ГЛАВА 6

Шли месяцы, Грейс и Томас продолжали свои интимные отношения на берегу лагуны. В течение некоторого времени она не позволяла их контактам заходить дальше, чем они уже были. Они вместе мастурбировали, но у нее было строгое правило - никаких прикосновений, кроме поцелуев. И они много целовались, что нравилось и ей, и Томасу.

Ей удавалось удовлетворить Томаса их взаимной мастурбацией, но она могла сказать, что он хотел большего, и отказывать ему становилось все труднее и труднее. Из-за поцелуев было все труднее оттолкнуть его руки, когда он пытался коснуться ее груди. Ей требовались все ее силы и материнские инстинкты, чтобы отказать ему.

Затем однажды она неохотно позволила ему пойти дальше. Как обычно, когда они были около лагуны, Томас был обнажен. Они играли в воде. На ней была блузка, завязанная посередине под грудью, и шорты, которые были ненамного больше трусиков. Верхняя часть стала мокрой от брызг. Томас скользнул ей за спину и повернул ее голову к себе. Он долго целовал ее в губы. Через несколько минут он переместил свои губами на ее шею. К сожалению, она сама научила его, насколько эротично прикосновение губ к этой области. Она задрожала от возбуждения, и ее рука поднялась к его затылку, притягивая его голову ближе, а его губы – плотнее к своим губам.

Когда его губы скользнули по ее чувствительной коже, его рука двинулась вверх по ее животу к груди.

— Томас, нет, - выдохнула она, но не никак не пошевелилась, чтобы остановить его.

Его рука придвинулась ближе.

— Нет, нет, нет, Томас, - выдохнула она, но все еще ничего не сделала, чтобы остановить его.

Кончики его пальцев скользнули под нижнюю часть ее блузки, и она ахнула. Ее дыхание участилось. Его пальцы поползли выше по нижней стороне ее грудей.

Грейс чувствовала, как сочащийся член Томаса касается ее ноги, и знала, что промежность ее шорт скоро намокнет, но не от воды.

— Пожалуйста, Томас, я твоя мама, - прошептала она, но прижала его голову к своей шее.

Затем его рука скользнула под ее топ, пока не оказалась у ее груди. - Томас, - снова выдохнула она, но у нее не было сил отнять его руку. –“Он мой сын”, - кричала она про себя. Теперь он держал ее грудь в своей руке. Это было безумие, просто безумие. Но она позволила ему сжимать и манипулировать ее грудью, пока не почувствовала, что у нее подкашиваются колени. Внезапно в лесу хрустнула ветка и она вздрогнула и вышла из транса. Это было всего лишь маленькое животное, но этого было достаточно, чтобы Грейс собралась с силами и остановила своего сына. Она убрала его руку. - На сегодня достаточно, - сказала она, все еще задыхаясь. - Мы должны вернуться в дом, чтобы я могла начать готовить ужин.

Томас знал, когда нужно остановиться. Он улыбнулся и взял мать за руку, когда они шли обратно к дому.

***

В последние дни Грейс заметила перемену в Томасе. В то время как он был чувствителен к ней, он становился все более агрессивным по отношению к своему отцу. Было очевидно, что он возмущен отношениями своего отца с ней.

Кроме того, ей стало все труднее скрывать от Уолтера их растущие интимные отношения. Она предупреждала Томаса об открытой физической близости, когда его отец был рядом, но, поскольку он был молод, ему было трудно контролировать свои порывы или осознавать серьезность ситуации. Несколько раз, когда она готовила ужин, он подходил к ней сзади и обнимал, прижимаясь пахом к ее заднице. Уолтер заметил это, и, хотя он ничего не сказал, в его глазах отразилось неудовольствие.

Грейс попыталась разрядить обстановку, став еще более ласковой с Уолтером. К сожалению, казалось, что его удовлетворял секс раз в месяц. Она пыталась принудить его к более частым занятиям сексом, полагая, что, если она будет трахаться с ним, то это ослабит ее пыл, когда она будет рядом с сыном. К сожалению, в результате возникла еще большая проблема.

