В тот вечер я остановился в отеле «Хэмптон Инн» рядом с аэропортом, а утром уехал в Атланту. Четыре дня, проведенные в Атланте, были для меня очень болезненными. Днем, когда я работал, мне удавалось держать себя в руках, но вечером, когда я возвращался в свой гостиничный номер, я был в полном беспорядке. Я не мог не думать о Сьюзен и обо всех чудесных временах, которые мы провели вместе за эти годы. Что заставило ее измениться? С чего бы ей вдруг захотелось завести еще одного любовника, и почему именно Фреда?

К концу четырех дней я был морально истощен. В пятницу утром я вернулся в Шарлотту и сразу же отправился домой. Я знал, что Сьюзен там не будет, потому что предварительно позвонил в офис и убедился, что она на работе. Я потратил около двух часов на то, чтобы собрать как можно больше своей одежды, а затем зарегистрировался в дешевом мотеле рядом с офисом и начал искать себе квартиру.

***

– Джим, я не разговаривал со Сьюзен с тех пор, как ушел из дома тем вечером, – сказал я. – Меня едва не убивает, когда я вижу ее за работой. Я знаю, что у меня все еще есть к ней чувства, но я не могу забыть того, что она со мной сделала.

– А я-то думал, что происходит? – сказал Джим. – За последние несколько недель я несколько раз видел, как Сьюзен приходила сюда. Она не задерживается надолго: выпивает и уходит. А я-то думал, почему ты не с ней, – сказал Джим.

– Сьюзен пыталась уговорить меня с ней поговорить, но я не отвечаю на ее звонки и избегаю ходить туда, где могу с ней столкнуться. Вот почему в последнее время меня здесь не было, – сказал я. – Сегодня утром она загнала меня в угол в моем кабинете и умоляла встретиться здесь днем, чтобы мы смогли поговорить. Она сказала, что, если сегодня я поговорю с ней, она больше не будет меня беспокоить.

– О, черт возьми, мне и правда жаль, что все так плохо обернулось для твоего брака. Я бы никогда не поверил, что Сьюзен тебе изменит, – сказал Джим.

– Я бы тоже.

В этот момент Джим заглянул мне через плечо.

– А вот и она, – сказал Джим. – Почему бы тебе не занять кабинку, а я приду и принесу тебе заказ на выпивку. Это даст вам больше уединения.

– Спасибо, Джим.

Я слез с табуретки и повернулся, чтобы встретиться с Сьюзен. Когда она подошла ко мне, я указал на кабинку и сказал:

– Почему бы нам не сесть там?

Сьюзен ничего не ответила, просто повернулась, подошла к кабинке и села. Я скользнул в кабинку, усевшись напротив. Хотя Сьюзен все еще была красивой женщиной, она выглядела грустной и усталой. Я не испытывал к ней никакой симпатии. Боль, которую она мне причинила, лишила меня возможности что-либо чувствовать.

– Как ты, Марк? – спросила она.

– А как ты думаешь? Прошло всего пять недель, с тех пор как ты уничтожила мой мир.

– Мне очень жаль, – сказала Сьюзен. – Это был глупый вопрос.

– Ты прости меня, если я не спрошу, как поживаешь ты, потому что на самом деле мне наплевать, – сказал я.

По выражению лица Сьюзен я понял, что мое последнее замечание задело ее. Хорошо.

– О встрече просила ты, – сказал я, – что ты хотела мне сказать?

– Я знаю, что для тебя это, вероятно, не так уж много значит, – сказала она, – и ты ясно дал понять, что это не то, чего ты хочешь услышать от меня, но все же должна сказать. Мне жаль, что я причинила тебе боль, и я сожалею о том, что сделала. Это было глупо, но я сделала это не по тем причинам, о которых ты думаешь. Я хочу объяснить, что произошло, поэтому, пожалуйста, просто выслушай меня. Во-первых, я хочу, чтобы ты знал, что я никогда не переставала любить тебя.

– Я думаю, что, переставала, по крайней мере, в течение нескольких часов в тот субботний день.

– Все было совсем не так. Позволь мне попытаться объяснить, – сказала она.

– Я не думаю, что есть какое-либо объяснение тому, что ты сделала со мной, – сказал я, – по крайней мере, такое, которое я когда-либо пойму. Ты его любишь?

