ГЛАВА 1.

Лореаль почувствовала, как нарастает ее оргазм. Ааа, вздохнула она, наконец. Она застонала в ухо парню сверху, и он начал ускорятся. Лореаль отвернула голову в сторону, пытаясь спрятаться от его дыхания. Пиво и плохие сигареты, фу. Уж точно не афродизиак. Она крепко зажмурилась и просто сосредоточилась на восхитительных ощущениях. Они были хороши, но не настолько, чтобы сбить ее с толку, по крайней мере, пока. Может быть, немного позже.

Не помогало и то, что его прелюдия была минимальной. Она попыталась убрать руку, грубо ласкавшую ее лоно, и побудить его тело опуститься ниже. Именно так ее муж Дэйв научился полностью удовлетворять ее. Он не только проигнорировал ее руку, пытающуюся опустить его голову вниз, но и толкнул ее обратно на кровать, приподнялся и засунул свой член ей в рот. Оказавшись внутри, он схватил ее волосы в узел, эффективно останавливая ее от того, чтобы отодвинуться, чтобы дышать.

В последовавшей борьбе ей удалось положить руку на основание его члена, чтобы ограничить проникновение. Таким образом, вновь обретя способность дышать, она сосредоточилась на том, чтобы сделать ему выдающийся минет. Странно, но она хотела убедить его, что у женщины постарше есть преимущества, которых нет у девушек его возраста. Она приготовилась к тому, что он наполнит ее рот, прислушиваясь к явным признакам того, что он близок к оргазму. Она годами не позволяла Дэйву получать такое удовольствие, но была готова пойти на жертву, чтобы убедиться, что это будет хорошо для этого незнакомца.

Лореаль была приятно удивлена, когда он добровольно вышел. Снова маневрируя, двадцатилетний парень-его звали Фрэнк?— широко раздвинул ее ноги коленями и с небольшим напором пронзил ее своим членом длиной выше среднего.

На чисто физическом уровне Лореаль думала, что этот опыт был немного неудачным. Затем, в тусклом свете выключенной прикроватной лампы, она посмотрела ему в глаза. Ей нравилось то, что она видела. Парень лет двадцати с небольшим, настолько возбужденный ее сорокашестилетним телом, что почти не контролировал себя. Впервые ее мозг остановился достаточно надолго, чтобы позволить телу реагировать автоматически. Она почувствовала, как ее диафрагма сжалась от волны вожделения, и подняла бедра навстречу толчкам парня.

Следуя привычкам замужней жизни, она попыталась поцеловать парня над собой. Именно тогда реальность его дыхания почти заставила ее спуститься с высоты. Она чувствовала, как ее клитор массируется каждый раз, когда его лобковая кость соприкасалась с ее, заставляя ее отдаваться чувству сильного удовольствия. Если бы она была способна к рациональному мышлению, это звучало бы примерно так: "Вот оно... аааа!".

Это был один из самых сильных оргазмов, которые Лореаль могла припомнить. Если бы парень пришел прямо сейчас, она бы улучшила его до лучшего в памяти. А потом он все испортил.

Если бы этот парень был Дейвом, он бы знал, что ей нравится, когда он медленно успокаивается после того, как она кончает, в течение полминуты или около того, даже если он еще не кончил, зная, что она удивит его сразу после небольшого отдыха. Отдых, который включал в себя то, что он уткнулся носом в ее шею и говорил ей, что она была любовью всей его жизни.

Вместо этого парень просто продолжал стучать, ища своего собственного освобождения. Физически она чувствовала себя неуютно и заставляла совесть атаковать ее душу.

Она была обманщицей, причем, как и десять минут назад, многократной. Все самооправдание, которое так много значило для нее до оргазма, теперь испарилось, когда она кончила. Было ли это так в прошлом месяце, или она была слишком пьяна, чтобы заметить? Ее разум пытался отогнать воспоминания о прошлом месяце.

Прошлый месяц. В первый раз она ему изменила.

Она начала вечер со своими друзьями, как абсолютно верная жена сорока шести лет. Жена, которая никогда даже не испытывала искушения сбиться с пути. Женщина, чей муж уехал в очередную командировку, и женщина, попавшая в смертельную ловушку природы. Та, которая все чаще видела в зеркале разрушительные последствия времени и троих детей на лице и теле, и та, которая подсознательно скучала по похотливым глазам, провожавшим ее, когда она входила в комнату.

В ту первую ночь был почти идеальный шторм. Она знала и понимала, почему Дэйву приходится так много путешествовать. Они вложили все, что у них было, в то, чтобы дать детям лучший старт в жизни, включая высшее образование. Проанализировав свои финансы после того, как Лора ушла из дома, они поняли, что Дэйву придется провести трудные пять лет, если они хотят безбедной пенсии. Это означало путешествия, и много путешествий. Она понимала все это и была довольна своим решением. Это не облегчило ей задачу справиться с одиночеством и не сократило время для самоанализа.

Она стала встречаться с тремя молодыми одинокими подругами после их благотворительных вечеров. Ну, двое из них были одиноки, а третья просто вела себя так. Если мельница слухов была права, она говорила своим друзьям: "Я люблю секс" не более шести раз в день.

Одна из девушек принесла какое-то особенное печенье, чтобы дать этому вечеру толчок. Вопреки здравому смыслу, Лореаль разделила ее долю. За этим последовала быстрая череда крепких напитков. Зрение Лореаль стало нечетким. Таким образом, она могла "не видеть", что в течение часа после входа в бар она была единственной из группы, покупающей себе напитки.

Не было ничего необычного в том, что её спутницы по очереди ушли с парнями. Осталась она одна, обкуренная печеньем, раскачивающаяся от алкоголя и, по ее собственному мнению, безучастная ко всему.

