Издалека собравшая толпа напоминала встревоженный пчелиный улей. Когда Лионза подошла, все смолкли и обратили на неё взоры, словно ожидая, что она сотворит чудо. Но Лионза не умела воскрешать умерших. В фамильном склепе баронов Ней лежала одна из её служанок по имени Мод. И она была мертва.

Лионза, получив баронство и замок очень быстро побывала в каждом уголке своих владений. Но здесь, в фамильном склепе она бывала впервые. И это было легко объяснимо, она искренне не любила все, что связано со смертью. Ворота любого кладбища она переступала лишь, когда того требовала её служба в братстве Драконьеров. Потому, за все время пребывания здесь в качестве хозяйки, она на арбалетный выстрел не приближалась к семейному склепу баронов. Усыпальница находилась в подвале часовни, которая прилегала к западной стене замка. Подвал внутри представлял собой длинный коридор с нишами. В каждой нише находились гробницы от совсем простых до искусно украшенных. Тело Мод лежало возле гробницы довольно зловещего и неказистого вида. Если на иных можно было увидеть барельефы с подвигами и достижениями мертвеца, тот тут только зловеще оскаленные черепа и змеи с ядовитыми клыками. Лионзу пробрал холодный озноб. Она по долгу службы бывала в местах и более жутких. Но замок Ней у неё ассоциировался с отдыхом от этого всего.

Она склонилась над трупом. Мод пришла к ней в услужение совсем недавно, заменив свою одряхлевшую бабку, старую Грен. Это была молоденькая и миловидная девушка с кучерявыми каштановыми волосами, бойкая, черноглазая, острая на язык. Лионза не успела заметить за ней что-то странное. Лионза только вчера слышала её задорный смех, что отражался от старых стен замка. И вот она лежит мертвая, в бесстыдно задранном платье. Суккуб много раз видела, если заставала Герду или кого-нибудь ещё из местных женщин за сексом, что они обычно задирали таким образом платье, позволяя любовнику овладеть ими. Сдерживая отвращение, Лионза засунула палец в лоно мертвой девушки. Тело уже начало костенеть и это оказалось непросто. Лионза вытащила палец. Внутри Мод было мужское семя. Лицо девушки застыло в испуге. Жаль, что в мертвых глазах не отражался её убийца. Это бы облегчило его поиски. Лионза вытащила кинжал и распорола котту несчастной от груди до самого низа. То же проделала и с нижней рубашкой камизой. Собравшаяся дворня расходилась прочь, многие делая защитные знаки. Один только кастеллиан Гримберт невозмутимо наблюдал за её манипуляциями с телом. Лионза тщательно осмотрела обнаженное тело девушки. Никаких следов. Ни синяков, ран, царапин. Ничего. Странно. Яд? Не похоже.

— Гримберт! — сказала Лионза стоящему у неё за спиной кастеллиану, — тут есть тайный ход?

— Да, миледи — отозвался Гримберт, — в конце коридора, если нажать на 15-й снизу кирпич в стене, откроется дверь...

— И много людей об этом знает?

— Это ни для кого здесь не секрет, с времен Багровой Смуты.

— Мда... это усложняет дело...

— Дело?

— Ты же знаешь, я не успокоюсь, пока не найду кто это сделал.

— Да, госпожа. А какие будут распоряжения насчет Мод?

— Похороните достойно. Родителям передайте от меня соболезнования и мешочек с монетами.

Лионза сжала зубы. В её груди смешались жалость к несчастной девушке и гнев к её убийце. Кто бы это ни совершил, он заплатит, жестоко заплатит. Череп с жуткой гробницы, словно прочитав её мысли, зловеще усмехнулся.

— Кстати... кто здесь похоронен?

Лионза указала на гробницу, возле которой лежала Мод.

— Двадцать третий барон Ней, господин Вигмар.

