тогда, когда приходил пригласить вас на свой день рожденья. отмечать его я не собирался, но нужен был повод. Ты тогда даже похлопал меня по плечу и посетовал на то, что я редко захожу. Что ж, я решил исправиться и зайти как можно скорее.

В первый раз мой план был обречен на провал. Я просидел на крыше вашего дома почти до двенадцати часов. Видел, как в семь вечера ты вышел из подъезда и пошел на остановку, видел, как через полчаса с работы вернулась аня. Потом я немного поспал, укрывшись курткой. а когда все в доме затихло, спустился на пятый этаж. За дверью было тихо. аня, наверное, уже спала. Я аккуратно, стараясь не шуметь, открыл оба замка, нажал ручку, но дверь не открылась. Не оправдывая свою глупость, скажу, что провозился с замком еще минут двадцать, прежде чем вспомнил, что у тебя в квартире стоит стальной засов. И, скорее всего, аня его задвинула на ночь.

ошибки делают нас мудрее. Через неделю, на твое очередное ночное дежурство, я так же был на крыше. На этот раз я предусмотрел многие вещи. Купил в аптеке виагру. Хотелось всю ночь потратить с пользой, ведь такие случаи выпадают нечасто. Кроме того, решил захватить набор из секс-шопа (шнуры для растяжки и несколько тюбиков смазки). Я снова проводил взглядом твою спину на остановку и тут же помчался вниз. На этот раз дверь открылась без проблем. оказавшись внутри, я быстро раздвинул ваши зимние вещи в гардеробе и бросился к окну. Ждать пришлось недолго. Через двадцать минут аня вошла в подъезд. Устроившись поудобней в шкафу, я захлопнул дверь, и, на всякий случай, занавесился курткой, предварительно отодвинув рукав так, чтобы мне было видно сквозь щель в дверях, часть коридора. Я слышал, как открылась входная дверь. Потом закрылась.

— Милый, ты еще дома? — крикнула она. Я только усмехнулся про себя. «Конечно, милая, я дома!». Напевая какую-то песенку, она несколько раз пробегала мимо меня по коридору, гремела на кухне посудой. Примерно через час я услышал, что анютка стала снова куда-то собираться. Признаться, я занервничал. Что если она бегает к любовнику, пока тебя нет дома? Тогда я останусь в пролёте. Дверь хлопнула и закрылась с той стороны на ключ. Я выполз из шкафа и метнулся к окну на кухне. Мои опасения тут же развеялись. На плите булькала какая-то кастрюля, а на столе стоял недопитый стакан зеленого чая. Скорее всего, она выбежала куда-то ненадолго. И тут я вспомнил, что у меня в кармане лежит упаковка снотворного (у меня вечная проблема со сном, поэтому, эти таблетки всегда со мной). План родился моментально. Я бросил полтаблетки в стакан с чаем и тщательно ее размешал. Это должно было сделать сон крепче. еще я успел попить ледяной колы из холодильника и сходить в туалет. После возвращения, она недолго повозилась на кухне, а потом отправилась в душ. Я слышал, как шумит вода, и представлял себе анюту, стоящую обнаженной под горячими струями. Мне так хотелось пробраться туда к ней не мешкая, но... нужно было дождаться более благоприятной ситуации. И вдруг я заснул. Представь себе! Вроде бы, только на минуту закрыл глаза, облокотившись о вещи спиной, а когда открыл их, свет в щелях шкафа пропал. Квартира была полностью погружена во мрак. аккуратно приоткрыв дверь, я выбрался в коридор. Левую ногу тут же свело судорогой от долгого сиденья. Я достал из кармана маленький фонарик и похромал на кухню, где проглотил таблетку виагры, запив водой. Нужно было обдумать дальнейший план действий. В квартире было тихо. Размяв мышцы, я не спеша пошел по коридору. Дверь в спальную была открыта. Твоя жена лежала на кровати, укрывшись по пояс легким покрывалом, и едва слышно посапывала во сне. Я не знаю, начала ли уже действовать виагра, или меня так завела эта картина, но член тут же встал колом, так что пришлось расслабить ремень на брюках. Вот даже сейчас, вспоминая ту ночь, я дико возбужден. Извини, дружище, пойду найду кого-нибудь, кто снимет напряжение. В следующем письме, я расскажу, что произошло дальше. аddiо, аmicо!».