Последний кризис наступил, когда она подошла к бару, чтобы еще раз выпить, и увидела себя в зеркале за стойкой.

Лореаль не знала этого, но простой, ничем не примечательный парень, сидевший рядом с ней, был почти полностью обескуражен этой ею. Почти. Веселое приветствие, несколько дешевых комплиментов, один бокал, и они с Лореаль получили то, что хотели. Он вел машину. Ни один из них не обратил внимания на наклейку в коллекции за стойкой. Она гласила: "Алкоголь, помогающий уродливым людям заниматься сексом с 3000 года до нашей эры".

Лореаль была на седьмом небе. Он все еще был у нее. Молодой парень не мог удержаться и отчаянно хотел ее. Она была слишком пьяна, чтобы обратить внимание на первый короткий эпизод, когда они добрались до ее дома, но это оживило ее чувство ценности даже в том состоянии, в котором она была под кайфом и пьяна. Тем не менее, она была абсолютно трезвой, когда он снова трахнул ее утром. Она еще даже не успела взмокнуть, когда он через минуту вышел. Пока он лежал на спине, тяжело дыша, Лореаль пошла в душ. Когда она вернулась, его уже не было. Ни записки, ни торопливой благодарности. Ничего. Ценность всей интерлюдии была разбита вдребезги, и ее эго опустилось ниже, чем до начала всего эпизода.

Она была в ужасе от собственного предательства, не говоря уже о том, что он даже не пытался организовать еще одну встречу. Насколько она была плоха, что он не хотел повторения спектакля? Она также была в ужасе от того, что парень, очевидно, даже не надел презерватив. Беременность все еще представляла собой реальный риск, и кто знает, какие болезни она могла подхватить? Ее самооценка резко упала, когда она совершила позорное путешествие, чтобы забрать свою машину с парковки бара.

Когда Дэйв вернулся домой из той поездки, она поступила правильно и избегала секса с ним до тех пор, пока какие-либо возможные заболевания не проявились на анализах крови. Потом она просто потела, пока в конце месяца у нее не начались месячные.

Весь этот эпизод был эмоционально разрушительным и поверг Лореаль во временное безумие. Продолжила бы она свой саморазрушительный путь, если бы просто приняла тот факт, что это не ее вина, что парень был просто придурком?

Поэтому в следующую поездку Дэйва она снова отправилась в бар с друзьями, подготовившись. Она отказалась от предложенного печенья, выпила вино, похлопала по коробке с резинками в кармане и оглядела комнату, как хищник. Демонстративно сняв кольца и сунув их в карман, затем расстегнув пару пуговиц на блузке на глазах у друзей, она повернулась и подошла к своей цели. Молодой, сносно симпатичной и уже улыбающийся улыбкой подвыпившего.

Ее эго взлетело, и она ухмыльнулась своим спутникам, когда взяла свою сумочку со стола, прежде чем выйти с напыщенным видом со своим новым жеребцом.

Она собиралась к нему, но он был не из города и жил в одной комнате с двумя другими членами своей команды по регби. Она была слишком умна, чтобы в выписке по кредитной карте появился счет из мотеля, и не хотела испытывать судьбу, прося его снять другой номер. Итак, она затащила его к себе домой. Снова.

Он срывал с себя и с нее одежду, когда они бежали вверх по лестнице. А потом. .. Ну, вы знаете, что было дальше.

Лореаль мысленно пожелала, чтобы парень поторопился и вошел. Затем, учась на предыдущей ошибке, она попросит его присоединиться к ней в душе, чтобы привести себя в порядок перед вторым раундом. Это будет так хорошо. Она могла похоронить мысли о Дейве и его одиноком существовании в номере мотеля на другом конце страны до утра. К тому времени она уже доказала бы этому парню и себе, на что еще способна настоящая женщина. О да, утром, когда он, шатаясь, выйдет на улицу, из него будет высосана вся сперма до последней капли. Она смутно надеялась, что тренер не сердится на него за то, что он потерял силы перед игрой. Он сказал, что является Восьмым номером команды, что бы это ни значило.

"Господи, ну давай же", - подумала Лореаль, не замечая иронии. Молодые женщины убьют за парня, который может выступать так, как номер восемь.

Вспомнив о том, что ей следует благодарно хмыкнуть, Лореаль невольно вспомнила о муже, гадая, какой маленький подарок он привезет ей из своей последней поездки. Он всегда приносил ей что-нибудь не обязательно дорогое, но всегда заботливое. Каждый раз, незадолго до свадьбы, они совершали свой маленький словесный ритуал. Принимая безделушку, Лореаль говорила: "Почему ты всегда балуешь меня, Дейв?". На что он безошибочно отвечал: "Потому что ты того стоишь".

Хотя это ни в коем случае не было ожиданием, возвращение домой и заботливость Дейва обычно вознаграждались интенсивным занятием любовью. Хотя, теперь она подумала об этом, частота упала за последние пару лет. Неужели либидо Дейва ослабевает с возрастом? Лореаль так не считала; он по-прежнему делал ей предложение каждую вторую или третью ночь. Или это ее сексуальное влечение ослабевает и заставляет ее все чаще отклонять его ухаживания?

Мысли о муже вызвали в душе Лореаль холодок вины. После оргазма она, наконец, подумала о том, чем рискует, делая это. Парень, толкающийся в нее, ухмыльнулся с гордостью, когда он истолковал напряжение всего ее тела как то, что она снова кончает. Лореаль расслабилась, решив раз и навсегда, что после этого зрелищного сеанса повторений не будет. Затем она еще больше расслабилась, решив, что Дейву все это пойдет на пользу. С ее сексуальным эгоизмом, Дэйв не будет получать так много отказов в будущем.

