Автомобиль плавно остановился на пустом перекрестке погруженного в дремоту города, таксист держал руку на дрожащем рычаге переключения передач и терпеливо ждал смены светофорных огней. Ольга отвернулась и задумчиво смотрела на пустынный бульвар, ее черты обладали какой-то холодной, неотразимой привлекательностью. Могло показаться, что женщина обиделась, хоть и оставила ручку в ладони супруга, но Иван понимал, что здесь другое. Какая-то глубинная интуиция подсказывала мужчине, что именно в данный момент Ольга как никогда была близка и пленительна. Пары алкоголя, не значительные, но достаточные, чтобы развязать женский язык способствовали ее освобождению. Именно с этим проявлением древнего инстинкта и боролась сейчас Оля, спрятавшись за серую маску безразличия.

— Малыш, - шепнул Иван, поглаживая супругу по коленке, - тебе понравилось в ресторане? Босс сегодня был в ударе, так и не скажешь, что мужику пятьдесят стукнуло!

Автомобиль с дрожью тронулся и снова поплыл по пустой дороге. Ольга, удостоверившись, что таксист остается непроницаем к их разговору, повернулась к мужу и холодность исчезла помимо ее воли.

— Да, понравилось, конечно, - ответила она с печальной улыбкой, - устала просто…

Иван не прекращал поглаживаний на ее коленке, и когда ладонь уже порядочно забирала под платье, женщина крупно задрожала и сжала бедра. Как ни старалась Ольга противостоять нахлынувшему чувству, так тонко пробуждаемому мужскими пальцами, весь ее вид излучал полную доступность и неспособность противостоять искушениям. Мужчина нежно проводил рукой по ножкам, только тончайший слой капрона отделял его, Ольга едва заметно ослабила сжатие, на всякий случай, вдруг ему вздумается пробраться туда, где открытые участки кожи еще нежнее и чувствительнее.

— Хочешь, завтра в магазин пойдем? – щекотал теплым дыханием Иван нежное ушко, - выберем еще один комплект белья…

Намек супруга был понят однозначно и вызвал приятное воспоминание. Ольга принимала всю греховность своих мыслей, но боялась, что совершает дурной поступок, который навсегда оставит след на ее совести. Обворожительное создание, она помимо своей воли прислушивалась к мужу с самым живым вниманием и была не в силах погасить в своей душе нарастающее сильное чувство. Рука Вани уже достигла края чулок и хозяйничала возле трусиков, а Ольга только и могла, что смотреть на таксиста гипнотизирующим взглядом и мысленно умолять не оборачиваться и даже не смотреть в зеркало. Хотелось, чтобы поездка не заканчивалась.

— Ты будешь мерять лифчик и кто-нибудь заглянет, - неопределенно шепнул Иван, рассчитывая на фантазию супруги, - хочешь?

Оля не ответила, она повернула лицо и уверенно кивнула. Вдруг она закусила нижнюю губу и блаженно закрыла глаза – это Иван провел пальцами по раздвоенному персику под влажной тканью ажурных трусиков. Ольга изнемогала, в ее душе шла борьба – разум требовал отложить игру и не признавать очевидного вожделения к случайному незнакомцу; плоть требовала удовлетворения здесь и сейчас. Вдруг Оля испустила тихий стон и сама испугалась. Слабая женщина. Ольга присмотрелась – водитель не обернулся, тогда она уверенно отстранила руку Вани, поправила край платья и сложила ладони на коленках, как отличница-гимназистка.

— Малышка, а хотела бы… - буйство мужской фантазии не знало предела, - хотела бы с девушкой?

— До дома потерпи, - сурово сквозь зубы проговорила Ольга и уставилась на дорогу.

Иван принял покорный вид, но не подавил улыбку – за показной холодностью супруги таились многообещающие свершения. Остаток пути они сидели в тишине, как и водитель, не проронивший ни слова за все это время. Автомобиль остановился у подъезда, Иван любезно протянул даме руку, помог выйти и машина укатила. Стоило войти в подъезд, лицо Ольги изменилось, она дернула мужа за руку и впилась с затяжным поцелуем.

— Дурачок, дурачок, - шептала она, кратко отрываясь от его губ, - зачем ты меня мучал? Хочу тебя…прямо здесь…

Напрасно Иван воодушевился и принял слова супруги за чистую монету – на такую вольность она еще была не готова. Ольга вырвалась и прошла к лифту, в ночной тиши подъезда послышался гул электромотора.

