Прошел ровно месяц с тех пор, как погожим сентябрьским вечером Наталья, в сопровождении супруга и с сыном на руках, переступила порог дома гостеприимной свекрови. Этот, небольшой по сути, отрезок времени изменил ее жизнь, частично перекроив личность и характер. Верной жены, не способной представить себя с кем-то, кроме любимого мужчины, больше не было. Стараниями Екатерины Михайловны она каждый день понемногу преображалась, и в итоге стала той, кто покорно сидела сейчас на медицинском кресле-кушетке. 

В кабинете, обстановка которого уже успела основательно надоесть девушке, ярко горел холодный свет. Как всегда, здесь оказалось тепло, тихо и едва ощутимо пахло ванилью, но вне зависимости от этого, помещение не казалось ей уютным. В основном потому, что тут с Натальей всегда происходили события, никак не способствующие отдыху души и тела. А их инициатор, в виде обворожительной зрелой женщины, стоял напротив, плотоядно взирая на нее с многообещающей улыбкой. 

Невестка была абсолютно обнажена, так что посмотреть определенно было на что, благодаря ее неоспоримой красоте и великолепной фигуре. Длинные темные локоны обрамляли прелестное лицо, чертами навевающее ассоциации с образом фэнтезийной эльфийки. Чарующие миндалевидные глаза болотно-зеленого оттенка внимательно следили за хозяйкой в коротком белом халате из-под густых ресниц. Изящные руки были задраны над головой и скованы наручниками, демонстрируя эстетичные подмышки с едва проклевывающейся редкой щетинкой. Высокие налитые груди каплевидной формы венчали коричневые соски, окруженные аккуратными ареолами с мелкими бугорками. Сильные бедра бесстыдно развалились в стороны, открывая умопомрачительный обзор на ухоженную розовую вульву и широкую полосу черной растительности на лобке. Ровные стройные ноги были перехвачены хромированными браслетами на лодыжках, а ступни висели в нескольких сантиметрах от пола. 

Даже имей невольница желание прикрыться от липкого взгляда Екатерины Михайловны, сделать это не удалось бы из-за надежности оков. Однако, она уже давно не хотела ничего подобного, смирившись с ролью безвольной игрушки для постельных утех. С того момента, как свекровь впервые изнасиловала ее, внутреннее стремление к свободе неумолимо угасало, сменяясь трепетным ожиданием наслаждения. Сначала Наталья страдала от принуждения, но постепенно научилась находить блаженство и в этом. Раз от раза все охотнее отдавалась она ненасытной любовнице, постигая новые грани собственной сексуальности. Привыкала к несамостоятельной интимной эпиляции и стабильной дойке, периодической анальной и постоянной вагинальной стимуляции, все глубже погружаясь в сладострастное распутство. И в результате длительного лесбийского воспитания, превратилась из темпераментной натуралки в пассивную бишечку. Окончательно сменить ориентацию не позволили только искренние чувства к Саше, которого девушка, как ни странно, продолжала по прежнему хотеть. 

Мысли о нем будоражили ее воображение в дни перерывов между эротическими вакханалиями с искусной соблазнительницей. Строгий запрет на исполнение невесткой супружеского долга все также действовал, дополнительно мотивируя усиление тяги к избраннику. Лишь дважды свекровь допускала вожделенное соитие: до и после отъезда мужа в командировку. Оба они мучились от вынужденного воздержания, но только Наталья знала истинную причину тяжелого ограничения. Саша же был убежден, что существует медицинское обоснование этой досадной необходимости и верил. 

Тем не менее, надо признать, что секс, случившийся после его возвращения из рабочей поездки, оказался феерическим. Девушка тогда кончила трижды, с громкими стонами остервенело насаживаясь на крепкий член неутомимого супруга. Что примечательно, на волосы, украшавшие теперь низ ее живота и молоко, начавшее сочится в процессе полового акта, последовала самая положительная реакция. А необычайный любовный пыл жены он списал на длительный отказ от физической близости во время курса пресловутых процедур с матерью. 

