Мои пальцы нетерпеливо забарабанили по столу. Я украдкой взглянул на часы и увидел, что время быстро приближается. Будь моя воля, мы бы уже ушли отсюда. Конечно, будь моя воля, я бы не оказался в таком положении. Я посмотрел на свой стакан: пустой. Что же касается его стакана, то, скажем так, он уже полчаса потягивал пиво.

Мои пальцы продолжали нетерпеливо барабанить, когда я вдруг почувствовал её руку на своей. Её тонкие пальцы держали мои, прикосновение прохладной кожи успокаивало меня. Я повернулся, чтобы посмотреть на Микаэлу, которая посмотрела на меня, как бы говоря: "Я знаю, ещё несколько минут". То, что она на самом деле сказала, было адресовано мужчине напротив нас.

— Мы так рады, что всё получилось так хорошо, мистер Хьюм, - сказала Микаэла.

— Мэтт, если не возражаете. Всё благодаря тебе, - ответил он.

— На самом деле нас двое, - сказала она, поворачиваясь ко мне. - Нейт много работал над этим.

— Хм, - сказал он, едва удостоив меня взглядом.

Тем не менее клиент, казалось, был готов съесть её. Микаэла была красивой девушкой, но для этой конкретной встречи она также решила надеть привлекательное и облегающее красное платье. Оно была довольно скромным в некоторых отношениях, длиной до колен, с легким намёком на декольте, но всё равно на неё повернулись немало голов. Микаэла всегда старалась хорошо одеваться для клиентов.

Мы отправились в эту поездку вместе, чтобы завершить контракт. Контракт был заключён, подписан, скреплён печатью и доставлен. Но, как это часто бывает в этом бизнесе, болтовня не прекращается. Это не всегда так плохо. С некоторыми клиентами было очень весело. С другой стороны, этого парня больше всего интересовало мысленное раздевание Микаэлы.

— Ты счастливчик, Нейт, - сказал он мне.

— Что ты имеешь в виду, Мэтт?

— Отличная работа, красавица, жизнь бывает и похуже.

Микаэла и я обменялись взглядами, прежде чем рассмеяться.

— Мы не пара. Я замужем, - сказала Микаэла, сверкнув обручальным кольцом.

— И не со мной, - быстро добавил я.

— О, мне очень жаль. Я просто предположил, наблюдая за вами, ребята, на прошлой неделе. Вы двое были неразлучны. И все эти общие взгляды, общая еда. Я даже видел, как ты поправляла ему воротник, Микаэла.

— Я просто хочу, чтобы мой коллега внимательно следил за нашим самым важным клиентом, - рассмеялась Микаэла.

— Если бы я был твоим мужем, я бы ревновал тебя к этому, - сказал он, указывая на меня, прежде чем добавить: - Или наоборот?

Он издал сдавленный смешок, когда мы с Микаэлой изобразили улыбки. Эта последняя шутка попала слишком глубоко в меня. Глядя на Микаэлу, сидящую рядом со мной, потягивающую остатки вина, выглядящую так же шикарно, как и всегда, и пахнущую так же великолепно, как и всегда, было трудно не влюбиться в неё. И после того, как я проработал с ней последние пару лет, я влюбился.

Это была наша первая совместная деловая поездка. И хотя большую часть времени мы проводили, погруженные в бумажную работу и подлизываясь к Мэтту Хьюму, я должен был признать, что было что-то очень заманчивое в том, чтобы провести целую неделю вместе, завтракая, обедая и ужиная вместе, проводя часы напролёт в компании друг друга и не один раз задерживаясь допоздна и выпивая несколько стаканчиков. Иллюзия рассеивалась только тогда, когда мы возвращались в отель и расходились по своим комнатам.

— Я замужем уже год, - услышал я голос Микаэлы, когда наконец очнулся от своих грёз.

— А как же ты, Нейт? Женат? - спросил меня Мэтт.

— Нет. Но если ты встанешь на одно колено, Мэтт, я подумаю, - пошутил я.

Мэтт снова рассмеялся. Я снова почувствовал руку Микаэлы на своей, но на этот раз она повернула моё запястье так, чтобы видеть мои часы. Её глаза на мгновение расширились, прежде чем она снова обратила своё "лицо клиента", как она это называет, к Мэтту.

— Ну, Мэтт, это было потрясающе. Но если мы с Микаэлой хотим успеть на самолет, нам лучше поторопиться, - сказал я.

— Чепуха. Ты останешься ещё на одну бутылку, - сказал Мэтт, хлопнув ладонью по столу.

— Это великодушно, Мэтт, но контора с ума сойдет, если мы заставим их оплачивать дополнительные расходы.

— Я клиент, а клиент всегда прав. Выставь мне счёт.

— Что?

— Завтра ты сядешь на самолет. Выставь мне счёт, я оплачу расходы.

— Я сейчас же сообщу твоему боссу, - сказал Мэтт, доставая телефон.

Микаэла умоляюще посмотрела на меня. Она хотела быть здесь не больше, чем я. Я знал, что у меня есть выбор, но не знал, хочу ли я им воспользоваться. Но когда я посмотрел на неё, а она на меня своими глазами, я не смог устоять.

— Ну, Мэтт, я более чем счастлив остаться здесь и выпить с тобой под столом, но, боюсь, мы останемся вдвоём. Микаэла не сможет присоединиться к нам.

Если Микаэла и была смущена, то хорошо это скрывала. Что же касается Мэтта, то он едва скрывал свое разочарование.

— Она спешит на вечеринку по случаю 60-летия своего отца, - объяснил я.

Отцу Микаэлы исполнилось 60 лет 3 месяца назад, она повернулась и уставилась на меня. Я проигнорировал её и не сводил глаз с Мэтта.

— О, ты хорошая девочка. Ну, я не могу стоять между дочерью и днем рождения её старика, - сказал он.

Я повернулся к Микаэле и сказал: - Увидимся на работе в понедельник.

Микаэла широко улыбнулась и ласково положила руку на моё предплечье, прежде чем схватить свою сумочку и встать. Я повернулся к Мэтту и приготовился к тому, что потенциально может оказаться долгой ночью, если, конечно, моя авантюра не окупится. Я внимательно посмотрел на Мэтта и почти увидел, как движутся шестерёнки в его голове. Вдруг он покачал головой и сказал:

— Ах, тебе лучше пойти с ней, Нейт. Ты хороший человек, предлагающий составить мне компанию, но у тебя есть более важная роль в качестве эскорта молодой леди.

Про себя я вздохнул с облегчением. Внешне я сказал: - Ты уверен? В конце концов, сегодня пятница. Я всегда готов выпить.

— Ха! Ты мне нравишься, Нейт, но в следующий раз. Не ждите, пока я закончу, вам лучше поторопиться.

Мы быстро попрощались и бросились к двери. Я не осознавал этого, но Микаэла всё это время смотрела на меня. Я не заметил этого, пока мы не вышли на улицу и не остановили такси.

— Что?

— Ты действительно хороший друг, Нейт.

— О чём ты говоришь? - сказал я, поощряя её продолжать.

— Ты действительно собирался отпустить меня и остаться здесь с ним?

— Я знал, что ты хочешь домой.

— Да, но это было очень мило с твоей стороны. Спасибо, - сказала она, глядя мне прямо в глаза. От одного её взгляда у меня чуть не подкосились колени.

— Всё в порядке, - небрежно ответил я.

— Мы действительно опоздали?

— Нет, если мы поторопимся. Мы вернёмся в отель, возьмём чемоданы, выпишемся, а потом рванём в аэропорт.

— Правильно. Звучит хорошо. Думаешь, у нас получится?

