Как все началось с Эмбер.

У меня было все. Безупречная репутация героя войны. Награжденный медалью за отвагу. Успешный бизнесмен. Самый желанный холостяк из десятка лучших в списке 2013 года по версии Business Insider. Генеральный директор Delta Fitness, растущей фитнес-франшизы. И муж «той самой» Эмбер Джонс из Fox News. Да, той самой Эмбер Джонс.

Мы были богатыми, здоровыми и, вероятно, одной из самых горячих пар на светских страницах. До того как мы с Эмбер стали парой и поженились, я встречался с кинозвездами, телеведущими, двумя супермоделями и звездой олимпийской сборной США по легкой атлетике. Вы знаете, с кем. Да, с горячей спринтершей, Ланой Спирос. Самой «Греческой молнией». Сногсшибательной брюнеткой с лицом Афродиты и телом, способным соперничать с телом супермодели.

Но в тот день, когда я появился на телеканале Fox and Friends, именно Эмбер украла мое сердце. В тот день ее даже не должно была там быть. Но она была, и достаточно было одного взгляда на нее, чтобы мое сердце заколотилось. Позже я узнал, что она настолько разволновалась, что забыла задать мне вопрос, который должна была задать, и Стив Д. изящно подстраховал ее, пока Эмбер не начала говорить. Парни на шоу видели, что между нами была химия, такая, что запускает реакцию.

Когда меня уводили, съемка еще шла, но Эмбер посмотрела на меня таким взглядом, что я подумал, что между нами что-то есть. Вы знаете этот взгляд: «Мы еще не закончили». У меня было назначено несколько рекламных съемок в нашем нью-йоркском офисе, но я позвонил и отложил их. Плюнув на осторожность, я спросил продюсера шоу, не могу ли я просто посмотреть последние пятнадцать минут шоу, и мне разрешили спокойно это делать.

– Я бы хотел после поговорить с мисс Джонс, – спросил я женщину-продюсера. – Это возможно?

– Так я и подумала, – ответила она, закатив глаза. – Я скажу ей, что вы ждете, как только она закончит. Ждите здесь.

Я наблюдал, как Эмбер и ребята подшучивают над новостями дня, и ей сказали, что она может приходить в любое время. Она была в своей стихии. Я думаю, Эмбер была рождена для того, чтобы быть перед камерами.

Потом шоу закончилось, и я увидел, как женщина-продюсер что-то шепнула Эмбер на ухо. Ее реакцией было удивление.

– Правда? – Я увидел, как она улыбнулась, когда женщина указала на меня возле двери. Эмбер позволила технику забрать у нее микрофон и встала, чтобы подойти ко мне.

– Капитан Григгс! – сказала она, используя мое отставное военное звание. – Чем обязана?

– Пожалуйста, – сказал я. – Зовите меня Норрис.

– Норрис, – сказала она и покраснела.

Я знаю, я – тот самый Норрис Григгс, что встречался с Греческой Молнией. Но это была Эмбер Джонс. А когда Эмбер Джонс краснеет при виде тебя... ну, скажем так, я был ошеломлен. Не в обиду всем женщинам, с которыми я встречался раньше, думаю, в тот момент для меня не существовало в мире другой женщины. Даже в первый день нашего знакомства в Эмбер было что-то такое, что говорило мне, что она особенная. Я знаю это, потому что у меня заплетался язык, и я нервничал. Я! Нервничал?

Мы пошли на завтрак, поздний завтрак для Эмбер, не спавшей с трех утра. Было ощущение, что я разговариваю со старым другом. И это была самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни. Я знаю. Люди думают, что вся эта косметика и освещение заставляют телевизионных женщин выглядеть сексуальнее, чем они есть. Но Эмбер развеяла этот миф, когда мы сидели там близко друг от друга. Мы проговорили три часа, причем я много слушал, пока Эмбер не зевнула.

– О, Норрис, – сказала она почти в ужасе. – Я не хотела этого делать. Просто мало спала, и...

– Не волнуйся, – ответил я. – Но должен сказать, что все это мне очень понравилось. Мы можем повторить?

– У меня выходной до конца дня и завтра, – сразу же сказала она. – Поужинаем сегодня?

– Я как раз собирался спросить об этом, Эмбер, – ответил я, а потом рискнул. – Эмбер, мне кажется, или я чувствую между нами что-то особенное?.

Она посмотрела на меня несколько секунд и улыбнулась.

– Ты не одинок, Норрис, – ответила она. – Я не часто приглашаю мужчин на ужин. На самом деле, ты – первый.

– Для меня это большая честь, – ответил я. – Я должен спросить еще одно. Ты с кем-нибудь связана?

– Никто не имеет на меня прав, Норрис, – ответила она. – Я встречаюсь, но ни с кем особенным. А что насчет тебя и бегуньи?

Настала моя очередь краснеть.