Вздохнув, Лореаль сосредоточилась на том, чтобы быстрее завершить своё затянувшееся свидание. Она чувствовала себя там все более неуютно и надеялась, что регбист скоро кончит.

События следующих нескольких минут были настолько переполнены и полны эмоций для Лореаль, что позже она с трудом вспомнила точную последовательность.

В главной спальне внезапно зажегся свет. Первое, что заметила Лореаль, - это то, что глаза ее возлюбленного были крепко зажмурены. Сбитая с толку, она повернула голову к двери спальни и замерла, сжавшись всем телом. Там был Дэйв. Ее дорогой Дэйв. Она смотрела, как он подошел к шкафу, снял с него большой чемодан и положил его на ее драгоценный старинный ящик для одеял в ногах кровати. Лореаль чувствовала себя сюрреалистичным зрителем, поскольку он даже не взглянул на нее, когда делал это.

Ее внезапный крик, несколько секунд спустя, вывел молодого парня над ней из его мыслей, которые, если бы он был в состоянии сформулировать их, были бы примерно такими: "Черт, она снова кончает". Его глаза распахнулись, затем он повернул голову и проследил за взглядом испуганной женщины под ним. Он увидел парня, который, как он предположил, был мужем шлюхи — он не спросил, замужем ли она, а она об этом не говорила — увидел, в каком уязвимом положении оказался он сам; вскочил, выскочил из Лореаль и встал лицом к лицу с угрозой. С его уровнем тестостерона и адреналина на пике, его следующие слова были почти автоматическим ответом.

— Знаешь, я мог бы сделать из тебя фарш.

Дейв просто повернулся лицом к парню, который был на полфута выше, значительно крупнее и примерно вдвое моложе его.

— Да, я полагаю, ты мог бы. Но разве недостаточно того, что ты трахнул мою жену и разрушил мой брак, не напав на меня? А теперь прикройся, ты выглядишь нелепо, стоя вот так.

Номер восемь, или Фрэнк, как его чаще называли, быстро остыл под натиском этого спокойного голоса и неагрессивного выражения лица. Он посмотрел на свою скользкую, покрытую резиной, быстро сдувающуюся эрекцию, увидел, как парень снова повернулся к шкафу и начал запихивать одежду с вешалок и полок в чемодан, и почувствовал себя очень, очень глупо. Он застенчиво начал собирать свою одежду и надевать ее, не поворачиваясь спиной к парню, который, возможно, был в шоке и мог взорваться в любой момент.

Лореаль просто сидела, как страус, и прятала голову под простыней. Она была в сильном шоке и была в нескольких минутах от обморока.

Фрэнку потребовалось около минуты, чтобы собрать достаточно одежды, чтобы быть приличным. Смущаясь, он пробормотал: "Извини, парень", и направился к двери.

Дэйв оглянулся через плечо, продолжая собирать вещи.

— Подожди.

Фрэнк остановился, опустив глаза. Дейв повернулся к нему.

— Посмотри на меня.

Фрэнк заставил себя, превозмогая стыд, подчиниться. Он увидел человека, полностью контролирующего себя, чье лицо выражало не гнев, а скорее жалость.

— Ты женат?

Фрэнк покачал головой.

— Что ж, надеюсь, когда-нибудь ты встретишь любовь всей своей жизни и женишься на ней. Однажды ты будешь в командировке и не сможешь дозвониться до жены. Когда это произойдет, подумай именно об этом моменте.

Дэйв выдержал взгляд Фрэнка, которого охватил абсолютный стыд за сложившуюся ситуацию. Здоровяк пробормотал еще одно "Извини" и вышел за дверь.

Бросив взгляд на кровать, Дейв вернулся к своим вещам. Ошеломленная, Лореаль продолжала прятаться под одеялом.

Через пару минут Лореаль рискнула выглянуть из-под простыни. Быстрый взгляд, не подтвердил, что Дейв смотрит на нее обвиняюще. Нет. Вместо этого он сосредоточился на застегивании второго из двух чемоданов. Это означало, что он уезжает! Что? Без обсуждения? Судя по выражению его лица, он вел себя так, словно собирал вещи, выходя из номера мотеля после недели путешествия. Это проникло даже в ошеломленный мозг Лореаль как... странное.

Понаблюдав, как он игнорирует ее еще с полминуты, Лореаль попыталась заговорить. Она открыла рот. Слова были там, готовые прозвучать, но ничего не выходило. Только когда Дэйв поставил оба чемодана вертикально и бок о бок, готовясь выйти из комнаты, крайнее отчаяние заставило ее взять себя в руки. Она с трудом села, откинувшись на подушки. Она решила не вставать у него на пути, чтобы предотвратить его побег, потому что это означало бы быть обнаженной перед ним, и она не могла гарантировать, что на ее теле не было никаких явных признаков ее предательства. По какой-то причине это казалось важным.

Только когда Дейв взял оба чемодана и направился к двери, Лореаль собралась с силами, чтобы прохрипеть: - Подожди...

Дэйв остановился, положил чемоданы и сделал то, что Лореаль не заметила бы раньше, чем через несколько дней или недель. Он вздохнул и посмотрел на часы.

Лореаль изучала его лицо, ожидая увидеть что? Неодобрение? Гнев? Даже ярость? Осуждение и опустошение, конечно? Ничего подобного не было. В пылу страсти Лореаль не могла догадаться, о чем думает разум за этим слишком знакомым лицом. Он был в основном нейтральным, но со странными намеками на другие вещи. Другие вещи, которые выросли в ее воображении в последующие недели. Она могла бы поклясться, что он выглядел так, будто пытался подавить улыбку гордости, скромный вид, но это не могло быть правдой. Он стоял и смотрел на нее, ожидая.