— Да, не волнуйся, мы справимся.

***

— У нас ничего не вышло.

— Что?! - воскликнула Микаэла. - Отсюда я буквально вижу самолёт.

— Но они нас не пустят. Двери закрыты, мы его упустили.

— Нет! Что же нам делать?

— Дама за стойкой проверяет, когда следующий свободный рейс.

— Ты издеваешься надо мной!

— У тебя есть идея получше?

— Нет, я просто расстроена. Самолёт прямо здесь!

— А-а-а, вот он, - сказал я, когда мы смотрели, как самолёт удаляется от терминала.

Расстроенная, Микаэла тяжело опустилась на стул в зале вылета. Я посмотрел на часы - было уже поздно. Я выглянул наружу и увидел только темноту; солнце давно уже село. Нам казалось почти невозможным попасть сегодня на другой рейс. Как часто бывало в подобных обстоятельствах, я принялся расхаживать взад-вперед.

— Что ты делаешь? Садись, - сказала Микаэла.

— Я не хочу.

— Почему?

— Потому что я провёл с тобой достаточно времени на этой неделе, чтобы знать, что нужно дать тебе пространство, когда ты в таком состоянии.

Несмотря ни на что, Микаэла усмехнулась. - Садись, - сказала она более мягким тоном.

Я улыбнулся, скинул сумку с плеч и сел рядом с ней. Микаэла сказала:

— Я должна была тебя послушать. Нам не следовало обедать с Мэттом.

— Нет, ты была права. В конце концов, он клиент.

— Нет, ты просто хотел спокойно выпить вдвоём. Это было бы намного лучше, чем обедать с ним. Мне показалось, что он был довольно груб с тобой.

— Конечно, а как же, - ответил я, посмеиваясь про себя.

— Что это значит?

— Это значит: ты пьёшь в этом платье? У него появились идеи.

— А что не так с моим платьем? - сказала она, разглаживая складки на тонкой малиновой ткани.

— Ты выглядишь слишком мило, - сказал я, тщательно подбирая слова.

— И что?

— Мне что, нужно объяснять тебе по буквам? Он похотливый старик, а ты привлекательная двадцатилетняя девушка.

— Фу. Он женат.

— Это бы его не остановило.

— Я замужем, - возмутилась она.

— И я предполагаю, что это одна из многих причин, почему ты не стала бы спать с ним.

— Одна из многих, - рассмеялась Микаэла, соглашаясь.

— Тогда твой муженёк может быть спокоен.

— Поверь мне, он не спокоен.

Я в замешательстве нахмурился. Микаэла заметила тишину и повернулась, чтобы увидеть выражение моего лица. Она глубоко вздохнула, прежде чем усмехнуться про себя и сказать:

— Я не раз говорила ему о тебе.

— Что, вообще или только на этой неделе?

— И то и другое. Я имею в виду, что мы всё равно много общаемся на работе, так что, естественно, ты участвуешь в разговорах. Но на этой неделе из-за этой поездки ты стал просто рядом. Мне кажется, он начинает немного ревновать.

— Почему? Это не похоже на то, что мы делим номер в отеле или что-то в этом роде?

— Нет, я знаю. Но вчера я сказала ему по телефону, что мы ужинали каждый вечер и что мы хорошо понимаем друг друга. Он буквально ответил, спросив, есть ли у тебя девушка.

— Ну, ты не поймаешь меня на том, что я жалею твоего мужа.

Микаэла усмехнулась, прежде чем сделать паузу, чтобы обдумать мой ответ. – Ты о чём?

Прежде чем я успел ответить, нас прервал персонал аэропорта.

— Сэр, мне очень жаль, но сегодня на этом маршруте больше нет рейсов.

— Чёрт, - пробормотала Микаэла рядом со мной.

— Когда следующий рейс? - спросил я, вставая.

— Завтра днём. Вам заказать два места?

Я повернулся к Микаэле, которая сидела, скрестив руки на груди и молча кипела от злости. Недолгое веселье, которое мне удалось оживить, исчезло, и она вернулась к тому мрачному настроению, которое я так ненавидел.

— Микаэла? - осторожно спросил я.

Она едва заметно кивнула. Я повернулся к сотруднику, который тут же ушёл, чтобы всё организовать.

Я снова сел рядом с Микаэлой, но не сказал ни слова. Я, конечно, не принимал на свой счёт, что она так разозлилась из-за всей этой ситуации. Не говоря уже о развлечениях и играх, это была очень долгая и тяжёлая неделя. И хотя я мог бы найти радость в возможности проводить так много времени с девушкой, в которую я был так сильно влюблён в течение нескольких лет, я подозреваю, что это не впечатляло Микаэлу. Для неё это была просто долгая неделя, немного улучшенная присутствием хорошего коллеги.

— Может, вернёмся в отель? - спросил я наконец.

— Мы не можем этого сделать! - воскликнула она скорее от разочарования, чем от чего-либо ещё.

— Что, хочешь переночевать сегодня в аэропорту?

— Мы уже всё сдали.

— Они снова дадут нам комнаты. Мы выехали всего пару часов назад.

Микаэла громко фыркнула и скрестила руки на груди. Учитывая мои чувства к ней, я бы солгал, если бы сказал, что идея провести с ней больше времени не возбуждает меня. Хотя по понятным причинам я скрывал свой энтузиазм.

— Хорошо, мы вернёмся, - простонала Микаэла.

***

— Ты что, блядь, издеваешься? - выпалила Микаэла.

Она редко ругалась, но после аэропорта настроение у неё было отвратительное. Она отказывалась смотреть на консьержку или на меня, что, вероятно, было к лучшему, потому что на моём лице появилась улыбка.

— Мы только что выписались. Конечно, комнаты не могли быть уже заполнены.

— Эти номера были забронированы за несколько недель, - объяснил консьерж. - Ваша комната всё ещё свободна, а её - нет.

Я повернулся к Микаэле и медленно спросил: - Так что?

— Я не собираюсь делить с тобой комнату. Давай поедем в другой отель, - перебила она.

— Ты что, хочешь ходить из отеля в отель, пока мы не найдем место?

— Что ты собираешься делать?

— Микаэла, уже почти полночь. Я хочу пойти наверх и поспать.

Микаэла бросила на меня презрительный взгляд, заставив меня добавить: - Я буду спать на полу! Ты можешь занять кровать.

— Это очень мило, - сказала она со слабой улыбкой, слегка смягчаясь. - Но я просто не думаю, что это хорошая идея.

— Послушай, мы сделаем всё, что ты захочешь. Если ты хочешь искать другой отель с двумя свободными номерами, давай сделаем это. В противном случае дай мне подушку, и я устроюсь поудобнее на полу.

Она смотрела на меня, казалось, целую вечность, прежде чем, наконец, молча кивнула. Я мысленно улыбнулся, прежде чем снова повернуться к консьержу. К тому времени, как я взял карточку доступа, Микаэла уже шагала к лифту.

***

Мы молча стояли в лифте.

Мы молча шли по коридору.

Вошли в комнату молча.

Близилась полночь, и мы оба были измотаны. Я, по крайней мере, находил некоторое развлечение в нынешней ситуации, но было очевидно, что это чувство не разделялось. Микаэла не произнесла ни слова, даже когда откинула простыни на кровати, открыла чемодан и достала пижаму.

Я робко подошёл к кровати, молча схватил одну из четырёх подушек и уставился в пол. Микаэла, возможно, наконец признав, что это было далеко не идеальное решение и для меня, пробормотала:

— Тебе нужно одеяло? Или, может быть, мы попросим их принести ещё одно.