— Сегодня попробуем кое-что новенькое. - Сообщила Екатерина Михайловна, прерывая поток ярких воспоминаний подопечной о событиях недавнего прошлого.

— Как скажете. - Покладисто согласилась та, уже предвкушая свежие впечатления от неизведанного опыта. 

— Закрой глаза. - Распорядилась свекровь, сжимая в руке чёрную маску для сна, которую только что подняла с рабочего стола. Невольница послушно зажмурилась, и плотная ткань скрыла верхнюю часть ее лица, полностью лишая способности видеть. - Так удобно?

— Да, вполне. - Ответила Наталья, прислушиваясь к собственным ощущениям.

— Хорошо. - Заключила женщина, ласково погладив ее наманикюренными пальцами по точеной скуле и худой щеке. - Мне кое-что нужно взять из спальни. Ты привыкай пока.

— Я поняла. - Подтвердила невестка, с энтузиазмом осваивая состояние незрячей пленницы. Кратковременное нахождение в незапертом кабинете совершенно не смущало ее. Муж ведь еще пребывал на работе, а маленький сын отдыхал, значит волноваться за неподобающий вид не имело смысла.

Между тем, Екатерина Михайловна неторопливо добралась до двери, отперла замок и вышла. А, минуту спустя вернулась, ступая по деревянному полу нарочито громко, дабы известить девушку о своем приближении. Но прежде, чем створка за ней вновь закрылась, в комнату очень тихо вошел еще один человек.

*Который уже день Саша буквально умирал от любопытства, однако не мог разузнать подробности обычным путем. Его неоднократно посещали идеи, наподобие установки скрытой камеры или дистанционной прослушки. Только строгое воспитание неизменно брало верх, заставляя уважать суверенитет чужих личных границ. И выяснить, что конкретно делает мать во время загадочных медицинских приемов с Натальей, не удавалось. 

Мужчина не обращал бы на них внимания, ибо своих дел хватало. Но как-то раз уловил подозрительные звуки, доносившиеся из рабочего помещения хозяйки дома при проведении очередного сеанса. И это однозначно были, до боли знакомые, стоны удовольствия его прелестной жены. С тех пор Саша стал терзаться разнообразными предположениями на эту тему. С возлюбленной обсуждать эту тему он даже не пытался, заведомо уверенный в провале данного мероприятия. Поэтому, когда терпение полностью иссякло, обратился к матери с прямым вопросом. На что получил расплывчатое объяснение, которое не сильно приближало к пониманию сути явления. А потом, абсолютно неожиданно, на мужчину свалилась срочная деловая командировка, не оставлявшая ни минуты на посторонние мысли. Однако, как только он приехал назад, подозрения в нечестивости происходящего всколыхнулись пуще прежнего. Толчком к этому стало изменение поведения супруги в постели, а также ее внезапное решение обзавестись интимной стрижкой. Ну, и конечно, самопроизвольное излияние молока в разгаре дикого секса, какого уже давненько между ними не случалось. Все это показалось Саше одновременно дьявольски возбуждающим и тревожаще подозрительным. 

Еще несколько дней он соображал, как бы половчее проникнуть за завесу врачебной тайны, и, в результате, остановился на повторном разговоре со скрытной родительницей. Только на этот раз обзавелся более твердыми аргументами, в виде угрозы незамедлительного отъезда при попытке уйти от ответа, либо солгать. Та попыталась привычно заболтать неугомонного сына, да не тут-то было. В итоге матери пришлось-таки, раскрыть перед ним карты. 