— Дэйв, я...

— Пожалуйста, Лореаль, не говори, что это не то, на что было похоже, или что это был просто секс, или что это был первый раз. Если бы это было возможно, мое мнение о тебе стало бы о тебе ещё хуже, если бы ты пустила в ход эти старые усталые клише.

— И прежде чем ты скажешь, что тебе наскучила наша сексуальная жизнь, вспомни, что с тех пор, как мы поженились, я был в той же лодке, что и ты.

— Или ты хотела сказать, что боишься состариться и стать бесплодной? Ну, я думаю, что мужчины так же сильно беспокоятся о снижении своей производительности, как и женщины о своей увядающей внешности и сексуальном влечении, но это не мотивировало меня заводить романы.

— Может быть, ты оправдываешь такое поведение тем, что оно приемлемо для меня. Я думаю, что за эти годы у нас было около тысячи разговоров, которые говорили тебе об обратном.

У Лореаль голова шла кругом. Дэйв, казалось, заглядывал ей в голову и видел ее мысли в промежутке между тем, как они рождались, но до того, как они доходили до ее рта. Она знала его. Она знала, что должна принять всю вину на себя и отдаться на его милость.

— Дэйв...

— Мне просто все равно, Лореаль. Я знаю, что я здесь хороший парень. В глубине души я знаю, что отдал нашему браку все, что мог. Я отдал тебе все, что у меня было. Скажи мне, не более ли я романтичен, чем любой другой муж, которого ты знаешь? Вспомни, было ли, что я упустил возможность сказать тебе или показать, что люблю тебя. Нет, этого просто не было.

— Я полагаю, что некоторые парни могли бы упрекнуть себя в том, что их лучших качеств просто недостаточно, но не я. Мы вдалбливали нашим детям, что их лучшие усилия всегда достаточно хороши, и было бы лицемерием с моей стороны судить себя по другому стандарту. Итак, Лореаль, очевидно, это было недостаточно хорошо для тебя, но я сделал все, что мог, и я доволен этим. Это означает, что вся вина лежит на тебе и твоих ожиданиях. До свидания, Лори.

Лореаль сидела ошеломленная. Дэйв снова взял чемоданы и остановился, глядя ей в глаза со странным, непостижимым выражением. Момент тянулся неуютно. Только когда Лореаль опустила глаза, она услышала, что он снова зашагал. Она услышала, как один из чемоданов легонько ударился о дверной косяк, а затем он исчез. Она знала, что должна бежать за ним, но почему? Что она скажет, когда догонит его? Он сказал, что это все, уже всё.

ГЛАВА 2

Все это случилось в пятницу вечером. Лореаль, возможно, избежала своего первоначального посттравматического расстройства, но один за другим все трое ее детей позвонили, чтобы сообщить ей, что их отец связался с ними и рассказал всё.

Пенни, старшая, и Лора, младшая, позвонили рано утром в субботу, спросили, как она себя чувствует, и спокойно дали понять, что разочарованы в ней, прежде чем повесить трубку.

К полудню воскресенья, когда Марк, последний из троих, позвонил ей, она встала с кровати только для того, чтобы ответить на зов природы и выбросить простыни в мусорное ведро. Он был гораздо более жесток в изложении своих чувств. Это доказывало, что она ошибалась. У нее было еще много слез.

Ночь пятницы была совершенно лишена сна, и к вечеру воскресенья она боялась того сна, который могла урвать. Вскоре в ее сновидениях сложилась определенная закономерность. Ну, на самом деле кошмары. Все начнется с нежных воспоминаний о ее прежней жизни с Дейвом. Может быть, юбилей, или просто подарок, или огромный букет цветов, который Дэйв принес ей без всякой видимой причины. Во сне она говорила: "Дэйв, почему ты так меня балуешь?" Он отвечал, как всегда: "Потому что ты того стоишь, Лори". Она поднимала глаза, улыбалась ему, но не видела ответной улыбки. Вместо этого на его лице появилось выражение, которое она в последний раз видела на его знакомом лице в ту роковую ночь. Выражение, которое она все еще не могла разгадать. Это неизбежно будило ее, и в это время воспоминания о ее предательстве обрушивались на ее ошеломленный мозг.

Дремать было почти так же плохо. Полусонная, она получит триггер, который вернет травму обратно. Это могло быть ворчание, напомнившее ей о пятничной ночи, или поворот головы в сторону двери спальни. Чаще всего это был запах. Воображаемые ароматы мужского пота, несвежего пива или секса. Их не остановили ни смена постельного белья, ни опрыскивание освежителем воздуха. В воскресенье вечером она смирилась с неизбежным и перешла в свободную комнату, отказавшись даже войти в хозяйскую спальню, чтобы воспользоваться ванной.

К понедельнику она превратилась в развалину. Если звонил телефон, она смотрела на него достаточно долго, чтобы понять, не Дэйв ли это. Когда это было не так, она игнорировала его. В каком-то смысле она была рада, что он еще не позвонил. Несмотря на все свои усилия, она все еще не могла даже начать оправдывать то, что сделала, для себя, не говоря уже о нем.

Во вторник вечером раздался стук в дверь. Зная, что Дэйв никогда не постучит, она проигнорировала его и вернулась к своей одержимости. Она чуть не выпрыгнула из своей кожи, когда Сандра, ее лучшая подруга и коллега по благотворительности, вошла в спальню. Она бросила один взгляд на Лореаль и встревоженно подошла к кровати. Она объяснила, что была обеспокоена тем, что ее подруга не связалась с ней, и пришла, чтобы найти входную дверь незапертой.