— Нет, сегодня действительно тепло. Со мной всё будет в порядке.

— Ладно, ладно, я пойду приму душ. Не хочешь сначала в туалет запрыгнуть?

— Нет, ты иди вперед. Я просто разложусь.

Она кивнула, свернула одежду и полотенце в охапку и пошла в ванную.

Я пробормотал: - Грохнусь на пол в МОЁМ гостиничном номере.

Микаэла смогла лишь слабо усмехнуться в ответ, прежде чем добавить:

— Спасибо, Нейт. Ты хороший друг.

Сказав это, она исчезла в ванной. Возможно, это и к лучшему, потому что если бы она осталась, чтобы посмотреть на мой ответ, то не увидела бы, как моя улыбка превратилась в горькое выражение. Кто-то ещё сказал бы, что я, возможно, буду в восторге. Горечь только усиливалась из-за того, что девушка, которая мне нравилась, настолько недосягаема.

Тот факт, что я услышал, как включился душ, и начал представлять, как она раздевается догола и входит в горячую струю воды, стекающую по её гладкой бледной коже, не помог. Там не было ничего, кроме довольно хлипкой раздвижной двери, отделяющей меня от обнажённой и, по-видимому, очень сексуальной Микаэлы. Увы, я тупо стоял посреди комнаты и ощущал начало очень сильной эрекции. Непонятно, как с ней бороться в этих обстоятельствах? Принять холодный душ было (а) невозможно и (б) просто потому, что Микаэла была внутри упомянутого душа.

Возможно, вся эта ситуация с упущенным рейсом и гостиничным номером может принести больше неприятностей, чем кажется.

Это чувство только усилилось, когда я бросил подушку на пол в ногах кровати и попытался устроиться поудобнее на твёрдом, холодном полу.

Какое-то время я лежал на твёрдой поверхности, прислушиваясь к журчанию душа. В конце концов мой разум опустел, и я просто ждал, когда она выйдет. Я знал, что она будет полностью одета, но я ждал, затаив дыхание, чтобы увидеть, что она наденет для сна.

Я получил свой ответ после того, как мне показалось, что прошло 10 или 20 долгих минут. Она тихо пробыла там несколько минут. Время от времени открывался кран, я слышал, как она чистит зубы или издаёт какие-то звуки, но в остальном я просто лежал и молча ждал. Когда она наконец вышла, то была в крошечных шортах и тонкой футболке. Они были изрядно поношены и выцвели от времени. Она была такой обыденной, такой домашней, и почему-то возбуждала меня больше, чем если бы была в нижнем белье.

Выйдя из ванной, она посмотрела на меня сверху вниз и быстро улыбнулась, прежде чем забраться на кровать и спросить:

— Можно я выключу свет?

— Ага.

С этими словами она выключила ночник, и мы остались вдвоём в тёмной комнате.

— Спокойной ночи, - сказала она неожиданно весело.

— Спокойной ночи.

Секунду я молча слушал, как она ёрзает в постели, пытаясь устроиться поудобнее. Через несколько мгновений тишина стала оглушительной. Не только потому, что была ночь и мы собирались заснуть, но и потому, что казалось, будто мы оба затаили дыхание и очень хорошо осознаем другого человека. Через мгновение я спросил:

— Эй, Микаэла? - Да. - Ты будешь вспоминать время, когда мы вместе снимали номер в отеле?

Она громко застонала: - Я знала, что ты сделаешь это проблемным!

— Да ладно тебе, это смешно. Расслабься, я же не пишу это в прямом эфире. Это может быть нашим секретом.

— Лучше бы так.

— Спокойной ночи, Микаэла.

— Спокойной Ночи, Нейт.

Это трудно объяснить, но это казалось окончательным. Как будто мы наконец-то произнесли наши последние слова и могли наконец заснуть.

Я ворочался на жёстком полу, пытаясь устроиться поудобнее. Трепет ситуации исчез, и теперь мысль о том, чтобы попытаться заснуть на твёрдой, неумолимой поверхности, почти заставила меня пожалеть, что у нас нет отдельных комнат. Я переворачивался в разные позы и каждый раз закрывал глаза, только чтобы неловко повернуться через пять минут.

После того, как мне показалось, что прошёл час, я потянулся к телефону и обнаружил, что прошло меньше 20 минут. Эта ночь обещала быть долгой. Я внимательно прислушался и услышал тихое дыхание Микаэлы. Я осмелился ненадолго приподняться и попытаться разглядеть её с изножья кровати, но мне удалось лишь увидеть неподвижную фигуру под одеялом.

Я снова лёг и тяжело растянулся. Я снова закрыл глаза, только чтобы открыть их через несколько минут, так и не приближаясь ко сну.

В этот момент я начал думать о нас с Микаэлой и о долгой дороге, которая привела нас сюда. На тот момент мы знали друг друга уже больше двух лет. Я помню, как поначалу мы вели осторожную, но весёлую беседу в офисе, когда впервые узнали друг друга. Затем, будучи помещёнными в одну рабочую группу, мы узнали друг друга немного лучше. И последовало медленное осознание того, что с каждой новой её стороной, которая раскрывалась, с каждой личностной причудой, с каждым увлечением, с каждой мелочью, я понял, что эта девушка идеально подходит мне. Я до сих пор помню то сокрушительное чувство, когда узнал, что у неё есть парень. Это было почти так же плохо, как когда вскоре после этого я услышал, что она помолвлена. Меня не пригласили на её свадьбу, что, вероятно, было к лучшему. Но с тех пор мы узнали друг друга гораздо лучше. И хотя в наши дни я бы не стал называть нас неразлучными, более чем пара человек прокомментировала, насколько близкими мы кажемся на работе.

— Ты ещё не спишь? - внезапно спросила она, прервав ход моих мыслей.

— Да, - ответил я с неожиданным рвением.

Внезапно зажёгся свет, заставив меня прикрыть глаза от слепящего света.

— Чёрт возьми. Выключи это, пожалуйста.

— Мне очень плохо.

Её голос звучал гораздо ближе, гораздо непосредственнее. Я позволил себе приоткрыть один глаз и увидел, что она лежит на краю кровати и смотрит на меня.

— Тогда прими антацид, - проворчал я. - Я же говорил тебе не есть это дерьмо в аэропорту.

— Нет, дело не в этом, - усмехнулась она. - Ты сможешь спать там, внизу?

— Я пытался, пока ты не включила свет, - сказал я, стараясь казаться стоиком.

— Ну, если ты не можешь на полу, я думаю, ты можешь спать в кровати, - сказала она, - Я не могу заставить тебя провести там всю ночь.

— Правда? – У меня открылись оба глаза.

— Да, - сказала она, - иди.

Не желая казаться слишком увлечённым этой идеей, я медленно сел, схватил подушку и со скоростью улитки пополз к краю кровати. Я посмотрел на неё, одетую в простую футболку и шорты, такую простую, такую непривлекательную и в то же время такую сексуальную. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не улыбнуться широко.

Когда я сел, она схватила несколько лишних подушек и начала укладывать их на середину кровати.

— Что ты делаешь?

— А на что это похоже? - сказала она, продолжая возводить стену из подушек.

Я рассмеялся: - Неужели ты так мало веришь в меня?

— Я разрешаю тебе спать в кровати. Не жалуйся.

— Как ты думаешь, я начну лапать тебя во сне?

— Не знаю, может быть.

— Выбрось эти подушки. Ты знаешь, что можешь мне доверять.

Какое-то мгновение она молча смотрела на меня. Я видел, что она вроде пожалела о своём приглашении. Но, тем не менее, она смягчилась и разрушила барьер из подушек, бесцеремонно бросив их на пол.