– Люблю его? Нет, конечно, нет. Я люблю тебя.

– Вот видишь? Вот этого я никогда не пойму, – сказал я. – Если бы ты любишь меня, зачем трахалась с ним? На вечеринке у мистера Дайсона ты посмотрела мне в глаза и солгала. Ты сказала, что он пришел на вечеринку с девушкой. Правда была в том, что его парой в тот день была ты, не так ли? Неужели ты думала, что можешь просто трахнуть его, и никто никогда не узнает?

– О ком ты говоришь? – спросила Сьюзен.

– Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. О твоем парне, Фреде.

– Фреде? Это был не Фред. О нем я не лгала. В субботу днем я была с Джоном Фишером, – сказала она.

Я был ошеломлен. Мне и в голову не приходило, что она могла быть с Джоном.

– С Джоном Фишером? Наверное, мне следовало догадаться, что это был Джон. В конце концов, ты же говорила, что в тот день фургон попросил одолжить Джон. Ты просто забыла упомянуть, что он одолжил и тебя, – сказал я. – И как долго продолжается этот роман?

– Это был однократный акт, а не роман, – сказала она.

– И когда ты решила, что это будет всего лишь однократно? Вы оба договорились об этом, прежде чем тебе трахнуть его? Или это было что-то, что ты решила уже после того, как я нашел его наполненный спермой презерватив в задней части твоего фургона? – спросил я.

– Марк, пожалуйста, перестань со мной так разговаривать. Я пытаюсь объяснить все как можно лучше. Пожалуйста, хотя бы выслушай меня, – сказала Сьюзен.

– Мне жаль, если мое приземленное описание того, что ты сделала, оскорбляет твои тонкие чувства, но если ты объясняешь свои действия, я должен, по крайней мере, дать выход своему гневу, – сказал я.

Сьюзен посмотрела на свои руки и на мгновение замолчала. Я воспользовался этой возможностью, чтобы дать Джиму знак подойти и заказать нам выпивку. Сьюзен заказала себе выпивку, не глядя на Джима, и не произнесла больше ни слова, пока он не вернулся в бар.

– Марк, я хочу попытаться объяснить, почему это произошло. Это будет трудно, и, вероятно, не будет иметь никакого значения в том, что ты сейчас чувствуешь ко мне, но ты должен выслушать меня, – сказала она. – Знать это для тебя так же важно, как для меня сказать тебе.

Прежде чем Сьюзен успела что-то сказать, вернулся Джим с нашими напитками. Сьюзен подождала, пока Джим уйдет, и откашлялась.

– Марк, я знаю, как это прозвучит, но это правда, – сказала Сьюзен. – То, что я сделала с Джоном, я сделала ради нас. По крайней мере, в то время я думала, что делаю именно это.

– Ты сделала это ради нас? – спросил я. Я почувствовал, что мое лицо горит вместе с моим гневом. – Что, черт возьми, это значит? Как твой гребаный кто-то еще может помочь нам?

Это было все, с чем я мог справиться. Я хотел, было, выйти из кабинки, но Сьюзен схватила меня за руку.

– Пожалуйста, останься и позволь мне объяснить.

Я неохотно сел обратно, решив, что, как бы ни было мне трудно, я буду сидеть и слушать объяснения Сьюзен без комментариев. Я подожду, пока она закончит, прежде чем сказать что-нибудь еще, поэтому сказал:

– Ладно, давай.

***

Сьюзен рассказала следующее.

– Кое-что из того, что я говорила тебе раньше, было правдой. В то утро пришел Эд и поблагодарил меня за то, что я предложила ему воспользоваться фургоном, но потом сказал, что, посмотрев на него, он не верит, что они смогут поместить в него стол. Он сказал, что у его тестя есть большой пикап, и он поможет им перевезти стол.

– После его ухода мне позвонил Джон Фишер. Джон сказал, что ему необходимо поговорить со мной кое о чем важном, и попросил встретиться в ресторане «Макдоналдс» на Саут-Трайон. Я пыталась заставить его сказать мне, чего он хочет, но он лишь твердил, что это важно для нас с тобой и что он не хочет обсуждать это по телефону. Я определенно не собиралась заниматься с ним сексом. Эта мысль никогда не приходила мне в голову.