На этом послание заканчивалось. Я закрыл его. Следующее письмо было написано через три дня после первого.

«И снова, здравствуй, дорогой друг! Я предполагал, что получу от тебя гневный ответ с разными вариантами моей мученической кончины, но ты не написал ни строки. Избегаешь общения со мной? Или настолько заинтригован, что потерял дар речи? Ну, что же, читай дальше!

Изначально я планировал привязать твою любимую специальными лентами к кровати. Там довольно простое устройство: нужно протянуть под кроватью систему жгутов, а потом закрепить кожаные браслеты на руках и ногах. И тогда стоит только потянуть за шнур, чтобы жертва была надежно зафиксирована в позе морской звезды. Подсвечивая себе фонариком, я достал эту систему и расположился на полу, пытаясь разобраться в хитросплетениях шнуров и креплений. Но худшее меня ждало впереди. едва я ринулся под кровать, держа в зубах фонарик, как наткнулся на непроходимый барьер из каких-то коробок, и мешков с вещами. Ну и склад вы устроили под супружеским ложем!!! Ты, наверное, сейчас смеешься, представляя, как я там встрял. Пакеты, как специально, оказались до ужаса шуршащими, так что тихо вытащить их было невозможно. Хорошо, хоть аня спала очень крепко, не реагируя на шум (должно быть, помогло действие таблетки). Больше получаса я орудовал у вас под кроватью, словно крот. Барахла оказалось столько, что оно заполнило почти все свободное пространство комнаты. еще полчаса ушло на правильную установку системы растяжки. Когда я выбрался оттуда, то был весь серый от пыли. Пришлось пробираться в ванную, чтобы отмыть руки и отряхнуться. Больше часа я потерял на уборку ваших катакомб! а ведь мог бы использовать это время с пользой.

Теперь мы переходим к самому интересному. Сначала я очень осторожно стянул на пол покрывало. она лежала передо мной, раскидав руки в стороны, в легком, полупрозрачном пеньюаре, под которым различалось темное кружевное белье. Голые ножки, упругие, аппетитные бёдра, пухленькие губы, слегка приоткрытые во сне. Меня буквально трясло от желания, но я знал цену терпению. Вытащив из-под кровати шнуры, я последовательно закрепил кожаные ремешки на запястьях, потом охватил ими лодыжки, стараясь стянуть посильнее. аня только перевернулась на другой бок, что-то тихо пробормотала и продолжила спать. Тогда я немного отошел от кровати, снова споткнувшись об эти чёртовы коробки, и дернул за шнур. Ремни натянулись, растягивая руки и ноги твоей ненаглядной к углам кровати. Я старался не спешить. Ужасно возбуждающее зрелище. Тонкая ткань пеньюара медленно ползла вверх по расходящимся в стороны бедрам, открывая мне черную полоску трусиков, за которыми пряталось самое интересное. Кажется, она начала просыпаться, поэтому я дернул сильнее, максимально растягивая желанное тело по кровати, и одновременно включил люстру. аня зажмурилась, дернула руками, пытаясь закрыться ими от яркого счета, но руки были надежно зафиксированы. Пока она щурилась, приходя в себя, я отошел в угол и оторвал кусок скотча. На всякий случай. она меня заметила. Спросила, что происходит и, что я тут делаю. Я присел на край кровати и погладил её ногу.

— К тебе пришел... — пробежался крабиком по бедру и игриво постучал указательным пальцем по трусикам, — тут... тук... можно войти?