Лореаль позволила всему этому вылиться наружу. Настала ее очередь не тянуть с ударами. Возложить всю вину прямо на нее, на ее поведение. Сандра была счастлива в браке дольше, чем они с Дейвом, и была самым непредвзятым человеком из всех, кого знала Лореаль. Может быть, именно поэтому осуждение в глазах подруги причиняло ей такую боль.

Сандра не высказала своего мнения, но быстро приготовила еду и заставила Лореаль принять душ. Она позвонила их боссу и договорилась с подругой об отпуске до конца недели.

Это определило схему на всю оставшуюся неделю. Сандра поддерживает жизнь Лореаль. Лореаль эмоционально истощается, шаг за шагом удаляясь. Сандра предложила обратиться за психологической помощью к подруге, но Лореаль категорически отказалась. Достаточно того, что ее подруга и дети знали, что она сделала. Мысль о том, чтобы рассказать об этом совершенно незнакомому человеку, вызывала отвращение.

К следующему уик-энду Сандра поняла, что ей нужна помощь, чтобы поддержать подругу. Это становилось довольно угнетающим, и у нее была своя собственная жизнь. Лореаль достаточно рассказала ей о своем разговоре с сыном Марком, чтобы понять, что в нем было слишком много боли, чтобы пережить ее в краткосрочной перспективе. Младшая дочь Лореаль, Лора, училась в колледже в другом штате, и у нее не было каникул в течение нескольких недель, а Пенни уехала еще на две недели в командировку в Европу. Сандра знала, что соседка была еще одной подругой Лореаль, и высказалась о ней, только чтобы услышать, что соседка была другом и Дейва, и Лореаль, и рассказы Дейва о действиях его жены привели к тому, что она и ее муж встали на чью-то сторону, и Лореаль не понравится, на чью сторону они встали. Сандра воспользовалась случаем, чтобы проверить версию Дэйва, только чтобы обнаружить, что это была безжизненная версия той, которую ей рассказала ее подруга. Похоже, Дейв не был особенно мстителен, а просто излагал свою точку зрения. Сандра не могла его винить. Развод поляризует отношения.

Самым трудным вопросом, который Лореаль задала Сандре, был вопрос о том, вернется ли когда-нибудь Дейв. Ее подруга уклонилась от ответа. Она знала, что Дэйв был чрезвычайно преданным, но и невероятно бескомпромиссным человеком. В конце концов, она тоже знала его много лет.

ГЛАВА 3

Лореаль была достаточно здорова, чтобы вернуться в офис на следующей неделе. Однако ее поведение не шло ни в какое сравнение с нормальным, и она заметно нервничала из-за громких звуков и раздражалась, особенно когда кто-то громко смеялся.

Для Лореаль эти дни были почти сносными. На целые минуты она была достаточно занята, чтобы забыть о том, что бездумно убила в своей личной жизни. Именно ночи убивали ее.

Сандра все больше беспокоилась и расстраивалась. Муж давил на нее, заставляя держаться подальше от подруги. Он осуждал то, что Лореаль сделала с Дейвом, и беспокоился о том, какое влияние Лореаль может оказать на его жену. Сандра была вынуждена признать, что, хотя она и осуждала подобное поведение, она чувствовала, что обязана своей подруге некоторой преданностью. Однако момент принятия решения быстро приближался. Сандра и ее муж заказали круиз на второй медовый месяц, который начнется через две недели. Не желая отказываться от невозвратных билетов, Сандра могла только связаться со старшей дочерью Лореаль, Пенни, чтобы убедиться, что она сможет взять на себя заботу о Лореаль, пока ее не будет.

К счастью, когда прибыли документы о разводе, Сандра была там для поддержки. Она взяла с собой мужа, чтобы показать ему, как сильно страдает ее подруга, и надеялась получить от него хоть какое-то сочувствие и таким образом уменьшить его давление, чтобы дистанцироваться от ситуации. Когда до нее дошла чудовищность последствий этого простого пакета, Лореаль сказала подруге: - Я люблю его.

Муж Сандры начал говорить: - Чушь собачья! Если бы ты его любила, то не стала бы. .. - прежде чем жена толкнула его локтем, заставив замолчать.

Лореаль знала, чем бы закончилась эта фраза, и ее мучило, что это правда.

Без сомнения, Лореаль находилась в глубоком кризисе. Если бы она была в достаточно рациональном состоянии ума, чтобы проанализировать это, она бы пришла к выводу, что кризис имеет два основных фактора. Становилось все более очевидным, что Дэйв ушел навсегда. Тот факт, что он, должно быть, знал, как ей больно, и не делал никаких попыток утешить ее в одиночку, делал это само собой разумеющимся. Это означало, что в какой-то момент ей придется двигаться дальше. Но что ждет её в будущем? Конечно, она по-прежнему привлекательна, регбист, по крайней мере, доказал это, и, согласно условиям предполагаемого развода, она будет финансово обеспечена, если продолжит работать.

Нет, проблема, или проблемы во множественном числе, была в любви.

Она думала, что любит своего мужа как никого другого, и все же она предала его ужасно, дважды. Это оставляло огромный вопрос. Знала ли она, что такое настоящая любовь? Если ей удастся снова найти любовь в своей жизни, будет ли это действительно любовь? Сможет ли она обманывать себя, что любит нового парня, или всегда будет думать, что однажды солгала себе и делает это снова?

Это направление ее философствования монополизировало ее мысли, пока не вернулась Пенни. Увидев состояние матери, Пенни решительно решила переехать к ней, но у нее был жених, с которым она не виделась целый месяц, и она решила этого не делать. Она, однако, проводила с ней столько времени, сколько позволяла совесть, и присоединилась к голосу Сандры, уговаривая мать найти консультанта.