– Когда я добралась до «Макдоналдса», Джон забрался в фургон вместе со мной. Он спросил, обедала ли я уже, и я ответила, что нет. Тогда он предложил подъехать к окну, чтобы мы могли заказать себе обед. После того как мы сделали заказ, Джон сказал, что у него нет с собой наличных, и он просит меня заплатить за еду. Когда я посмотрела на него, он сказал, что то, что он готов сделать ради нас, определенно стоит обеда из «Макдоналдса». Поэтому я заплатила за еду.

Мы припарковались на стоянке и пока ели, Джон начал рассказывать, почему попросил меня с ним встретиться:

– «Сьюзен, ты никому не сможешь рассказать об этом разговоре или о том, что я собираюсь тебе сказать, понимаешь?» «Не знаю, хочу ли я это слышать, если оно настолько конфиденциально», – ответила я. – «На прошлой неделе я встречался с главой отдела кадров Клэй Интернэшнл. Они хотели поговорить о своих планах по поглощению Дайсон». – Я сказала Джону, что не думаю, что он должен делиться со мной какой-либо информацией об этой встрече. – «Это важно для вас с Марком, так что, просто слушай», – сказал он. – «Парень из Клэя сказал, что, когда в следующем месяце они возьмут на себя управление, то планируют сократить рабочую силу в Дайсон на тридцать процентов. Он попросил меня составить список сотрудников по отделам, которые, по моему мнению, должны остаться на борту после поглощения. Должен признаться, я был ошеломлен. Меня попросили поиграть в Бога с человеческими жизнями. Как мне принимать решения о том, кто должен остаться, а кто уйти. Мне это не понравилось, но я знал, что если попытаюсь отказаться, то буду одним из первых, кого уволят».

– Я спросила Джона, скольким людям он об этом рассказывал, и он сказал, что я была единственной, с кем он об этом говорил. Я спросила его, зачем он мне это рассказывает. «Сьюзен, вы с Марком всегда мне нравились, и я хочу вам помочь. Не знаю, в каком состоянии находятся ваши личные финансы, но если вы похожи на большинство людей в вашей доходной группе, то вероятно, всего в четырех или пяти зарплатах от потери своего дома. Мне бы очень не хотелось, чтобы это случилось с вами обоими. Я хочу внести ваши имена в список тех, кого следует оставить на борту». «Я ценю это, Джон, но зачем ты мне все это рассказываешь? Мне очень неудобно», – сказала я. – «Ты должна понимать, что в компании есть много людей, которые отчаянно хотели бы оставить свои имена в этом списке», – сказал он.

– Когда Джон сказал это, я начала беспокоиться о том, куда ведет этот разговор. «Что ты хочешь этим сказать, Джон?» – спросила я. – «Просто я готов подставить свою шею ради тебя и Марка, но мне нужно от тебя кое-что взамен», – сказал Джон. – «Кое-что взамен? Что, например?» – спросила я. – «Знаешь, Сьюзен, я всегда считал тебя очень привлекательной женщиной», – сказал он. – «Джон, пожалуйста, не делай этого», – сказала я. – «Сьюзен, да ладно. Мы немного повеселимся, а вы с Марком будете в безопасности. Услуга за услугу. Мы могли бы вернуться к тебе домой, быстро потрахаться, и все будет кончено. Всего один раз, и Марк никогда не узнает, что мы сделали. То, как вы сохранили свои рабочие места, будет нашим маленьким секретом».

– Я чувствовала себя больной и злой, но также беспокоилась о потере нашей работы. Я знала, что Джон прав. Потеряв работу, нам понадобится всего несколько месяцев, чтобы сгорели все наши сбережения. Мы потеряем машины, яхту, а потом и дом. Я не знала, как с этим справиться. Я не хотела, чтобы мы потеряли работу, но и заниматься сексом с Джоном тоже не хотела.