– Ну, кажется, все закончилось. Она уехала в Европу, даже не попрощавшись. Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Если бы ты был моим мужчиной, я бы держалась за тебя, – сказала она, глядя мне в глаза.

Вот так мы и начали. Таков был наш первый день. Мы пошли на ужин, в танцевальный клуб, а потом катались на карете. К концу вечера мы держались за руки и целовались как сумасшедшие. Ближе к концу вечера возникло обычное напряжение, когда мы оба прижались друг к другу.

– Я оставлю это на твое усмотрение, – сказал я. – Я заеду за тобой завтра в какое-нибудь время или ты останешься со мной на завтрак?

Я получил ответ в виде ее руки над моей растущей выпуклостью.

– У тебя в отеле есть завтрак в постель? – с ухмылкой спросила она.

Через пятнадцать минут мы были в моем номере, и уже там снимали одежду. Я думаю, пуговица или две могли разлететься по комнате. Знаю только, что до Эмбер были женщины, а потом была только Эмбер. Я никогда не чувствовал себя настолько близким к женщине в первый раз с ней, никогда. Что-то было в ее прикосновении. С тех пор больше никого не было.

До развода.

***

И я приложил к нему руку. В значительной степени. Я знал, что у Эмбер сексуальное влечение трех женщин. Я знал, что она нуждается в этом каждый день, и не по разу. Я знал, что должен был доверять ей, но... просто не мог. Я несколько раз пытался, и каждый раз трусил. Вернуться в Ирак и сражаться на улицах было бы проще, чем рассказать Эмбер, почему у меня проблемы со здоровьем. Как мужчина может говорить об этом со своей женой? Как будто она не знает, что у меня проблемы? О чем, блядь, я думал?

Я, как оторванный от реальности болван, думал, что все наладится, но вместо этого становилось только хуже. И чем больше Эмбер подталкивала меня к сексу, тем хуже становилось. И как будто этого было недостаточно, я знал, что она нуждается в нем и, вероятно, пойдет искать его в другом месте. Если она это сделает, сколько продлится наш брак? Она найдет кого-то другого, и что тогда? В наши дни при разводе мужчина остается не у дел, а женщина получает детей и большую часть всего. Поэтому знал, что если она изменит, я должен ее поймать.

Я не только отрицал свои проблемы с эрекцией, но и был параноиком, обвиняя Эмбер в том, чего она еще не сделала. Или уже сделала? Понимаете, о чем я? Я сходил с ума.

Я связался со своим приятелем, и он порекомендовал другого бывшего военного и его жену проследить за Эмбер. О них обоих высоко отзывалось руководство армии, они основали свою собственную компанию по проведению расследований. Эти двое умели ловить изменщиков. И конечно, пока Эмбер была в Далласе, они позвонили мне и прислали видео и фотографии для просмотра. Я немного посмотрел, и меня вырвало.

На следующий день, пока Карен, моя теща, присматривала за детьми, пришел я со своим адвокатом и показал ей доказательства. Мне было жаль Карен. Она потеряла мужа вскоре после того, как мы с Эмбер поженились пять лет назад. К прошлому году она оправилась, и тут же я вывалил на нее все это. Я увидел на ее лице боль и разочарование и почувствовал себя дерьмом. Она не делала ничего подобного. Это сделала Эмбер.

Но ведь не только Эмбер, правда? Вы знаете, что происходит с чрезмерно сексуально озабоченной женщиной, которую отрезали? Она сходит с ума, постоянно думая о сексе.

До того как она встретила меня, у нее было три парня, с которыми она встречалась на постоянной основе. Ни один из них не был ЕЕ парнем, но все были сексуально способны и готовы быть постоянными половыми партнерами без осложнений. Эмбер много путешествовала и не могла поддерживать отношения с перерывами в сексе. Поэтому у нее в жизни просто не было постоянных мужчин. Она убедила себя, что ей это не нужно. Но, глядя на то, как она отреагировала на меня, когда встретила, и как мы поженились всего через несколько месяцев, я говорю, что хоть она и не знала, ей нужен был постоянный мужчина и дети.

Так мы создали эту семью, и у нас родились двое замечательных двойняшек. Мальчик и девочка. Идеальная семья, правда? Идеальная. Сейчас я ненавижу это слово. Оно напоминает мне о моем высокомерии. Я думал, что я идеален с идеальной женой. Но, как вы видели, наш карточный домик был обречен на крах.

***

Встреча с Эмбер в квартире Карен.

– Знаешь, она у меня дома, – сказала Карен тем утром.

Она приехала присмотреть за детьми, а я собирался на работу. Я замер, потянувшись за чашкой кофе.

– Не пролей, Норрис, – сказала она со своим взглядом.

– Да, мэм, – ответил я и осторожно отпил глоток.

