— Лен, я сейчас кончу.

Ленку с меня будто ветром сдуло. Миг - и она уже рядом на коленках стоит. Рука твёрдо держит член, ротик спрятал головку. Сосательные движения губ, порхающие прикосновения язычка, гладящая ствол рука, и вот финал её усилий. Выгнулся, застонав от удовольствия, член задёргался, извергая сперму. Ленка глотала, торопилась. Всё. Оторвалась от нового для неё занятия, села на попку, скрестив ноги калачиком. Розовый бутончик раскрылся. Блестящий от влажной смазки, слегка припухший, он притягивал взгляд. Да что такое? Я же только что кончил и сейчас, по идее, мне должно быть всё фиолетово. Потянулся к Ленке, она отодвинулась

— Но, но, только без рук.

Без рук, так без рук. Могу и просто полежать, рассматривая порозовевшее от удовольствия личико, упруго торчащие грудки, животик, с впадинкой пупка. Кажется изучил за это время Ленкино тело вдоль и поперёк, а всё насмотреться не могу. Может это от того, что жена редко дома бывает, соскучился по женскому телу? Может просто Ленка нравится до безумия. Давно мечтал и вдруг свершилось так просто и обыденно. Никаких розовых лепестков на постели, никаких свечей за ужином, никаких марочных вин. Кухня, застолье с водкой, ебля у подоконника раком и продолжение романтики на кровати. Скорее всего это и есть самая романтика. Ленка облизнулась как-то по кошачьи.

— А ничего. Я представляла, что хуже будет. Все девки говорили по-разному. Вкус непривычный, но не противный. Тёплая только. Вот дожила до каких лет, а мужику первый раз отсасываю.

— Первый - не последний. Было бы начало.

— Но, но, ты на что намекаешь?

— Ни на что. А что тёплое, так в следующий раз предварительно конец в холодильник затолкаю. Ты только заранее предупреждай. Ты тоже, кстати, вкусненькая. Лёгкая кислинка, аромат и всё такое. И текла ручьём.

— Сильно, да?

— Прилично.

— Представляю. У меня, когда возбуждаюсь, трусики промокают насквозь. Никакие прокладки не держат.

— Памперсы надевай. Представляю, какая у тебя в них попа будет. Попенция.

Ленка стукнула по животу ладонью. Быстро отодвинулась, избегая моего захвата, задумчиво замолчала, что-то решая в уме. Начала загибать пальчики.

— Так. Блядь ты из меня сделал. Это раз.

— Почему блядь?

— Даёшь не мужу, значит блядь.

— Так половину женщин в бляди можно записать.

— А оно так и есть. Не мешай, я считаю. Пидораской сделал. Это два.

— Лен!

— Помолчи, а. Ты своё уже совершил.

— Ты же сама просила.

— Мало ли что баба пьяная захочет. А если бы я попросила звёздочку с неба?

— Лестницу бы начал строить.

— Дурак какой. Не надо мне звезду.

— Лен, кстати о попе: сильно болит.

— Ты знаешь, ни капельки. Так, какое-то то ли жжение, то ли зуд. Но приятное чувство. Нет, - Ленка что-то усмотрела в моём взгляде, - даже не думай. Пока. Потом посмотрим. Так, о чём я? Да. Теперь сделал хуесоской-минетчицей. Это три. И всё это за короткий день.

— Почему короткий?

— Ночь-то мы спали. И вообще, дай понежится.

Ленка переползла, легла сверху меня.

— Не раздавлю?

Фыркнул

— Наешь задок сначала.

Легонько шлёпнул по попе.

— Ой! Не дерись. Данилов, ответь, только честно: Я тебе понравилась? Только не ври.

— Очень. Правда. Не знаю, какая ты в быту, а в постели я лучшей бы и не желал.

— А при чём быт?

— А вдруг ты готовить не умеешь? А вдруг у тебя дома бардальеро постоянный?

— Лен, а ты не гонишь коней? Хотя нет, были мы у тебя. Дома порядок. И еда вкусная. Если только...

— Если что?

— Если не заказала доставку их ресторана.

— Ленка возмущённо завопила

— Скотина! - Попыталась сесть. Задержал, прижав к себе. Больно куснула за грудь. - Ты мою стряпню сравнил с ресторанной?

— Успокойся. Это лучшая похвала твоей стряпне.

— Ну да. - Всё ещё фыркает, как рассерженная кошка. - Сравнил. У них там сервировано красиво. А вкус - дрянь.

— Конечно. Тебе бы водки, картошки с огурцами и сала. Ты же у нас деревенская.

— Издеваешься над слабой женщиной?

— Угадала. - Поцеловал её в носик. - Только не очень-то ты слабая. Соковыжималка ты. Я никогда столько не кончал за такое короткое время.

— Правда? И тебе понравилось?

— Ты уже спрашивала. Знаешь, представляю, что будет, когда приедет Ленка и всё узнает. Да что узнавать, я сам всё скажу.

— Выгонит?

— Да ну. - Задумался. - А правда, что будет? Да ничего особенного. Обычный скандал. Вначале бьют посуду ссорясь, потом ломают диван мирясь. - Квартира-то общая. Куда выгонит? Поделим.