– Первое, что пришло мне в голову, – это потянуть время. Тогда я, возможно, смогу устроить так, чтобы мы заставили его внести наши имена в список. «Мне требуется время, чтобы все обдумать», – сказала я. – «Ты застал меня врасплох, и я не могу принять решение о чем-то подобном в такой короткий срок. Дай мне подумать об этом до выходных, а в понедельник я позвоню и сообщу, что решила». Джон улыбнулся мне, и на мгновение мне показалось, что он согласится дать мне время подумать. «Сьюзен, я не могу дать тебе времени, чтобы попытаться найти способ подставить меня. Сейчас мы с тобой единственные, кто знает об этом разговоре, поэтому я могу отрицать любые твои заявления. Мое предложение действительно только на сегодняшний день. Если ты хочешь сохранить свою работу, то знаешь, что нужно делать», – сказал он.

– Я была в панике. Я не знала, что делать. Теперь я знаю, что если бы у меня было время подумать обо всем, я бы послала Джона к черту, но вместо этого я обнаружила, что веду с ним переговоры. «А что я должна буду делать?» «Заняться со мной сексом», – сказал он. – «Где?» «У тебя дома», – сказал он. – «Нет. Ни в коем случае, » – ответила я. – «Тогда мы поедем домой ко мне, на озеро», – предложил он. – «Это слишком далеко. Мне нужно успеть на вечеринку к мистеру Дайсону, чтобы встретиться с Марком», – сказала я. – «Хорошо, тогда мы сделаем это прямо здесь, в фургоне», – сказал Джон. – «Прямо здесь?» «Нет. Я знаю хорошее уединенное место недалеко отсюда, где мы можем припарковаться, и никто нас не побеспокоит», – сказал он. – «Если мы это сделаем, я хочу оставаться в одежде», – сказала я. – «Нет. Я всегда хотел увидеть твое сексуальное тело. Тебе придется раздеться», – сказал он. – «Хорошо, я разденусь, но не будет никаких поцелуев и орального секса». «Никаких поцелуев? Никакого орального секса? Не думаю, что могу согласиться на это», – сказал он. – «Тогда, полагаю, разговор окончен», – сказала я. – «Подожди. Ладно, никаких поцелуев или орального секса, но ты должна позволить мне пососать твои сиськи», – сказал он.

– Я ненавидела саму мысль о том, что он это сделает, но поскольку мне не требовалось целовать или сосать что-то из его тела, я согласилась. «Последнее, и это не обсуждается, ты должен надеть презерватив», – сказала я. Джон улыбнулся мне и сказал: «Все в порядке, только у меня их с собой нет. Тебе придется пойти и купить их». «Думаю, купить их стоит тебе», – сказала я. – «Если же мне придется пользоваться презервативом, то купить его должна ты», – сказал он.

– Весь разговор был сюрреалистичным. Я только что договорилась об условиях секса с другим мужчиной и ни разу не подумала, что это неправильно. Я имею в виду наш брак. Я делала это не ради острых ощущений. Я не хотела этого делать, но чувствовала, что у меня нет выбора. Мне не казалось, что я изменяю тебе, пытаясь защитить нашу работу. Заставив его согласиться с тем, что не будет ни поцелуев, ни орального секса, и настояв на том, чтобы он надел презерватив, я сумела сделать все как можно более гигиеничным и ненавязчивым. Самым большим испытанием было узнать, смогу ли я пройти через это и будет ли он придерживаться согласованных правил.

– Мы оставили фургон у «Макдоналдса» и пошли в аптеку Томпсона. Джон пошел со мной, чтобы убедиться, что я никому не звоню. Я купила упаковку из тех презервативов, потому что это был самая маленькая упаковка, в которой они продавались, а еще купила вагинальный увлажняющий крем, потому что знала, что у меня будут проблемы с получением достаточного количества естественной смазки, чтобы он не причинил мне боли.

– Мы вышли из аптеки и вернулись к фургону. Джон велел мне проехать около трех миль из города, а затем свернуть на грунтовую дорогу в лес. Когда остановились, мы с Джоном забрались в заднюю часть фургона. «Давай, раздевайся», – сказал Джон. – «Я хочу посмотреть».

– Об этом я как-то не подумала. Раздеваться перед Джоном было унизительно. Я сняла туфли и брюки, а потом и топ. Расстегивая лифчик, я заметила, что Джон расстегнул брюки и играет со своим членом, наблюдая за мной. Я испытывала глубокое отвращение к Джону и к самой себе. Я выбросила из головы все мысли, кроме того, что мне нужно было сделать, чтобы справиться с текущей ситуацией. Я сняла трусики, потом скатала их и использовала в качестве подушки, когда растянулась на полу фургона.