— Ты когда про новое белье сказал, - глаза Ольги заблестели дьявольским огоньком, - я так потекла….

Казалось, она сама испугалась своих слов, произнесенных вслух. Кожа под глазами снова заалелась, Ольга мотнула головой и волосы пружинисто расправились по плечам. В лифт супруги не вошли – ворвались. Иван вцепился зубами в нежную шейку, а Ольга, благодарно принимая ласки, прижала его голову обеими руками.

— Хочу сегодня сзади…- сквозь сбивчивое дыхание произнесла женщина.

— В попу?

— Нет! Не в попу, - встрепенулась Ольга, - если хочешь ротиком поделаю…

Оля избегала грубых слов и тем более сама мысль об анальном проникновении обдала ее холодком. Зато предстоящий вечер с обещанным минетом уже распалял желание, как струя воздуха в сердце пламени. В квартиру супруги ввалились не менее эффектно, чем в лифт, не прекращая затяжного, вульгарного поцелуя. Оба небрежно скинули обувь и спешили в спальню. Здесь на большой кровати сегодня снова произойдет волшебство!

Оля задрала подол платья и через голову стащила его, извиваясь плечами. Через секунду она стояла перед мужем в новом белье, возбудившем в ней по счастливой случайности новое сильное желание. Белокурая соблазнительница завела руки за спину и, не отводя глаз, расстегнула лифчик. Она медленно спустила его и стояла как в тот день, перед незнакомым мужчиной. Иван уставился на ее груди, освобожденные от ажурного плена, плотные, вздернутые, аппетитные. Они еще несли печать сдавивших косточек лифчика, но уже обрели свободу и красовались перед глазами мужчины.

Кокетливо женщина развернулась и показала благодарному зрителю другую, не менее обожаемую часть тела. Ольга подцепила пальчиками края трусиков и потянула. Красивая широкая попа на глазах теряла единственное скудное укрытие, что тонкой ленточкой выбиралось из ложбинки между налитыми ягодицами. Оля изнывала от нетерпения, но не могла себе отказать в удовольствии предстать перед мужем в самом возбуждающем свете. Присущая всем женщинам привычка к лицедейству заставила завораживающе стянуть с ног чулки и вдруг, шлепая ножками по полу, она сбежала. Чаровница закрылась в ванной и сразу пустила воду – при всей необузданной силе возбуждения она не могла отдаться мужу без того, чтобы освежиться под струями воды.

Иван, обескураженный поступком Оленьки, неспешно избавился от одежды и в отличие от супруги был готов пренебречь омовением. Он снова сидел на краю кровати и ждал свою Афродиту. Вот, вода стихла и через минуту замок щелкнул. Ольга вышла, глядя на любимого исподлобья, страстно закусив нижнюю губу. Она шла, ступая по невидимой полосе, отчего широкие бедра приобрели еще более соблазнительный вид. Как дикая кошечка, Оля подобралась к мужу и опустилась на пол.

— Малыш, стой, малыш, - настойчиво шептал Иван, пока она еще не приложилась губами к набухшему набалдашнику, - Оль, одень носочки, те белые…

Ольга озадаченно посмотрела в лицо мужчины, потом, быстро сообразив, поднялась и в качестве уступки натянула носки. На ходу она схватила с комода маску для сна, матерчатые черные очки с кружевными краями и резинкой, и сразу натянула их на глаза. Так, лишенная способности видеть, она неуверенно добралась до кровати и уперлась локотками в колени мужа. Дальнейший поиск затруднений не составил. Вопреки установившегося порядка, Оля сама широко открыла ротик и опустила голову, пока не почувствовала набрякшую головку. Иван со стоном выдохнул и расслабленный опустился спиной на постель.

— Да, хорошо, малыш, - слабым голосом благодарил Иван от избытка приятных ощущений, - почему ты раньше не делала так хорошо…кайф…

Ольга чавкала с аппетитом, извлекая ртом хлюпающие звуки. Она с нежеланием оторвалась от члена, чтобы совершать не менее возбуждающее действие – говорить.

— Захотелось, - кокетливо пояснила она и снова принялась за дело.

Она обсасывала залупу, не сильно погружая ее в рот, но сами движения губ и наклоны головы свидетельствовали о небывалом удовольствии. Иногда слюна прорывалась в уголках губ, иногда заканчивался воздух, но Оля предавалась этому действу со всей страстью.