Ленка поёрзала задом.

— Данилов, а почему у тебя не встаёт? Я ещё хочу.

Тут я заржал в голос. Ленка запрыгала на моём животе, заходившем ходуном от смеха. Нет, ну какая наивность. Святая простота. У меня что, гидропресс? Накачал - поднялся. Перекинул рычаг, клапан сработал - опустился. Отсмеялся. Она губки надула, типа сердится. Ага, я почти поверил. Бесенят из глаз убери, сердитая. Придерживая податливое тело, перевернулся, оказавшись сверху, прижал к кровати так, что запищала, поцеловал.

— Подъём. Требуешь работу - корми. Посмотрю, что ты за хозяйка.

— Даже не смотри. Я в гостях. Так что вперёд, мой хозяин, корми гостью.

— Ты ещё не наелась? - Прикусил палец, показывая, чем я её совсем недавно кормил. - Да тебя легче убить, чем прокормить. Нет, такая жена мне не нужна.

Ленка глянула серьёзно

— Данилов, а взял бы меня?

Вот это девочка даёт. Просто быка за рога. Она на что-то рассчитывает, или это так, в целях общей образованности?

— Лен, а ты не гонишь коней? Ты не порешала проблемы с мужем. Ну да это неважно. Лен, а как ты думаешь: я похож на сволочь? Мне Ленка никакой подлянки не сделала, за что же я её мордой в грязь? Всё, милая, я ухожу к твоей подруге, потому что мне с ней в постели лучше. И кто я после этого? А ты уверена, что я не смогу встретить кого-то лучше тебя, пусть я в этом и сомневаюсь? И потом с тобой поступлю точно так же. Лен, мы провели вместе не так уж много времени, но, скажу честно, мне показалось, что я знаю тебя всю жизнь. Только ведь это не так. Ты уверена, что в быту не возникнет никаких проблем? Мне не понравится, что ты долго сидишь перед зеркалом, наводя марафет. Это я так, для примера. Тебе не понравится что-то во мне. И что? Для чего создавать союз, грозящий развалиться в самое ближайшее время? Не стану отрицать, лучшей женщины я бы не желал. Что бы там не говорили, всё же постель - одна из главных составляющих жизни. Но вот так, с бухты-барахты ломать старое, не будучи уверен, что построишь новое. Я ведь не большевик, с их лозунгом: Весь мир разрушим до основанья...

Ленка очень серьёзно выслушала.Подумала.

— Данилов, я не призываю тебя разводиться. Ленка - моя подруга и было бы подло с моей стороны без достаточных на то оснований рушить вашу семью. Если само по себе, то совсем другое дело. А насчёт возможности стать твоей женой, так это спросила как вариант на всякий случай. Всё в жизни бывает. Ты только запомни: если вдруг у тебя возникнет такая ситуация, то знай, что есть в этом городе дом, где тебя будут ждать. И для тебя всегда будет светиться окно, как маяк для корабля. А с мужем, теперь уже точно бывшим, всё не просто, а очень просто. Приду домой, соберу его вещи и прости-прощай. Пусть идёт куда глаза глядят. Данилов, не смотри на меня так. Я не злая. Если бы он изменил мне с достойной женщиной, а не с этой общей подстилкой, было бы иначе. И, Данилов, я не смогу простить того, что мною он брезговал, а эту сучку течливую вылизывал и причмокивал от сладости. Всё, давай закроем эту тему. Пошли пожуём чего. Время обед, а у нас ни в одном глазу.

После обеда с полными животами едва доползли до дивана. Ленка плюхнулась, развалилась, нагло положив ноги мне на колени.

— Можешь погладить, можешь помассажировать. Люблю и то, и другое.

— А по заднице?

— Если только любя и нежно.

— Ладно, вытягивай свои ходульки.

— Чего это сразу ходульки?

— А что? Летальки?

— Данилов, ты хам.

— Ещё вдобавок и наглый.

И как гладить женские ножки и не добраться до того места откуда они произрастают? Как? Рука сама нырнула меж ними и погладила слегка влажную расщелину. Два пальца выстрелили, распрямившись. Смотри-ка, снайпер, попал точно в такую узенькую щель. Ленка задохнулась. Не то от наглости, не то от неожиданности.

— Данилов, - голос с хрипотцой, - ты скотина. Я уже хочу.

Она приподнялась, стягивая с себя халат. Вновь легла и раздвинула ноги.

— Данилов, чего ты ждёшь? У тебя же стоит. - Села, сорвала с меня шорты и взяла в руку член. Погладила его. - Данилов, он такой горячий. Давай его остудим.

И потянула его к холодильнику. Врушка! Никакой это не холодильник. Если уж не баня, то предбанник точно. Влажно, тепло, приятно.

— Данилов, сделай это грубо.

— Как грубо? Я же еб...драл тебя грубо на кухне. Вчера. Ты так орала.

— Дурак! Я орала от удовольствия. И ты драл, как ты говоришь, вовсе не грубо. Данилов, ты интеллигент в этом деле.

— С чего это? Ещё ангельский нимб мне прилепи.