Заручившись обещанием выслушать повествование до конца, она рассказала все. О том, как чувствовала себя Наталья месяц назад, в красках обрисовав ее душевные терзания и общую неудовлетворенность жизнью. Поведала о своих опасениях на тему разрушения их брака со всеми вытекающими последствиями. И, как соблазнила доверчивую невестку, воспользовавшись удобным предлогом помощи в сцеживание. Расписала, насколько той понравилась затеянная эротическая игра, а также, с какой готовностью было принято последующее подчинение. В финале, подробно изложила условия и аспекты полового воспитания девушки, включая запланированные перспективы.

Хитрая женщина основательно покривила душой при доведении информации, потому что не собиралась исповедоваться в собственном распутстве. Умело сплетя обман с правдой, она представила Наталью эдакой нимфоманкой, способной держаться в узде исключительно за счет неусыпного внимания мужа. А себя - спасительницей молодой семьи, принявшей роль лесбиянки-домины во имя контроля неуемного сладострастия подопечной. Однако, основной посыл монолога состоял в необходимости принятия ситуации такой, как есть, ради сохранения их союза.

Саша выслушал все молча и призадумался, по возможности хладнокровно укладывая в голове полученные сведения. Выходило, что он, сам того не желая, поспособствовал раскрытию порочной стороны возлюбленной. День за днем отдавая предпочтение интересной работе, мужчина лишился ее верности. Конечно, глупо было полагать, что настолько красивая и темпераментная девушка станет бесконечно дожидаться, когда он, наконец, реализует свои амбиции. Честно говоря, теперь казалось странным, что она раньше не начала гулять, восполняя недостающие эмоции, или попросту не подала на развод. 

Так или иначе, нужно было что-то решать. Да, формально супруга почти целый месяц изменяла ему в извращенной форме со свекровью. Но отказаться от нее Саша все равно не мог сразу по нескольким причинам. Во-первых, его искреннюю любовь оказалось не так легко убить. Во-вторых, он не воспринимал гомосексуальные эксперименты Натальи в качестве полноценного адюльтера. И, в-третьих, фактически эта постыдная история не вышла за пределы семейного круга, что шокировало и радовало в равной степени. Значит, требовался какой-то иной выход.

Поразмыслив, как следует, мужчина принял, одному ему ведомое, решение. Затем, безапелляционно потребовал права присутствовать на следующих процедурах. И сразу же получил желаемое согласие от матери, которая, как ему показалось, именно этого и ожидала. Единственное, о чем она попросила, это соблюдать разумную конспирацию, дабы не подвергать невестку излишнему стрессу. И в этом вопросе Саша оказался с ней полностью солидарен.*

— А вот и я. - Проворковала Екатерина Михайловна, как только дверь кабинета закрылась с тихим щелчком. И направилась к рабочему столу возле окна, на котором умещалось множество разнообразных предметов медицинского назначения. Одновременно с ней, мужчина крадучись прошел к ближайшему углу помещения и притаился там. На его суровом лице читалось непритворное удивление от вида обездвиженной голой жены с завязанными глазами. При чем, шокировало не только амплуа, но и смирение, с которым она принимала происходящее. Свекровь, между тем, отыскала, среди прочих вещей, небольшой тюбик, вылила на ладонь порцию его содержимого и тщательно растерла кисти обеих рук. А после, обратилась к подопечной: - Я разрешала тебе кончить позавчера. Значит, ты отдохнула достаточно. Сегодня я готова тебя удовлетворить. Ты довольна?

— Да. - Подтвердила та голосом, лишенным всякой интонации.

— Не слышу радости. - Сурово попеняла женщина, мягко сомкнув, скользкие от лубриканта, пальцы на ее шее. - Может ты не заслужила этого? Лучше опять поставить анальную пробку и ограничиться дойкой?

— Нет, простите меня... - Выдавила из себя девушка, тем не менее, не предпринимая попыток вырваться. -.. .Я довольна... Правда...

— Так-то лучше. - Произнесла хозяйка, меняя гнев на милость, и отпустила тонкую шею невольницы. Затем, неторопливо обошла вокруг нее, дабы оказаться за спиной. И замерла без движения, осознанно нагнетая обстановку.

