Джози

Это был худший отпуск за всю историю. Полет был с воздушными ямами. Стюардессы смотрели на меня, как на шлюху, и мне пришлось покупать презервативы в магазине на первом этаже нашего отеля. Это привело к тому, что половина персонала решила, что я — шлюха.

Мы с Джоном, наконец, добрались до нашего номера. Похоже, его не волновало, что все нижнее белье, которое я купила для нашей поездки, пропало. Он открыл свой чемодан и вытащил свое оборудование. Он привязал меня к изголовью кровати лицом вниз, а мои ноги привязал к другому концу кровати, чтобы я не могла сбежать.

Затем он вытащил кнут и стал лупить меня по заднице. Думаю, это был третий или четвертый удар, когда все пошло не так. Кнут ударил меня так, что было больно.

— Что, черт побери, с тобой?! — закричала я. — Через два дня мы возвращаемся домой, и мой муж захочет заняться со мной сексом. Как я объясню ему большой красный рубец на моей жопе?

— Мне очень жаль, — сказал он. — Когда закончим, я нанесу на него немного крема. — После этого я кое-что заметила: Джону было плевать, что он со мной сделал. Он развязал меня, чтобы трахнуть, и все. Вдоволь натрахавшись, он стал другим человеком.

Мы с Джоном по чередовали, кто должен брать на себя управление. Иногда я играла роль Госпожи, а иногда он был Хозяином. Эта рутина становилась скучной. Возможно, я правильно решила завязать с ним.

— Я ненадолго выйду, — сказал он. — Как я вернусь, принесу тебе сюрприз.

Слово «сюрприз» осветило мое лицо. Обожаю сюрпризы. Возможно, я поспешила с решением завязать с ним. Возможно, у старого Джона еще есть несколько новых козырей в рукаве. Я решила не ходить в душ, поскольку все, что принесет Джон, вероятно, будет связано с большим количеством секса.

Секс казался таким непристойным и таким свободным — просто сексом. Это было своего рода то, что заставляло моего мужа Уэйна выходить на пробежку. Ему не было нужды никуда бежать, не было надвигающейся угрозы смерти, но он просто выходил и бежал.

Секс с Джоном был таким же. Он был не обязательным. У меня не было с Джоном эмоциональных связей. Я не пыталась завязать или поддерживать какие-либо романтические узы или зачать ребенка, это был простой физический секс.

Но, лежа в этой чужой постели, в меня закралось немного вины. Как ни странно, я не чувствовала вины за секс. Моя вина заключалась в том, что я вообще оставила Уэйна одного.

Пришлось признать, что Уэйн был идеальным мужем. Он любил меня вне всяких сомнений. И он поддерживал все, что я хотела сделать. Он был действительно хорош, но, похоже, не знал этого. Даже моя идиотка-сестра была в него влюблена. Мне так нравилось размахивать им перед ней, зная, что у нее с ним нет шансов.

Уэйн был полностью моим. Он поклонялся мне. Это было забавно, потому что Уэйн вырос ботаником. Он был невероятно умен. Особенно, когда дело касалось компьютеров и прочей ерунды.

Но я могла превратить его в бормочущего идиота, просто нажав пару кнопок. Два огромных комка плоти, свисавших с верха моей грудной клетки, сделали Уэйна моей сучкой. Когда грудь выглядывала наружу, мозги Уэйна покидали здание.

Но я могла видеть знаки, даже если Уэйн не мог. Я была сложена, как женщины в семье со стороны моей матери. Мы все были низенькими и коренастыми, с большими сиськами и большими задницами.

Когда я недавно посмотрелась в зеркало, то увидел целлюлит, небольшое пятно, которое исчезло, как только я напрягла ягодичные мышцы, но оно было. Я села на диету и начала больше тренироваться, но это была битва, в которой я не могла выиграть. Я могла оставаться здоровой, и мне — всего двадцать восемь, но в конце концов, мое тело уступило бы жиру.

Уэйну было все равно. Он любил меня несмотря ни на что. Но в глубине души я знала, что пора перестать трахаться на стороне и родить ему детей. Это было захватывающее время в жизни Уэйна. Я могла видеть будущее, простирающееся перед ним, и знала, что мне необходимо связать нас двоих более крепкими узами, нежели просто любовь. Дети свяжут нас вместе.

Все это я узнала от мамы. Она была едва ли полутора метров ростом и весила более девяноста килограмм. Она была веселой и счастливой, потому что знала, что мой отец никогда ее не бросит. Мой отец был высоким и все еще спортивным, хотя ему было почти шестьдесят. Он, наверное, мог бы выбрать из пожилых женщин, но моя мама связала его. У них — полноценная семья, а мой отец — семьянин.

Так будет и с Уэйном.

У моей бесполезной сучки-сестры таких проблем нет. Алисса — это гребаное чудо. Я ненавижу ее за это. Все в семье со стороны моей мамы невысокие и коренастые. Все со стороны моего отца высокие и худые. Когда мы были детьми, это не было проблемой.

Иногда я завидовала тому, насколько худа Алисса, но однажды, когда я стала подростком, то обнаружила, насколько мальчикам нравится смотреть на мои сиськи и мою большую задницу. Я больше не хотела стать сложенной как Алисса.

Также я заметила, что некоторые из моих родственников со стороны отца в семье завидовали моим формам. В подростковом возрасте у меня были большие сиськи, чем у почти всех взрослых женщин в его семье. И ни у одной из них не было достаточно задницы, чтобы заполнить трусики.

Также я часто смеялась над Алиссой. Еще одна вещь, которая мне показалась жалкой в Алиссе, заключалась в том, что у девушки не было амбиций. Ее оценки в школе были, в лучшем случае, средними. И она была абсолютно неконкурентоспособной. Она была моей забавной невзрачной сестренкой.

А потом случилось это. Практически за одну ночь тонкие светлые волосы приобрели удивительный красноватый оттенок. Чисто естественный отблеск выглядел так, будто она заплатила кучу денег в салоне, чтобы его получить.

И некоторые мальчики начали обращать на нее внимание. Она стала выше, а ее тонкие ножки из ростков фасоли стали более полными. Им пришлось это сделать, потому что ее задница стала шире и круглее, и внезапно у двери появились мальчики, которым она застенчиво велела идти домой.

Однажды я увидела его в корзине для белья. Это был бюстгальтер. Он был слишком маленьким, чтобы принадлежать мне или моей матери, но это был знак. Я начала делать все что могла, чтобы очернить ее. Я указывала родителям на все ее неправильные поступки. Мне нравилось доставлять ей неприятности.

Думаю, это было больше всего из-за ревности. Алисса, казалось, бросала вызов трудностям и родилась с лучшими чертами обеих сторон семьи. Она была высокой и худой, но у нее были большие сиськи и невероятная задница. Это было просто несправедливо, и я хотела заставить маленькую сучку заплатить за это.

Но когда я встретила Уэйна, мне стало все равно. По правде говоря, я забыла о том, чтобы мучить Алиссу. Мне очень понравилось флиртовать с Уэйном перед ней. С первого дня, когда привела его домой, я увидела, что она влюблена в него. Мне нравилось целовать его перед ней и даже тереться о него, когда я знала, что она видит.

Это была одна из причин, по которой я посоветовала Уэйну дать ей совет насчет этого глупого мальчика, которого она себе нашла. Говоря с Уэйном, она увидит, как ее парень не соответствует, и снова поймет, что Уэйн был полностью моим. Вне работы Уэйн говорил только о двух вещах. Он рассказывал о своем Мустанге 5.0 2013 года выпуска и обо мне.

Все эти мысли об Уэйне заставили меня еще больше заскучать по нему. Я сняла трубку и позвонила. Гудки шли, пока не сработала голосовая почта. Это было необычно, но, возможно, его не было дома. Я попробовала позвонить ему на мобильный и получила тот же результат. Я не особо об этом думала, потому что в этот момент открылась дверь, и вернулся Джон.

Джон встретил в холле отеля пару парней помоложе. Они были такими же американцами, как и мы. Они были студентами колледжа на каникулах. Им, по-видимому, удалось забить несколько сильных местных косячков с травкой, которыми славится Ямайка, и они продали их Джону.