***

Тайный ход местами осыпался, однако был в сносном состоянии. Хотя были места, где Лионзе буквально приходилось пролезать на четвереньках. В одном из таких мест колено суккуба почувствовало что-то круглое и твердое. Когда она выбралась в ту часть коридора, где ей удалось распрямиться в полный рост, Лионза осмотрела находку. Это была круглая бусина из желтого янтаря. Такие использовались в монашеских четках. Лионза зажгла лучину, несколько раз прошлась по участку коридора. Она нашла ещё несколько штук. Конечно, их могли потерять в незапамятные времена, мало ли кто и сколько раз пользовался этим ходом. Однако, то чувство, что не раз спасало луанийке жизнь, сейчас говорило, что эти бусины здесь совсем недавно. К тому же на них не успела толком осесть местная грязь и пыль.

Выход был похож на малозаметную пещеру на берегу реки. В лицо Лионзы пахнул сырой ветер. Она поднялась по незаметной тропинке на возвышенность. Сзади неё замок, перед ней зеленоватая ленивая река, заросшая ряской, противоположный холмистый берег, покрытый редким лесом и монастырь, в котором обитали Тихие Братья, что были с давних пор под покровительством баронов Ней.

Лионза не раз бывала в монастыре, что-то дарила своим подопечным, общалась с настоятелем. Говорят, некоторые бароны до неё даже пытались лезть в его внутренние дела, устанавливать свои порядки. Но суккубу было плевать на это. Пусть живут, как хотят, пока не мешают другим. Но теперь у неё был разговор к настоятелю, и он обещал быть непростым.

***

Тихие Братья назывались так потому, что верили в то, что жизнь — это переплетение множества снов и потому разговаривали исключительно шепотом, чтобы случайно не разбудить кого-либо раньше времени. Многие и вовсе давали обет молчания, сохраняя его долгие годы. Когда Лионза вошла в келью настоятеля, он сидел не шевелясь, глядя на пол. Суккуб на мгновение даже подумала, что он мертв. Однако его руки продолжали перебирать четки. С такими же круглыми янтарными бусинами, что лежали сейчас в кошельке Лионзы. Она вынула парочку и показала настоятелю.

— Не знаете, чьи они могут быть? — спросила она шепотом. Гостям было не обязательно понижать голос, но сами толстые стены, низкие темные кельи не вязались с чем-то громким. Настоятель долго молчал и Лионза уже начала думать, что он заснул. Однако настоятель еле слышно прошелестел в ответ:

— Наши...

— Откуда вы можете это знать?

— Размер...

— У вас четки определенного размера?

— С вишневую косточку...

— Кто из братьев их мог потерять?

— Брат Олух...

— Почему именно он?

— Суетится...

— В смысле, он... не столь ещё проникся вашим учением?

— Не верит...

— Но почему вы тогда его приняли?

— Никто поначалу не верит...

— А где он? С ним можно поговорить?

— Нет...

— Почему?

— Ушёл...

— Как это ушел? Куда?

Тут Лионза не выдержала, последняя её фраза была в полный голос. Ей показалось, что старые камни в гневе задрожали от такой дерзости.

— В лес...

— Зачем?

— Убежать от своего кошмара...

— А что у него за кошмар?

— Это ведомо только Близнецам...

— Кем он был до того, как пришел сюда?

— Пас овец...

— Он из местных?

— Деревня к юго-востоку...

— Как его звали раньше?

— Мы не спрашиваем...

Лионза молча поклонилась настоятелю и незаметно утерла пот со лба. Этот разговор отнял у неё слишком много сил. Надо завернуть по пути к жене кузнеца, Сване и немного восстановиться. Кстати, может, она что-то знает о нём?

***

Суккубы имеют как мужские половые органы, так и женские. Причем мужские они могут отрастить любого размера и формы. И даже не в единственном экземпляре. Но с женой кузнеца Сваной, единственной её любовницей в баронских владениях, Лионза предпочитала быть женщиной. Вот и сейчас, она жадно схватила её, зажала в углу хлева, впилась в губы страстным поцелуем.