После недолгого ожидания, темпорально ослепленная Наталья ощутила, как теплые женские ладони поджимают ее аппетитные груди снизу. Потом фаланги оплетают упругую плоть и начинают осторожный массаж, сгоняя молоко к быстро твердеющим соскам. Хозяйка работала кистями размеренно, без лишней спешки синхронно сминая податливые округлости. И очень скоро они стали влажно поблескивать от облегчающего трение геля практически целиком, за исключением лишь напрягшихся вершинок. Пальцы Екатерины Михайловны намеренно до поры избегала прикосновений к заветным коричневым виноградинкам. Их способностью, не только изливать драгоценную мутно-белую жидкость, но и услаждать свою обладательницу при должном воздействии, она собиралась воспользоваться позже. А пока женщина просто готовила налитые прелести к планомерному сцеживанию, подспудно раззадоривая восприимчивую пленницу. 

Саша молча созерцал происходящее, застыв у стены, подобно изваянию. Он был одет в светлую футболку, да свободные спортивные штаны серого цвет, под которыми четко обрисовался крупный валик свешенного налево, медленно набухающего члена. Незаметно проходили минуты, а мать без устали все продолжала сжимать упругие груди его прикованной голой супруги. И картина эта вызывала в ошарашенном мужчине крайне противоречивые эмоции, контролировать которые, в основном, помогало обещание вести себя тихо.

А Екатерина Михайловна все не прекращала плавный массаж. Стимуляция подобного уровня оказывала минимальный эффект на смирную невестку, значительно обогатившую свой сексуальный опыт за последние недели. Однако, основную функцию выполняла, так что через некоторое время на торчащих сосках выступили-таки первые капельки молока. Удовлетворенная успешным результатом, свекровь убрала руки и снова отошла к столу с принадлежностями. А потом, прихватив с собой пару вещиц, приблизилась сбоку к покорной пленнице, предоставленной в ее полное распоряжение.

Поскольку видеть девушка не могла, то сначала просто услышала характерный шум металлической цепочки, пропущенной между пальцами хозяйки. Следом почувствовала, как по каменно-твердым соскам и небольшим ареолам поочередно скользнул ее палец, смазывая лубрикантом. И, наконец, что-то жесткое обхватило у оснований плотные коричневые виноградинки, выдавив из них крупные капли животворящей влаги. Сила нажима балансировала на самой грани боли, не переходя за нее, но принося томительное блаженство. От резко нахлынувших ощущений Наталья легонько заерзала спиной по мягкой обивке. 

— Мммм... - Послышался ее несдержанный стон в мгновение, когда звякнули звенья и соски потянуло куда-то вперед. Невольница подалась в том же направлении, только оковы не позволили особенно развить движение. Со сжатых миниатюрными клипсами, поднявшихся вершинок на напряженный живот упали крупные капли теплого молока, тут же сменяясь новыми, сочащимися под напором механизмов. Такой стимуляции девушка еще не подвергалась, потому свежий пьянящий коктейль эмоций захлестнул ее с головой. А женщина, подержав пару секунд длинные цепочки в натяжении, великодушно ослабила воздействие. Разрумянившаяся невестка сразу же опустилась обратно на кресло-кушетку и опасливо замерла. Однако, это, естественно, оказалось лишь началом извращенной игры, так что новый этап не заставил себя долго ждать. И, когда Екатерина Михайловна все повторила, она опять рефлекторно приподнялась, издавая мучительно-сладостное: - Ммммм....