Мы с Джоном сели на балкон

с видом на залив и раскурили косяк размером с хот-дог.

— Вот это жизнь, — сказал он. — Я бы хотел, чтобы мы навечно остались здесь, трахались и курили.

— Не пойдет, — сказал я. — Я очень скучаю по своему мужу прямо сейчас.

— Почему же ты скучаешь по этому неудачнику? — спросил он после еще одной большой затяжки. — Он когда-нибудь возил тебя на Ямайку?

— Джон, Уэйн отвезет меня, куда я попрошу, — сказал я. — Ты же знаешь, что он вдвое моложе тебя и уже зарабатывает намного больше, чем ты.

Тут он заткнулся.

— Наш отдел кадров пытался нанять его, когда он уходил из ИТ Ассошиэйтс, — сказала я ему. — Они предложили ему возглавить наш ИТ-отдел с зарплатой больше, чем у тебя. Он отказал им, чтобы перейти на свою нынешнюю работу. Он полагает, что через пару лет он и пара его коллег уйдут в свободное плавание. Так, каким образом он — неудачник?

— Если он такой классный, почему ты трахаешься со мной? — спросил он.

— Джон, ты определенным образом почесал конкретный зуд, — сказала я ему. — С Уэйном у меня любовь. У нас есть будущее. Он — тот мужчина, с которым я хочу состариться. Но мне было необходимо исследовать свою темную сторону. Ты на самом деле думаешь, что Уэйн бы приковал меня к стене и бил по заднице кнутом? Этот мужчина даже не вдевает мне сережки, потому что боится причинить боль. Он не расчесывает с силой мои волосы. Он ни за что не сделает то, что делаешь со мной ты. Но, Джон, я выросла из этого. Мне больше не требуется то, что мы делаем. Так что, это — наш последний раз вместе, — сказала я ему.

— А что относительно меня? — спросил он. — Что, если я не готов остановиться?

— Тогда тебе придется найти кого-нибудь еще, с кем это можно будет делать, — сказала я.

— Ну, по крайней мере, мы можем... — начал он, прежде чем разразился весь ад.

Дверь в наш гостиничный номер распахнулась. В комнату вбежали трое парней в масках. Они увидели нас на балконе и подскочили к нам.

— Что такое? — спросил Джон. Его голос был медленным, а речь невнятной. Трава оказалась сильнее, чем мы думали.

Один из парней подошел к Джону и дал ему пощечину. Весь задор из Джона разом улетучился.

Один из двух других парней взял один из стульев и встал на него. Он вытащил из кармана отвертку и снял вентиляционную крышку с дальней стены.

Сняв крышку, он вытащил из открытого отверстия спрятанный там айфон.

Другой парень вытащил ноутбук, и они подключили айфон к ноутбуку.

— Теперь у нас все есть, — сказал парень на компьютере.

— Хорошо! — сказал Джон. — Вы получили это; теперь убирайтесь из моего номера.

— А ты уверен, что это то, что нам нужно, Джон? — спросил один из парней. Даже под масками я могла сказать, что это были молодые парни.

— Здесь нет ничего личного, — сказал другой парень. — Нам просто нужны деньги, и мы уйдем. У нас есть несколько способов сделать это. Но поскольку для нас это только бизнес, вам самим решать, как мы это проделаем и сколько денег получим.

Тут заговорил другой парень:

— Прибыль нам уже гарантирована. Мы использовали незарегистрированный, взломанный айфон, чтобы записать видео высокой четкости вашего эээ... сеанса садо-мазо в спальне... Мэм, часть, где он воткнул ручку хлыста тебе в задницу, в то время как ты сосала его член, была особенно яркой.

— А мне понравилась другая часть, где она вытащила кнут из своей задницы, а он его лизнул, — сказал другой парень.

— В любом случае, — сказал первый парень. — В худшем для нас сценарии мы уйдем отсюда на хуй и продадим ваше видео на секс-сайт в Интернете. Получим пару тысяч долларов, а вы двое станете популярными... Или вы двое могли бы попросить нас не выкладывать видео в Интернет, и в этом случае мы заработаем еще больше денег. Я имею в виду, сколько стоят... ?

— Дон, придержи эту мысль, — сказал один из парней. — Эти двое женаты... Но не друг на друге! Это может быть выгодным. И можно получить все... Этот старик — какой-то руководитель бизнеса.

— А как насчет коренастой шлюшки? — спросил тот, кого он назвал Джоном.

— Судя по аудиозаписи, я думаю, что она — его секретарша. Но она хвасталась, сколько денег зарабатывает ее муж, — сказал первый парень.

Тот, кого звали Дон, полез в карман и вытащил два пакета.

— Давай заберем их обоих, — сказал он.

Один пакет накинули мне на голову, другой — на голову Джона. Джон пытался сопротивляться, но его ударили по голове. Он погас словно свет.

Они подняли меня и куда-то повели. Я могла лишь сказать, что мы были в лифте, а потом вышли на улицу. Я помню, как была в машине, а потом нас пересадили в лодку. Понятия не имею, сколько мы пробыли в лодке. Затем мы опять попали в машину или грузовик и, наконец, въехали в здание. Мы так много раз меняли направление, что я понятия не имела, где мы.

Следующее, что я почувствовала, они говорили со мной.

— Эй, сука, — сказал один из парней. — Я передам тебе телефон и хочу, чтобы ты позвонила своему мужу и сказала, что, если он захочет когда-нибудь снова увидеть тебя живой, нам понадобятся деньги. Я думаю, он, вероятно, сможет собрать двадцать тысяч, не так ли? Двадцать одну. Будет легче делить на троих.

Я знала, что Уэйн отложил почти сто тысяч долларов в качестве своей доли в стоимости бизнеса, который планировали начать он и его коллеги. Также я знала, что Уэйн заплатит, чтобы вернуть меня.

— Хорошо, — сказала я.

— И ты, папаша, — сказал он. — Ты можешь позвонить своей старушке и попросить у нее то же самое.

— Но у нас нет таких денег, — заскулил Уэйн. — У нас почти нет денег в сбережениях. Мы только что отправили троих детей в колледж. У меня есть пенсионная программа, но я не могу ее тронуть, пока мне не исполнится шестьдесят два. Это через три года.

— Отстойно быть тобой, — сказал один парень.

— Верни его в лодку и выбрось, — сказал голос, в котором я узнала Дона.

Я знала, что если они убьют Джона, то, вероятно, меня тоже не отпустят. Они не могли позволить себе оставить свидетелей. Но даже если меня отпустят, будет проведено расследование. А я не хотела, чтобы выяснялось, что здесь произошло.

Уэйн поверит, что нас похитили. Но когда я вернусь, он будет так рад, что я — в безопасности, что я была почти уверена, что смогу убедить его просто забыть обо всем.

— Дон, могу я кое-что сказать? — спросил я.

— Какого хрена ты хочешь? — спросил он.

— Я хочу, чтобы мы все получили то, что хотим, — сказала я. — Я хочу заключить сделку.

— Начинай говорить, коренастая, — сказал он.

— Все, что тебе нужно, это деньги, верно? — спросила я.

— Совершенно верно, — сказал он.

— Я позвоню домой, — сказала я. — Ты можешь поговорить с моим мужем. Если я поговорю с ним прежде, он не будет так бояться. Он может неправильно понять, насколько это серьезно. Ты можешь попросить его выкупить не только меня, но и Джона. Но потребуй, чтобы он не обращался в полицию, как здесь, на Ямайке, так и в штатах.

— Хорошо, леди, это — твоя задница, если все пойдет не так, — сказал он. — И я не говорю о том, чтобы засунуть туда свой член.

Я набрала номер на телефоне, который он мне вручил, а затем вернула его.

Уэйн

Какого черта это всегда происходило со мной? Я снова проснулся голым и в объятиях Алиссы. На этот раз она перекинула одну ногу через мое тело, а руку прижала ко мне, как бы защищая. Ее красивая голова лежала у меня на груди.

Я услышал телефон и заметил, что ее глаза открылись.

«Звонок от Джона Джимми», — сказал робот-идентификатор звонящего. Я задавался вопросом, какого черта этот ублюдок звонит мне.