— Ладно. Ты прав, я тебе доверяю, - сказала она.

— Ничего смешного, клянусь.

— Спокойной ночи, - устало сказала она в третий раз, выключая свет, прежде чем я успел лечь.

Она тут же перевернулась на бок, так что оказалась ко мне спиной. Я посмотрел на неё так близко, что мне стало почти больно. Несмотря на мои слова, я почти инстинктивно потянулся, чтобы коснуться её. Вместо этого я просто лёг, положил голову на подушку и уставился в потолок.

— Спокойной ночи, Микаэла, - тихо сказал я.

— Спокойной ночи. – Четвёртый раз.

Половина моего тела лежала на той части матраса, которая была ещё тёплой на ощупь. Я протянул руку через матрас, пока не почувствовал, как она прогнулась под тяжестью её тела. Я был всего в нескольких дюймах от того, чтобы коснуться её. Даже сейчас, когда мы оба лежали под одеялом, я чувствовал исходящее от неё тепло. Я почувствовал, что становлюсь твёрдым, и понятно, чего мне хотелось. Вместо этого я просто довольствовался тем, что с тоской смотрел на неё сзади.

Словно почувствовав на себе мой взгляд, я увидел, как она откинула голову назад; не настолько, чтобы посмотреть мне в глаза, но достаточно, чтобы она могла видеть меня краем глаза. Она ничего не сказала мне, а я ей.

— Нейт?

— Да?

— Ты запомнишь этот раз, мы спим вместе?

Я расхохотался, и она быстро последовала за мной. Она повернулась ко мне лицом, и мы посмотрели друг на друга в темноте, смеясь.

— Я рад, что ты сказала это, а не я, - сказал я сквозь смех.

— Мне пришлось. Так что это больше не будет странно.

— Не знаю, всё равно это немного странно.

— Совсем чуть-чуть. Конечно, если ты кому-нибудь расскажешь об этом, я тебя убью.

Молчание.

— Особенно моему мужу.

— Я даже никогда не встречался с твоим мужем! - Рассмеялся я.

— Я просто говорю, на тот случай, если ты это сделаешь.

— Как ты думаешь, как бы я сделал? «Привет, я Нейт, я тот парень, который однажды спал с твоей женой.»

— Я уже жалею об этом, - усмехнулась она. - Иди спать, Нейт.

— Спокойной ночи, Микаэла. - Снова.

На этот раз она заснула по-настоящему. Она повернулась, закрыла глаза и через несколько минут уже спала.

Но я не спал. По крайней мере, поначалу. Я просто лежал, слушая её тихое дыхание и наблюдая за её силуэтом.

Я думал обо всех способах, которыми я мог бы сделать сценарий моей мечты реальностью. Я мог бы придвинуться к ней поближе. Перевернуть её ко мне. Я мог бы притвориться, что обнимаю её во сне. Или я мог просто пощупать её, если уверен, что она погрузилась в глубокий сон. Я обдумал все варианты. Но в конце концов я просто лежал, пока звуки её мягкого дыхания не отправили меня спать.

***

Я почти ожидал, что она появится в моих снах. Так было и раньше. Иногда она раскрывала что-то глубоко личное. Однажды она была достаточно пьяна, чтобы рассказать мне о своих любимых сексуальных позах. Она никогда не казалась мне девушкой, которой нравится поза 69, и, по правде говоря, это была не та позиция, которая когда-либо действительно привлекала меня. Но в тот вечер, когда она сказала мне об этом, она появилась в особенно запоминающемся сне, делая именно это.

И всё же в эту ночь мне ничего не снилось. Кажется почти расточительным провести всю ночь в постели с такой красивой женщиной, как она, и ничего не иметь ни в реальной жизни, ни во сне, и всё же это то, что произошло. И поэтому, когда я проснулся на следующее утро, эти сдерживаемые сексуальные чувства нисколько не уменьшились.

Проснувшись, я обнаружил, что комната залита мягким утренним светом. Солнце светило прямо в комнату с балкона через тонкие занавески, которые тихо шелестели на ветру, купая комнату в неземном, вечно движущемся свете.

Я лежал на боку, наблюдая за игрой света, пока протирал сонные глаза.

Через мгновение я перевернулся и вдруг услышал тихий стон и почувствовал, как кто-то резко отдернул руку. Я обернулся и увидел Микаэлу, свернувшуюся калачиком рядом со мной, гораздо ближе, чем она была, когда мы заснули, но ещё достаточно далеко, чтобы не касаться друг друга.

Я повернулся на кровати лицом к ней. Мы лежали лицом к лицу. Так близко, что я почти чувствовал на себе её дыхание. Я был достаточно близко, чтобы разглядеть каждую пору, каждую чёрточку, каждый изъян на её лице. Даже после ночного сна и без макияжа она была красива.

Пара прядей волос упала ей на лицо; они висели там, дразня меня. Почти инстинктивно я протянул руку и заправил пряди ей за ухо. Это было всё, на что я осмелился. Конечно, я знал, что хочу сделать. Но я не знал и боялся, что всё будет плохо, если я начну водить руками по телу, или украду поцелуй, или ещё что-нибудь, что придёт мне в голову.

И всё же я был здесь, моя рука медленно ползла под простынями через кровать. Мой разум кричал "стоп", но моя сила воли полностью сломалась. Мне нужен был контакт, любой контакт. Что - то, чтобы преодолеть это расстояние между нами. Какой-то проблеск того, каково это - быть с ней.

Наконец я почувствовал, как кончики моих пальцев коснулись тела. Но там, где я ожидал коснуться ткани её рубашки, я обнаружил, что касаюсь голой кожи. Я слегка провёл пальцами по тому, что, как я теперь понял, было животом, прежде чем почувствовал, как мои костяшки безошибочно коснулись нижней части груди. Рубашка, должно быть, задралась на груди где-то ночью, но я не мог видеть из-за простыней.

Это самое короткое прикосновение подействовало на меня как электрошок. Я почти сразу же отпрянул, вскочил с кровати и направился прямиком в ванную. Я плеснул водой в лицо и посмотрел на себя в зеркало. Лицо, которое смотрело на меня, было странной смесью стыда и похоти. Опустив крышку унитаза, я сел на неё и взял себя в руки.

Одно дело - находить удовольствие в нелепой ситуации, в которой я оказался. Совсем другое - приставать к коллеге и подруге во сне. Потом я заметил, что она оставила свои наручные часы возле умывальника. Время показывало 5:45. Было ещё рано. Скорее всего, она проснётся только через несколько часов. И я не мог прятаться в ванной всё это время. И я чувствовал усталость.

Я знал, что хочу вернуться в постель. Хотя я не знал, хватит ли у меня сил сдержаться.

Прошло ещё несколько минут, прежде чем я почувствовал себя достаточно комфортно, чтобы выйти из ванной. Я вышел с трепетом и нашел её именно там, где оставил.

Я немного постоял у кровати, глядя на неё сверху вниз, прежде чем решился забраться обратно под простыни. Я лёг, положил голову на подушку и повернулся, чтобы увидеть, что она по-прежнему лежит лицом ко мне в нескольких дюймах. Она в основном лежала на середине матраса. Я раздумывал, не толкнуть ли её обратно на бок, но прежде чем я успел это сделать, она зашевелилась во сне и вдруг обняла меня и прижалась ко мне так, что наши тела соприкоснулись.

— О, чёрт возьми, - пробормотал я себе под нос.

Сразу произошло несколько событий. Её правая нога начала тереться о мою и вплелась между моих ног; я почувствовал безошибочное прикосновение её груди, прижавшейся к моей руке, и она положила голову мне на плечо.