А пораженный Саша наблюдал за тем, как улыбающаяся мать искусно обрабатывает его беспомощную возлюбленную, используя незатейливые игрушки. Раз за разом женщина выжимала из ее коричневых сосков немного мутно-белой жидкости, продлевая эротическую пытку. Девушка выгибалась и мычала, страдальчески сцепив зубы, пока дьявольские устройства сцеживали из ее тугих грудей драгоценное молоко. Супруг же завороженно смотрел на разворачивающееся действо, внешне реагируя исключительно мощной эрекцией. Ему хотелось остановить непотребство, однако, последствия такого шага представлялись туманными. Кроме того, лицезреть вживую подобное мужчине не доводилось, и отказываться от столь яркого переживания казалось глупым. Наталья, ведь, как он знал, уже множество раз проходила через что-то похожее без явных попыток пресечь это. И Саша не отводил жадного взгляда от томящейся избранницы.

— Неплохое начало. - Подытожила свекровь несколько минут спустя, когда решила, что с распалившейся пленницы пока хватит. Та в очередной приняла полулежачее положение, расслабленно затихнув. Ее живот и лобок были покрыты капельками принудительно изъятой драгоценной влаги. А бесстыдно распахнутая промежность поблескивала от обильно выделившейся прозрачной смазки. 

Женщина присела рядом с беззащитной невольницей на корточки и сцапала пятерней ее сочную округлость, чтобы слизать молоко со сдавленного клипсой соска. Потом, удерживая кисть на прежнем месте, переместилась выше с явным намерением поразвлечься с оголенной подмышкой. В следующий миг язык Екатерины Михайловны заскользил по чуть шершавой, солоноватой коже.

Невестка заметно напряглась, машинально пытаясь опустить прикованную руку. Настойчивые ласки хозяйки будоражили ее восприимчивое тело, подчиненное чужой извращенной воле. Сознание, привычное к незавидной роли живой куклы, концентрировалось исключительно на острых ощущениях. И красавица задышала чаще, с готовностью поддаваясь запретному наслаждению.

Порочное представление, по сути, только началось, а ее муж уже пребывал на грани срыва. Солидное достоинство стояло колом, заметно оттопыривая штаны в области паха. Прямо перед Сашей временно ослепленную и частично обездвиженную супругу безнаказанно лапала его собственная родительница. И сама раскрасневшаяся пленница с соблазнительно приоткрытым ртом непроизвольно елозила по поверхности кресла-кушетки, неспособная спокойно выносить длительное вылизывание небритой подмышки. А ее налитая грудь извергала все новые порции мутно-белой жидкости через умело сжатую, торчащую вершинку, при этом. Так что, чертовски возбужденный мужчина закономерно оказался не способен оторвать взор от столь неблагопристойной, но невероятно притягательной картины.

Между тем, женщина отстранила пухлые губы от сплошь сырой впадины в основании поднятой руки невестки. И оставила, наконец, в покое тугую округлость, покрывшуюся потеками теплого молока. Ее кисть нарочито медленно скользнула вниз по трепещущему девичьему стану, чтобы накрыть собой горячую промежность. Бедра той рефлекторно дернулись, стремясь сойтись вместе, однако браслеты на лодыжках не позволили этому случиться. 

Свекровь принялась по-хозяйски копошится в складках интимной плоти, щедро смазанных любовным соком. И Наталья запрокинула голову, насколько позволяла мягкая мебельная спинка, распахнув рот в немой мольбе. Но Екатерина Михайловна, не обращая внимание на мучительное выражение ее прекрасного лица, азартно тискала набухшую вульву. И остановилась, лишь когда ускоренно дышащая подопечная начала похотливо возить задом по сидению, скользкому от обилия выделений. Тогда мокрый средний палец женщины оказался вдруг на ее анусе, слегка надавив на плотно сомкнутое колечко. Та встрепенулась было, однако тут же замерла в чутком ожидании желанного развития событий.