— Привет, Уэйн, — сказал незнакомый голос. — Позволь мне на секунду передать трубку маленькой женщине.

Следующее, что я услышал, был голос Джози.

— Милый, это не шутка, — сказала она. — У меня проблемы. Ты должен мне помочь. Клянусь, яверну тебе каждый цент.

К телефону вернулся незнакомый голос.

— Уэйн, как твой день? — спросил он.

— На самом деле, это один из лучших дней в моей жизни, — сказал я.

— О, мальчик, я ненавижу портить его, но, пожалуйста, помни, что это — всего лишь бизнес. В этом нет ничего личного. Так что, давай начнем. Мои коллеги и я — здесь, на прекрасной Ямайке, и у нас в руках твоя пухлая маленькая жена и ее босс-любовник... — Он замолчал, но по телефону не было никаких признаков шока. Уэйн вообще никак не отреагировал.

— Уэйн, похоже, что новость о том, что они двое вместе, тебя не удивила. В любом случае, если ты хочешь вернуть ее, мне нужно, чтобы завтра утром ты первым делом телеграфировал мне сорок две тысячи долларов. Честно говоря, я должен сказать, что только половина этой суммы приходится за твою жену. Она, похоже, верит, что ты также готов заплатить за возвращение и ее любовника. Если ты захочешь заплатить только половину денег, я пожелаю избавиться от ее босса таким образом, чтобы в результате не было обнаружено никаких его следов.

Я понятия не имел, что сказать.

— Я понимаю, что это довольно шокирующие новости, — сказал он. — Который в Мичигане час?

— Здесь только полдень, — сказал я. — И сегодня воскресенье. Я не уверен, что смогу собрать деньги завтра до позднего утра. Я не могу просто пойти в банкомат и вынуть их.

— Я это полностью понимаю, — сказал он. — Так что, давай перенесем это на двадцать четыре часа с этого момента. Первым делом утром я позвоню тебе еще раз и сообщу имя, на которое ты переведешь деньги. Я считаю, что лучше всего использовать Вестерн Юнион. И объясни людям в своем банке и в офисе Вестерн Юнион, что покупаешь лодку. Это должно сделать их менее подозрительными. Я думаю — лишнее говорить тебе, что если ты обратишься в полицию... Что ж, ты все равно получишь свою жену назад. Но вместо одного большого толстого куска получишь сотни маленьких толстых кусочков. Я перезвоню тебе позже, чтобы поговорить об очень интересном видео, которое ты, возможно, не захочешь никому показывать. До свидания, Уэйн. Желаю приятного дня и возвращайся к тому, чем занимался.

Телефон выключился, я был сбит с толку.

— Я звоню в полицию, — сказала Алисса.

— Нет, Лисса, они могут навредить Джози, — сказал я. — Полиция всегда лажает.

— Пусть, — сказала она. — Это не наша вина. И она все равно изменила тебе. Почему ты вообще хочешь ее вернуть?

— Мы женаты, — сказал я.

— Больше нет, — прошипела она. — Нет никакого способа, черт возьми, чтобы я позволила ей снова причинить тебе боль.

— Может, это не ее вина, — сказал я. — Может быть, ее шантажировали или принуждали.

— Может быть, из моей задницы вылетят обезьяны, — выплюнула она. — Уэйн, я люблю тебя, но ты — идиот. Я не собираюсь больше сидеть здесь и смотреть, как эта сучка втирает тебе глаза.

Она стала хватать одежду и одеваться. Она обняла меня, проходя мимо, и поцеловала.

— Звони мне (зови меня — англ.), чучело, — сказала она.

— Я думал, тебя зовут Алисса, — сказал я.

— Ха-ха-ха, — сказала она. — Уэйн, нет ничего, что бы я не сделала для тебя. Но я слишком забочусь о тебе, чтобы смотреть, как ты это делаешь с собой. Когда ты устанешь от чуши Джози, поставь меня на первое место в списке, хорошо?

Я понял, что совершаю ошибку, едва она вышла за дверь.

Тогда я начал звонить. Я позвонил жене Джона, Марте, чтобы рассказать ей о том, что происходит. Она спросила, не может ли она подъехать, чтобы мы поговорили об этом. И ее голос по телефону был очень рассерженным.

Когда она приехала, я был удивлен. Я никогда раньше не видел Марту, но она выглядела не так, как я ожидал. Это была худая женщина, похожая на птицу, с деловой манерой держаться. У нее были красивые длинные седые волосы, спускавшиеся до плеч.

— Мистер Брэди, вы уверены, что не ошиблись? — спросила она. — Возможно, кто-то над вами подшутил.

— Можете называть меня Уэйн, — сказал я. — И я бы хотел, чтобы это была шутка.

— Но Джон — не на Ямайке, — сказала она. — Джон — во Флориде. Он там со своим дядей. Они ездят на рыбалку пару раз в год.

Я протянул ей телефон.

— Позвоните ему, — сказал я. Если на звонок ответит он или его дядя, у нас будет ответ на один из наших вопросов.

Она набрала номер и включила громкую связь.

— Хейлло, — сказал звучащий старо голос.

— Дядя Вилли, это Марта. Вы с Джоном ловите рыбу? — спросила она.

— Нет, мы не ловим ни дерьма! — он сказал. — Потому что мы не на рыбалке. У меня от этого племянника нет ни слуху ни духу... где-то уже восемь лет.

Взгляд Марты в ее глазах сказал мне все. Он сказал мне, что она разозлилась, и что я хотел бы оставаться на ее стороне. Затем она повернулась ко мне.

— Хорошо, что, черт возьми, происходит? И начни с самого начала, — сказала она.

Так я и сделал. Я сказал ей, кто я такой и на ком женат. Я рассказал ей о поездке на Ямайку и о том, что обнаружил вскоре после отъезда Джози. Я показал ей электронные письма и СМС. Тут она меня остановила.

— Ты можешь сделать для меня копии? — спросила она.

— Зачем? — спросил я. — СМС и электронные письма не имеют ничего общего с похищением.

— Нет, но они будут прекрасным доказательством для моего развода, — сказала она. Она слегка наклонила голову и посмотрела на меня. — Конечно, ты же не собираешься оставаться с ней в браке. Разве ты никогда не слышал выражение: «изменивший однажды, изменит и дважды»?

Я кивнул.

— Тебе не интересно, почему это произошло? — спросил я.

— Они трахались друг с другом годами, — прошипела она. — Молодой человек, у тебя хорошая работа?

— Да, — сказал я.

— Ты когда-нибудь бил жену? — спросила она.

— Конечно, нет, — сказал я.

— Вы двое довольно регулярно трахались? — спросила она.

— Ага, — сказал я.

— Пусть сука идет на хуй, — сказала она. — Не пытайся спасти ее. Спиши брак как издержки. Ты — красивый молодой человек. Ты можешь заменить ее кем-то еще, кто не станет тебе изменять. Если бы ты был каким-нибудь бездельником или плохо с ней обращался, было бы иначе. А так, пусть сука идет на хуй.

Я закончил рассказывать ей о телефонном звонке и сумме выкупа, которую похитители хотели за Джози и за них обоих. И тут я узнал, что, хотя у Джона не было денег, его жена легко могла себе позволить заплатить выкуп. Ее отец входил в совет директоров компании, где работал Джон.

Она отказалась даже пытаться собрать даже половину денег. Она подумала, что возможность сделать это попросту смехотворна.

— К чему мне оплачивать расходы на развод с ним в суде и, вероятно, платить ему какие-нибудь алименты, если я могу позволить этим идиотам избавиться от него для меня бесплатно? — спросила она. — Серьезно, тебе следует подумать о том же. Это гораздо дешевле и гораздо эффективнее — избавиться от неверного супруга, а твое доверие к женщинам твоего возраста резко пойдет вверх. Это твой выбор и твои деньги, но я не заплачу ни цента, чтобы вернуть Джона.

Она дала мне номер своего телефона и адрес электронной почты.

— Отправь копии по факсу на этот номер или по электронной почте на этот адрес, — сказала она. — Было приятно познакомиться, молодой человек.