Я замер на мгновение, пока не убедился, что она спит. И даже тогда я не смел пошевелиться. После того, что казалось вечностью, но что, вероятно, было всего лишь минутой или двумя, я почувствовал внезапное желание освободить свою правую руку. Я размышлял, действительно ли это было утешением или я просто хотел сделать этот нелепый следующий шаг. Я убедил себя, что это только для утешения, и осторожно убрал правую руку, чтобы не разбудить её. Почти инстинктивно она пошевелилась во сне, чтобы положить голову ближе к груди, и моей руке ничего не оставалось, как обвиться вокруг её плеча, вниз по спине, положив руку ей на талию.

Называйте это обнимашками, объятиями или чем-то ещё. В любом случае, я не ожидал, что мы с Микаэлой окажемся в такой ситуации. Так много моих фантазий было связано с этим, но ни в одной из них я не был так заморожен страхом сделать неправильный шаг. Я представил, как она просыпается, кричит и бежит к двери.

Внезапно я почувствовал, как её рука скользнула под мою рубашку и начала медленно поглаживать мой живот. Её рука на моей обнажённой коже. Я позволил себе слегка пошевелить ногой и почувствовал, как её шелковистая гладкая нога трётся о мою.

Не в силах ничего с собой поделать, обнимая её, я позволил себе положить ладонь ей на поясницу и слегка погладить поверх футболки. В то же время я заправил пару прядей её волос, которые беспокоили меня, за ухо.

В довершение всего Микаэла издала довольное мурлыканье во сне. Не знаю, как долго мы так оставались. Это могло быть две минуты или двадцать; в любом случае это было одновременно блаженство и чистая агония. Быть способным воплотить в жизнь невозможную фантазию и в то же время быть настолько возбуждённым, что это почти причиняло боль, и даже не иметь возможности стереть её.

Однако чары были разрушены, когда почти сразу я почувствовал, как всё тело напряглось. Её рука уже лениво гладила мою грудь под рубашкой, когда вдруг замерла на месте. Её нога напряглась рядом с моей, прежде чем медленно отступить на свою сторону кровати. И я мог бы поклясться, что она даже перестала дышать. Почти инстинктивно я сделал то же самое и притворился спящим. Она не сдвинулась ни на дюйм почти за 30 секунд, пока я изо всех сил притворялся спящим.

Спустя ещё несколько мгновений, несомненно потраченных на то, чтобы понять, сплю ли я, её тело снова расслабилось. И, к моему удивлению, она осталась точно так же, как была, то есть свернулась калачиком в тёплых объятиях. Её рука медленно, но с определённой целью начала поглаживать вверх и вниз по моему торсу.

Внезапно она снова замерла. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять почему. Её рука покоилась на левой стороне моей груди. И для того, кто должен был спать, моё сердце билось со скоростью мили в минуту.

— Ты не спишь? - прошептала она.

Я немного поколебался, прежде чем ответить: - Нет.

Внезапно её рука выскользнула из-под моей рубашки, и она неловко поплелась обратно на свою сторону кровати, ни один из нас не смотрел в глаза.

— Прости, я. .. - она запнулась.

— Всё в порядке, всё было хорошо.

— Мило? - спросила она, откашлявшись и проведя всеми десятью пальцами по волосам.

Я повернулся к ней, и она сделала то же самое.

— Я должен был тебя послушать. Надо было просто найти другой отель, - пробормотал я.

— Нет, Нейт, перестань, - сказала она. - Я рада, что мы этого не сделали.

Она улыбнулась мне, и я мгновенно растаял. За долю секунды я оценил ситуацию и решил действовать. Я наклонился и поцеловал её.

Она явно была застигнута врасплох и секунду лежала неподвижно. Чистый экстаз от ощущения мягких, влажных губ на моих был быстро преодолен волной ужаса, которая охватила меня, когда я почувствовал, что её губы и тело были неподвижны, и я испугался, что неправильно понял ситуацию. Но когда я уже собирался отстраниться, её губы слегка приоткрылись, я почувствовал на себе её руки, и мы прижались друг к другу.

Ощущения были почти ошеломляющими. Я смирился с тем фактом, что мы с Микаэлой целовались, когда её руки уже были на мне. Я быстро понял, что могу сделать то же самое, и поспешно просунул руку под её рубашку и схватил правую грудь в свою руку, быстро сжимая замечательные задорные груди, прежде чем схватить сосок между большим и указательным пальцами и слегка ущипнуть его.

Это подействовало почти как электрошок на Микаэлу, которая внезапно оторвалась от поцелуя и от меня и выразила свой протест потоком невнятной чепухи.

— Прости, я не могу, не могу, не могу, - пробормотала она. - Я замужем, чёрт возьми. Я замужем. О Боже, я замужем!

Если раньше моё сердце бешено колотилось, то сейчас оно было практически на грани сердечного приступа. Я прижал руки к груди, почти как преступник, которого арестовывают. В тот момент я не осмелился прикоснуться к ней. Микаэла просто закрыла глаза и закрыла лицо обеими руками.

Мы оба застыли на месте на несколько секунд, прежде чем я взял инициативу в свои руки, сел и начал выбираться из постели. Неожиданно она протянула руку и схватила меня за бедро, чтобы остановить. - Стой, не уходи.

— Что? - недоверчиво воскликнул я.

— Ещё так рано, не вставай из-за меня.

— Что? Ты хочешь лежать вместе? - Я нервно усмехнулся.

— Нет, конечно, нет. Ну, может быть, я не знаю, - пробормотала она, тщательно подбирая слова. - Ещё так рано, а у нас была поздняя ночь. Если ты хочешь остаться, я доверяю тебе.

— Ну, а я - нет.

— Ты мне не доверяешь? - растерянно спросила она.

— Нет, я не доверяю себе. Особенно с тобой.

— О чём ты?

— Ты прекрасно знаешь. Ты же знаешь, я без ума от тебя. Я имею в виду, чёрт возьми, Микаэла, я никогда не был тонким в этом. Но ты замужем, так что я никогда не смогу позволить себе, и я знаю, что ты тоже. Это была просто глупая, неуклюжая ошибка, и мы не должны больше об этом упоминать. Но если мы останемся здесь, я ничего не смогу с собой поделать.

— А если бы я этого хотела? - спросила она почти без колебаний.

— Что?

— Чтобы ты, знаешь ли, "угощался", - медленно произнесла она.

— Если ты так себя чувствуешь, то что, чёрт возьми, это была за реакция?

— Я... это... Я девушка, а чего ты ждёшь? Мы можем запутаться.

— Итак... - начал я нервно.

— Иди сюда, - тихо сказала она.

И вот он - зелёный свет.

Вопреки всему, мы оказались в этой нелепой ситуации, и изо всех возможных вариантов она теперь предлагает себя. Вопреки всему. Это было глупо, но я сказал:

— У меня нет презерватива.

Микаэла громко вздохнула, отвернулась от меня, снова легла на спину и уставилась в потолок. В этот момент я сидел, наполовину поднявшись с кровати. Неохотно я решил, наконец, встать, когда без предупреждения она протянула руку между моих ног и схватила меня за промежность.

Я резко вдохнул и всё, что смог выдавить из себя, было:..- Оххх..

Она начала тереть мою промежность, её пальцы бегали вверх и вниз по моему члену, прежде чем нежно обхватить яйца. Я воспринял это как разрешение лечь на кровать рядом с ней.