Не знаю почему, но Карен умеет мной командовать, как моя мама в детстве. Я – взрослый мужчина, отец и владелец собственной компании. Но Карен разговаривает со мной как с десятилетним ребенком, и я просто делаю то, что она говорит. Не сказать, что она часто так делает. Но когда она это делает, у меня возникает ощущение, что все так, как было до того, как я развелся с ее дочерью. Когда мы все были семьей.

– Итак, какие у тебя планы на сегодняшнее утро? – спросила она, глядя на меня пронзительными глазами.

Эта женщина – ведьма!

– Как думаешь, она станет со мной разговаривать? – нервно спросил я.

– Вот объясни мне, Норрис. У тебя – Медаль Почета. Ее не вручают трусам. Так почему ты боишься поговорить со своей женой?.

– Не знаю, Карен, – смущенно ответил я. – Сам не понимаю. Я столько всего пережил в своей жизни. Все поразительные успехи. И все же, Эмбер стала моей неудачей.

– Моя дочь умерла?

– Нет, Карен! О чем ты говоришь?

– Если бы моя дочь умерла, ты бы потерпел неудачу. Но она просто не с тобой, так что, все что тебе нужно, это привести задницу своего мистера... не настолько идеального как я думала... туда и поговорить с твоей женой. Это что, высшая математика или что-то в этом роде?

– Нет, Карен, – ответил я заплетающимся языком. – Я просто...

Клянусь, я никогда не думал, что она такая быстрая. Карен промелькнула через кухню и дала мне пощечину, прежде чем я успел среагировать.

– Проклятье, Карен! Какого черта?!

– Вот-вот, – сказала она с вызовом, положив руки на бедра. – Ты злишься? Сходишь с ума? Что собираешься с этим делать?.

Затем Карен улыбнулась и протянула руку к тому месту, где ударила меня.

– Сынок, послушай меня. Если ты не пойдешь и не поговоришь с ней, то будешь жалеть об этом до конца своих дней. Ты ведь знаешь это, не так ли?

Она была права. Я буду об этом жалеть. С тех пор как мы с Эмбер расстались, я шел по жизни как сомнамбула. Я развелся с ней не для того, чтобы начать жизнь заново. Я использовал развод в качестве наказания. Потом, когда осознал свои ошибки, я был слишком напуган, чтобы встретиться с ней напрямую. Что, черт возьми, со мной не так? Она права.

Я встречался с вражескими убийцами и расправлялся с ними, не моргнув и глазом. Но разговор с женой пугал меня до смерти. Это было за гранью примирения. Эмбер ни за что не вернулась бы после того, как я развелся с ней, использовав брачный контракт, забрав у нее детей и все наше имущество. Она виделась с детьми раз в неделю и жила в обшарпанной квартире в здании законодательного собрания. Она была далеко не бедной, но я выкинул ее из нашего образа жизни, круга друзей и роскоши, которую обеспечивали ей наши деньги.

– Хорошо, – ответил я, сделав глубокий вдох. – Я пойду.

Карен кивнула и отвернулась, но остановилась. Она снова посмотрела на меня назидательным взглядом.

– Не испорти Рождество, Норрис.

***

Письмо Эмбер Санте

Прошло чуть больше недели, когда Карен сообщила, что мы с ней должны вместе посмотреть кое-что по телевизору.

– Это важно? – спросил я. – Я хочу посмотреть кое-что по ESPN.

На секунду я подумал, что она снова даст мне пощечину, и отстранился. Эта женщина – ведьма. Я не шучу. Что за херня с женщинами в этой семье? Представляю, что будет, когда вырастет моя дочь. Их станет трое!

– Когда это будет? – спросил я.

– В девять вечера, – сказала она, глядя прямо на меня.

В девять вечера идет шоу Эмбер. Она ведь не хочет... правда? Но она хотела. Чертова ведьма!

Мы сидели вместе и смотрели, как Эмбер читает письма Санте. Было мило, но, честно говоря, я был заворожен поведением моей жены и, если честно, ее красивыми скрещенными ногами и идеальными грудями, напряженными под красным платьем, которое казалось на ней нарисованным. Эти ублюдки на Fox знают, как использовать женщин для повышения рейтинга. Не то чтобы я возражал. Но это была не обычная малышка из Fox.

Затем Эмбер сказала что-то о письме, и мое сознание вернулось к реальности, когда она начала его читать.

Дорогой Санта,

Я все объясню.

В прошлом году я совершила самую большую ошибку в своей жизни, предав доверие моего любящего мужа. Поддавшись эгоистичному желанию, я причинила боль ему, опозорила свою мать и поставила под угрозу будущее своих детей. Мой муж совершенно справедливо развелся со мной, и последний год я провела, жалея себя, злясь на себя и временами желая, чтобы открылась яма, в которую я могла бы упасть за то, что сделала.