— Ааахххх... - Жарко выпалила невольница, когда фаланга Екатерины Михайловны протиснулась в ее тесную попку. Томительное удовольствие растеклось по молодому плененному телу, заставив мышцы хаотично сократиться. Свекровь же, загнав палец до основания, принялась неторопливо водить им внутри из стороны в сторону, тревожа чувствительные внутренние стенки. И девушка, под столь нахрапистым воздействием вновь приподнялась над креслом-кушеткой, выгибаясь дугой. Каждое движение хозяйки вынуждало ее болезненно трепетать. Тем не менее, та продолжала, вызывая постепенно усиливающиеся вздохи и стоны Натальи: - Ааахххх... Ууууххх... Ааааахххх... Ааахххх..

— Любишь анал? - Полуутвердительно вопросила женщина, не прекращая размеренную стимуляцию.

— Ааааххх!.. Аааххххх... Даааа... Аааахх... - Согласилась невестка, мелко подрагивая и пошатываясь в нескольких сантиметрах от мягкой обивки. Фаланга Екатерины Михайловны в ее заднем проходе, привела все мускулы в неконтролируемый тонус, попросту не позволяя корпусу рухнуть вниз. Потому ублажаемая невольница сохраняла весьма неудобную позу, исходясь истовыми эротическими возгласами: - Ааахххх!.. Ааааххх... Ааааххх!..

— А я люблю, когда ты ведешь себя хорошо. - Поделилась свекровь, нарочито резко выдернув средний палец из ее восприимчивой дырочки. Та громко всхлипнула и мгновенно осела, облегченно распластавшись по удобной поверхности. Хозяйка же, понаблюдав недолго за основательно заведенной, разрумянившейся невесткой, разжала кулак второй руки со словами: - И поощраю за послушание.

Перевозбужденный Саша с неослабевающим стояком в штанах неотрывно созерцал, как мать сцепила длинные пальцы на маленьком розовом яйце, покоившимся в раскрытой ладони. Затем, поднесла предмет к влажно поблескивающей промежности его супруги и начала осторожно катать по набухшим половым губам, смазывая влагалищным секретом. Кстати, при этом обнаружился длинный тонкий шнурок, прикрепленный к основанию новой игрушки. Сама пленница никак не реагировала на копошение у себя между ног, отходя после результативной анальной мастурбации. По этой причине хозяйка дома невозбранно исполнила задуманное и, в итоге, поместила устройство на ее туго сжатый сфинктер.

— Расслабь попу. - Скомандовала женщина, удерживая яйцо на месте в ожидании нужного момента. И Наталья добросовестно исполнила требуемое, насколько это было возможно, учитывая все обстоятельства. Таким образом, небольшой овальной предмет проник в ее узкий задний проход, оставив снаружи только плотную розовую веревочку. Тогда Екатерина Михайловна достала из кармана белоснежного халата свой матово-черный смартфон и запустила на нем какое-то приложение.

— Аааааххххх.... - Миг спустя томно выдала невольница, крепкие ягодицы которой рефлекторно напряглись, потому что игрушка внутри ее ануса завибрировала, принося пикантное наслаждение. И потянулись долгие минуты, наполненные калейдоскопом ощущений, своей яркостью разогнавших даже мрак временной слепоты. Кроме того, в какой-то момент постанывающая невестка почувствовала, что зажимы на сосках опять усилили давление. Это свекровь вновь потянула за цепочки, возвращаясь к изощренному способу сцеживания молока. Отзывчивое девичье тело, безжалостно терзаемое сразу двумя устройствами для сексуальных утех, самопроизвольно вздрагивало и чуть изгибалось то в одну, то в другую доступную сторону. На торчащих коричневых виноградинках, перехваченных хромированными клипсами, выступали крупные капли белой влаги и тут же скатывались по высоким грудям к животу. А внизу, под распустившейся влажной розочкой, внутри эстетичной смуглой дырочки, из которой сейчас торчал длинный шнурок, глухо жужжало миниатюрное яйцо. Лицо Натальи, наполовину скрытое под черной маской для сна, открыто выражало распутное сладострастие, принудительно овладевшее ею по воле искусстной любовницы. Из приоткрытых сочных губ вырывались бесстыдные возгласы: - Ааааххх!... Аааахх!... Аааахххх... Ааахххх!...