Я повернулся, чтобы посмотреть на неё, но её реакция была абсолютно бесстрастной. Так и было, когда она провела рукой вверх к поясу моих шорт и просунула руки внутрь. Она немного пошарила вокруг, и с небольшой помощью от меня, я нашёл свои шорты и нижнее бельё вокруг моих лодыжек, когда она обхватила член руками.

— Господи... - пробормотал я.

Ощущения её руки на моем члене было достаточно, чтобы заставить меня возбудиться. Затем она немного надавила и начала медленно поглаживать член вверх и вниз. Я не думал, что это возможно, но я стал ещё твёрже. Микаэла, почувствовав это, восприняла это как зелёный свет и начала дрочить.

Я вытянул голову, чтобы посмотреть вниз, и с трудом мог в это поверить. Почти инстинктивно я повернулся и наклонился к ней, чтобы поцеловать в губы. Она незаметно попыталась отодвинуться, мягко положив свободную руку мне на лицо и повернув его обратно к потолку.

— Всё в порядке, закрой глаза. У меня есть ты, - сказала она небрежно.

Я слышал, как моё дыхание становится тяжелее и тяжелее, а она двигалась быстрее и быстрее. Что касается ручной работы, то это было прекрасно. Но тот факт, что это делала Микаэла, делал это ещё более приятным.

Пока это происходило, я вслепую протянул руку и почувствовал её бедро. Я следил за изгибами её тела, пока не почувствовал под пальцами пояс шорт.

Микаэла откашлялась и тихо сказала: - Всё в порядке, тебе не нужно....

— Заткнись, - так же тихо ответил я.

Я наблюдал, как её взгляд на мгновение скользнул вниз, прежде чем снова посмотреть в глаза. Ни один из нас не отвёл взгляда, когда я скользнул рукой в шорты, а затем ещё глубже в трусики. Когда моё дыхание участилось, её остановилось. Я почувствовал, как мои пальцы пробежали по пучку волос, прежде чем кончик моего среднего пальца начал пробегать по всей длине щёлки.

Не сводя с меня немигающих глаз, она резко вдохнула. Её рука внезапно замедлилась на члене, но она сжала его ещё крепче.

Всего лишь один палец скользнул в неё, и она внезапно отстранилась. Я уже собирался попросить её объяснить, как вдруг она села, откинула простыни, прежде чем потянуться к подолу своей рубашки и небрежно стянуть через голову. Застигнутый врасплох, я на мгновение уставился на обнажённую грудь, прежде чем пнуть свои собственные штаны и нижнее бельё. Она точно так же наклонилась и сняла свои шорты и трусики, хотя и значительно более изящно, чем я.

В мгновение ока мы оба сидели голые в постели. Какое - то время мы молча смотрели друг на друга. Она посмотрела вниз на мой возбуждённый член, прежде чем позволить взгляду блуждать по моей груди. Я восхищался упругими, пышными, хотя и меньшими, чем ожидалось, грудями. Я также впервые обратил внимание на её куст, который был неожиданно, хотя и бесспорно аккуратно подстрижен.

Я двинулся к ней, когда она протянула руку, положила мне на грудь и толкнула обратно на матрас. Она молча наклонилась вперёд, взяла мой член в руку и обхватила его губами.

— О чёрт, - простонал я от удовольствия.

Почти сразу же я понял, что она не особенно привыкла к этому. Сначала она слегка отшатнулась, когда язык пробежал по кончику члена. Но, тем не менее, она вернулась и брала все больше и больше в тёплый рот. Её язык нервно коснулся моего члена, просто дразня его сначала.

Я опустил руку ей на затылок, но почти сразу же она протестующе застонала, и я вместо этого положил руку на голую спину и просто лег на спину, наслаждаясь видом склонившейся надо мной с членом во рту.

С каждым мгновением она вбирала в себя всё больше и больше. Это был нервный, неуклюжий минет, и всё же возбуждение и удовольствие, которые я получил от него, были больше, чем любые другие, которые я мог вспомнить.

Её голова двигалась вверх-вниз. Язык всё увереннее двигался вверх и вниз по члену. Это было приятно. Это было очень приятно. И всё же почему-то в этот раз, потому что это была она, этого было недостаточно, чтобы получить всё.

Я положил обе руки ей на лицо и медленно отстранил. Она подняла на меня глаза, и я чуть не упал в обморок, увидев, как мой пенис медленно выходит из застенчивых, кротких губ. Микаэла посмотрела на меня, щёки покраснели, глаза увлажнились, когда она вытерла рот тыльной стороной ладони.

— Разве это не. .. - начала она.

Я не дал ей договорить и толкнул на спину. Она нервно посмотрела на меня, ожидая, что я пошевелю пенисом между её ног.

— Всё в порядке. Доверься мне.

Я поёрзал на кровати и подобрался к её голове. Она нервно посмотрела на меня. Я протянул руку и провёл большим пальцем по мягким влажным губам. Она слегка поджала губы, прежде чем я заставил её открыть рот и начал скользить своим членом во рту. Она казалась смущённой, но подчинилась. Она снова взяла мой член в свой маленький влажный ротик и неуклюже делала своё дело. Пока она делала это, я пробежал руками по телу, наслаждаясь каждым плавным изгибом от стройных плеч до задорных сисек, вниз к бёдрам, прежде чем раздвинуть бедра и погрузить свой язык во влагалище.

Я почувствовал, как она тихонько застонала, когда она особенно сильно пососала меня, прежде чем выйти на воздух и сказать:

— Я до сих пор не могу поверить, что говорила тебе, что мне это нравится, - выдохнула она, прежде чем добавить, - И что ты помнишь!

Так продолжалось некоторое время. Моя голова между её ног, её - между моих. Её бёдра дергались по обе стороны от моей головы, когда она боролась с желанием сомкнуть ноги вокруг моих ушей.

Мой язык пробежал вверх и вниз по щели и проник внутрь, ища нужное место, чтобы заставить её стонать. Несмотря на все мои мысли о неуклюжем минете, она, должно быть, думала то же самое о моем выступлении. Но через некоторое время я, должно быть, наконец попал в нужное место, заставив её оторвать рот от моего члена и громко застонать от удовольствия. Она позволила себе ещё несколько мгновений экстаза, прежде чем снова старательно обхватила губами мой член.

Я потянулся к ней сзади и схватил ягодицы. Мои пальцы впились в мясистый зад, когда мой язык слизывал сочный сок, исходящий из влагалища. Микаэла стонала и извивалась подо мной. Всё это время она была занята тем, что водила языком вверх и вниз по моему члену.

Я не удержался и игриво шлепнул её по заднице. Она тихо плакала и хихикала в ответ. Я позволил своим рукам блуждать, и в конце концов мои пальцы пробежали по щёлке, пока кончики одного из моих пальцев не коснулись ануса. Микаэла в панике вскрикнула и потянулась назад, чтобы вырвать мою руку. Я рассмеялся и убрал руки.

Я продолжал целовать киску, дразня языком губы и клитор, а звуки чистого удовольствия, вырывающиеся из её рта, становились всё громче. Её язык работал сверхурочно, и я чувствовал, что она продолжает делать всё возможное. Но когда я вновь сосредоточился на клиторе и обратил особое внимание на крошечный бугорок, всё это стало для неё слишком. Одновременно она оторвала свою голову от моего паха, чтобы она могла стонать и стонать вслух, когда она начала сжимать свои бёдра вокруг моей головы. Всё это было слишком для меня, и я начал задаваться вопросом, как она отреагирует на то, что я кончаю ей в рот. Но до этого дело не дошло.

— Стой, стой, стой, - заикаясь, пробормотала она.

— Что? Что случилось? - Трахни меня. - Что?

— Трахни меня сейчас, - выдохнула она, задыхаясь.

— Ты...