А потом она ушла. Но остановилась в дверях.

— Если ты будешь говорить с Джоном, скажи ему, что если он каким-то образом выживет в этой ситуации, пусть не беспокоится о возвращении домой. Скажи ему, что у него больше нет ни дома, ни семьи и ни детей.

***

Я сел на диван и взял голову в руки. И тут полились слезы. Я задавался вопросом, какого черта все это происходит со мной. Где-то во время этого удивления меня обвила пара очень мягких рук.

— Я не позволю тебе пройти через это одному, — сказала она. — Но для протокола, я согласна со старушкой. Позволь этой сучке идти нахуй. Она втянула себя в это. Она трахнула себя в это и может выебать себя из этого.

— Я до завтра не смогу получить деньги, — сказал я.

— Ты на самом деле собираешься заплатить за них обоих? — спросила она.

— Я должен, — сказал я. — Это — правильный поступок.

— Ты собираешься заплатить деньги, чтобы спасти парня, который трахает твою жену за твоей спиной? — спросила она, качая головой. Я просто кивнул.

— Хорошо, бойскаут, — сказала она, целуя меня. — Покатай меня на своей машине, а потом отвези домой и отведи в постель.

— Алисса, — сказал я.

— Уэйн, если бы Джози не было в твоей жизни, возможно ли, что мы с тобой могли быть вместе?

— Нет, Алисса, — сказал я. — Это было бы неправильно. Твои родители меня бы возненавидели. Я женат на твоей сестре.

— Забудь обо всем этом, Уэйн, — сказала она. — Могли бы мы с тобой быть вместе? — Я посмотрел на нее. Я посмотрел в ее прекрасные глаза и кивнул.

— Я люблю тебя, Алисса, — сказал я. — По крайней мере так же сильно, как я любил то, что я думал о Джози, а может быть, даже больше.

— Поехали, — сказала она.

Я выехал на «Мустанге» из гаража, и мы поехали. Мы катались, смотрели на все и пытались забыть, что мне требуется сделать на следующий день. Когда стемнело, мы направились домой. Я позволил Алиссе направить меня в место, где, по ее словам, была действительно отличная еда. Мы должны были это сделать.

Двадцать минут спустя мы ужинали на террасе под красивой луной.

— Так, как же все это закончится? — спросила она.

— Завтра я заплачу за благополучное возвращение твоей сестры и ее любовника. Они вернутся домой. Я подам на развод. Когда развод станет окончательным, мы немного подождем, а затем начнем встречаться. Затем мы поговорим с твоими родителями, и если они дадут нам свое благословение, мы обручимся, — сказал я.

— Так ты женишься на мне, зная, кем оказалась моя сестра? — спросила она.

— Ты — не такая как она, Алисса, — сказал я. — С тобой все в порядке. Я знаю, что это будет долго, но я хочу, чтобы у тебя была возможность отступить. У тебя впереди вся жизнь.

— Милый, если бы ты только знал... — сказала она, — если бы ты только знал, как долго я этого уже ждала.

Мы легли спать и занимались медленной и чудесной любовью, а потом заснули в объятиях друг друга...

***

В понедельник мы проснулись рано. Приготовили завтрак и вместе сели на диван.

Я пошел в банк и снял наличные для перевода, а Алисса сидела у телефона. Когда я вернулся, мы ждали телефонного звонка, который так и не поступил.

Около одиннадцати утра Алисса начала расстегивать нашу одежду. Вскоре после полудня мы лежали на диване и целовались, когда, наконец, зазвонил телефон.

— Спасибо, спасибо, спасибо, дорогой, — сказала Джози по телефону. — Я просто хочу напомнить, что люблю тебя, и верну тебе каждый цент из денег. Я знаю, что это должно было быть в пользу твоего бизнеса.

— Гм, Уэйн, я не знаю, как я смогу когда-нибудь отблагодарить тебя за... — начал Джон.

— Пошел ты, Джон, — сказал я. — Марта просила меня передать, чтобы ты не возвращался домой. Она сказала, что у тебя нет дома, нет семьи и нет детей.

— Уэйн, я знаю, что нам требуется поговорить, — сказала Джози. — Мне нужно все объяснить, и я...

— Джози, тебе не требуется ничего объяснять. Для этого нет причин, — сказал я.

— Уэйн, как только ты отправил деньги, они нас отпустили. Сегодня утром мы проснулись в том же номере отеля. Насколько я понимаю, они взяли нас на прогулку, посадили в лодку и вернули в наш номер. Они держали нас в неведении, чтобы мы не знали, что вернулись сюда. Как только ты передал им деньги, они исчезли, — сказала она. — Следующим самолетом я буду дома, дорогой. Мы с этим справимся.

— Когда ты отправил деньги? — спросила Алисса.

— Я этого не делал, — сказал я ей. — Ты же все время была здесь. У меня есть деньги, но их никто не просил. Как ты думаешь, это была какая-то шутка?

— Дорогой, по этому поводу у меня странное предчувствие, — сказала она. — Слушай, не говори Джози, что ты не платил за них деньги, хорошо?

— А что? — спросил я.

Прежде чем она смогла мне ответить, снова зазвонил телефон.

— Привет, Уэйн, — сказал прежний голос. — Это — Дон. Дон Олдак. Ты меня помнишь?

— Да, — сказал я. — Мне позвонила жена. Она сказала, что ты ее уже отпустил.

— Да, мы так и сделали, — сказал он. — Наши цели были достигнуты. Дело не в деньгах. Мы пытались помочь другу. Наш друг невероятно доволен. А прежде чем мы уйдем, у меня для тебя есть прощальный подарок. — Он дал мне очень длинный веб-адрес. А потом повесил трубку.

Джози

Впервые за всю поездку мне повезло. Я смогла обменять свой билет на более ранний рейс домой. Я не могла дождаться, когда улечу с Ямайки.

Думаю, глупо обвинять целую страну в том, что я сделала с собой. Отель был красивым, как и те небольшие пейзажи, которые я видела. Люди там, настоящие ямайцы, тоже были очень дружелюбны.

То, что случилось со мной, было моей собственной херней. Люди, которые нас похитили... Я не была уверена, что нас действительно похищали... Это больше походило на тщательно продуманную шутку.

Но что бы ни делали эти люди, все выглядело по-американски. Возможно, они были студентами колледжа, выполняющими какой-то трюк посвящения в братство. За исключением того случая, когда они ударили Джона по голове, когда он сам напросился, они не причинили нам никакого вреда. Также они никогда не угрожали нам.

Я была уверена, что за исключением времени в машине или грузовике, а также короткого времени в лодке, мы фактически не покидали нашего номера.

Помню, накануне вечером я засыпала на диване, а на следующее утро проснулась, когда горничная пришла делать уборку. Она даже объявила о себе, войдя в комнату. Я сняла пакет с головы и оказалась в нашем гостиничном номере, и он был безупречным.

Наши похитители, очевидно, стерли все следы своего пребывания там.

Имена, которыми они называли друг друга, были забавными. Я не заметила этого, пока мы находились под стражей. Дон Олдак, Мик Эмаус и Эль Мерфад с его явно поддельным испанским акцентом все больше и больше походили на студентов колледжа. Но они были достаточно профессиональными, чтобы забрать у нас почти пятьдесят тысяч долларов.

Также они серьезно повредили моему браку. Во время полета домой у меня было много времени подумать. Я была уверена, что смогу найти из этого выход. Возможно, мне удастся убедить Уэйна, что похитители подставили нас с Джоном, чтобы создать впечатление, будто у нас был роман.

В этом был смысл. Единственное доказательство романа, что было у Уэйна, — это слово трех мужчин, что выманили у него деньги. Вероятно, они сделали это, чтобы отвлечь внимание от своих настоящих преступлений.

Зачем мне иметь дело с мужчиной намного старше меня, который намного менее красив, чем мой муж? Это просто не казалось логичным. Ага, когда я вернусь домой, такова и будет моя позиция. Никакого романа не было. Здесь будет мое слово против слова банды воров. Кому поверит мой муж?

Я была очень уверена, посвятив первую половину полета размышлениям об этом.