Однажды вечером, после того, как все ушли на покой, Грейс решила, что побалует своего мужа и займется с ним оральным сексом. Она знала, что ему это нравится, но прошло уже много лет с тех пор, как она ему отсасывала. Когда она решила, что Томас спит, она начала целовать Уолтера. Она начала целовать его грудь и сразу же поняла, что он готов. Ей всегда нравилось сосать ему, но почему-то этого больше не происходило. Она закинула ногу ему на голову и повернулась, пытаясь намекнуть ему, что он может ответить взаимностью, если захочет. К сожалению, ему не нравилось лизать ее, поэтому он не понял или, скорее, проигнорировал её сообщение.

Когда она приблизила лицо к его внезапно запульсировавшему эрегированному органу, она услышала движение и поняла, что Томас проснулся. Очевидно, он встал, чтобы попить воды. Она как раз сосала член его отца, и останавливаться было уже поздно. Она знала, что если остановится, то это вызовет трудности между ней и Уолтером. Она также знала, что должна сделать так, чтобы ему было хорошо, иначе он может подумать, что она делает это только для того, чтобы скрыть свои отношения с их сыном.

Скрыть то, что она делает, было невозможно, поэтому она посмотрела на сына, взяла в руки пульсирующий член мужа и начала лизать головку. Она видела, что глаза Томаса смотрят на нее, но не была уверена, что это гнев или возбуждение. Затем она увидела, что у него эрекция, и почувствовала некоторое облегчение. Она вернулась к игре с членом своего мужа, долго сосала и облизывала головку, прежде чем взять ее в рот. Это вызвало тихий стон Уолтера. Она погладила его член, пока сосала головку, и он стал задыхаться. Она знала, что он никогда не задерживался надолго, когда она сосала его. Как и обычно, через несколько минут он застонал и задвигал бедрами. Когда он оторвал свои бедра от кровати и замер, она накрыла ртом головку его члена. Через секунду ее рот наполнился его извергающимся семенем. Она выпила его до дна, как делала всегда, а затем вылизала то, что пропустила, прежде чем отстраниться. Она подняла голову и увидела, что Томас вернулся в постель.

***

На следующий день в лагуне Томас казался замкнутым. Грейс знала, что случилось. Ревность становилась все большей и большей проблемой.

— Томас, в чем дело?

— Ты знаешь. Я видел тебя с отцом вчера вечером.

— Я его жена, поэтому я должна быть с ним.

— Тебе пришлось... сделать то, что ты сделала... ну, знаешь, отсосать ему?

Грейс вздохнула. Она подвинулась и села рядом с Томасом, положив руку ему на плечи. - Томас, я сделала это для нас.

— Для нас, - почти закричал он. - Ты взяла в свой рот его пенис для нас?

— Да. Меня беспокоит ревность между вами двумя. Она ощутима и находится на грани разрушения семьи. Я вижу гнев в твоих и его глазах. Вы оба почти не разговариваете. Я хотела сделать для него что-то особенное в надежде снять напряжение. Вижу, это не сработало, по крайней мере, для тебя.

Когда Томас не ответил, Грейс сказала: - Поговори со мной, Томас.

— Мне нечего сказать. На этом острове двое мужчин и одна женщина.

Грейс затаила дыхание. Это замечание в двух словах подытожило весь вопрос. Она знала, что ей следует снова сказать, что он ее муж, но она также знала, что это может заставить его еще больше злиться на своего отца.

Она решила попробовать другую тактику. - Что я могу сделать, чтобы загладить свою вину?

Томас не ответил, и она поняла, что ей нужны решительные меры. С колотящимся сердцем и дрожащей рукой она протянула руку и схватила его за бедро. - Томас, снимай свою одежду, - сказала она, вставая и начиная снимать с себя одежду. После того, как она разделась, она снова села.

Было очевидно, что Томас пытался сдержать свой гнев, но вид обнаженного тела матери все изменил. Он встал и медленно разделся. Когда он разделся, она велела ему встать на колени. Томас не сказал ни слова, он просто встал на колени перед матерью, пристально глядя на нее.

Грейс увидела, как его член пульсирует, и ее киска начала увлажняться. Его член все еще был не таким длинным, как у его отца, но он был толще в обхвате. Она потянулась к своей сумке, достала крем, вылила немного на руку и потерла их друг о друга.