— Да, да. Не спорь. Ты думаешь в первую очередь о партнёрше. И в последнюю о себе. Как бы это сказать? Вот, точно. Данилов, ты не ебёшь, ты любишь. Кто тебя так воспитал? Мама?

— Мама.

Чего греха таить, если мама так воспитала. С детства слышал: Девочки нежные создания. Нельзя их обижать. И я не обижал. За всю школьную жизнь ни одну за косичку не дёрнул. Девочкам нужно помогать. И я таскал тяжеленные, - что они туда наталкивают? - портфели. Слышали бы это феминистки. Чистейшей воды сексизм. Сын, в первую голову думай, как доставить удовольствие женщине. Ты всегда сумеешь получить оргазм, а женщины - заложницы настроения. И так на протяжении многих лет. Мне это вбито на уровне рефлекса, в подкорку. Я не могу иначе. Но иногда так хочется сорваться. Хочу, и не могу. Что-то сдерживает.

— Данилов, забудь. Хоть на немного забудь. Да, молодец! Резче! Ещё! Данилов, миленький, глубже! Чтобы матка прыгала! Сильнее! Аааа!

Стараюсь, вколачиваю в Ленкину узкую раковинку член, стараюсь достучаться до самых её глубин. Кажется получается. Вон как Ленка заливается. Чистый курский соловушка. А это что?

— Данилов, подожди, остановись. Дай я раком встану. И ты меня, как кобель сучку.

Вдалбливая в Ленку конец, едва не рычал от возбуждения. Не мальчик, давно не мальчик, так почему она меня так возбуждает? Чужая жена? Может быть. Но не только поэтому. Ленка стонала, кричала, двигала задом, насаживаясь на член. Вцепившись пальцами в ягодицы так, что оставались красные пятна, натягивал её попочку на себя. Была бы возможность, так и яйца окунул бы в эту щель.

— Данилов, шлёпни меня по жопе.- С удовольствием. - Данилов, ты не ударил. Ты погладил. Врежь сильнее! Да, так! Ещё раз! И ещё! Накажи меня!

Погоняя Ленку шлепками по заднице, будто норовистую лошадку, заставил её скакать по дивану, спасаясь от шлепков. Одновременно старался удержать её за зад, не давая ускакать далеко и сорваться с члена. Сорвалась. Ну и ладно. А так можно? Приставил член к другой дырочке.

— Данилов, тихонько. Медленнее. Даааа...

И мы пыхтели, накачивая будто насосом Ленкину попу. Член ходил с каким-то чавкающим звуком. Ствол покрылся светло-коричневой субстанцией. Странно, сегодня и масло не понадобилось.

— Данилов, в меня не кончай.

— Забеременеть боишься?

— Дурак, в жопу не забеременеешь. На спину спусти. Хочу на спину.

Чуя приближающийся оргазм, извлёк член и выплеснул сперму на попу, на спину. Ленка стоит на четвереньках, мелко вздрагивая. Захихикала.

— Ну вот, ещё и обтрухал. Осталось обоссать и все тридцать три удовольствия.

Устало сел рядом. Рукой размазал сперму по ягодицам, по спине.

— Лен, зачем тебе это?

— Захотелось. Когда ещё я насмелюсь кого-то попросить о таком. Стыдно будет. Скажут: лярва развратная.

— А меня можно просить?

— Тебя можно. Ты свой. Ты родной. Мне кажется, что я тебя сто лет знаю. И мне ни капли тебя не стыдно. Жопу помоешь? А я тебя. Вон как изгвоздался. Фууу, гадость какая. Девки говорят, что клизму надо перед этим ставить. И тампон ватный. Ну что, идём?

Намылись. Устало легли на диван. Ленка положила голову на грудь, ногу закинула на меня хозяйским жестом, будто я всю жизнь ей и принадлежал.

— Данилов, почему так? Я тебя всё время хочу.

— Я тоже.

— Мы придурки?

— Ещё какие. Ещё пару дней и мы помрём от истощения.

— Ага. Приедет твоя Ленка, а тут два молодых, красивых трупа. Вот прикольно будет!

— Чего прикольного?

— Гордись, Данилов. Люди будут говорить: Вот прекрасная смерть - заебал бабу до смерти и сам на бабе помер. Мужчина!

Полежали, задремали. Проснулся от урчания в животе. Голодный желудок подавал сигнал, что пора бы уже чем-нибудь его порадовать. Секс, несомненно, вещь стоящая, но и тело кормить надо. Ленкин животик тут же откликнулся на призыв моего и тоже заурчал. Со смехом потопали на кухню. Поели, сели пить чай. И тут откуда не возьмись...Тут в дверях зашкрябал ключ. Ленка? Так у неё командировка ещё на пару дней. Точно Ленка. Не успели встать из-за стола, и вот она нарисовалась в дверях кухни. Потянула носом запах. А что нюхать? Квартира пропиталась стойким запахом секса. Теперь неделю выветривать, не меньше. Оглядела с ног до головы подругу.

— Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?

— Лен, понимаешь, тут такое дело. Ты сядь, сейчас я всё расскажу.