Любовь Уэйна ко мне была такой сильной, что это можно было почувствовать. Возможно, в последнее время я принимала это как должное, но то был ресурс, который я могла использовать. И как только я выберусь из того беспорядка, который устроила для себя, все будет кончено. Больше никаких длительных романов для этой девушки. Я никогда больше не сделаю ничего такого безрассудного или такого глупого.

Я ничего не получила от этого романа, кроме оскорблений. У Джона было много больше свежей, молодой и дикой киски, чем когда-либо от его высохшей жены. Меня приковывали цепями, били и дразнили. Ладно... мне это нравилось. И ладно, Уэйн никогда не даст мне этого. Он слишком меня любит.

Когда я подумала об этом, то поняла, что эта темная сторона являлась частью меня. Может быть, дело было просто в том, что в моих отношениях с Уэйном я была явно доминирующей личностью. Может, просто время от времени мне требовалось, чтобы мною руководил кто-то другой. Возможно, это было то, что я могла привить Уэйну, чтобы мне не пришлось снова делать что-то подобное.

Но если нет, то в будущем я оставлю только интрижки на одну ночь.

***

Я ждала в аэропорту Чикаго около часа. Было глупо ожидать целый час при сорока пяти минутах полета до Мичигана. По крайней мере, аэропорт был хорош. Я взяла кое-что поесть и глубоко вздохнула.

Я подошла к телефону-автомату и позвонила Уэйну. Это было странно. Я ожидала, что он будет ждать моего звонка. Но он так и не взял трубку. Я оставила ему сообщение, чтобы дать знать, что буду в аэропорту примерно через час, и прошу его забрать меня. Я сказала, что люблю его, и что нам есть о чем поговорить.

Прилетев в аэропорт, я огляделась в поисках Уэйна, но его нигде не было видно. Я как раз собиралась взять такси, когда заметила отца. Он схватил один из моих чемоданов и указал мне на выход.

Он сложил мои чемоданы в заднюю часть своей удлиненной кабины F150 и открыл дверь. Сзади сидела моя сестра, и, как обычно, даже не оторвалась от телефона, когда я вошла.

Она кому-то деловито писала на своем айфоне, и на ее лице была самая широкая улыбка. Это меня ошеломило. Алисса просто сияла. Ее волосы сияли и, казалось, искрились каждый раз, когда на них падал луч солнечного света.

Как обычно, все волосы у нее были завязаны в хвост. Также на ней не было макияжа. На ней были старые джинсы и ее любимые розовые теннисные туфли. На ней была розовая же толстовка поверх другой спортивной рубашки. Думаю, вся одежда на ней была мальчишеской, чтобы скрыть ее огромные сиськи.

Я сама прошла через эту фазу до встречи с Уэйном. Мне было неудобно с моим телом, поэтому я пыталась его скрыть. Но если бы я была сложена как она, то бегала бы как можно ближе к голой. Как обычно, Алисса была просто глупа. Думаю, с мальчиком, которого она добивалась, ничего не вышло.

— Итак, Джози, что происходит между тобой и Уэйном? — спросил мой папа.

— Что ж, папа, в каждом браке есть свои взлеты и падения, — сказала я. С сиденья позади меня я услышала, как Алисса чему-то хихикает. Я предположила, что это было сообщение на ее телефоне.

— Думаю, он немного расстроился из-за моей внезапной командировки. Но до моего отъезда он был в полном порядке, — сказала я.

— Сейчас с ним не все в порядке, — сказал отец, когда мы подъехали к моей подъездной дорожке. Я выбежала на крыльцо и вытащила ключи. Я заметила, что мой отец остался стоять перед гаражом, а Алисса смотрит на меня из его пикапа.

Клянусь, я слышала, как она хихикает надо мной, когда я безуспешно пыталась вставить ключ в замочную скважину на входной двери.

Потом я услышала, как мой отец открывает дверь гаража.

— Вот дерьмо, — сказала я. — Уэйн, должно быть, действительно расстроен. Он никогда не оставлял гараж открытым. В этом гараже находятся все его инструменты и детали для его драгоценного Мустанга.

— Он сказал мне, что оставит его открытым, — сказал отец. — Он сделал это, чтобы мы смогли забрать твои вещи.

Внезапно я больше не могла контролировать свои пальцы. Ключи упали на землю. Мой папа начал загружать мешки для мусора и коробки с моей одеждой и личными вещами в кузов своего пикапа. Клянусь, я слышала, как моя сестра хихикает в кузове во время своей переписки.

— Папа, что он сказал? — сердито спросила я его.

— Практически ничего... Как и ты, когда я недавно спросил у тебя, выдал мне эту чушь про взлеты и падения, — сказал отец. Алисса в этот момент рассмеялась.

— Он сказал, что лучше спросить у тебя, — сказал папа. — Полагаю, ты что-то сделала. Или, может быть, ему просто не понравилась идея, что его жена сбегает через полмира с другим мужчиной.

— Но папа, это был всего лишь бизнес, — сказала я ему. — И Уэйна это устраивало. Разве это не так, Алисса? Ты была у нас прямо перед моим отъездом. Разве он не в порядке?

Она оторвалась от телефона достаточно надолго, чтобы пробормотать несколько слов.

— Не думаю, что он был в порядке, — сказала она. — Я думаю, он соглашался с тем, что ты хотела... Как он делал всегда, нравилось это ему или нет. В любом случае, пожалуйста, не вовлекай МЕНЯ в свои ДЕЛА.

Выбор слов был чересчур соответствующим.

— Кажется, ты немного встревожена, — сказал папа. — Как думаешь, ты сможешь вести машину?

— Папа, ты же знаешь, я не могу водить этот грузовик, — сказал я. — У него ручная передача.

— Я говорю о той шикарной машине, которую купил тебе Уэйн. Он сказал, что ты должна ее забрать, — сказал он.

— Забрать куда? — спросил я. — Куда он хочет, чтобы я уехала?

— Алисса, вытащи свою задницу из грузовика и отведи машину своей сестры домой, — сказал мой папа. Он посмотрел на меня с выражением печали на лице. — Уэйн думает, что разлука на некоторое время может помочь вам двоим уладить этот вопрос, — сказал он.

Дорога домой была молчаливой. Мой отец явно не хотел меня расстраивать, поэтому мы мало разговаривали.

В течение следующих нескольких дней я звонила Уэйну как минимум сто раз. Мне позвонили с работы и сообщили, что у меня закончился отпуск, и если я не вернусь в ближайшее время, мне потребуется взять отпуск по болезни или по причине эмоционального потрясения.

Я позвонила Джону, а он повесил трубку. В обеденное время он перезвонил мне с другого телефона.

— Джози, у нас проблемы, — сказал он.

— Какого черта ты повесил трубку на мой звонок? — прошипела я.

— Ты не можешь звонить мне на работу, — сказал он. — Мне пришлось перевести тебя. Мне жаль, но ты снова в секретарском резерве. И будешь там надолго. Но с той же зарплатой, что и раньше. Я понятия не имею, почему.

— О чем ты, черт возьми, говоришь, Джон? — спросил я.

— Марта все знает, — тихо сказал он. — Она со мной разводится. Эту работу мне предоставил ее отец, так что, мне повезло, что она разрешила мне сохранить ее. Мне придется отдавать ей чуть больше трети моей зарплаты. Думаю, если бы я был безработным, у нее не было бы такой возможности. Тебя она тоже пока не уволила. специально для bеstwеаpоn.ru Так что, верни свою задницу к работе, прежде чем дашь им повод уволить тебя.

— Я вернусь завтра, — сказала я. — Как, черт возьми, она узнала?

— Прежде чем заплатить им за то, чтобы они отпустили нас, твой муж связался с Мартой. Она позвонила моему дяде и узнала, что я — не на рыбалке, — сказал он.

— Но, Джон, это же ничего не значит, — сказал я. — Все, что она знает, это то, что мы поехали на Ямайку по делам, и нас похитили.