На днях появился мой муж и попросил со мной поговорить. Вместо того чтобы выкрикивать в мой адрес упреки и обвинения, которые я заслужила, он передо мной извинился. Передо мной! Перед той, кто предал и причинил ему столько боли.

Санта, мой муж – ветеран, страдающий посттравматическим стрессовым расстройством. Он сказал, что вместо того чтобы довериться мне и поговорить со мной о том, что послужило причиной и через что он проходит, он отстранился от меня и почувствовал себя ответственным за то, что сделала я. Представь себе, Санта! Мужчина, которого я обидела, считал виноватым себя.

Санта. Я знаю, что подвела своего мужа в трудную минуту. Вместо того чтобы заставить его поговорить со мной, я сосредоточилась на своих желаниях и потребностях, а не на его. Я не заслуживаю этого человека, Санта. На самом деле не заслуживаю. Но я люблю его, Санта. Я люблю его всем сердцем и больше всего на свете хочу провести остаток своей жизни, чтобы искупить свою вину перед ним и помочь ему вырастить наших двоих детей.

Так что, пожалуйста, Санта. Если можешь, замолви за меня словечко перед Богом и узнай, нет ли места в сердце моего мужа, чтобы простить меня и позволить снова стать частью его жизни.

И спасибо за ту Барби, что подарил, когда мне было пять лет.

Искренне твоя,

Эмбер Джонс. Бывшая Эмбер Григгс.

Она сложила письмо и сказала:

– Норрис, прости меня, детка.

Затем экран почернел перед рекламой.

Я сумел сдержаться перед Карен и бросился в ванную. Едва закрылась дверь, я умыл лицо и уставился в зеркало.

В моем мозгу постоянно мелькало наставление Карен: «Не испорти Рождество, Норрис».

Я взял себя в руки и вернулся в гостиную. Шоу Эмбер закончилось, и Карен выключила телевизор. Она похлопала по сиденью на диване рядом с собой, приглашая меня сесть. Как собака Павлова, я сделал то, что она просила.

– Итак, – сказала она, – мяч на твоей стороне, Норрис. Она только что попросила перед тобой прощения на глазах у всей страны. Что будешь делать?

Я смотрел на Карен почти в панике. Я никак не ожидал, что Эмбер сделает такое. С одной стороны, я был в восторге от того, что она все еще меня любит и хочет наладить отношения. Но с другой стороны, я был в замешательстве от того, что наделали мы с Карен.

Это было всего один раз, но все же, я занимался сексом с матерью моей бывшей жены. Жены, которую все еще люблю.

Дилемма.

– Карен, как нам быть с тем, что мы с тобой сделали? – спросил я.

– То, что мы сделали, Норрис, было терапией для тебя и прекрасным вечером для меня, который я никогда не забуду, – сказала она, и я почувствовал, что меня начинает мутить. – Теперь ты знаешь, что все работает, Норрис.

– Никаких «но»? Никаких сожалений и проблем в будущем?

– Норрис. Ты – милый и красивый молодой человек. Секс с тобой был из этого мира. Я буду помнить об этом всю жизнь. Но мне почти пятьдесят. А тебе сколько?

– Тридцать два, – ответил я с вежливой улыбкой.

– Самое большее, что у нас с тобой может быть, если у вас с Эмбер ничего не получится, это секс. Как вы, молодые люди, это называете? О да. Переспать. Верно?

– Верно, – ответил я, и мы улыбнулись друг другу.

– И есть еще одно, Норрис. – Я ждал, пока она скажет. – Если вы с Эмбер наладите отношения, я тебе и детям не понадоблюсь. Даже если я тебе и понадоблюсь, у тебя будет Эмбер. А я никогда не встану между моей дочерью и ее мужем, если вы сойдетесь.

– Понимаю, – ответил я.

– И еще одно. Я хочу найти кого-то, с кем у меня будут отношения. Кого-то близкого к моему возрасту, Норрис. Я любила своего мужа и всегда буду любить. Но его больше нет. Пока смерть не разлучит нас, верно? Ну, она разлучила. И мне одиноко. Хочу тебя поблагодарить за то, что ты напомнил мне, что я должна жить и найти своего мужчину.

– Кем бы он ни был, Карен, он – счастливец и не знает об этом.

– Этот засранец меня игнорирует, а мы ведь еще даже не знакомы, – хихикнула она, и я рассмеялся вместе с ней.

– Карен, теперь я знаю, откуда у Эмбер ее индивидуальность.

– Прекрати, – сказала она, в то время как по ее щеке побежала слеза. – Возможно, я отрежу тебя, когда ты и моя девочка снова будете вместе. Но это не значит, что у меня нет к тебе чувств. Я уже люблю тебя и очень хочу, чтобы ты пошел к ней. Ты ведь идешь к ней?

Я отвернулся.

– Я все еще думаю об этом, Карен. Пожалуйста, позволь мне принять решение самостоятельно.