— Габриэль, ты с ума сошел? Как ты здесь оказался? — закричала она, выгибаясь. Только теперь до киски дошло, что она попалась и убежать не удастся. Была попытка закричать, но я сразу же прикрыл рот рукой, и через секунду залепил губы скотчем. Твоя жена извивалась, как настоящая бестия. Я даже стал опасаться за прочность веревок и ремней. она что-то мычала, глядя на меня круглыми от испуга глазами, а я медленно стягивал футболку, в ожидании, когда моя девочка немного успокоится. Когда у меня в руке вдруг появился нож (тот самый, охотничий, что ты подарил мне два года назад. Помнишь?), аня моментально замерла, сжав кулаки. Наверное, вид у меня был слишком безумный. Кончик ножа поддел подол пеньюара, натянул тонкую ткань, и, пустив её по лезвию, располосовал до самой груди. анюта тяжело дышала, раздувая ноздри. Я приблизил к ней лицо и сказал тихо:

— если обещаешь не кричать, сниму скотч.

она согласно кивнула. Я отклеил край ленты и быстрым движением сорвал ее с лица.

— ай, — аня поморщилась от боли, но тут же стала пытаться меня вразумить, — Габриэль, не сходи с ума! Что ты делаешь? Подумай о последствиях!

Я только усмехнулся и наклонился к ней:

— Мы тут вдвоем. Дверь закрыта на засов. Никто не сможет нам помешать. а если будешь, кричать, снова заклею тебе ротик, — я провел уголком ножа по ее губам, и добавил, — хотя, признаться, я бы лучше использовал твой ротик по-другому.

— Ты псих! — обрадовала она меня.

— Да. а теперь давай посмотрим, что у нас тут.

Поддев ножом тонкую перемычку, связывающую две чашечки лифчика, я разрезал ее, а потом аккуратно откинул поролоновые полушария в стороны.

— Bеllissimо! — С недавнего времени я взялся за изучение итальянского языка, и слово вдруг вырвалось само собой. Но это действительно было прекрасно. Ты не представляешь, как давно я мечтал увидеть эту грудь вот так, открытой, обнаженной, и доступной. Твоя жена продолжала молчать, перепуганными глазами, наблюдая за моими действиями. Холодная сталь ножа коснулась правого соска, слегка придавила его внутрь, и погладила круговыми движениями. Я видел, как аня сглотнула слюну. Тогда я убрал нож и жадно обхватил грудь губами. Крупная дрожь прошлась по всему ее телу. Ты когда-нибудь чувствовал, как твердеет сосок во рту? Как он делается упругим и плотным, словно спелая виноградинка? Мой язык, обвивал и ласкал этот сказочный плод, подобно змею-искусителю, а ладонь левой руки в это время разминала второе прекрасное полушарие. Потом они поменялись местами. Я покусывал соски зубами, пробуя на прочность, сдвигал их друг с другом, и слегка скручивал пальцами. Я играл как ребенок, которому вдруг подарили игрушку, о которой он грезил много лет, и не мог наиграться. а когда, наконец-то, оторвался, и поднял взгляд на анюту, то увидел, что она лежит с закрытыми глазами, закинув голову назад. Возбужденная, покрасневшая, влажная от слюны грудь с торчащими столбиками сосков вздымалась и опускалась в такт учащенному дыханию.

— Габриэль, прекрати! Приди в себя! — попросила она, приподняв голову, — Я не твоя жена!

— Но ты жена моего друга! — возразил я, — а друзья всегда должны делиться.

— Габриэль! Что за бред?!

— Давай лучше, продолжим знакомиться...

Я провел ладонью по животику, опускаясь вниз, пока под пальцами не оказалось черное кружево трусиков.

— Габриэль! Нет!

аня начала кричать на меня уже слишком громко, превышая лимит по децибелам, поэтому пришлось её снова проучить.