— Ух, госпожа... Вы прям напугали... — вымолвила Свана, однако её томные глаза горели радостью. Она, несмотря на то, что её муж не ленился и почти каждый день трахал как следует, все же скучала по необычным ласкам краснокожей баронессы. После своей первой беременности девушка стала немного полнее, чем, когда впервые встретилась с Лионзой, однако она оттого казалась ещё более аппетитной. Какая у неё большая грудь. Суккуб зашла сзади, стала массировать соски Сваны сквозь одежду. Та откинула голову назад, горячо застонала Лионзе в ухо.

— Как я люблю... когда вы так делаете...

Лионза в ответ впилась поцелуем в её шею.

— Ох... след останется... Берт... будет спрашивать...

— Скажешь... что это был вампир...

Рука Лионзы задрала платье Сваны скользнула к её заросшей волосами розовой раковине. Вторая рука продолжала массировать её массивную грудь.

— Слушай... — прошептала Лионза, — ты знаешь одного пастуха из Татунтенна? Он ушел в монахи...

Красный палец луанийки нащупал клитор девушки, его кончик начал делать ласковые круговые движения. Свана на вопрос Лионзы лишь жарко застонала. Но Лионзе и не нужно было отвечать вслух. Она мгновенно прочла те образы, что всплыли в голове её любовницы. Лионза перед своим мысленным взором увидела большого неуклюжего парня, с такой же кучерявой шевелюрой, как у Мод. У него были красивые женские глаза и довольно нежные черты лица для столь крупной комплекции. Однако, в деревне все над ним смеялись, считали блаженным. Но только не его двоюродная сестра Мод. Когда он играл на тростниковой дудочке, она часто приходила его послушать. Свана не раз видела эту картину. Играющий на дудочке Фаль (так его звали) и Мод что лежит перед ним на животе, болтая босыми ногами и подперев голову ладонями. Но если бы игрой на дудочке все ограничилось, дело дальше простых насмешек бы не пошло. Люди говорили, а Свана один раз видела сама, иную картину. Тростниковая дудочка лежала в стороне, Мод, все так же лежа на животе и согнув ноги в коленях, сама играла на другой дудочке, что была между ног Фаля. Она то скользила по ней вдоль, кончиком языка, то запускала себе за щеку, то заглатывала почти целиком. Фаль, растрепанный, с закрытыми глазами опирался на дереве и гладил кучерявые волосы Мод, что-то беззвучно шепча. Пикантности этому воспоминанию добавляло то, что Свана в момент, когда наблюдала за пастухом и его кузиной, тоже была не одна. Она стояла на коленях за кустами, и в этот момент её яростно долбил сзади, любовник из благородных, сэр Бертран.

— Милая... — шепнул он Сване, — в следующий раз ты мне сделаешь так же!

И тут же излился в неё большой струей семени.

Лионза и Свана возбужденные этим воспоминанием кончили почти одновременно. Лионза не вынимала из неё палец, пока чувствовала, как содрогается лоно крестьянки. Свану трясло долго, она закрыла глаза, и обессиленная опустилась на соломенный пол. Секс с суккубом отнимает у людей много сил. Потому Лионза очень редко навещала её, и каждый раз видя её в такой усталости, чувствовала вину.

— Как хорошо, госпожа... — сказала Свана с трудом встав и отряхивая платье.

Лионза нежно провела ладонью по её щеке.

— Спасибо тебе, Свана — прошептала она.

Девушка в ответ неловко чмокнула её в красную ладонь.