Карен поцеловала меня в щеку и вышла за дверь на ночь, чтобы дать мне возможность подумать и решить, что делать.

***

Лэнс и я объяснились

– Мистер Григгс, вам звонит мистер Лэнс Хендрикс из новостей NBC, – сказала моя помощница Дженни Ривера. – Мне его соединить?

Лэнс, мать его, Хендрикс. Эмбер выбрала ходячий пенис, чтобы изменить мне. Несколько месяцев назад мы с ним разговаривали, когда он пришел ко мне в офис, чтобы извиниться и выступить в защиту Эмбер. Какого хрена ему нужно? Моей первой мыслью было сказать Дженни, чтобы она послала его на хуй. Но это не входило в ее обязанности Посылать любовь своей жены на хуй – это не то, что вы делегируете своему любимому помощнику. Она организовывала мою деловую жизнь. Вроде как работающая жена без привилегий. Это важнее.

– Соедини с ним, – с апломбом ответил я.

– О, я чувствую дух Рождества, – сказала Дженни и подключила меня.

– Что тебе нужно, Лэнс? – спросил я.

Честно говоря, я должен был выбить из этого парня все дерьмо в первый же день, когда его встретил. Не то чтобы он пугал меня внешностью или чем-то еще. В другое время и в другом месте мы могли бы поладить. За исключением одного: он трахал мою жену, зная, что она ему не принадлежит. И ведь у него имеется своя жена. Эта горячая женщина из пресс-службы Госдепартамента была и остается его женой. Но, как выразились моя дорогая жена и он, их супругов не было рядом.

– Норрис, – вежливым голосом сказал он, – сегодня Рождество, и Эмбер практически умоляла тебя вернуть ее на общенациональное телевидение. Почему бы тебе не...

– Лэнс, это она тебя подговорила? – спросил я, начиная на него злиться.

– Нет, Норрис, – ответил он в своей вежливой и извиняющейся манере. – Я держусь подальше от Эмбер уже несколько месяцев. Как и обещал. Я искренне сожалею о том, что случилось. Я делаю это по определенной причине. Теперь, блядь, послушай меня, а потом можешь повесить трубку и больше никогда со мной не разговаривать. Приехать в Вашингтон и избить меня. Мне все равно. Только лицо не повреди, ладно?

– Ладно, мудак, говори, – сказал я.

– Норрис. Я знаю Эмбер больше десяти лет. За это время не было никого, в кого бы она была влюблена. У нее были друзья-мужчины для секса, но не было ни одного мужчины, в которого она была бы влюблена. Я никогда не понимал этого и беспокоился за нее. Но таков был ее путь, а я был просто другом. Другом, которому она позвонила в тот день, когда встретила тебя. Знаешь, что она мне сказала, волнуясь как школьница?.

– Что?

– Что она, возможно, нашла парня, с которым стоит пойти на свидание. Вы с ней еще даже не были в постели, а она уже посчитала тебя достаточно особенным, чтобы позвонить мне в Лондон и сказать об этом. Я был рад за нее и надеялся, что ты поступишь с ней правильно. И ты поступил. Брак, дети, все дела. А я вот все еще пытаюсь уговорить жену завести ребенка. Ладно, забудь об этом. Вернемся к Эмбер. Дело в том, что она была влюблена в тебя с того самого момента, как вы с ней впервые увиделись. Ты сбил ее с ног. Нет никого, никого кроме тебя, в ее сердце. Ты понимаешь?

Я молчал, пытаясь осмыслить сказанное.

– Послушай, Норрис. Я уже раньше говорил тебе. Эмбер – очень сексуальная женщина. Я думаю, ей было одиноко или она давно тебя не видела. Но ей просто требовалась разрядка. Как долго у вас не было секса?

– Это личное дело, Лэнс, но я видел ее за два дня до этого.

Настала очередь Лэнса замолчать.

– Норрис, я знаю Эмбер. Она может любить и нуждаться в сексе, но две недели, если понадобится, она продержаться может. Хочешь сказать, что у вас с ней был секс за два дня до этого, и из-за этого она бросилась на меня в Далласе?

– Лэнс, ты переходишь черту.

– Возможно, – ответил он, – но я готов поклясться на стопке библий, что при мне Эмбер никогда тебя не ругала. На самом деле все было наоборот. Эта женщина любила тебя тогда, любит сейчас и, вероятно, умрет, любя тебя. И, возможно ты не хочешь этого слышать, но ты не заслуживаешь ее, водя за нос.

– Я не держу ее на привязи, – ответил я. – Я с ней развелся.

– Чушь, Норрис, – ответил Лэнс. – Ты знаешь, что она тебя любит, а сам оставляешь ее в подвешенном состоянии. Это из-за мести за прошлый год? Если да, то тебе нужна психотерапия. Смирись с этим. Либо верни ее обратно, либо позвони и скажи, что все кончено.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил я его.

Настала его очередь молчать.

