Дуся

Дуся лежала на тахте, похабно раздвинув ноги так, что её волосатая «киска» была открыта для обзора. Пахабно? Нет, она по натуре вовсе не похабница, это я всегда заставляю её раздвигать ноги так, чтобы все её прелести были доступны для созерцания и для вылизывания. Я знал, что действия моего шершавого языка, посасывание розовых половых губ и клитора доставляют ей непередаваемые ощущения. Уже при первом поцелуе её тело начинает бить озноб. Спустя мгновение она уже выгибается дугой, мнет свои шикарные груди, крутит возбужденные сосочки черешневого цвета, что торчат из большущих фиолетовых ареолов. Их вид всегда возбуждает меня.

Доставить удовольствие! Как сухо и формально это звучит. Я просто балдею, наблюдая, как она ревет от удовольствия, вибрирует всем телом, изгибается, трясется. А как она прекрасно кончает и сквирит мне в рот. Теплая струйка сквирта бьет мне в лицо, я стараюсь поймать её, вобрать в себя, ощутить его вкус. Как дегустатор хороших вин, я орошаю полость рта этим божественным напитком, ощущаю его аромат, амбру.

Ах, эта её киска! Накануне я побрил её нежные половые губы, и большенькие и малые, так, что теперь эти розовые складочки, покрытые капельками выделений манят к себе ещё сильнее. Прическу на лобке я тоже сделал ей сам, аккуратненько подбрил «газончик» и оставил ровненький треугольничек, точнее равнобедренную трапецию, перевернутую основанием вниз. Теперь этот закладной камень указывает основанием на то место, к проникновению в которое я должен стремиться, и на местонахождение её очаровательного «алмаза», такого любимого мною клитора. Он у моей Дусеньки просто замечательный мальчик, почти как маленький членик, как младший братишка моего. Когда он возбужден, то гордо выступает между складочками маленьких, но таких розовеньких, блестящих губок. Они, как бархатные портьеры плавными изгибами опадают вниз, неплотно прикрывая вход в раковинку её «устицы», грот любви и

Ласкать эти её богатства я любил и всегда начинал наши встречи с этого. Но, кроме красивой пизды, я любил, конечно, и её громадные груди – «арбузы». И, чтобы они не разваливались и не свисали по бокам, я купил Дусе специальный поддерживающий бюстгальтер. Нет, это не был простой лифчик, а лишь его подобие. Сосочки и большие ареолы-блюдца шоколадного цвета были в нем полностью открыты и доступны для ласк и поцелуев. Ах, как моя Дуся дурела от того, что я слегка покусываю их, втягиваю в рот, прижимаю к нёбу и сосу как маленький теленок, слегка поддавая носом снизу Дусино «вымя». Вымечко, любимое вымечко.

Как я люблю легонько покусывать их и вдавливаться лицом в мякоть её груди! Это, когда мой «маршальский жезл» проник в глубины её лона.

Лоно! О, эта пещера любви, грот. Он такой теплый и влажный. Влага сочится из него как из бахчисарайского фонтана. Как я люблю пить эту влагу, сосать её как утомленный летним зноем путник в пустыне пьет из источника в оазисе.