Согласно воспоминаниям Сваны, про эти игры вскоре узнали в деревне. Фаля однажды подстерегли местные парни и сильно избили. Однако, это не помогло, эти двое тянулись друг к другу, находили любой способ оказаться вместе. Около месяца после этого, казалось, все наладилось. Их больше не видели в объятьях друг друга. Но так было до той поры, пока одноглазая Свинта не заблудилась, собирая грибы и не наткнулась на руины старого храма. В руинах она и увидела своим единственным глазом двоих голубков, что сношались прям на древнем алтаре. Терпение их родни после этого лопнуло. Фаля чуть ли не связанного по рукам и ногам доставили к дверям монастыря Тихих Братьев. И те его приняли. Снова стало тихо, хоть и Мод заметно осунулась, побледнела, ходила с красными заплаканными глазами. Но тут появилась старая Грен, которая и предложила Мод занять её место в замке, если конечно, это одобрит баронесса.

Дальше ход событий был ясен Лионзе. Мод узнала о тайном ходе, нашла способ передать весточку в монастырь, и эти двое устроили свидание прямо в склепе. Все стало на свои места. Кроме одного. Зачем было Фалю убивать ту, кого он любил больше жизни?

Но этот вопрос она собиралась задать беглому монаху, тем более она теперь знала, где его искать.

***

Подъезжая к руинам древнего храма, Лионза ещё издалека слышала звуки тростниковой дудочки. Значит, она не ошиблась, Фаль сейчас там. Однако, мелодия эта была странной. Вместо льющейся речки, это были то крики сумасшедшей чайки, то плач иволги. Лионза как можно тише спешилась у арки, что некогда была воротами, сняла обувь, чтобы подобраться к бывшему пастуху как можно тише. Но предосторожности оказались лишними: Фаль не шелохнулся, продолжая выводить свои безумные рулады, сидя на алтаре. Когда Лионза появилась перед ним, он продолжал играть. bеstwеаpоn Его глаза были пусты, словно две янтарные бусинки. Его шикарные курчавые волосы сбились колтунами, в них торчали листья и ветви деревьев, серая ряса из мешковины тоже была изодрана. Что же с тобой произошло, Фаль?

— Эй! — сказала Лионза, — ты пойдешь со мной!

Фаль немного вздрогнул, его флейта издала странное мяуканье.

— Давай, я хочу попасть в замок до обеда.

При упоминании замка, Фаль задрожал всем телом. Он уронил дудочку, по его щекам потекли крупные слезы.

— Не пойду... — сказал он, глядя сквозь Лионзу, — не пойду...

— Пойдешь, куда ты денешься.

— Нет, не надо... не надо... там...

— Что там, Фаль?

При упоминании имени, его взгляд неожиданно стал осмысленным.

— Там тень. Страшная тень... Я её боюсь.

— Это девушка?

— Нет! Это господин! Господин в черном! Он напал на неё... унес... господин в черном...

— Какой господин в черном?

— Он кошмар... мой кошмар... он ходит за мной... я хочу проснуться... просто проснуться...

— Пойдем, тебе надо отдохнуть.

— Нет! Мне нельзя спать! Он заберет... он тогда снова заберет!

Лионза протянула руку к лицу безумца. Он резко дернулся, неожиданно вскочил.

— Я не дам ему забрать! Не дам!

Лионза не успела ничего сделать, когда Фаль резко ударил в висок. Суккуб от удара упала на колени. В голове звенело, будто в Дармунде на эльфийский праздник. Она вскочила, но было поздно. Фаль уже скрылся за густыми деревьями. Тьма его разбери... Надо было хотя бы вооружиться. Лионза упрекнула себя за излишнюю самонадеянность. Она сделала несколько шагов, её шатало от удара. Блуждающий взгляд луанийки неожиданно сфокусировался на древнем алтаре. Обтесанный камень квадратной формы, почерневший от времени. Или не почерневший... Лионза потрогала рукой холодную поверхность. Звездный камень. Черный звездный камень. Его использовали лишь те, кто поклонялся в давние времена Бертегизелу, демону и повелителю мертвых. И на его гранях ещё можно рассмотреть нанесённые изображения. Ухмыляющееся черепа. Ядовитые змеи. Совсем такие же, как на гробнице, где нашли Мод! Что там говорил Гримберт? Двадцать третий барон Ней? Надо срочно возвращаться в замок.