— Джози, заткнись, мать твою! — прошипел он. — Все кончено. Марта или ее отец, вероятно, послали за нами частного детектива. У них есть все. У них есть СМС, у них есть электронная почта. У них есть даже видео. Это — одноразовый телефон. Я выброшу его сразу после разговора. Скажи своему мужу, что я начну выплачивать деньги, которые я ему должен за выкуп, как только смогу. Ты понимаешь, что мы могли умереть? Марта показала мне статью из Интернета о похищении и убийстве туристов. Она отказалась платить даже цент, чтобы вернуть меня. Если бы Уэйн не вложил деньги, мы были бы мертвы, Джози. А эта сука так на меня зла, что собиралась позволить этому случиться.

И тут я заволновалась, как много знает Уэйн? Но было слишком поздно. Джон закончил разговор.

***

На следующий день я вернулась к работе, как и обещала. Все выглядели удивленными, увидев меня. Часто я заходила в комнату, и разговор сразу прекращался. Также на меня было обращено много глаз.

Я все еще перебивалась в заточении в доме моих родителей. Все, что у меня было, — это сочувственные, но любопытные взгляды родителей и постоянная ухмылка Алиссы. Я звонила Уэйну снова и снова и, наконец, начала проезжать мимо дома, надеясь застать его входящим или выходящим.

Однажды вечером мне почти удалось его поймать. Я услышала звук двигателя его «Мустанга» и увидела, как он ехал по улице. Как только он добрался до нашей подъездной дорожки, я выключила двигатель машины, чтобы выйти. Уэйн свернул на нашу подъездную дорожку и нажал кнопку открытия двери гаража. Он въехал и, прежде чем выйти из машины, дверь снова начала закрываться. Я побежала по подъездной дорожке. Я знала, что на двери имеются датчики безопасности. Стоит мне просунуть руку или ногу под дверь до того, как она коснется бетона, как она автоматически остановится, и я смогу пролезть под нее.

Я бежала быстрее, чем когда-либо в жизни. Я увидела, что у меня не получается, поэтому нырнула. Я растянулась в воздухе и приземлилась лицом и грудью на твердую бетонную поверхность. Мне не хватило менее полуметра.

На следующий день я оторвалась от отчета, который печатала, так как услышала множество возгласов и свистов. Я увидела, как в офис вошла действительно хорошенькая блондинка.

Она спросила что-то у одной из женщин, и та указала на меня. Когда она подошла ко мне, то улыбнулась, и я заметила, что она жует резинку.

Ее одежда была очень дорогой и хорошо скроенной. Ее туфли должны были иметь каблук не менее семи с половиной сантиметров, и были сделаны из той же кожи аллигатора, что и ее портфель.

Она спросила, как меня зовут, и несколько раз щелкнула жвачкой. Затем она вручила мне два комплекта бумаг. Я посмотрела на первый комплект и увидела, что это были документы о разводе.

— Нет! — громко завопила я. — Я не хочу этого! Я не приму их!

— Вы уже сделали это, бабушка, — выплюнула она. — Я должна вам сказать, что этот второй пакет документов является запретительным судебным приказом, запрещающим вам появляться пешком или на машине в пределах ста метров от мистера Брэди или его собственности. Удачного вам дня. — Она громко щелкнула жвачкой, затем развернулась на одной из тех дорогих туфель и пошла прочь.

Я погналась за ней и поймала у лифта.

— Подождите, — сказал я. — Мы обе женщины. Вы можете дать мне перерыв? Можете сказать им, что не смогли меня найти? — Она смотрела на меня как на жука под микроскопом.

— Нет, — сказала она. В ее голосе было все тепло ледяной глыбы.

— Я вам заплачу, — сказала я. К счастью, я схватила сумочку, когда гналась за ней. Я залезла внутрь и вытащила три помятых долларовых купюры и мелочь. Она посмотрела на мое жалкое предложение, когда двери лифта начали закрываться. Она покачала головой и щелкнула жвачкой.

— Не затрудняйтесь больше, бабушка. Имейте немного гордости, — сказала она. А потом уехала.

Я ушла с работы, после того, как настолько сильно заплакала, что слезы испортили мне пару отчетов. Когда я вернулась домой, мой папа все еще был на работе, а единственной реакцией моей матери было разогреть для меня куриный суп с лапшой из банки.

Когда вернулся домой мой отец, он просмотрел бумаги и спросил меня, что я буду делать. Я сказала ему, что хочу вернуть мужа. Он ответил, что тогда я должна быть счастлива, потому что получение документов о разводе фактически положило начало целому процессу.

Пока у меня не было этих бумаг, Уэйн мог меня игнорировать. Но развод был процедурой. Нужно было кое-что сделать, включая встречи и много реального общения. Я могла бы даже потребовать консультации, если бы посчитала это необходимым.

— Папа, ты — гений, — закричала я. — Я хочу получить консультацию. Нам это нужно. Консультирование вернет нас на правильный путь. — Странное совпадение. Когда я кричала о том, что мне нужна консультация, я услышала, как Алисса закричала:

— Черт возьми! Это займет слишком много времени. — Я была уверена, что мы не могли говорить об одном и том же.

Консультация не сработала так, как я хотела. Консультант не смог пробить даже вмятину в стене безразличия Уэйна. Он просто не хотел слушать никаких разговоров о том, чтобы я вернулась в наш дом или исправила наш брак.

Он был вежлив. Он был сердечен. Он приходил на каждую встречу и всегда вовремя. Он просто не был заинтересован в устранении разногласий между нами. После месяца консультаций, за которые, по словам наших юристов, платила я, так как сама запросила, мы все еще не были близки к тому, чтобы снова быть вместе.

К тому же, мы даже близко не подошли к выбору какого-либо урегулирования. Это было из-за меня. Я отказалась обсуждать любое урегулирование. Моя единственная цель в процессе развода — сохранить нас вместе. Мы пошли в арбитраж. Арбитр пришел к соглашению, основанному на обычных правилах развода. Поскольку мы были женаты всего шесть лет, я не имела права на многое. У нас также не было детей, и мы оба были здоровы, нам не исполнилось тридцати.

Поскольку время шло, а я отказывалась двигаться вперед, адвокат Уэйна начал жесткую игру. Он изменил причину развода с «Семейной несовместимости» на «Прелюбодеяние». Мне пришлось скрывать эту часть от моих родителей, которые до сих пор не знали, почему мы разводимся.

Наконец, предложение сделала Алисса. Это меня удивило, потому что моя сестра с каждым днем становилась все более злой и мрачной. Мой отец напомнил мне, каким подростком была я.

— Это было, когда мне было четырнадцать, папа, — сказала я ему. — Алиссе девятнадцать. Она — взрослая женщина.

— Я бы хотел, чтобы она вела себя соответственно и поступила в колледж, или вышла замуж, или что-то в этом роде, — сказал он. — Я бы хотел, чтобы у нее была половина твоего драйва и мотивации. Ты всегда шла и получала то, что хотела, — сказал он. Алисса только ухмыльнулась ему и мне, когда он это сказал.

Алисса предложила устроить барбекю на заднем дворе. Мы пригласим Уэйна и посидим во дворе, обсуждая наши проблемы и пытаясь найти решение.

Я пыталась позвонить Уэйну, чтобы пригласить его, но он все еще отказывался отвечать на мои звонки. Моя мама позвонила ему на работу. Уэйн всегда любил моих родителей, поэтому не смог ей отказать.

Я косила траву и готовила двор к вечеринке. Также я постриглась и уложила волосы. Я вышла немного раньше запланированного приезда Уэйна и профессионально сделала макияж.

Уэйн, будучи дипломатом, прибыл вовремя. Он принес пять очень толстых стейков и передал их моему отцу. Он вручил моей маме букет цветов и красивую бутылку вина. После чего вернулся к «Мустангу» и вручил моему отцу упаковку из шести банок пива со вкусом сарсапариллы.

Я подошла к нему и взяла его за руку. Он отнял ее. Мы с мамой и папой сели за стол и поговорили. Мы проговорили более двух часов, но Уэйн отказывался уступить. До сих пор мне удавалось удерживать родителей от выяснения причины развода.

В конце концов, папа умолял Уэйна дать мне еще один шанс. Он сказал Уэйну, что я уйду с работы и останусь домохозяйкой, как моя мать.