Второй кризис Лореаль был непреднамеренно спровоцирован ее старшей дочерью. Было воскресенье, и Лореаль знала, что в пятницу вечером Пенни была на торжественном ужине, посвященном вручению деловых наград. Она увидела, как ее дочь остановилась перед домом. Ее дом? Нет, ее дом и дом Дейва. Когда Пенни шла по дорожке, Лореаль подошла открывать входную дверь. Пенни вздрогнула, когда мать открыла дверь и поспешно спрятала что-то за спину, а потом прятала, пока не оказалась внутри. Однако она не могла скрыть тот факт, что это была доставленная Лореаль воскресная газета. Как обычно, Лореаль не спала большую часть ночи и была раздражена. Она потребовала, чтобы ей показали газету, но заметила, что Пенни нервничает, когда она расстилает ее на столе и просматривает.

Она нашла то, чего Пенни надеялась спрятать в социальной секции. Она, возможно, пропустила бы весь эффект от фотографии, если бы Пенни не подтолкнула ее руку, попробовав свою собственную разновидность цензуры.

Там было несколько фотографий с пятничного ужина, посвященного бизнес-премиям. Нет, на фотографии не было ее мужа, принимающего награду. Это была просто фотография некоторых посетителей, наслаждающихся собой. Слева за столиком сидел Дейв, рядом с ним Пенни, ее жених, и какой-то парень, которого Лореаль никогда раньше не видела. Что же такого было в этой фотографии, что так встревожило ее дочь? Она присмотрелась. Ее дыхание участилось, а затем полностью остановилось, когда она заметила это. Правая рука Дэйва находилась в левом нижнем углу фотографии. Другая, бестелесная рука лежала на его предплечье. Изящная, женственная рука. Жест был не совсем интимным, но определенно собственническим.

Лореаль взглянула на взволнованное лицо дочери. Внезапно действия Дейва обрели смысл. Причина, по которой он так быстро и полностью ушел, заключалась в том, что он уже встретил ее замену. Отрывистыми, задыхающимися фразами она допрашивала Пенни о спутнице Дейва в тот вечер; все это время она изо всех сил старалась не упасть в ментальную пропасть, внезапно разверзшуюся прямо перед ней.

Пенни тщательно подбирала слова. Да, Сью была хорошенькой, стройной и на несколько лет моложе её матери. Да, она, похоже, души не чаяла в отце Пенни, и да, они не боялись показывать другим присутствующим, что они здесь вдвоем.

Пенни очень встревожилась, когда мать впала в почти кататоническое молчание. Она довольно хорошо представляла себе, что крутится у Лореаль в голове, и автоматически бросилась на защиту отца. Мудрая не по годам, она понимала, что большинство людей судят о других по их собственным стандартам. Ее мать была изменщицей и поэтому, вероятно, считала, что все способны на измену.

Она заговорила, чтобы прояснить ситуацию. Нет, у ее отца не было романа до того, как он застал свою жену с другим мужчиной. Она начала говорить Лореаль, что ее отец слишком благороден, чтобы вести себя подобным образом, пока не поняла, что это косвенно говорит о том, что она думает о своей матери. Мнение, которое она с большим трудом скрывала. Было очевидно, что ее слова не проникали в душу матери, поэтому она замолчала.

В голове Лореаль бушевала битва. Контрапункт большинства ее мыслей за последний месяц был разоблачен.

Дэйв, очевидно, либо встречался с этой женщиной, пока жил с Лореаль, либо переехал и очень быстро нашел свою любовь. Как такое могло случиться? Она бы поставила свою жизнь на то, что муж любит ее всей душой, всем, что у него есть. Последний подарок и заявление "Потому что ты этого стоишь" были не так давно. Его действия показывали ей, что он все еще любит ее. Она знала, что была немного отвлечена своими мыслями и интригами в течение нескольких недель, предшествовавших той ужасной ночи, но насколько же она была слепа, чтобы не видеть, что Дэйв разлюбил ее? Это было далеко от действий Дейва, который любил ее до безумия. Как долго он лгал, когда говорил, что она того стоит?

Он был настолько влюблен в нее, что, обнаружив в постели с ней другого парня, даже не попытался защитить свою честь, хотя наверняка знал, что ему проломят голову. Кроме того, не было ни малейшего намека на то, что он когда-то думал о борьбе за нее и их брак.

Таким образом, к тому времени, когда Пенни вызвала скорую помощь, потому что ее мать совершенно не реагировала, в голове Лореаль укрепилось несколько ужасных определений. Во-первых, Дейв не вернется. Потрясенный ее действиями, он двинулся дальше. Во-вторых, если у Дейва и был роман, то только потому, что ее, его жены, ему было недостаточно. Это было невероятно больно. Третья мысль была очень дурным предзнаменованием для ее собственного будущего. Она не только не знала, сможет ли убедить себя в том, что любит кого-то, даже когда была в этом уверена, но теперь навсегда будет думать, что ей лгут, когда другой мужчина говорит, что любит ее. Если муж, с которым она прожила много лет, так легко обманул ее, то относительно незнакомый человек мог говорить все, что ему заблагорассудится.

ГЛАВА 4

Лореаль очнулась в психиатрическом отделении больницы, не помня, как она туда попала. В каком-то смысле Пенни почувствовала облегчение. Теперь ее мать была вынуждена обратиться к психологу. Она навещала его так часто, как позволяла работа. Ее отец предложил помочь, но специалисты посоветовали, что это, вероятно, не очень хороший ход. После подтверждения того, что он не намерен продолжать брак, его вежливо попросили держаться подальше. Он заставил себя повиноваться, хотя это шло вразрез с десятилетиями инстинкта, чтобы прийти на помощь Лореаль.

Лореаль пробыла в больнице две недели, прежде чем ее выписали под антидепрессантами и под наблюдение врачей.