– Я не приближаюсь к Эмбер, – наконец, ответил он, – но разговариваю с ней по телефону. Я не обещал прекратить делать это. Я – ее друг. Единственный, кому она доверяет.

Вот это меня разозлило.

– Это мне она должна доверять! – хрипло сказал я.

– И доверяла, – ответил Лэнс. – А ты был с ней честен?

– Да пошел ты, Лэнс, – ответил я. – Может, у меня и были проблемы, но я ей не изменял.

– Ну и молодец же ты, – передразнил он мои колебания. Казалось, он знал больше чем говорил. – У тебя теперь моральное превосходство, не так ли?

– Лэнс, что именно она тебе сказала?

– Почему я должен тебе говорить? – ответил он. – Чтобы ты мог использовать ее слова как боеприпас, чтобы выстрелить в нее? Повод, чтобы наказать еще больше, оставив на произвол судьбы?

– Нет, просто хочу знать...

– Мистер Герой Войны знает все лучше нас всех. Ты сделаешь это и опять разобьешь ей сердце. Но когда-нибудь твои дети станут достаточно взрослыми, чтобы понять, что ты, блядь, сделал с их матерью. А я позабочусь о том, чтобы они знали, каким бессердечным мудаком был их отец, когда их мать в нем нуждалась.

К тому времени я уже кипел. Мне так хотелось накричать на него в ответ, проклясть его и бросить трубку. Но одно сдерживало. Лэнс, мать его, Хендрикс... был прав.

***

Рождество Эмбер – ее история

Это была тоскливая ночь в Вашингтоне. За два дня до этого выпал снег, а потом пошел дождь и похолодало. Повсюду был лед. Хорошо, что большинство людей уехало из города, иначе движение было бы затруднено.

По итогам шоу были получены отличные рейтинги. Но шли дни, а Норрис не выходил на связь, и люди начали задаваться вопросом, не было ли это плохой идеей. Сначала электронная почта была просто сумасшедшей. Некоторые представители сети хотели, чтобы я выступила и обо всем рассказала, но я отказалась. Роджер, глава сети, встал на мою сторону и вынес решение в мою пользу.

– Она выложила свое сердце на всеобщее обозрение, – сказал он. – Если ее мужчина выйдет на связь, мы сможем его использовать. Если нет, то дадим ей покой и уединение. Бедная девушка будет нуждаться в этом.

Конечно, я услышала это лишь позже. По мере приближения Рождества я, то тревожилась, то разочаровывалась, понимая, что навсегда потеряла Норриса. Чтобы не сойти с ума в своей квартире, я вызвалась поработать в канун Рождества. Я вела трогательное шоу в восемь часов, подменяя мистера Билла, который тогда работал на телеканале. Это был обзор политического цирка, который был в Вашингтоне, и некоторые иностранные новости. Я была на автопилоте, сосредоточившись на бегущей строке и заметках. Когда все закончилось, я поняла, что возвращаюсь в пустое жилище, одна.

Я едва не решила не идти домой, но погода заставила меня передумать о том, чтобы пойти выпить со своей рабочей командой. Через полчаса я была дома. Слава Богу, что есть внедорожники с большими шинами. Я припарковалась, взяла свою дорожную сумку с одеждой, которую брала на съемки, и вошла в здание. Охранник улыбнулся мне; он всегда улыбался и раньше, но сегодня его улыбка казалась какой-то другой. Я поздравила его с Рождеством и поднялась на лифте наверх. Когда дверь лифта закрывалась, я увидела, что он говорит по мобильному телефону, глядя на меня.

«Угадай, кто здесь?», – наверняка говорил он какой-нибудь сплетнице, заплатившей ему за репортаж о моей неудачной жизни. Я могла представить себе заголовок на следующий день.

ЭМБЕР ДЖОНС РАЗБИЛАСЬ И СГОРЕЛА, КОГДА БЫВШИЙ МУЖ ОТВЕРГ ЕЕ В КАНУН РОЖДЕСТВА.

Смирись, Эмбер. Ты хотела публичной жизни. Что ж, смирись с этим. Я могла лишь представить, что творилось на моих страницах в Facebook и Tweeter. Я даже не удосужилась обновить их с прошлых выходных. Это тоже попало в сплетни. Я стильно крушила и сжигала себя.

И все же, после того как дверь лифта закрылась и я осталась одна, я разрыдалась. Я знала, что шансов мало, но надеялась. Я надеялась, что, возможно, услышу что-нибудь от Норриса. Если не примирение, то хоть благодарность за попытку по электронной почте? Телефонный звонок? О боже, я была в таком смятении.

Я зашла в свою квартиру и забрала почту, решив прочитать позже. У меня была маленькая елочка у окна, но она была скудной и лишь давала ложную надежду на то, что кто-то захочет встретить Рождество со мной.