– Джон просто сидел и смотрел на меня, играя сам с собой. Я ненавидела саму мысль о том, что мне придется трогать себя перед ним, но мне пришлось использовать увлажняющий крем, прежде чем позволить ему войти в себя. Я нанесла немного увлажняющего крема на пальцы и начала втирать его снаружи своей киски, а затем скользила пальцами внутри достаточно долго, чтобы распределить увлажняющий крем там, где мне это было нужно.

– Когда я снова посмотрела на Джона, то увидела, что он готов. «Надень презерватив и давай покончим с этим», – сказала я. Джон положил руки мне на грудь и сказал: «Сначала я должен попробовать на вкус эти соски». Затем он начал сосать мои соски и сжимать мою грудь. Я не знаю, как долго это продолжалось, потому что я закрыла глаза и пыталась сосредоточиться на чем-нибудь еще, кроме того, что происходило в этот момент. Марк, ты просто должен поверить мне, когда я скажу, что мне это совсем не понравилось. В какой-то момент я испугалась, что меня сейчас стошнит, но сумела удержать себя в руках.

– Наконец, Джон надел один из презервативов и забрался ко мне между ног. Смазка, которую я нанесла, сделала его вход в меня очень легким, без боли или дискомфорта для меня. Я должна тебе сказать, что это был самый странный опыт, который я когда-либо испытывала. Тот факт, что я не была ни в малейшей степени возбуждена, но была хорошо смазана увлажняющим кремом, и то, что на Джоне был презерватив, создавало впечатление, что на самом деле я не занимаюсь сексом. Я слышала, как хрюкает Джон, когда он толкался в меня, и чувствовала его вес на своей груди, но это и все. Я определенно не получала никакой стимуляции от того, что он находился внутри меня.

– Казалось, прошло много времени, прежде чем Джон, наконец, кончил и скатился с меня. Закончив, он улыбнулся и сказал: «Все было не так уж и плохо, правда?» – Я улыбнулась ему в ответ и сказала, что все в порядке, но мы больше никогда не будем этого делать. «Я же сказал тебе, что это будет только один раз, а я – человек слова», – сказал он. – «Я внесу твое и Марка имена в список».

– Одеваясь, я отвернулась от Джона, стараясь быть как можно скромнее. Как только оделась, я завела фургон и попыталась выехать с того места, где мы припарковались, но съехала с грунтовой дороги в какую-то грязь и чуть не застряла. Вот почему весь борт фургона был в грязи. Когда мы вернулись в «Макдональдс», Джон вышел из фургона, и я оставила его там, не сказав больше ни слова.

– Вернувшись домой, я поспешила подготовиться к вечеринке и забыла о мусоре в задней части фургона и даже не подумала о презервативе. Я просто предположила, что Джон унес его с собой. Я схватила пакет из аптеки с двумя другими неиспользованными презервативами и увлажняющим кремом и принесла в дом.

– Остальное, что я тебе сказала, было правдой: мне позвонила Бренда и спросила, когда я иду на вечеринку, а потом предложила подвезти. Остальное ты знаешь.

***

– Зачем ты это сделала? Ты же гораздо умнее. Надо было послать Джона к черту, – сказал я.

– Ты прав. Я должна была это сделать, но не сделала. Не могу объяснить, почему не сделала того, что должна была. Наверное, я была в панике, беспокоилась о нашей работе и плохо соображала, – сказала она.

Я лишь с отвращением покачал головой.

– У меня есть несколько вопросов, – сказал я. – Когда я столкнулся с тобой, и ты поняла, что тебя поймали, ты не выглядела такой уж расстроенной. Мне показалось, что тебе все равно. Как ты это объяснишь?

– Я была как в тумане. С тех пор как все это началось, я все пыталась убедить себя, что то, что я сделала, было не так уж плохо, потому что я сделала это ради нас. В воскресенье, когда ты сказал, что отведешь фургон на автомойку, я в первый раз подумала о возможности того, что презерватив все еще мог быть в фургоне. Я пыталась остановить тебя, но ты уехал прежде, чем я успела что-либо сделать.