— Да что же это делается, папа?! — закричала Алисса с крыльца, где она сидела все это время. — Дай ты ему уйти. Он больше не хочет быть женатым на ней. Она ему изменила!

Это застало меня врасплох, потому что я понятия не имела, что Алисса все знает. Папа открывал и закрывал рот, как рыба, вытащенная из воды. Он посмотрел на Алиссу, затем снова на меня и, наконец, на Уэйна. Мой папа не дурак. Он сразу понял, что она сказала правду.

Я собиралась схватить сучку и задушить ее до смерти, но она стала еще более наглой. Она подошла к столу и поставила на него ноутбук. Она открыла окно проигрывателя, и началось воспроизведение видео. Я закричала от ужаса, когда поняла, что это — видео с Ямайки.

В конце концов, эти ублюдки выложили его в Интернет. Моя мать выглядела так, будто у нее вот-вот случится инсульт. Мой отец рассердился еще больше. Его взгляд чуть не убил меня на месте.

— Джози, зачем ты это сделала? Почему этот старик бьет тебя кнутом? По мере того как видео продолжалось, отца вырвало на траву возле стола. Долгое время никто ничего не говорил. Затем он просто посмотрел на меня и спросил:

— Почему, Джози?

Я не могла придумать, что сказать.

— Она — уродка! — хихикнула Алисса, истерически смеясь.

— Джози, ты сделала это из-за того, что у вас с Уэйном проблемы в спальне? — мягко спросил он.

Алисса бросила пачку бумаг перед моим отцом. Я была еще больше полна решимости задушить сучку.

— Она трахала эту старую какашку почти два года, папа. Посмотри на электронные письма, — щебетала Алисса.

— Это просто доказывает мою точку зрения, — сказал мой отец. — Мы все проходим через это, Уэйн. Есть много способов лечения такого рода вещей. И иногда мы просто должны позволить тем, кого любим, найти другие источники, если не можем действовать сами.

— Что вы имеете в виду? — спросил Уэйн, который был шокирован действиями Алиссы.

— Ну, знаешь... — намекнул мой папа. — Если ты не мог...

— Папа, ты — сумасшедший, — сказала Алисса. — Он может его поднять. У него нет проблем с подъёмом!

— Алисса, заткнись! Ты — ребенок, — сказал отец. — Ты ни хрена не разбираешься в сексе! — В глазах моей сестры появилось такое выражение, которого я никогда раньше не видела. Я помню ночь перед отъездом, когда Уэйн рассказывал о том, что она выглядела хищно.

И тут я испугалась, потому что увидела это выражение в глазах сестры и поняла, что именно видел Уэйн. Моя сестра встала и подошла, остановившись прямо перед моим отцом.

Она расстегнула куртку, что заставило меня задуматься, какого черта она вообще носит куртку посреди лета. Она продолжала говорить, раздеваясь.

— Я терпела эту чушь, сколько могла, — сказала она. — Папа, я — давно не ребенок, — сказала она. — В этом штате возраст согласия для секса составляет шестнадцать лет. Я могла бы выйти замуж в прошлом году без твоего разрешения, если бы захотела.

К этому времени Алисса стояла перед моим отцом в одном лифчике и трусиках. Я знала, насколько впечатляющим было тело моей сестры, но не знала, видел ли его когда-нибудь мой отец.

— Хорошо, значит, ты — взрослая женщина, — сказал мой отец. — И ты немного потолстела в районе живота. Все женщины со стороны твоей мамы в семье немного пол...

— Она не толстая, она беременная! — сказала моя мама. — О, Господи, нет!

— О, Господи, да, — сказала Алисса, поглаживая живот.

Глаза моего отца были большими, как блюдца.

— Сказала же, что он может поднять, — ухмыльнулась Алисса.

Я была слишком потрясена, чтобы даже отреагировать. Мой отец бросился на Уэйна. Он ударил Уэйна по голова, а затем схватил его за горло и начал душить.

Я застыла на месте. Алисса не растерялась, она схватила первое, до чего могла дотянуться. Это была доска метровой длины сечением пять на десять сантиметров, прислоненная к крыльцу. Она изо всех сил ударила им по голове моего отца.

Дерево с треском влепилос в голову моего отца. Он упал как камень. Моя мама подбежала к нему, а Алисса начала растирать и целовать шею Уэйна. Я просто стояла и улыбалась, потому что мой мозг включился, и я поняла, что это было идеальным решением для спасения моего брака.

Папа с помощью матери неуверенно поднялся на ноги. Он сел за стол и открыл еще пиво. Алисса подняла Уэйна на ноги и ударила его в грудь.

— Больше никогда не делай этого! — кричала она на него. — Ты даже не пытался сопротивляться. Если кто-нибудь, кроме меня, ударит тебя, я ожидаю, что ты его трахнешь!

В голове моего отца, наконец, достаточно прояснилось, чтобы суметь говорить.

— Уэйн, извини за мою реакцию. Ты — хороший парень. Мы разберемся с этим, — сказал мой отец. — Нам просто есть, о чем поговорить... Это была какая-то месть?

Я сидела и улыбалась, потому что, как бы плохо я ни поступила, Уэйн не только трахнул, но и оплодотворил мою девятнадцатилетнюю сестру, что было еще хуже.

— Я прощаю тебя, дорогой, — сказала я с притворной грустью, взяв его за руку. Я была полностью в режиме Тэмми Винетт, поддерживающей своего мужчину.

— Вот дерьмо! — сказала Алисса. — Я думаю, меня вырвет.

— Это не родовые схватки? — спросил мой папа.

— Утренняя тошнота, — сказала мама.

— Это — дерьмовая игра, Джози, — сказала Алисса. — Послушайте, я вовсе не хочу вываливать все это на вас, но это не случайность, — сказала она. — И это не была вина Уэйна.

— Я без ума от Уэйна с тех пор, как впервые увидела его. Я всегда думала, что он слишком хорош для Джози. Джози всегда относилась ко мне как к дерьму. И она всегда была стервой. Где-то в прошлом году, сразу после вечеринки по поводу моего восемнадцатого дня рождения, я собиралась после школы к Джози и Уэйну. Джози, как обычно, забыла сделать мне подарок на день рождения и, как обычно, солгала об этом. Она сказала, чтобы я приехала к ней домой в понедельник, и она отдаст его мне. Я подумала, что она просто выпишет мне чек или даст немного денег, тоже как обычно. Но когда я приехала туда, то увидела, что Джози входит в свой дом с парнем ровно такого же возраста, что и ты, папа.

— В то время как она возилась с дверными ключами, парень лапал ее. Он держал одну руку в ее штанах, а другую — под свитером, а она улыбалась, как какая-то шлюха, пока он ее лапал. Это был лучший подарок, который мне когда-либо делала сестра. Это сказало мне, что я могу получить то, чего хочу больше всего в жизни.

— Тогда я начала строить свои планы. На то, чтобы все оказалось как надо, у меня ушло больше года, и даже после этого почти ничего не произошло. Я узнала, что старый дурачок был ее начальником и что он тоже был женат. Но каждый раз, когда Джози уезжала из города, шесть раз в этом году одна, Уэйн либо запирался в их доме в одиночестве, либо влезал в какую-нибудь машину. Так что, на этот раз я сделала так, что начала приставать к Джози, говоря о том, что мне нужна мужская точка зрения на мою проблему. Она понятия не имела, что у меня была проблема с Уэйном.

— Джози всегда выставляла Уэйна напоказ передо мной. Она знает, что я всегда любила его. Она даже так ему и сказала. Ей так не терпелось уйти и заставить этого старика засовывать ей в задницу свой член, что она предоставила мне бедного Уэйна на серебряном блюде. Следующей моей проблемой был сам Уэйн. Папа, ты помнишь, когда я позвонила тебе и сказала, что он не позволяет мне выпить бокал вина?

— Дерьмо! — сказал мой папа. — Я сказал тебе немного расслабиться. Я рад, что не сказал тебе, чтобы ты тусовалась.