— Не кричи! — сначала просто попросил я, отложив нож и нависнув над ней. Но она не поняла.

— Пошел вон!

Я снова натянул скотч на неугомонный ротик и ласково потрепал её по щеке.

— Чего кричишь, дурочка? Больно не будет.

она продолжила мычать и извиваться. Это ничего. Я сильнее натянул растяжку, оставляя ей минимальную свободу движений. Кажется, она заплакала, но мне уже некогда было отвлекаться на такие мелочи. Я опустился у нее между ног и положил большой палец на кружева трусиков, слегка надавив и погладив едва ощутимый бугорок клитора. Моя принцесса снова замычала и задергала, как могла, ногами, выражая недовольство. Нож пошел в дело. Кружево с приятным хрустом лопнуло сначала на одном бедре, потом на другом. Мне оставалось только выдернуть из-под нее разрезанные трусики, чтобы детально рассмотреть аккуратную дырочку с розоватыми губками, между которыми уже блестела небольшая полоска влаги. анюта больше не сопротивлялась. она только содрогалась в рыданьях, приглушенных клейкой полоской скотча. По щекам текли слезы.

— Все хорошо, моя сладкая, — попытался успокоить ее я, — а сейчас будет еще лучше!

Я покрывал поцелуями нежные бедра, руками ласкал грудь, живот, лобок. она была так же гладко выбрита, как и в моих мечтах. Поцелуи не прекращались до тех пор, пока большой палец случайно не надавил на выпирающий бугорок лобка. от этого воздействия створки губок вдруг сами собой разошлись в стороны, раскрываясь, подобно прекрасному цветку под лучами утреннего солнца. Сдержаться было невозможно. Мои губы тут же прильнули к этому обворожительному соцветию, а язык сразу скользнул в самую его сокровенную глубину.

Как-то я рассказывал тебе, что неоднократно слышал женские комплименты относительно моих оральных ласк. Без ложной скромности признаюсь, что я в этом деле преуспел. Но той ночью с твоей женой, наверное, я превзошел даже сам себя. Я издевался над ней, как хотел. Уже через пять минут после первого прикосновения, она текла рекой, заливая мне подбородок. Больше никаких криков и плача. Теперь слышались только яростное дыхание, и стоны... стоны... стоны... Я очень быстро научился воспринимать твою девочку, прекращая поцелуи как раз в тот момент, когда она уже была готова кончить. Ты бы видел её лицо. оно выражало такую гамму эмоций, от разочарования и ненависти, до мольбы продолжать. И я, конечно, продолжал, давая ей лишь небольшую передышку. И снова, когда бедра начинали призывно подмахивать мне, я отстранялся, перемещая поцелуи на ноги и колени. Лицо анюты стало багровым. Пришлось сжалиться и сорвать с нее скотч.

— Можешь кричать, но только от удовольствия, — предупредил я.

она отвернулась от меня, пытаясь отдышаться широко раскрытым ртом.

— Тебе понравилось? — уточнил я.

— Ненавижу тебя! Габриэль, зачем ты это делаешь? Ну, зачем?!!

Я слегка наклонился к ней и положил руку на мокрую дырочку, пальцами поглаживая губки.

— Чтобы тебе было хорошо, дурёха.

она закусила губу и снова прикрыла веки, не сумев сдержать стон.

Терпеть становилось все трудней. Мокрое пятно уже проступало на моих брюках. Пришлось дать пленнице передышку, пока я стаскивал с себя остатки одежды. аня повернула лицо ко мне как раз в тот момент, когда, стоявший колом член выскочил из трусов.

— Придурок! — почему-то вскрикнула она и снова отвернулась.