– Все время, пока тебя не было, я нервничала, а когда прошло два часа, начала паниковать. Когда ты вернулся домой, то ничего не сказал, но я чувствовала, что тебя что-то беспокоит. Я подождала, пока ты поднимешься наверх, чтобы принять душ, а сама пошла к фургону. Когда я нашла под сиденьем стакан с презервативом, то чуть не упала в обморок. Ты все узнал, но ничего не сказал. Я не могла этого понять. Я не знала, что делать. Я думала, что должна оставить стакан там, где нашла его, но в конце концов, решила избавиться от улик. Я спустила презерватив в унитаз, а стакан бросила в мусорную корзину.

– Я была как на иголках, пока не пришли Эд и Линда. Их визит позволил мне на короткое время отвлечься от этой проблемы, но каждый раз, когда я начинала расслабляться, я видела, что ты смотришь на меня. Я была уверена, что ты знаешь, что я сделала, и была в отчаянии, ожидая, что ты мне что-нибудь скажешь. Я изо всех сил старалась не показывать на своем лице никаких эмоций.

– Когда Эд с Линдой ушли, ты все еще ничего не говорил, и я уже начала думать, что ты просто ждешь, когда я признаюсь. К тому времени, когда ты, наконец, спросил о презервативе, я придумала историю о том, что фургон одолжил Джон, и ты, похоже, принял это объяснение. Потом ты занялся со мной любовью, и я начала думать, что все будет хорошо. Мне почему-то казалось, что если ты даже и узнал о том, что я сделала, то уже решил меня простить. Когда, наконец, ты столкнулся со мной, я почти убедила себя, что это не имеет большого значения. Что как только я расскажу тебе об этом, ты не только простишь меня, но даже скажешь, что я поступила правильно.

– Я знаю, что это не имеет никакого смысла, но я была довольно запутана, пока все это происходило. Только когда осознала, что ты на самом деле уходишь, я поняла, как глупо поступила.

– Почему ты так долго ждала, прежде чем прийти ко мне в офис и попросить о встрече? Чтобы у тебя было время сочинить эту историю? – спросил я.

– То, что я тебе сказала, – правда. Я знала, что ничто из того, что я могла сделать, не исправит того, что я натворила, – сказала она. – Я думала, что даже если ты и поговоришь со мной, то не поверишь ни единому моему слову, а если и поверишь, я все равно не думаю, что когда-нибудь простишь меня.

– Так зачем тебе вообще со мной разговаривать?

– Я знаю, что подача документов на развод – это лишь вопрос времени, поэтому должна была рискнуть. Не ради себя, а ради нас. Тебя, меня и ребенка. Я беременна.

Я посмотрел на Сьюзен, как на сумасшедшую.

– Ты хочешь сказать, что ты сейчас беременна?

– Я ожидала, что ты мне не поверишь, но это правда. Когда ребенок родится, ты сможешь сделать анализ ДНК, и тогда убедишься, что я сказала тебе правду.

– Ну, и что теперь? Неужели я должен так разволноваться, что у тебя будет мой ребенок, чтобы бежать к тебе, как ни в чем не бывало?

– Нет. Я не жду от тебя никаких действий. Я просто хотела, чтобы ты все знал, особенно то, что станешь отцом. Что ты будешь делать дальше, зависит только от тебя.

Я злился на нее за обман. Даже если она говорит правду о том, что произошло, а я и впрямь в это верил, я все равно злился на нее за то, что она была такой глупой и поставила под угрозу наш брак. Неужели она на самом деле беременна? Зачем ей об этом лгать? Если ребенок мой, я, конечно, хотел бы быть частью его или ее жизни. Но что мне делать со Сьюзен? Мои эмоции в тот момент были настолько затраханы, что я не мог думать прямо. Когда Сьюзен выскользнула из кабинки и направилась к выходу из Джиммерса, я не мог ничего сделать, кроме как смотреть, как она уходит.