— Папа, я стояла там, на кухне, одна, с любимым мужчиной. Моя рубашка была полностью расстегнута, а сиськи торчали наружу. На мне не было бюстгальтера, и у меня были самые маленькие трусики, которые только у меня есть. У меня нет такой коллекции мерзкого нижнего белья, как у Джози... Во всяком случае, он не тронул меня. Он даже не взглянул на меня. И каждый раз, когда я подходила достаточно близко, чтобы дотронуться до него, он чертовски отходил от меня.

Слушая рассказ моей сестры о соблазнении, я поняла, что мои дела идут не очень хорошо. Я начала ломать голову в поисках решения, даже когда моя мать, которая улыбалась как Алисса, задала ей вопрос.

— Так, что ты сделала, Алисса?

— Мама, я была в отчаянии. Я знала, что это был мой единственный шанс, — сказала Алисса. — Я показала ему все эти сообщения и электронные письма между Джози и ее боссом. Но все это заставило его лишь грустить. Даже тогда он начал искать причины, чтобы простить ее. Он подумал, что, может быть, ее шантажируют. Я не хотела этого делать, мама...

— Что же ты сделала, Алисса? — спросил мой папа.

— Я накачала его наркотиками... — сказала Алисса. — Я использовала комбинацию наркотиков для изнасилования на свидании с виагрой. Это сработало как волшебство. Мы занимались этим всю ночь. И, к сведению, я — не какая-то шлюха. Это был мой первый раз. Я забеременела сразу, но мое окно зачатия все равно было открыто на следующие три дня. Следующее утро было самым важным. Любая женщина может взять парня

под наркотиками, но мне требовалось, чтобы он показал мне еще две вещи. Первая: что он мог хотеть меня, не будучи под наркотиками. И второе, что он мог заниматься со мной любовью, а также просто трахать меня. Честно говоря, я понятия не имею, зачем Джози вообще нужен был другой мужчина.

— Это потому, что для тебя все это игра, — крикнула я ей. — Мой брак — это не то, с чем тебе стоит играть, Алисса. Основываясь на том, что ты мне только что сказала, мне приходит в голову, что ты все еще можешь сделать аборт, а твоя задница полностью выздоровеет и в следующем месяце пойдет в колледж.

— Судя по тому, что ты только что сказала МНЕ, ты можешь полностью трахаться СВОЕЙ задницей, — прошипела мне Алисса. — Никто не тронет моего ребенка.

— Так, что ты планируешь, дорогая? — спросила моя мать. — Ты знаешь, что мы с твоим отцом поможем тебе, чем сможем, но что насчет Уэйна и твоей сестры?

— Мама, мне больше не нужно ничего планировать, — сказала она. — Брак Джози распался. Она сама слила его в унитаз. Спасти его невозможно. И как бы мне ни нравилось слышать, что ты и папа хотите мне помочь, мне это не требуется. Ты сам это сказал, папа. Уэйн — хороший парень. Он не сможет когда-либо уйти от своего ребенка. Если бы я вышла из этого дома прямо сейчас, я бы не добралась и до конца квартала, как он вылетел бы из этого дома на Мустанге, чтобы отвезти меня домой.

Папа посмотрел на мою маму. Они оба пожали плечами.

— Если ты действительно хочешь мне помочь, просто убеди Джози подписать документы и сдаться. Для меня это не имеет значения. Я могу заморозить дело Уэйна и просто подождать пять лет, пока оно не закончится. В мире не существует закона, который говорит, что он должен жить с ней только потому, что они женаты. Но я предполагаю, что как бабушка и дедушка, вы двое хотите, чтобы все ваши внуки родились от родителей, которые находятся в браке.

— У тебя близнецы? — спросила моя мама. Я все еще была в шоке.

— Нет, мама, но я не думаю, что это будет наш последний ребенок. Я вижу, по крайней мере, трех или четырех, — сказала она.

Тогда на меня смотрели мама и папа.

— Вы все чокнутые, — сказала я. — Я не отдам этой маленькой сучке своего мужа. Мы с Уэйном разберемся с этим.

Алисса снова оделась и встала.

— Уэйн, скажи моему отцу, что любишь меня и обещаешь всегда заботиться обо мне и наших детях, если я не сделаю чего-нибудь столь же глупого, как Джози, — сказала она.

В то время как я смотрела со слезами, бегущими по моим щекам, а на этот раз это были настоящие слезы, Уэйн говорил моему отцу именно то, что сказала Алисса. Моя сестра обняла мою мать и отца, а затем обняла за талию моего мужа. Они сели в его машину и уехали.

Три недели спустя я поддалась давлению. Я согласилась с условиями развода, но попросила Уэйна изменить причину подачи заявления на «Непримиримые разногласия». К сожалению, я не получила ни цента. Судья решил, что Уэйн должен платить мне двести долларов в неделю в течение двух лет. Но также он учел мой долг Уэйну. Он приказал мне и, отдельным решением, Джону, заплатить Уэйну двадцать одну тысячу долларов, которые он выплатил похитителям. Так что, это мне пришлось платить Уэйну двести долларов в неделю в течение двух лет.

Как ни странно, на следующий день после моего развода мы с Джоном были уволены. Это было почти так, как если бы кто-то из руководителей пищевой цепочки компании ждал этого.

Уэйн

Под грохот и рев двигателя «Мустанга», мы впервые ехали домой. Правда, мы оба были в моем доме и раньше. Но это будет первый раз, когда мы едем туда как в НАШ дом. Алисса потянулась через центральную консоль и взяла меня за руку. Она тянула ее, пока та не оказалась на ее едва набухшем животике.

— Итак, гепард поймал ее... — начал я.

— Я же говорила тебе, что я — тигрица, — ухмыльнулась она. — А теперь у нас будет детеныш.

— Ты все же поймала меня в ловушку, — сказал я.

— Нет, милый. Я спасла тебя, — улыбнулась она. — Уэйн, ты меня любишь? Ты доволен тем, как все обернулось?

— Очень, — сказал я. Когда мы подъехали к подъездной дорожке, она пошла было к соединительной двери в дом. Я осторожно убрал ее руку с ручки.

— На этот раз мы должны войти в парадную дверь, — сказал я ей.

— Зачем? — спросила она.

— Во-первых, тебя должны видеть соседи. Я хочу, чтобы они знали, что это и твой дом тоже, — сказал я. — Во-вторых, традиция... — я поднял ее и сказал. — Это что-то о том, чтобы перенести невесту через порог.

Позже мы собрались спать.

— Знаешь, что мы будем делать? — спросила она.

Я растянулся на кровати, а она подползла ко мне.

— Ты уверена, что это хорошая идея?... Ну, знаешь, о ребенке?

— Я думаю, что это хорошая идея, и это совсем ребенку не повредит. Ей это понравится, а ее маме это очень нужно. Мне нужно выйти и купить какое-нибудь распутное белье? — она ухмыльнулась. — Уэйн, просто сегодня вечером я хочу воспользоваться твоей любовью.

— Я не хочу потерять твою любовь сегодня вечером, — сказал я ей.

— Ты никогда и не потеряешь, — сказала она, начиная меня целовать...

Через несколько дней после того, как она переехала ко мне, Алисса сказала, что и Дон Олдак, и Мик Эмаус были ее друзьями, которых она подговорила на поддельное похищение. Они и не собирались брать деньги. Их целью было убедить меня в романе Джози. Алиссе повезло с сумкой, и в их помощи не было необходимости. Но это помогло ей донести до меня измену Джози.

С того дня между нами никогда не было секретов. Мы жили долго и счастливо.

Джози

Я отреклась от сестры. Ни ее, ни Уэйна, кажется, это не волновало. Я думала, что на каникулах у моих родителей будет большой бардак, но внуки всегда побеждают. После того как она родила ребенка, тело Алиссы вернулось к прежнему, словно гребаная резинка, и даже мне пришлось признать, что моя племянница очаровательна.

Хотя должна отдать должное Алиссе. Она увидела то, что хотела, и взяла. Хуже всего было то, что она забрала у меня все. Она забрала моего мужа. Она забрала мой дом. Она забрала мою жизнь.

Я не понимаю, как так все изменилось? Пока мы росли, я всегда была первой. Думаю, Алисса только что научилась выбирать сражения. Потом она поджидала в засаде меня, как будто это я была дерьмовой антилопой, а она была...