Бросив пальто и вещи на диван, я пошла на кухню, нашла бутылку водки «Столичная» и апельсиновый сок. По плану я должна была ничего не чувствовать в течение получаса. Я смешивала первый стакан, когда раздался звонок в дверь. Черт! Наверное, та женщина из дома напротив хотела что-то одолжить. Эта сучка просто хотела сказать своим друзьям, что Эмбер Джонс и она – подруги. Я видела ее сообщения на Facebook.

Я открыла дверь и чуть не упала в обморок.

– Счастливого Рождества! – сказали они хором.

Там были мама с детьми, Лэнс и его жена Анна. И Норрис! Я не могла говорить от шока.

– С Рождеством, мамочка, – повторяли дети, и мне пришлось упасть на колени, чтобы обнять их.

– Я люблю вас, ребята, – сказала я, взяв их на руки и обняв.

– Мамочка, ты меня раздавишь, – сказала моя маленькая девочка. Сын же только рассмеялся.

– Заходите все, – сказала я, глядя на взрослых в состоянии, близком к шоку. Моя мама закатила глаза и внесла два больших пакета с ручками, полные бутылок и еды. Лэнс и Анна принесли коробки с подарками вместе с Норрисом, который подмигнул мне.

Я больше не могла сдерживаться и начала плакать. Пока я плакала, взрослые отвели детей к елке, за одним исключением. Норрис остался рядом со мной и смотрел на меня.

– Я видел твое письмо в Санта-шоу, – сказал он нервно, но по-хорошему улыбаясь мне. – Хочешь знать, о чем попросил его я?

– О чем? – прошептала я, и мой голос надломился.

– Чтобы ты меня простила.

– Что ты сделал такого, чтобы я тебя простила?

– Целый список, Эмбер, – сказал он, взяв меня за руки. – Я не доверял тебе. Я не верил в тебя. Я не рассказывал тебе о том, что я сделал. Я... я не был верен тебе после нашего развода.

– Тогда мы уже не были женаты, Норрис, только я. Ты хотел уйти, так что, то, что ты сделал тогда, не имеет значения.

– Не имеет значения?

– Нет. Но мне нужно знать, в чем дело сейчас. Просто чтобы милым со своей бывшей женой на Рождество? И зачем привел сюда Лэнса?

– Несколько месяцев назад моим первым побуждением было выбить из него дерьмо. Но каждый раз, когда мы разговариваем, он принимает твою сторону, как будто он – твой лучший друг. Сказал мне, что если я не поступлю с тобой правильно, он скажет нашим детям, что я был для тебя дерьмом.

Я посмотрел на Лэнса, который сидел рядом с Анной и смотрел в нашу сторону, в то врем как она и мама делали то же самое. Дети уже играли с какими-то игрушками и коробками. Лэнс улыбнулся и кивнул мне.

– Я бы пригрозил его избить, – сказал Лэнс, – но все мы знаем, что этого не получится, поэтому прибег к шантажу.

– Это – мой парень, – сказала Анна, закатывая глаза в притворном неодобрении. Затем поцеловала и обняла Лэнса. А после строго посмотрела на меня, напоминая, что я должна держать руки подальше от него.

Я снова повернулась к Норрису.

– Так ты здесь по принуждению? – спросила я. – Не хотел здесь быть?

Он кивнул и опустил глаза в раскаянии, прежде чем снова посмотреть на меня.

– Норрис, пожалуйста, не играй с моим сердцем. Ты все еще меня любишь?

– Да, Эмбер. Люблю. Мне просто стыдно за то, как я с тобой обращался.

Я прижала его к себе, потом посмотрела на его лицо.

– Тогда скажи. Я уже заявила всему миру, что люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе. Все что тебе нужно, это прошептать мне.

– Я сделаю больше, Эмбер, – сказал он. – Идем со мной.

Он схватил меня за руку и вытащил за дверь в коридор. Там нас ждала съемочная группа Fox и та бродяжка, мой бывший продюсер, что получила шанс сняться на камеру в прошлом году в Далласе.

– Ну, ребята, – сказала она в камеру, – вот и они. Норрис и Эмбер.

Я удивилась и посмотрела на Норриса, который улыбался от уха до уха.

– Я тебя убью, – услышала я свои слова, когда Норрис обнял меня. Он лишь рассмеялся.

– Подожди, потому что мне есть что сказать, – он повернулся и посмотрел в камеру.

Амбициозная сучка, имя которой я не буду называть, попыталась задать вопрос, но Норрис прервал ее. Что ж, он уже на моей стороне.

– Итак, друзья, – сказал он, глядя в камеру, – сегодня канун Рождества, и вы хотите быть со своей семьей, поэтому мы сделаем все коротко и мило. Санта получил письмо Эмбер и послал одного из своих помощников показать мне свет. У него был вопрос ко мне: хочу ли я провести остаток жизни без Эмбер? Это было похоже на историю о Гринче, где я должен был выбирать между жизнью с ней и без нее. Но я уже знаю ответ. Надеюсь, Санта ответит на мою просьбу, чтобы Эмбер захотела принять меня обратно так же сильно, как хочу я сам, чтобы она вернулась.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня.