— Да, - перебила она. - Поторопись, я так близко.

Я в последний раз небрежно поцеловал влагалище, прежде чем слезть с неё и сесть. Какое - то время мы молча смотрели друг на друга. По какой-то необъяснимой причине я не осмелился сделать ещё один шаг. Расстроенная, она сказала:

— Если только ты не хочешь провести весь день, отсасывая друг у друга.

С этими словами я схватил её за лодыжки, широко раздвинул ноги, встал между ними и, не говоря ни слова, скользнул в тёплое, влажное влагалище.

Каждое мгновение вело к этому. Поцелуй, работа руками, минет, 69; всё это было сделано в тщетной попытке отказать друг другу в том, чего мы действительно хотели. Может, она и замужем, может, у нас и нет презервативов, но в тот момент ей было всё равно. Она притянула меня к себе, пока я работал в устойчивом ритме.

Не зная, как она относится к поцелуям после оральных, я нарочно на мгновение откинул голову назад, но это продолжалось недолго. Она притянула мою голову к себе, и внезапно мы снова поцеловались. Она на мгновение отпрянула, когда попробовала себя на моих губах, но вскоре продолжила.

Мои руки дико блуждали от бёдер к шее и груди. Она держала свои руки на том же месте: одну на спине на моей шее, а другую на нижней части спины, почти вдавливая меня в себя.

Я продолжал входить и выходить из неё. Часть меня просто хотела трахнуть её до бесчувствия, грубо и жёстко. Но даже в этот момент я знал, что это может быть мимолетно, поэтому я позволил себе медленный и устойчивый шаг. Её внутренности были скользкими, и теперь она тяжело дышала и стонала от постоянных толчков.

Как я ни старался, долго мне не продержаться. Это были годы созидания. Годы восхищения ею издалека, годы фантазий о ней в минуты бодрствования и годы желания пьяно поцеловать её во все эти ночи. Всё это строилось на этом.

Я громко застонал и вышел из неё. Я слегка пошевелился и начал мастурбировать на её животе. Она растерянно уставилась на себя, прежде чем схватить моё лицо обеими руками. Я посмотрел на неё, а она на меня.

— Нет - нет, всё в порядке, - сказала она.

— Что? - Кончи в меня. - Хм? - тупо ответил я.

— Всё в порядке. Ты можешь кончить в меня.

Я заколебался на краткий миг, прежде чем снова опуститься и устроиться между ног. Она потянулась вниз и почти направила меня внутрь себя, прежде чем толкнуть свои бёдра навстречу моим.

Мы оба одновременно застонали. Я снова начал входить и выходить из неё, постепенно набирая темп и двигаясь всё быстрее и быстрее. Она обняла меня, наши головы оказались рядом, и, прижавшись губами к моему уху, она страстно застонала:

— Правильно, кончай в меня.

Я двигался всё быстрее и быстрее. Она была вся мокрая, охала и громко стонала, её кожа начала слегка потеть. Её повторяющийся рефрен "кончай в меня" только ещё больше заводил меня.

Не обращая внимания на её комфорт, я сделал ей несколько последних сильных толчков, двигая всё тело поверх матраса, груди прижались к моей груди, ноги были широко раздвинуты, пальцы согнуты, и она стонала мне в ухо.

— Да, да! - воскликнула она в экстазе.

Одним последним, жестким толчком толкнув её глубоко в матрас, я почувствовал оргазм и кончил глубоко внутри. В тот момент я не мог припомнить, чтобы когда-нибудь был так доволен. Я посмотрел вниз по длине наших тел и увидел, что мой пенис глубоко погружен в неё, наши коллективные соки сочатся из неё.

Ради неё я продолжил толкаться ещё немного, стараясь максимально использовать свой пока твёрдый член, прежде чем не смогу больше. Я уткнулся лицом в затылок, одной рукой грубо хватая за грудь, а другой - за бедро. Она громко вскрикнула, тело напряглось, и она была очень, очень мокрой. Но приехала она или нет, я, честно говоря, не уверен. Честно говоря, я был слишком увлечён своей стороной дела.

В конце концов, мы оказались запертыми на месте, крепко держась друг за друга, не смея пошевелиться. Не знаю, как долго мы так оставались. Казалось, прошла целая вечность. В конце концов, я почувствовал, как мой член сжимается, пока я не выскользнул из неё. Наши соки смешались, как и пот с наших тел.

Мы начали неуклюже целовать друг друга, прежде чем, наконец, расстаться. Я медленно перекатился на бок и лёг на спину рядом с ней. Я позволил нам обоим на мгновение перевести дыхание. Её груди быстро вздымались вверх и вниз, а неровное дыхание едва замедлилось, когда я снова был на ней, на этот раз дико лапая всё тело. Всё это, казалось, было недостаточно. Долгий жёсткий сосок. Дико хватая за сиськи, за задницу. Она, казалось, не возражала. Я был не совсем готов трахнуть её снова, но я хотел каждую её частичку и бесконечно ласкал её тело. В ответ она просто лежала с закрытыми глазами и забавной улыбкой на лице.

* * *

Так мы и оставались некоторое время. К этому времени солнце уже по-настоящему взошло, и в коридоре гостиницы послышались шаги.

Мы с Микаэлой так и остались лежать в постели, уставившись в потолок. Я нежно прикусил зубами её левый сосок, когда она провела пальцами по моим волосам.

— Что теперь, Нейт?

— Я всё ещё не могу дышать, вот что.

— Но что будет потом? Что же нам делать?

— Я не знаю, - сказал я, потянув сосок в последний раз губами, прежде чем откинуться назад и посмотреть ей в глаза. - Это тебе решать. Но я вовсе не собираюсь разрушать ваш брак.

— Действительно? - спросила она, с сомнением приподняв бровь.

— Правда. Я всегда честен с тобой.

— Ты хочешь меня?

— Да, - ответил я, начав водить пальцем по груди, под ней и вокруг неё. - Будь моя воля, мы бы повторили это завтра, и послезавтра, и потом. Я хотел бы быть с тобой до конца времён. Я забочусь о тебе. Но ты же замужем. Так что это моя проблема. Я просто должен сделать всё возможное, чтобы преодолеть это.

— А ты сможешь?

— Я постараюсь. Мне придётся.

— Я не жалею, что мы это сделали, - сказала она с удивительной уверенностью, прежде чем добавить: - Во всяком случае, сейчас. Но ты простишь меня, если мы больше никогда не будем об этом говорить?

— Ты любишь своего мужа?

— Да, несмотря на ЭТО. И я знаю, что мы женаты всего около 18 месяцев, и это НЕ сулит нам ничего хорошего, - нервно усмехнулась она. - Но да, я люблю его. Пожалуйста, не сердись.

— Я не могу злиться на тебя за честность.

— Ты можешь спросить меня о чём угодно, Нейт.

Я думал о вопросах, которые потенциально могли бы привести меня куда-нибудь с ней. Вопросы, которые могли бы продлить наш маленький флирт. Те, которые могут заставить её усомниться в своем замужестве и позже снова упасть в мои объятия. Вместо этого, то ли из дружеских чувств, то ли просто по-детски похотливо, я спросил:

— Когда ты потеряла девственность?

Вопрос застал её врасплох, но она ответила довольно быстро.

— Когда мне было 16.

— Сколько у тебя было сексуальных партнеров?

— Только 4. Точнее, 5, если считать тебя.

— Ты когда-нибудь делала это в задницу? - спросил я с возрастающей уверенностью и любопытством.

— Мм... нет.

— К чему эти колебания?

— Ладно, я сделала это один раз и больше никогда.

— С мужем?