— Тебе нравится? - Поинтересовалась женщина по прошествии какого-то времени, не отвлекаясь от основной деятельности.

— Аааххх... Дааа... Аааахх!.. Ааааххх... - Подтвердила невестка, с трудом вставив простое слово между прерывистыми вздохами и непроизвольными стонами.

— Готова к апофеозу? - Задала следующий вопрос хозяйка, выжимая очередную порцию драгоценной жидкости из сдавленных сосков.

— Ааахх!... Ааааххх... Дааа... Ааааххх... - Снова согласилась прикованная невольница, слегка приподнявшись над креслом-кушеткой.

— Дилдо или пальцы? - Уточнила Екатерина Михайловна, очень довольная ее сегодняшней покорностью. Все же, изредка подопечная проявляла своенравие и не было гарантии, что сейчас не случится чего-нибудь подобного. А это было крайне нежелательно, ведь могло пошатнуть уверенность Саши в истинности обрисованного положения.

— Ааахххх... Пальцы.... Ааххх!... Ааааххх... - Выбрала Наталья, на самом деле, жаждущая немедленной вагинальной стимуляции. И совсем скоро получила желаемое.

А супруг воспаленными глазами неотрывно взирал на то, как мать ввинчивает два сложенных вместе пальца во влагалище его прикованной возлюбленной, чтобы приступить к мастурбации. Та отреагировала на вторжение еще более громкими возгласами и дрожью в великолепном теле. Мгновения незаметно утекали вместе с мускусным нектаром, обильно сочащимся из ее промежности, вблизи которой все быстрее дергалась женская кисть. Тонкие цепочки, идущие к зажимам на напряженных вершинках упругих округлостей, продолжали периодически натягиваться и понемногу выжимать молоко. Игрушка, полностью скрывшаяся в заднем проходе, приглушенно вибрировала, создавая едва заметный шумовой фон прочим эротическим звукам. Саша же молча смотрел на происходящее, ощущая томительную пульсацию в каменно-твердом члене, распирающим материю штанов. И абсолютно никаких мыслей не было в шокированном разуме, полностью поглощенном невероятными событиями, что развернулись перед ним.

— Аааххх!.. Ааахххх!... Уууххх... Аааууух!.. - Самозабвенно голосила девушка, лишенная возможности видеть или двигать конечностями, пока Екатерина Михайловна умело ее обхаживала. Обострившееся тактильное восприятие невольницы ежесекундно обжигалось импульсами неземного удовольствия от совместного воздействия на все самые отзывчивые эрогенные зоны. Фаланги свекрови, буравящие текущую пещерку, виброяйцо, дразнящее узкий анус и клипсы, терзающие возбужденные соски, возносили ее в непостижимые высоты блаженства. Наталье казалось, что эта феерия длится бесконечно, и внутренний полет не прервется никогда. Но с каждым мигом ее совершенное тело, под чутким руководством опытной соблазнительницы, реагировало на ласки все острее. Любовная энергия стремительно насыщала естество невестки, неуклонно приближая точку экстатического кипения. С каждым новой секундой, в котором женские пальцы со смачным хлюпаньем вгонялись в ее сырое влагалище, пребывала крупица незримой мощи. И, наконец, критическая масса была достигнута. Частично обездвиженная и временно ослепленная, вспотевшая, прерывисто дышащая и страстно стонущая невольница забилась в коротких судорогах умопомрачительного оргазма с хриповатым криком: - АААААААААААА!!!!.....