— Не хочешь его поцеловать? — мне вдруг стало так смешно. В мечтах я часто рисовал себе тот момент, когда представлю твоей жене своего дружка. И вот это знакомство состоялось. Путь пока еще не очень тесное и горячее, но ведь и ночь была еще в самом разгаре. Должен тебе признаться, что меня давно терзала еще одна идея фикс — дать твоей любимой в ротик. Да, каждый раз, когда мы мило разговаривали, или выпивали на каком-нибудь празднике, я смотрел на ее губы и не мог думать ни о чем другом. Мое воображение рисовало картины, как эти аккуратные, слегка подведенные карандашом губки, медленно обхватывают мой член, засасывают его и причмокивают... М-м-м... это бывало так возбуждающе.

Пока твоя жена злобно сопела, отвернувшись от меня к стене, я вдруг обнаружил под ногами удивительную находку. Из лопнувшего, туго набитого чем-то, пакета показалось до боли знакомое белое кружево с красными вставками. Помнишь его? Разорвав два слоя полиэтилена, я извлек на свет свадебное платье ани. Такое же нарядное, как было в тот день. Там же лежали ее белые туфельки на тонком каблуке, белая подвязка на ножку, и красиво расшитая диадема, сверкающая кристаллами искусственных камней. Неужели, вы не нашли места получше, для хранения такой реликвии, чем пыльный пол под кроватью?... Хотя, платье моей оксанки тоже валяется у ее мамы в кладовке. Что имеем, не храним? Так ведь?

Наверное, шуршанье целлофана слишком заинтриговало анюту, и она снова повернулась ко мне.

— Положи это на место!

— Этому самое место на тебе, моя невеста! — я повертел на пальце кружевную подвеску.

— Ты псих, Габриэль! Тебе лечиться надо!

Я освободил ее правую ногу и, натянув на бедро белое кружево, снова прихватил лодыжку ремнем. она даже не сопротивлялась. Диадема мягким пластиком опоясала прекрасный лоб.

— Да от-стань ты от ме-ня! — аня замотала головой из стороны в сторону, но диадема держалась крепко.

Новоиспеченная невеста была великолепна!

— Ты готова к первой брачной ночи? — с этим словами я забрался на кровать и присел над ней.

— Пошел вон! — аня опять сорвалась на крик, — Габриэль, ну хватит! Приди в себя! Даже не смей этого делать!

— Я уже давно пришел в себя. а теперь я хочу прийти и в тебя. Давай познакомим жениха и невесту!

Ты знаешь, пока я отползал к ее ногам, я думал, что сердце выскочит из груди. В ушах шумело так, что даже если она и говорила что-то, я все-равно не слышал. Пульсирующий член ласково обтёрся о нежный животик, и по влажному лобку сполз прямо к дырочке. Это был как первый поцелуй. Долгий и такой сладкий. Я водил бордовой головкой по мокрым розовым губкам, слегка утапливая ее между ними. Совсем слегка, чтобы просто коснуться трепетного клитора. аня возбуждалась мгновенно. Слова негодования быстро сменились постаныванием и покусыванием нижней губы. она продолжала что-то ворчать, ругая меня, но я уже видел, что ей хочется продолжения не меньше чем мне. Просто нужно было держать лицо. она ж, как-никак твоя жена, а член принимает вовсе не твой. Забавно, правда?

Я прилег над моей звездочкой на локтях и, прижимаясь к ее подрагивающему от нетерпения животику, продвинулся немного вперед. Наши лица оказались рядом, но твоя строптивая женушка тут же отвернулась, не давая мне поймать её губы. Ну, что ж, мы не гордые. Я рукой поправил член, и головка легко нырнула между створок дырочки. Как долго было ожидание этого момента. Движение бедрами вперед и член плавно заполнил киску твоей жены. У неё стремительно покраснели щёки, напрягся пресс и бедра, но аня не издала ни звука. Кажется, она даже дыхание задержала. Я отвел бедра назад и снова двинул ими, на этот раз сильнее, заставив её возбужденные груди качнуться от толчка.