– Я приму, Норрис. При одном условии. Скажи это так, чтобы услышал весь мир.

Норрис посмотрел на меня, потом на камеру и снова на меня.

– Я люблю тебя, Эмбер. Просто не знал, насколько сильно.

Кажется, он пытался сказать что-то еще. Но тут из своих квартир повыбегали соседи, чтобы попасть в камеру. Съемочная группа кричала и орала, а когда мы с Норрисом целовались, вышла моя мама. Я думаю, это мама сказала телевизионщикам: «отвалите». Мама любит смотреть британские телевизионные детективы, так что вы понимаете.

***

Эмбер

Ладно, вы, наверное, хотите знать, поженились ли мы еще раз. Ну, мы решили некоторое время встречаться, прежде чем снова попробовать жениться. Скажем так, мы оба слегка стесняемся. Я все еще работаю в Вашингтоне, а Норрис – в Нью-Йорке. Но мы летаем и навещаем друг друга. Дважды в неделю мы видимся, когда я заканчиваю свой контракт в Капитолии. Теперь я – корреспондент Министерства обороны. Когда мне приходится путешествовать, Норрис едет со мной в качестве консультанта. Он следит за тем, чтобы я использовала правильную терминологию и не опозорилась.

Мама по-прежнему присматривает за детьми, но мы наняли няню, чтобы у нее было свободное время по вечерам, когда нас рядом нет. Она встречается с нью-йоркским полицейским. Он на пару лет моложе, но никто не считает.

Лэнс и Анна, наконец-то, ждут ребенка. Мы с ними видимся, хотя и нечасто, но мы с Лэнсом все еще разговариваем по телефону, но уже не так часто. Анна отвела меня в сторону и сказала, что если я еще раз трахну ее мужа, она проткнет мне соски булавками без дезинфицирующего средства. Я усвоила урок: он – под запретом.

На прошлой неделе мы с Норрисом вместе отправились в отпуск на круизном лайнере. Потратили на путешествие целое состояние только для того, чтобы провести большую часть времени, трахаясь и занимаясь любовью в нашей каюте. У Норриса больше нет проблем в этой части.

Мы вместе ходим к его психотерапевту. Теперь я знаю, что вызвало его эмоциональное расстройство, и мы работаем над его проблемами с доверием ко мне. Жизнь нелегка. И отношения тоже. Но мы оба научились доверять и быть честными друг с другом. Нас это сближает.

И еще кое-что. Однажды вечером, вскоре после того Рождества, моя дорогая мама и Норрис рассказали мне о своей выходке. Я сделала вид, что была шокирована, но мама сразу же все разъяснила.

– Ты была не замужем за ним, – сказала она мне, – и лучше бы он был со мной, кто передаст его тебе в рабочем состоянии. Если бы он был с какой-нибудь шлюхой, она бы оставила его себе. Так что, не за что.

Я не стала благодарить. Но когда они вместе рассказали мне все, я посмотрел на Норриса.

– Ладно, теперь мы с тобой квиты. Я трахнула Лэнса, а ты – маму. Больше не надо, да?

– Милая, – с ухмылкой глядя на меня, сказал он, – это всего лишь секс.

***

От автора

Уверен, что многие из вас в комментариях всыплют мне по полной. Многие из вас просили меня написать окончание, и я это сделал. Как говорил Синатра: «сделал по-своему».

И еще кое-что. Я – бывший военный. Как и большинство мужчин в семье моей жены. Мой отец был ветераном Второй мировой войны с тяжелым посттравматическим стрессовым расстройством. Война была в нашем доме, когда мы росли, потому что он принес ее с собой. Его посттравматическое стрессовое расстройство было связано с чувством вины выжившего.

Ветераны страдали и страдают ежедневно, чтобы мы, гражданские, могли иметь свободы, которыми наслаждаемся. Одна из них – свобода слова (если вы не заходите в Facebook и Twitter). Поэтому, когда решите обругать Норриса, помните это. Он не полностью здоров.

Да, ветеринары могут прекрасно функционировать на большинстве уровней, но обычно есть одно: то, что поразило их до глубины души, и оно заставляет их страдать. Если вы знаете такого ветерана, будьте терпеливы. Но не настолько, чтобы позволить им крутить вами. Скажите им: «лечение – это вариант, и хороший, так что, не уклоняйтесь от него». Может пройти некоторое время, прежде чем они придут к пониманию того, что им нужна помощь, но это лучше, чем игнорировать их или смотреть на них свысока.

Ладно. Я слез со своей трибуны.

Итак... еще раз. Счастливого Рождества и до следующего раза.