Как всегда, хозяйка не сразу прекратила стимуляцию, сделав несколько резких движений кистью между ее ног напоследок. Это позволило немного продлить пиковую фазу райского наслаждения подопечной, однако, затем настал неизбежный спад ощущений. И Екатерина Михайловна освободила ее от своего назойливого присутствия внутри. После, без особой спешки, подняла с кресла-кушетки смартфон и деактивировала виброяйцо. Только тогда невестка смогла в достаточной мере расслабиться, нежась в тускнеющих лучах света от недавнего большого взрыва чистого удовольствия. Она грелась у стремительно опадающего костра безудержной похоти, стремясь сохранить состояние спасительной бездумности. Ведь позже, когда это пламя иссякнет, разум возьмет свое, и вернутся угрызения совести за супружескую неверность. Но пока ничто не отвлекало от приятного.

Свекровь же, доведя сексуальное действо до бурного финала, обернулась к сыну. Тот так и стоял в углу, сложив руки на широкой грудной клетке и привалившись спиной к прохладной стене. Серые штаны ниже пояса предельно натянулись под давлением солидного напряженного члена. Он отвлекся от наблюдения за женой и пристально взглянул в большие карие глаза матери, продолжая хранить молчание. Визуальный контакт длился довольно долго, пока, в определенный момент, мужчина ни показал жестами, чего хочет. Екатерина Михайловна искренне удивилась, вскинув строгие брови, однако он повторил безмолвное требование с неприклонной решимостью. Поколебавшись с полминуты, женщина выполнила-таки требование Саши, раздосадованно поджав полные губы. И аккуратно подтянула маску для сна на лоб отдыхающей пленницы, возвращая ей способность видеть.

Чарующие миндалевидные очи Натальи оказались закрыты. Она явно не спешила возвращаться в реальность из волшебного мира чувственной эйфории. Потому с минуту ничего не происходило, ибо все застыли на своих местах, подобно искусно выполненным восковым фигурам. Но, в конце концов, красавица решила дать волю проснувшемуся любопытству.

— Ой... - Только и выдала она, узрев супруга всего в нескольких шагах от себя. На привлекательном лице разом отразились панический страх вместе с глубочайшим удивлением, а румянец схлынул с худых щек. Девушка буквально онемела, не зная, что говорить или делать дальше.

Лицо Саши, обращенное к ней, не выражало ничего, и от этого было еще хуже. Он просто внимательно смотрел на возлюбленную, представшую в непотребном образе при постыдных обстоятельствах. Через некоторое время мужчина, не проронив ни слова, коротко взглянул на мать, да слегка мотнул головой в сторону двери. Та, неподвижно ожидавшая какой-либо реакции, быстро сообразила, что требуется сделать и поднялась со стула, чтобы покинуть помещение.

— Сашенька, пожалуйста... Прости меня, родной. Я все тебе объясню. Все расскажу... - Горячо зашептала пленница, как только свекровь вышла в холл. Холодный ужас затопил сознание несчастной, пойманной на извращенной измене собственным избранником. Она была готова к крикам, обвинениям или даже рукоприкладству, хоть раньше муж никогда не предпринимал ничего подобного. Все можно было выдержать во имя искупления вины и сохранения брака с возлюбленным, потому сбивчивая речь звучала все громче: - Я очень виновата. Но, умоляю, дай мне шанс. Дай возможность все объяснить...

Указательный палец приблизившегося супруга мягко лег на пухлые губы Натальи, пресекая поток объяснений. В его темных глазах не плескался пожар гнева, не читался немой укор, либо тяжкое разочарование. Но было, что-то иное, кажущееся неуместным в столь неприглядных обстоятельствах.

— Нет, малышка. Это я должен просить прощения. Из-за моего невнимания ты оказалась в такой ситуации. Но, давай сейчас не будем об этом, пожалуйста. - Произнес Саша, убрав руку от прекрасного лица ошарашенной жены. А затем, глядя в болотно-зеленые омуты ее глаз, неспешно стянул штаны, чтобы высвободить наружу свое восставшее орудие для предстоящей эротической баталии. И закончил: - Разговоры будут позже. А пока нам необходимо наверстать упущенное...