— а-а-а... — вдруг выдохнула она и тяжело задышала. Это было так прекрасно, что закружилась голова. Я стал ритмично двигаться, осваивая запретный плод. Наконец-то я трахал твою жену, Илья!!! Я её трахал, и не было на свете ничего лучше! анька уже через минуту захлюпала своим аппаратом. Этот звук я помню до сих пор, как и стоны, прорывающиеся сквозь сомкнутые губы. она уже была готова. Я нарочно немного оттягивал процесс, утопая в ней до предела и замирая на несколько секунд, чтобы дать ей возможность отдышаться, и самое главное ощутить. ощутить мой член внутри. Почувствовать, как он растягивает стенки влагалища, обласканный ими. а потом начинает медленное обратное движение, чтобы мощным поршнем войти снова. Войти уже в другом, ускоренном темпе, срывая со строптивых губ стоны удовольствия. Я так увлекся этим процессом, что в очередной раз не сумел вовремя остановиться. анютка задрожала, приподняла голову и зажмурилась.

— Нет... нет... нет... — зашептала она, а потом резко вскрикнула на выдохе и стала лупить ладошками по одеялу. В этот момент её губы широко распахнулись, и я впился в них страстным поцелуем. она тут же ответила мне! Да, Илюха! Буквально сразу я почувствовал её прохладный язычок, переплетающийся с моим. Это было настолько неожиданно, что я просто взорвался. Член пульсировал, мощными струями заполняя мою девочку. Или твою девочку? Как тебе больше нравится? Пусть она будет нашей девочкой. И этот поток горячего семени, вместе с моими стремительными фрикциями, по-видимому, вызвали у нее вторую серию оргазмов, от которых она выгнулась дугой, упираясь в меня грудью, и освободив губы, вдруг судорожно взвыла. Я обвил руками её спину и попку, чтобы крепче прижать к себе. Мы оба замерли, взлетая на вершину удовольствия».

Я со злостью оттолкнулся от стола и проехал на кресле пол кабинета.

— Дебил, конченный! — чтобы немного успокоиться, пришлось выйти на балкон, — Ублюдок! Тварь!

Во мне всё больше зрела уверенность, что если я встречу итальянца, то обязательно его убью. Неважно, каким способом. Такого издевательства стерпеть было невозможно. Мало того, что изнасиловал жену, так еще и решил поделиться со мной своими больными фантазиями. В том, что все описываемое на сто процентов выдумка, я почти не сомневался. Почти. Смущало только одно — аня действительно часто хлопала ладошкой по кровати в момент наивысшего удовольствия. Как этот мудак мог про это узнать? Быть может, я как-нибудь проболтался? Ну, конечно. он по пьяни всегда любил поднять тему секса, стараясь выведать побольше подробностей про нашу интимную жизнь. Наверное, когда-то я и озвучил этот нюанс. Других вариантов не было. Всосав сигарету за две минуты, я вернулся к компьютеру.

«Я думал аня потеряла сознание. Мой член легко выскользнул из неё, выплескивая на кровать излишки спермы, которая потом еще долго сочилась через набухшие половые губки. она лежала передо мной безвольной куклой, с которой можно было делать всё, что пожелаешь. Я расслабил натяжение ремней, чтобы дать свободу этой милой пленнице. анюта тут же свела ноги, подгибая их под себя.

— Пить, — услышал я тихий шепот, — дай попить!

Это можно. Я поплелся на кухню, но тут же вспомнил об одной интересной вещице. У вас в баре всегда стояла бутылка шампанского с огромным бантиком. Ну, ты её уже, наверняка нашел где-нибудь под кроватью. Вы с аней оставили ее после свадьбы, чтобы торжественно выпить на пятилетнюю годовщину... или семилетнюю? Я точно не помню. И тут меня осенило: невеста у нас есть, значит, и шампанское придется как нельзя кстати. Я открыл бутылку и вернулся в спальню. аня уже сидела на кровати, пытаясь зубами развязать ремни на руках.

— Держи, милая моя, — я приземлился рядом с ней, и, обняв за талию, поднес бутылку к губам.