Лионза с трудом влезла на Зальца, оседлав его в этот раз по-мужски, и ударила голыми пятками по крупу. Давай, милый, гони!

***

Пиршественная зала замка была украшена большим камином, а вдоль её стен висели искусно сделанные портреты всех баронов Ней, кроме Лионзы. Вот, скептически сощурив правый глаз, смотрит на суккуба, её предшественник, что сейчас сидит в королевской темнице. Вот его отец, с седой бородой, больше похожей на львиную гриву. Вот его лысый дед со шрамом на лбу. Так, где же двадцать третий барон? Она, вообще, какая по счету? Гримберт вроде говорил, но она всегда считала эти знания излишне обременительными.

— Приветствую! — сказал низкий мужской голос за её спиной. Лионза вздрогнула и обернулась.

В другом конце залы стоял молодой человек в черной одежде и с длинными темными волосами. Лицо его было бледно, глаза горели, словно развешанные на стенах факелы.

— Полагаю, Вы ищете мой портрет? Его тут нет. Его сняли

и сожгли через несколько дней после... хм... того как был вынужден покинуть эти места...

— Вигмар... — только смогла выговорить Лионза, рука её потянулась к шее, где должен был висеть её серебряный амулет рыцаря-драконьера. Но его не было, он лежал в шкатулке, в её спальне. Замок Ней место её отдыха, потому она всегда убирала атрибуты её приключений подальше. Даже Раксен сейчас лежит на кровати в виде шкуры. И будет в таком состоянии до следующего её похода. При ней был кинжал. Но что он мог сделать призраку?

— Рад, что Вы меня знаете... простите, не знаю, как к Вам обращаться. Несмотря на Вашу необычную внешность, очевидно Вы принадлежите благородному сословию...

— Зачем ты убил девушку, Вигмар?

— Ту простолюдинку? На мгновение показалось, что она похожа... , впрочем, не важно. Нам ли благородным плакать о каких-то подлых существах...

— Один из этих... подлых... помог тебе вернуться.

— Да, милое совпадение... всегда недооценивал силу, что выделяется при соитии. Они получили нужную силу, когда занялись этим на алтаре. И потом повторили обряд рядом с моим надгробием.

— Но как ты это подстроил?

— Не поверите. Никак не подстраивал. Их направляла, словно, сама судьба. Всего то и нужно оказалось, что парочка крестьян, которые сношаются, как кролики в самых неподходящих местах...

— Ну, если не считать того, что ты сведущ в некромантии и оставил магические знаки на своем надгробии.

— Верно, без этого ничего бы не вышло. Иначе, они бы разбудили всех моих предков и потомков. Вот была бы потеха!

— Но каков был твой настоящий план?

Вигмар устало махнул рукой.

— Я оставил под алтарем тщательные инструкции по моему воскрешению. Но ни один идиот не додумался туда заглянуть... Я почти разочаровался в людях, если бы не эта парочка.

— Но ты надеялся вернуться в более материальном виде...

— Это так... но уж что есть...

— Так вот зачем тебе понадобилась Мод... ты хотел...

— Да, вселиться в неё, моя дорогая. Прости за фамильярность, но ты так и не назвалась. Но она оказалась такой слабой... что возьмешь с этих подлых...

Лионза в ходе диалога медленно отступала к двери, но призрак в мгновение ока очутился возле неё. Она с содроганием почувствовала ледяное касание на щеке.

— Ты мне нравишься гораздо больше... — сказал он тихим шепотом, — ты наверняка сможешь меня принять... Я чувствую в тебе силу, много силы.

Лионзу передернуло от отвращения. Заниматься этим с призраком? Нет, она не настолько искушена в сексе.

— Всегда было интересно... — продолжал Вигмар, гладя её ледяной рукой, — каково это. Оказаться в теле женщины. Это будет весьма интересный опыт.