***

Следующие два часа я просидел в кабинке в Джиммерсе, пытаясь переварить все, что рассказала мне Сьюзен, и понять, что чувствую по этому поводу. Поверил ли я ей? Если все, что она мне рассказала, было правдой, что мне делать? Смогу ли я забыть о ее сексуальной связи с Джоном Фишером? И, самое главное, как отнесусь к известию о беременности Сьюзен? Разве это не достаточная причина, чтобы вернуться к ней? В тот день у меня в голове крутились все эти вопросы.

Первой ясной мыслью, которая пришла мне в голову, было то, что я должен что-то сделать с Джоном Фишером. Не имело значения, поверил ли я всему, что мне сказала Сьюзен, или нет, Джон Фишер сыграл в этом свою роль, и он не должен был уйти невредимым. Проблема заключалась в том, чтобы решить, что с ним делать. Моим предпочтительным решением было бы выбить из него все дерьмо, но при этом я, скорее всего, окажусь в тюрьме, а он того не стоит.

Остаток дня и вечер я провел, решая, что мне делать с Фишером, не потому, что это было самое важное для меня, а потому, что мои чувства к Сьюзен были слишком запутанными, чтобы в тот момент я мог с ними справиться. Я просмотрел несколько сценариев, прежде чем принять решение о плане действий, который, как я думал, действительно сработает.

На следующее утро я пошел на работу и прояснил несколько задач, которые требовали моего внимания. Затем взял со стола диктофон, положил его в карман и спустился вниз, чтобы нанести визит Джону Фишеру. Я понимал, что все, что запишу без разрешения Джона, будет бесполезно в суде, но записать нашу встречу хотел не для суда. Я почти видел, как напряглось тело Джона, когда я вошел в его кабинет.

– Эй, Джон, у тебя есть минутка? – спросил я.

– Да, конечно. Заходи, – сказал он.

Джон внимательно наблюдал за мной, по-видимому, беспокоясь о том, что я могу сделать.

– Джон, до меня доходило много слухов о том, что Клэй захватил власть. Я хотел бы задать тебе по этому поводу пару вопросов. – сказал я.

Джон откинулся на спинку стула, и я увидел, как напряжение покидает его тело. Судя по поведению, Джон решил, что я ничего не знаю о том, как он провел день со Сьюзен. Это означало, что Сьюзен не сказала ему, что я об этом узнал. Это было очко в ее пользу.

– Знаешь, Марк, я не могу много говорить об этом. Пока нет ничего официального, – сказал Джон.

– Я слышал, что есть список имен сотрудников, которые будут оставлены на работе после поглощения. Я просто хочу спросить, не мог бы ты сказать, нет ли в этом списке моего имени? – сказал я.

– Марк, я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть существование такого списка, и уж тем более не могу сказать на эту тему ничего другого, – сказал он.

Джон, казалось, полностью расслабился со мной. Пришло время нанести удар.

– Я просто подумал, что раз уж Сьюзен трахнула тебя, чтобы внести наши имена в твой список, ты можешь, по крайней мере, подтвердить, что сделал то, что обещал, – сказал я.

Я видел, как от лица Джона отхлынула краска, и он быстро выпрямился в кресле.

– О чем ты говоришь? Ничего подобного никогда не случалось, – сказал он.

– Ты отрицаешь, что занимался сексом со Сьюзен? – спросил я.

– Мне больше нечего тебе сказать, – сказал он. – Пожалуйста, немедленно покинь мой кабинет, иначе я вызову охрану.

– Ты не вызовешь охрану, – сказал я, – потому что у меня есть доказательства того, что ты сделал, и я уверен, что, как только это обнародую, многие женщины-служащие Дайсон выступят с показаниями, что ты заставлял их заниматься с тобой сексом, чтобы получить работу в Дайсон.

Теперь я увидел в глазах Джона страх.

– Чего ты хочешь? Твое имя уже есть в списке. Тебе не нужно беспокоиться о своей работе, – сказал он. – Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы ты получил работу в новой компании.

– Это не то, чего я хочу, – сказал я. – Я хочу, чтобы ты уничтожил составленный тобой список и немедленно уволился из Дайсон.

– Ты не можешь заставить меня это сделать. У тебя нет никаких доказательств, что я занимался сексом со Сьюзен в обмен на то, что внес в список ваши имена. Я буду отрицать существование такого списка и скажу, что Сьюзен все это выдумала.