Впервые она прикоснулась к члену сына. От ощущения его твердого, горячего члена в своей руке по ней пробежал электрический ток. Ее дыхание стало тяжелым, а киска затрепетала. Она крепко обхватила его рукой и начала гладить его член. С каждым движением его член, казалось, становился все больше. Ее голова кружилась, как в первый раз, когда она достигла вместе с ним оргазма. Чудовищность того, что она делала, была выше ее понимания... она мастурбировала своего сына... она держала его твердый член в своей руке и гладила его.

Грейс долго работала над его членом, замедляя движения, когда он показывал признаки приближающейся кульминации. Она дразнила и мучила его, доставляя удовольствие как ему, так и себе. Когда она, наконец, сдалась и позволила ему достичь оргазма, это был взрыв. Его сок брызнул высоко в воздух, несколько струй попали ей в лицо, еще больше - на грудь, а остальные - на камень под ними.

Казалось, это был бесконечный поток. Никогда еще она не видела столько спермы у его отца. Грейс пришлось сдерживать себя, чтобы не слизать липкую субстанцию.

Когда его член стал мягким, они оба упали обратно на камень, лежа рядом друг с другом и глядя на небо.

Тело Грейс все еще покалывало, а мысли неслись вскачь. Она не знала, что Томас придвинулся к ней сзади. Но она поняла это, когда почувствовала, что его рука потянулась к ней и легла на ее голый живот. Когда она повернула голову в его сторону, его губы были рядом.

Она почувствовала его язык у себя во рту и коснулась его своим, кружась и играя с ним, а затем посасывая его. В ее руках все еще не было сил, когда его рука начала двигаться вверх от ее живота. Она замерла, когда костяшки его пальцев коснулись нижней части ее обнаженной груди. Затем громкий вздох сорвался с ее губ, когда его рука накрыла ее сиську.

Она схватила его за запястье, но не смогла заставить себя отдернуть его руку. Томас воспринял это как согласие и начал сжимать и разминать ее мягкую плоть. Его пальцы нашли ее большие соски и начали сжимать сначала один, а затем другой. Все это время его губы не отрывались от ее губ. Как будто он боялся, что она прикажет ему остановиться, если он прервет поцелуй. Вероятно, он был прав.

Наконец, когда Грейс стала извиваться из-за манипуляций сына с ее грудью, он стал смелее. Его рука оставила ее грудь и двинулась вниз, а затем за ее спину. Грейс застонала горлом, как будто пыталась закричать. Она не могла или не хотела остановить его. Ее ноги раздвинулись, когда его пальцы искали и нашли ее мокрую щелку.

Не имея возможности остановить его или реакцию своего тела, она позволила его пальцам овладеть её киской. Он был нежен, искал и исследовал, как ребенок с новой игрушкой. Он хорошо выслушал ее уроки.

Наконец Грейс оторвала рот от сына и произнесла. - Выше, - задыхалась она. - Потри мой клитор. О Боже.

Грейс парила над облаками. Ее бедра двигались вверх и вниз навстречу его исследующему пальцу. - Сильнее, - зашипела она. Он задвигал пальцами быстрее, возбуждая маленький узелок, пока он не запульсировал. Его губы нашли ее шейку, и он начал нежно целовать и покусывать ее. Внезапно в ее голове взорвался фейерверк. Ее тело замерло, и из нее вырвался протяжный и низкий стон. Наслаждение, казалось, продолжалось и продолжалось, пока она не подумала, что теряет сознание. Она боролась с этим. Но когда первый оргазм закончился, пальцы Томаса снова погрузились в ее тело. Он глубоко вводил их, пока не дошел до костяшек пальцев. Затем он стал двигать ими, как будто что-то искал. Когда Грейс застонала, он понял, что нашел нужную точку. Он погладил мешочек сразу за ее клитором. Взрыв сотряс ее тело и привел к конвульсиям. Ее пизда начала истекать соком на ее бедра, его руку и на камень внизу. Он буквально хлынул из нее. Ничего больше не имело значения для Грейс, ничего, кроме рта ее сына и его ищущих пальцев.