Клэр, ее консультант, была суровым ветераном с тридцатилетним стажем. Как и у всех консультантов, у Клэр был выбор, который она должна была сделать в начале своей карьеры. Либо взять на себя часть боли своих клиентов и рискнуть самой стать эмоционально ущербной, либо построить твердую, непроницаемую оболочку вокруг своей психики. Она выбрала последнее, что не располагало к ней клиентов. Не поймите меня неправильно, она была хороша. Просто иногда немного жесткая. Она считала месяцы до тех пор, пока не сможет уволиться со своей работы и стать любящей бабушкой, которой мечтала стать.

Пенни сопровождала мать на первый сеанс и вела большую часть беседы. После того как Лореаль вышла из комнаты, Клэр попросила дочь остаться наедине. Лореаль вздохнула с облегчением. Большую часть сеанса она находила крайне неловкой. Если бы Пенни там не было, многие из раскрытых деталей потребовали бы от консультанта многих сеансов, чтобы вытянуть из нее. Когда Пенни появилась пятнадцать минут спустя, она ничего не сказала, а ее мать не стала расспрашивать. Сидя в своем кабинете, Клэр в значительной степени знала, какой из ее хорошо проверенных методов использовать. Она отправила Лореаль по электронной почте просьбу принести семейные фотоальбомы с собой в следующий раз для длительного сеанса. Клэр ненавидела короткие сеансы; постоянные остановки-старты раздражали.

Лореаль пришла на следующую встречу одна, нервничая и неся запрошенные альбомы. Клэр потратила меньше двух минут, просматривая их. Они оказались именно такими, как она и ожидала.

Ей потребовалось больше десяти минут, чтобы успокоить Лореаль, а затем она попросила ее описать свой брак. Лицо Лореаль приобрело счастливое выражение, когда она описала встречу с Дейвом, его погоню за ней, его предложение и годы, проведенные вместе. Она рассказала Клэр о том, как Дейв постоянно приносил домой сюрпризы, такие как цветы и подарки; даже об их ритуале, когда она говорила: "О, Дейв, почему ты меня так балуешь?" и его ритуальный ответ: "Потому что ты того стоишь".

Примерно через час после начала сеанса Клэр увидела, что Лореаль колеблется, и заподозрила, что это потому, что она подсознательно откладывала разговор о своем жульничестве. Клэр была хороша в своей работе и довела сеанс до неприятных вопросов, которых, как она знала, боялась ее клиентка. Она предложила Лореаль описать конец ее брака, тщательно подобранными словами с ее стороны, так подробно, как ей было удобно. Она была очень удивлена, когда Лореаль не стала оправдывать себя за обман. Большинство ее клиентов в этой ситуации воспользовались бы случаем, чтобы снять с себя бремя и получить одобрение консультанта. Вместо этого она раскрыла детали своего первого неудачного импровизированного романа со случайным парнем и более обдуманной встречи с регбистом.

Клэр восхитилась описанием Лореаль очевидного эмоционального контроля Дэйва во время финальной конфронтации и правильно заключила, что контроль, и тот факт, что он вернулся неожиданно рано, были доказательством того, что он ожидал того, что нашел.

После ее болезненного признания Лореаль была достаточно ослаблена, чтобы Клэр без особых усилий выяснила, чего именно Лореаль хотела от сеансов: ответа на вопрос, почему Дэйв не боролся за нее. Её идеи о том, что она не способна любить и не способна понять, что Дэйв лгал, когда говорил, что любит ее, были глубоко похоронены во время ее пребывания в больнице.

Клэр интересовало описание Лореаль странного выражения на лице ее мужа той ночью, и она подозревала, что знала, что вызвало это, но знала, что должна была очень осторожно объяснить причину Лореаль или рискнуть еще одним срывом.

Клэр попросила секретаршу принести пару чашек кофе, пока они болтали о безобидных предметах в качестве небольшого перерыва, прежде чем переключить внимание Лореаль на стопку фотоальбомов. Следующие полчаса Лореаль переворачивала страницы, давая краткие пояснения к некоторым фотографиям. Клэр мысленно вела счет.

На шестой странице первого альбома Клэр указала на фотографию Дейва и Лореаль на официальном ужине. Лореаль отметила, что ужин был одним из тех вечеров, когда ее муж получил награду за один из своих проектов, а другой член стола предложил сделать снимок. Фотография была сделана сбоку, с Дейвом, высунувшимся из-за спины Лореаль. Клэр, которая знала, как важно, чтобы клиенты открывали вещи для себя, а не указывали на них, попыталась побудить их к самопознанию.

— Вы сделали какие-нибудь фотографии Дэйва, получающего награду?

— Конечно, я так и сделала.

— Так где же они?

— О, у меня не было места в альбоме, чтобы поместить все фотографии".

Клэр многозначительно посмотрела на открытую страницу. На остальных семи фотографиях на этой странице Лореаль выглядела сияющей.

— Дэйв, конечно, сделал много твоих фотографий.

— Ну, а чего ты ждешь? Это платье за 400 долларов, прическа за 150 долларов и профессиональный макияж за 100 долларов. Посмотри на меня, я была прекрасна. Я еще не забеременела, поэтому у меня не было того маленького животика, который был у меня с тех пор.

Советник не удержалась от непрофессионального комментария:

— Дэйв, должно быть, чувствовал себя очень польщенным в тот вечер.

Лореаль не поняла, что это за комментарий, и совершенно неправильно его истолковала.

— Конечно, он бы так и сделал. Должно быть, он был очень горд. Я имею в виду, посмотрите на всех других жен на фотографиях. Безвкусно и скучно для женщин. Он сказал мне, входя туда, что гордится тем, что идет со мной под руку. Я всегда знала, что я немного не в его лиге, но подумала: "Какого черта". Он был добр и щедр, сносно красив, обладал хорошей квалификацией, любил детей и, очевидно, боготворил меня. Какая женщина откажется от этого?