— Что это? — поморщилась она.

— Ты хотела пить? Пей.

она отказалась, попросив воды.

— Ладно, тогда обойдемся без питья, — я убрал бутылку на пол и повалил аньку на кровать, снова просовывая ладошку ей между ног.

— М-м-м-м... — завертела головой она, — Хватит! Прекрати, Габриэль!

Я не останавливался.

— Да хватит! Мне больно! Пусти!

Что ж, это бывает. Надо подождать.

— Пей! — снова сунул я ей шампанское к губам. На этот раз, она приоткрыла рот, и я сразу опрокинул туда горлышко бутылки. она сделала несколько огромных судорожных глотков, потом попыталась отстраниться, но я заставил ее добавить еще столько же. За раз она опорожнила почти всю бутылку. Видно жажда была серьезной. Допив остатки, я бросил пустую тару на пол.

— Тебе и правда больно? — спросил я, поглаживая бедро невесты.

аня вдруг откинулась на подушку и, закрыв глаза, заныла. она называла меня тварью, причитала, что я разрушил ее жизнь, и начала очень нелицеприятно материться. Выслушивать всё это скоро надоело. Пришлось стащить её с подушки на кровать, закинуть ноги себе на плечи, и вогнать член прямо в цель. Там внутри по-прежнему пылал пожар. Я работал бедрами, а спинка кровати ритмично стучала о стену. аня под моим напором глубоко проваливалась в мягкий матрас. Стояк был каменный. Мне кажется, алкоголь уже сделал свое дело, потому что твоя женушка стала страстно подвывать мне в такт. Я вошел в раж. Мне хотелось попробовать всё. Я повернул любовницу на бок и продолжил трахать её в этом положении, потом завалился сверху, приобнял ее за талию, и, не вынимая члена перевернулся. Мне так хотелось, чтобы она поскакала на мне, но девочку накрыло основательно. она просто бухнулась мне на грудь и простонала что-то невнятное. Пришлось вернуться к первоначальной позе. В этот раз мы кувыркались почти полчаса, пока анька снова не начала кончать, предоставив мне возможность реализовать давнюю мечту. Я соскочил с неё, притянул к краю кровати и, положив ладошку на лобок, начал ласкать клитор. аня дрожала от страсти. её призывно приоткрытые губы тревожили воображение. Я немножко погладил её киску пальцами, и придвинулся членом к лицу.

— Давай, давай... — полушепотом подбодрил я. Наша милая девочка застонала, сильнее открывая губы. Это было безусловное приглашение, и я засунул член прямо ей в рот.

— М-м-м-м-м... — она так страстно причмокнула, обхватила его губками. В благодарность, я просунул внутрь киски палец и стал нежно поглаживать верхнюю стенку влагалища. аня приняла мою игру и начала сосать активнее, не прекращая выражать своё удовольствие стонами...»

Я бросил это грязное чтиво, отвернувшись от монитора. Лицо почему-то горело, а в горле все пересохло. Чёртов придурок. Какую цель он преследует, присылая мне эту гадость? Неужели же думает, что я поверю в его психоделический бред? Чтобы аня делала ему минет, да еще и с удовольствием?!! Это смешно!

Но смеяться совсем не хотелось. Я снова вышел на балкон покурить. Голова совершенно опустела. а самое главное, куда-то делась злоба. Становилось понятно, что я имею дело с душевнобольным извращенцем. Пусть это и нисколько не реабилитирует его. Раньше я как-то пытался понять, что творилось в голове у моего друга, но то, что открылось сейчас, было настолько кошмарным и мерзким, что вызвало дикое отвращение, вплоть до тошноты. аня ему делает минет! Ха!

Но едва я вспомнил, что часть из этих бредней все же была им осуществлена, что эта сука изнасиловала мою жену, как злость новой огненной волной хлынула в душу, сжигая все остальные чувства.