Лионза с ужасом почувствовала, как он трогает соски сквозь одежду. Как её учили в Драконьем Бастионе, призраки бывают фантомами, а бывают на стыке миров, когда они достаточно материальны для воздействия на живых, но недостаточно, чтобы стены служили им преградой. Видимо, Вигмар был в этой стадии. Ему даже не нужно было её раздевать. Призрачные руки легко проходили сквозь одежду, касаясь её тела. И при желании он мог засунуть её настолько глубоко, что схватить её сердце. От этой мысли оно забилось ещё сильнее, соски напряглись, но не от возбуждения, а холода. Что там ещё говорили в Бастионе о призраках? Как давно это было. Многое выветрилось из головы. Лионза вздрогнула, ощутив на шее холодный поцелуй.

— Ну что ты — почти ласково шепнул Вигмар, — тебе понравится, обещаю.

Лионза на мгновение увидела перед глазами старую Гилоту, ту самую, что потом объявили святой. Она учила её и других драконьеров, там в Бастионе.

— Не бойтесь призраков — говорила она, шамкая беззубым ртом, — это лишь энергия. Жизненная сила, которая рассеялась не до конца или сгустилась из-за черной магии. Они страшные, но это просто сгусток жизненной силы...

Сгусток жизненной силы. То, что Лионза каждый раз берет от тех, с кем занимается любовью. Неужели, ей достаточно просто быть собой? Но тогда... тогда ей придется нарушить один из своих обетов. Тот, самый важный...

Вигмар тем временем уже скользил руками по спине, касаясь ягодиц.

— Я хочу взять тебя стоя — шепнул он, — я так любил это тогда, до моего отбытия. Заниматься этим стоя. Я держу на весу мою дорогую Колетту. Она дергается на мне, нежно вскрикивает. Как хорошо. Я обязательно верну её, когда завладею твоим прекрасным телом. Мы будем заниматься этим, как две шлюхи в борделе Дармунда. Хотя, нет. Я вселю её в мужское тело. И она будет меня брать стоя. Прямо тут, посреди этой залы.

Ну уж нет. В конце концов Лионза давал свой обет в отношении живых. А он мертв, так что...

— Это так возбуждает — ответила она, превозмогая свое отвращение от его ледяных касаний, — что же ты медлишь, жеребец?

Она почувствовала, как он подхватил её за ягодицы и легко приподнял над землей.

— Хочешь, мы поднимемся к потолку, милая? — спросил он, похотливо лизнув её в глаз. Длинный призрачный язык прошел сквозь глазницу куда-то далеко вглубь. Лионза едва не разрыдалась от ужаса.

— Пожалуй не надо... Ты же сам говорил, что хочешь, как раньше.

— Верно! Скажи, как тебя зовут? Как-то невежливо трахаться с кем-то, кого даже по имени не знаешь...

— У девушки ты имя не спрашивал.

— Этот монах, когда разложил её на полу, только и твердил все время: «Мод, моя Мод, я так скучал». Какое дурацкое простолюдинское имя. Ладно, хватит уже медлить.

Лионза вздрогнула, когда что-то холодное и длинное проникло в её лоно. Никогда она не испытывала такого отвращения от секса. Разве что, в её первый раз, когда она ещё не была суккубом. По старой луанийской традиции, она в особый праздник насадилась на каменный фаллос в храме. Это было ужасно. Лионза думала, что забыла то чувство, но нет, оно сейчас вернулось, в момент, когда её трахал призрак барона. Но ему все нравилось. Интересно, что чувствуют призраки в такие моменты? Какое-то подобие удовольствия? Или наоборот, их чувства острее, потому что они не ограничены условностями тела? Вигмар реагировал так, словно никогда не умирал. Он прикрывал глаза от удовольствия, с силой сжимал её ягодицы. Холодное нечто, что служило ему фаллосом достигало такой глубины, что Лионза всерьез опасалась, что выходит за пределы её внутренних стенок. Как бы он не зацепил... Об этом даже думать страшно.

— Какая горячая шлюшка мне попалась — шептал барон, — скажи мне... скажи... тебе ведь нравится? Не молчи, скажи...