Лореаль погрузилась в молчание, и Клэр ждала, надеясь, что вопиюще очевидное начнет укореняться в женщине напротив нее. К сожалению, Лореаль просто перевернула страницу и снова принялась просматривать фотографии.

Когда они закончили последний альбом, Клэр предложила Лореаль поговорить о ее собственных достижениях в жизни и не была ошеломлена информацией, которую она узнала. Лореаль училась только до конца средней школы. Работала на черной работе, пока не встретила Дэйва и не вышла за него замуж через полтора года. Забеременела в в течение года, выступала против того, чтобы иметь больше одного ребенка, чтобы сохранить как можно больше формы своего тела, но поддалась давлению и родила еще двоих. С тех пор она почти не выходила из дома. Она попыталась найти пару значимых рабочих мест после обсуждения того, что им нужно лучшее гнездышко, чтобы рано уйти на пенсию и наслаждаться уровнем жизни, к которому они привыкли, но сдалась после нескольких ударов. Ее административное волонтерство для нескольких благотворительных организаций было сделано для того, чтобы она могла соревноваться в загородном клубе.

Время шло, и Клэр отправила Лореаль с приказом подумать о том, о чем они говорили в тот день. Лореаль ушла, обрадовавшись, что сеанс оказался гораздо менее болезненным, чем она думала.

По дороге Лореаль спросила Клэр, не думает ли она, что Дейв теперь ненавидит ее. Клэр просто ответила, что ей следует исследовать противоположность любви.

Клэр использовала свой обеденный перерыв, чтобы сделать некоторые исследования о Дэйве и снова не была удивлена тем, что она нашла. Преуспевающий бизнесмен, достигший в их маленьком провинциальном городе всех высот. Его единственным выбором было вырвать с корнем социальную жизнь со своей женой и отойти от их детей, работая побольше или много путешествуя, чтобы распространить свою сеть как можно дальше.

Перед следующим клиентом Клэр обдумывала свою тактику для следующих сеансов с Лореаль. - Она вздохнула. Придется ли ей нагло указывать на то, что примерно на пяти процентах фотографий в альбомах изображен Дейв, еще на тридцати процентах - их дети, а на остальных-улыбающаяся Лореаль?

Неужели ей придется признаться, что из разговоров с Пенни стало ясно, что дочь безмерно гордится отцом и ни в коей мере не осуждает его за то, как он обращается с женой, ее матерью? Как много из снисходительного отношения Лореаль к своему мужу раскрыла Пенни? Такая информация должна быть тщательно обработана, чтобы избежать возможного постоянного срыва ее клиентки.

Она была поражена самообманом Лореаль, которая не могла понять выражение лица Дэйва в ту ночь, когда он ушел навсегда. Лореаль, очевидно, всегда и по сей день считала, что муж её любит. Его нежное отношение к ней до той ужасной ночи укрепляло ее веру.

Клэр задалась вопросом, насколько близко к раскрытию ее обмана был Дэйв, когда сел, посмотрел на баланс и увидел неизбежный вывод. Вывод, который был истинной причиной той загадочной полуулыбки, которую описала Лореаль. Она не была вне его лиги, это он, черт возьми, был вне ее. Наконец - то он сбежал.

Клэр не могла не надеяться, что новая женщина Дейва оценила его и относилась к нему так, как он того заслуживал.

За несколько мгновений до того, как появился ее следующий клиент, Клэр усомнилась в своей мудрости, предложив Лореаль исследовать противоположность любви. Если бы она это сделала, то знание, конечно, объяснило бы все поведение Дейва с той роковой ночи, но также могло бы, потенциально, быть довольно разрушительным.

Противоположностью любви никогда не была ненависть - это было безразличие.

ЭПИЛОГ

Следующие две ночи после сеанса Лореаль провела в суматохе кошмарных вопросов. Любила ли она Дэйва? Как она не заметила, что он ее не любит? Как он мог просто уйти, не сражаясь за нее?

Клэр исследовала противоположность любви, но не понимала ответов, которые она нашла. Не понял или не имел сил принять?

Наконец, в 4 часа утра на вторую ночь, она отправила сообщение на номер, который запомнила после тайного просмотра файла в офисе Клэр. Новый номер сотового Дэйва.

— Мы можем встретиться, чтобы я мог задать тебе несколько вопросов?

Дэйв, ранняя пташка, ответил немедленно.

— Не думаю, что Сью это понравится. Я уверен, что если бы я спросил ее, не возражает ли она, она согласилась бы, но не захотела бы. Я не хочу сейчас подвергать ее такому давлению и рисковать тем, что мы строим.

Разочарование сменило меланхолию, которую испытывала Лореаль.

— Ты можешь сказать ей, что я не надеюсь снова сойтись с тобой. Я безобидна и просто нуждаюсь в некоторых ответах.

И снова ответ пришел быстро.

— Я уверен, что это небольшой риск, но не тот, на который я готов пойти прямо сейчас.

Разозлившись, Лореаль набрала ответ на своей электронной клавиатуре.

— Ради наших общих лет и детей, почему бы тебе не пойти на этот крошечный риск?

На этот раз ответ пришел медленнее. Это заставило ее внезапно понять исследование, которое она провела накануне. Он прорезал ее иллюзии, как катана арбуз. Она поняла, какая она на самом деле эгоцентричная стерва и что ей больше никогда не испытать в своей жизни настоящей любви. Сквозь быстро растущую красную дымку ментального коллапса она услышала его ответ:

- ПОТОМУ ЧТО ТЫ ЭТОГО НЕ СТОИШЬ.