— Оль, а могла бы отсосать незнакомцу?

Женщина не прекратила минета, но ожесточенно запротестовала невнятными звуками. Поспешная вольность со стороны Ивана – подобное признание еще слишком глубоко укоренилось, чтобы его можно было так легко извлечь.

— А если он тебе полизал бы? – не успокаивался Иван.

Оля протестовала, но уже не так ретиво. Она наслаждалась минетом, возможно в первый раз в жизни у нее не уставала челюсть и не мешали волоски, хватало дыхания и не досаждала слюна. Но слова мужа, глубокие и похотливые, все сильнее заводили Ольгу.

— О, а хотела бы с лесбиянкой, - Иван продолжил опасные фантазии, - если бы она тебе полизала?

Ольга стащила маску, подняла глаза на мужа и задумчиво смотрела, смакуя и обдумывая его слова и не выпуская члена изо рта. Трудно было бы понять ее отношение к предложению, если бы она игриво не прикусила головку. Тогда она без слов, возможно, чтобы голосом не выдать своего возбуждения от сумасбродных предложений мужа, забралась на кровать и сама расположилась в коленно-локтевой позе.

— Раком хочешь? – Иван словечками, которым место на заборе подворотни, накалял градус возбуждения, - может все-таки в попу?

Ольга с маской на глазах замотала головой, она стояла, прогнув спинку и ждала, когда ее перевозбужденная промежность получит награду. В этой позе она была восхитительно возбуждающей, Иван поймал себя на мысли, что готов ликовать, хвастаться перед соплеменниками своей женщиной, этой аппетитной жопой, так красиво выставленной напоказ. Между округлостей, ниже, сочилась и трепетала розовая щелка с набухшими нежными лепестками. Мужчина пристроился сзади, сложил ладони на пышные ягодицы и сразу почувствовал ее дрожь. Так дрожат только от небывалого возбуждения.

Стоило ему приблизить член к нежным лепесткам половых губ, Оля сама подалась назад и головка вмиг погрузилась внутрь. В этот момент оба застонали от сильного скопившегося чувства. Каждый двигался в поисках наибольшей чувственности, иногда движения не совпадали, иногда Оля подавалась попой на встречу и член лишком сильно забивался во влагалище. После первых же согласованных движений Ольга часто задышала, ритмичное сокращение мышц обжало пульсирующий член и вдруг она обмякла, опустившись грудью на матрац. Наслаждение теперь было слишком сильным, чтобы его и дальше можно было держать в заточении.

Иван безраздельно владел слабым телом жены, он с размаху погружал чувствительный пенис в раскрытые хляби, натягивал попу или сам двигал тазом и получал тонкое удовольствие, шествовал по самому хребту горной верщины, выше облаков. В любую секунду он готов был разрядиться, стоило ему оставить контроль над собой или накалить собственное возбуждение новым словечком. И этим стимулом вдруг стали белые носочки – сегодня они были одеты осознанно, специально по его просьбе, они становились символом новой, открытой миру наслаждения Ольги.

Иван, как и в первый раз, прижал пульсирующий член к ступням, только сделать это было намного легче, когда Ольга лежала на животе и согнула ноги в коленях. Снова и снова мужчина водил органом вдоль пяток, он смотрел на удовлетворенное лицо жены, повернутое на бок и даже маска не могла скрыть ее блаженства. Казалась за этими тканевыми очками Ольга пряталась от самой себя, пыталась не видеть того нового счастья, которое ей дарил сам дьявол. Вдруг ударил залп, для Ивана это было немыслимое по своей силе землетрясение, круги пошли перед глазами, сперма тяжелым плевком выстрелила и пришлась на бедра и ягодицы. Выстрел за выстрелом, неосознанно мужчина покрывал любимую шлепками спермой. Горячая, она растекалась по бархатистой коже.

Иван присел от головокружения и когда сумел восстановить стройные ряды мыслей, сумел довершить навязчивое желание стащить с обожаемой ножки белый носочек и бережно обтереть потеки спермы с бедер Ольги. Мужчина водил рукой по усталым, но упругим бедрам, тем более широким, чем ближе они были к округлым половинкам. Также старательно он расправил и снова натянул на строптивые пальчики мокрый и липкий белый носок.