– Это могло бы сработать, если бы я не узнал о твоей связи со Сьюзен, найдя презерватив, которым ты воспользовался. Он – у меня дома надежно упакован в морозилке. На этом презервативе есть ДНК и твой, и Сьюзен, что доказывает, что вы занимались с ней сексом, – сказал я.

– Это доказывает лишь то, что двое взрослых по обоюдному согласию добровольно занимались сексом вместе. Это будет мое слово против слова Сьюзен. Никто не сможет доказать, что я обещал ей что-то в обмен на секс.

– Я даже не знал, какой ты скользкий кусок дерьма, – сказал я. – Проблема для тебя в том, что на самом деле не имеет значения, что произошло в тот день в фургоне Сьюзен, потому что у тебя был секс с женой коллеги, а если этого недостаточно, то твоя должность директора по персоналу дает тебе власть над Сьюзен. Я планирую подать жалобу мистеру Дайсону и обратиться в отдел кадров Клэй Интернэшнл. Я обвиню тебя в том, что ты разрушил мой брак, заведя роман с моей женой. Я также буду утверждать, что ты использовал свое положение в компании, чтобы заставить ее заняться с тобой сексом. И еще я ожидаю, что местные средства массовой информации подхватят эту историю, и у мистера Дайсона не будет другого выбора, кроме как уволить тебя, а реклама, которую ты получишь, разрушит все твои шансы получить работу где-нибудь на Юго-востоке Соединенных Штатов. После чего я подам на тебя в суд за разрушение брака. Насколько понимаю, у тебя есть лишь один выход – сегодня же уволиться из Дайсон и уехать из города.

– Ты можешь дать мне еще немного времени? – спросил Фишер. – Мне потребуется несколько дней, чтобы понять, что мне делать.

– Вот что я тебе скажу, – сказал я, – поскольку я хороший парень, то дам тебе немного времени. Столько же, сколько ты дал Сьюзен, чтобы решить, будет ли она заниматься с тобой сексом ради нашей работы.

– Мне нужно больше времени, – сказала Фишер.

Я вытащил из кармана диктофон и положил его на стол перед Джоном.

– Спасибо, Джон, ты только что подтвердил все, что сказала мне Сьюзен, и теперь у меня есть запись. Я посижу здесь и буду отвечать за тебя на твой телефон, если он зазвонит, пока ты будешь печатать заявление об отставке.

– Ты настоящий ублюдок, – сказал Фишер.

– Да, когда это необходимо, – ответил я.

Я сидел с Джоном Фишером, пока тот печатал свое заявление на увольнение, и видел, как он отправил его по электронной почте мистеру Дайсону, а копию в – отдел кадров Клэй Интернэшнл. Через пять минут мистер Дайсон позвонил Джону в офис, и я снял трубку. Мистер Дайсон попросил объяснить причину отставки Фишера, и я сказал ему, что это было сделано, чтобы избежать скандала с сексуальными домогательствами в Дайсон. Мне не потребовалось говорить ничего больше. Мистер Дайсон послал двух человек из службы безопасности убедиться, что Фишер упаковывает свои личные вещи, а затем они вывели его из здания.

Я вернулся в свой кабинет и закрыл дверь. Я сидел за своим столом и пытался решить, что делать дальше, пока мне это не стало ясно.

***

– Алло, это Дайсон Электроникс, Сьюзен Льюис.

– Миссис Льюис, не хотите ли поужинать сегодня с мужем?

– Марк, ты серьезно?

– Да.

– С удовольствием, но только если ты пообещаешь больше не задавать мне вопросов о том, что я сделала, – сказала Сьюзен.

– Об этом я и сам не хочу говорить. Я хочу поговорить о нас, о нашем будущем и о нашем ребенке.

– Значит ли это, что ты все еще меня любишь?

– Совершенно верно.

Когда я положил трубку, мне пришло в голову, что я могу ошибаться. Может быть, Сьюзен мне солгала. Возможно, в ее физическом контакте с Джоном Фишером и было нечто большее, чем она мне рассказала. Улики, казалось, указывали на то, что она говорила правду, но все было возможно. Только я знал, что люблю ее слишком сильно, чтобы расстаться с ней. Только время покажет, был ли я прав.