— Не нравится — ответила Лионза, дергая босыми ногами в воздухе. Она могла бы и соврать, но это было столь плохо, что правда сама сорвалась с её губ.

— Умм... тем лучше... Мод тоже не нравилось. Ничего. Это возбуждает даже сильнее. Никто из вас... никто и ногтя не стоит моей прекрасной Колетты. Так что... сейчас я ей можно сказать и не изменяю.

Он неожиданно вытащил свою сосульку из Лионзы. Она на мгновение почувствовала облегчение. Но Вигмар достал свой фаллос лишь затем, чтобы засунуть его в зад суккубу.

— А вот так? Нравится? Кричи! Шлюхи не должны получать удовольствия! Они должны страдать!

И Лионза закричала, потому что к холоду примешивалась боль. Страшная боль. А призрак был неумолим. Он яростно терзал её зад, с силой насаживая на себя.

— Чувствуешь мою силу? — он был бледен и почти просвечивал, — сейчас я кончу и овладею тобой окончательно. Говори, как тебя зовут! Все равно я это узнаю через несколько мгновений.

Лионза выдохнула, чтобы успокоиться. Теперь он никуда не сбежит.

— Меня зовут Лионза Луане. В те времена, когда ты был жив, я училась в Драконьем Бастионе. Но уже тогда обо мне говорил весь Цвиллиг. Странно, что ты не узнал меня, Вигмар. Про меня один сумасшедший ученый даже написал целый трактат с картинками.

— Лионза Луане... суккуб? Нет!

— Да, дорогой. И сейчас я сделаю с тобой, что обычно делают суккубы со своими жертвами. Давай... кончай... я тоже кончу... И знаешь, что ещё? Твой род угас! И я теперь баронесса Ней!

— Нееет!

Вигмар дернулся, словно испытал сильную боль, но было поздно. Лионза мысленно сняла барьер, тот самый что мешал ей поглощать смертных. Сейчас она была как раньше, демоницей, воплощением зла. Можно было только ослабить призрака и потом сбегать за амулетом. Но он тогда бы скрылся, затаился, вновь ожидая своего часа. Нет, Лионза этого не допустит. Она почувствовала облегчение, даже боль в заднем проходе почти ушла. Она чувствовала, как уходит его жизнь, как бежит его энергия, живительным огнем, растворяясь в каждой клеточке её тела. Это было невероятное удовольствие, которого она лишала себя все эти годы, когда встала на путь Света. Это не могло сравниться ни с одним оргазмом, что она испытывала.

Поглощение было не простом взрывом наслаждения, это было так, словно она в мгновение оказывалась в другом мире, где каждую точку её тела ласкали миллионы ласковых перышек, покалывали тысячи иголочек. Она закричала так, что замок Ней зашатался, в монастыре Тихих Братьев посыпалась штукатурка, в лесу рухнули колонны древнего темного храма. А потом она шлепнулась на пол. Призрака больше не было. А её боли как не бывало. Только кайф, которого никогда не испытаешь от простого секса. Её крики переполошили замок, в залу ворвался испуганный капитан с обнаженным мечом. Но опасности больше не было. Лионза встала и с трудом подавила довольную улыбку. После испытанного удовольствия, в её груди стало расти чувство тревоги. Её пугало то, что по прошествии стольких лет, ей по-прежнему нравится то, что составляет главную суть любого суккуба. Поглощать чужую жизнь. А что если однажды она перестанет себя контролировать? Вновь станет убийцей?

Капитан испуганно смотрел на неё и ничего не понимал. Лионза благодарно кивнула ему и что-то сказала, с трудом слыша собственный голос. Ей надо было подняться в спальню и все обдумать. Интересно, несчастный Фаль так и бегает по лесу, прячась от теней? Что его кошмары по сравнению с теми, что сейчас в её душе? Пожалуй, стоит выпить кубок вина. Отпраздновать то ли победу, то ли страшное поражение.