— Нет. С моим парнем в университете.

— А почему не с мужем?

— Это больно, и мне это не нравится.

— Почему тебе нравится 69?

— Тебе не понравилось? - спросила она, игриво изображая грусть.

— Понравилось. Но я не думаю, что буду бредить об этом, как ты в тот вечер. Что в этом привлекает?

— Это один из немногих способов заставить мужа пойти на меня.

— Он тебя удовлетворяет?

— Да.

— Он заставляет тебя кончать?

— Иногда.

— А когда он этого не делает, что ты делаешь?

— Иногда ничего, или что-нибудь такое, что я буду трогать пальцем в ванной, иногда я буду делать это перед ним. Но редко.

— Почему редко?

— Это глупо, но даже сейчас я смущаюсь, когда он смотрит, как я мастурбирую.

— Ты будешь мастурбировать для меня?

Она протянула руку и соблазнительно провела пальцем вверх и вниз по своей щели, прежде чем ответить.

— Я бы предпочла, чтобы ты трахнул меня снова.

Я наклонился, поцеловал её и провел рукой по телу, наслаждаясь ощущением шелковистой гладкой кожи.

— А какой у тебя фетиш?

— У меня есть фантазии о том, как меня связывают и насилуют.

— Действительно?

— Да. Иногда я позволяю мужу привязать меня ко всем четырём углам кровати, завязать глаза и трахнуть. Это самое близкое, что я могу получить, чтобы воплотить в жизнь эту конкретную фантазию. Очень жарко, - сказала она, нежно улыбаясь.

— А мы? Мы будем трахаться?

На все остальные вопросы она отвечала без колебаний. На этот раз она сделала очень долгую паузу, потому что осторожно произнесла:

— Мы не должны.

— Я тебя не об этом спрашивал.

— Я знаю. Но в любом случае это ответ. Мы не должны. Так что, пожалуйста, не искушай меня. Я замужем, но не думаю, что смогу справиться.

— А почему бы и нет? Разве это не игра?

— Я не знаю. Я люблю своего мужа, но это совсем другое. В хорошем смысле. Но я люблю его.

— Тогда это всё, - небрежно ответил я, скрывая разочарование.

— Да, наверное.

Мы оба остались на кровати, уставившись в потолок. Казалось, это был конец. Часть моей мысли о том, чтобы бросить на неё последний взгляд, прежде чем потянуться за одеждой. Вместо этого она нервно сказала:

— Ну, конечно...

— Что значит "конечно"?

— Есть кое-что, что можно сказать о том, чтобы вывести его из нашей системы. Знаешь, пока мы в другом городе и сидим вдвоём в гостиничном номере, - лукаво сказала она.

Я выпрямился и посмотрел на неё сверху вниз. Она улыбнулась, ожидая, что я скажу дальше.

— Наш рейс сегодня днём. Всё это время мы не едим, не смотрим телевизор, не выходим из этой комнаты, не надеваем ни клочка одежды. Я хочу прикасаться к тебе везде, где захочу, когда захочу. Я хочу иметь возможность обладать тобой во всех отношениях и запомнить это. И мы не останавливаемся до тех пор, пока это абсолютно необходимо.

— А что потом?

— А потом мы остановимся, - твёрдо сказал я. - А остальное выясним позже. По крайней мере, так, если мы никогда больше не будем говорить об этом; у нас, по меньшей мере, есть одна адская память.

Микаэла слегка кивнула, протянула руку и начала ласкать моё лицо.

— А теперь раздвинь ноги, - сказал я.

***

Я неловко заёрзал на сидении. Офис оплатил билеты на самолет первого класса, но, учитывая, что мы пропустили рейс, мы смирились с экономией. Проведя несколько часов за сексом в просторном гостиничном номере, к этому нужно было привыкнуть. С другой стороны, мы с Микаэлой оставались рядом, хотя и полностью одетые.

— Как ты доберёшься домой из аэропорта? - она спросила.

— Я возьму "Убер". Ты?

— Мой муж заедет за мной.

— А... - Что? - Ничего.

— Скажи мне.

— Я не собираюсь лгать. Часть меня думала о том, как лучше вернуть тебя ко мне.

Сначала она не ответила. Она просто начала двигаться вперёд на заднице в течение нескольких секунд, прежде чем сказать:

— Мы говорили об этом.

— Я знаю. И не волнуйся, всё предельно ясно. Тебе не нужно беспокоиться обо мне. Просто, понимаешь...

— Нет, что?

— Я запомню это. И когда я буду вспоминать, я не знаю, как это заставит меня чувствовать.

— Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Я всё думаю, как будет с ним в следующий раз.

— С мужем? - спросил я, на что она кивнула в ответ. Я оглядел самолет и между шумом двигателей, тех, кто носил наушники и тех, кто спал, я чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы спросить её:

— Он захочет заняться сексом, когда вы вернётесь домой из аэропорта?

Микаэла тоже оглядела самолет, прежде чем успокоиться и ответить: - Я имею в виду, что меня не было всю неделю.

— Как ты это сделаешь?

— Наверное, просто скучный старый миссионер. Ничего особенного. В конце концов, я устала.

— Но не 69? - нахально спросил я.

Она улыбнулась, не глядя в глаза. - Нет, это зарезервировано для особых случаев.

— А анальный секс тоже для особых случаев?

— Ш-ш-ш! - хихикнула она. - Говори потише.

— Это значит "да"?

— Вообще-то нет, - ответила она, заметно покраснев.

— Ты сделаешь это со мной, но не с ним? - самодовольно спросил я.

— Я не боюсь, что он сделает меня беременной, - усмехнулась она.

Я подавил смех и на всякий случай огляделся. Никто не слушал. Я повернулся к Микаэле и увидел её покрасневшую, но с широкой улыбкой на лице.

— Но могу я попросить тебя кое о чём?

— Всё, что угодно, - ответил я.

— Не веди себя странно на работе в понедельник.

— В смысле?

— Это значит, что ты не можешь хвастаться перед другими, вспоминать про наши... Или наоборот, чувствовать себя слишком неловко и вообще избегать меня. Не надо. Это может быть трудно, но я хочу остаться друзьями. Или, по крайней мере, я хочу сделать всё возможное.

Почти инстинктивно я наклонился, чтобы поцеловать её. Она не отстранилась. Напротив, она почти закрыла глаза и поджала губы. Но мы оба спохватились и неловко рассмеялись. И в духе неловкости я протянул ей руку. Она рассмеялась и пожала её.

***

Дом, милый дом. Я не стал проверять почту, распаковывать вещи или приводить себя в порядок. Вместо этого я просто разделся и рухнул на кровать. Это была долгая командировка, но заснуть было нелегко. Вместо этого мои мысли снова понеслись вскачь.

Я встретил её мужа в аэропорту на багажной карусели. Я крепко пожал ему руку и обменялся любезностями, но в остальном уступил им место и отошёл в сторону. Думая о них сейчас, не выходя из своей постели, я задавался вопросом, была ли она права в своих предсказаниях.

В этот момент муж укладывал её на супружеское ложе. Он стягивал с неё тонкое платье и срывал нижнее бельё. О чём она думала, когда его член вошёл в неё? Думала ли она обо мне или о своём муже, когда он начал её трахать? Представляла ли она наше время вместе каждый раз, когда закрывала глаза? Заставит ли он её кончить? А если нет, будет ли она думать обо мне, когда кончит сама с собой? Не думаю, что когда-нибудь узнаю ответ на эти вопросы.

Я закрыл глаза, и образы Микаэлы во всем её обнажённом великолепии заполнили мой разум.

Интересно, каково будет снова увидеть её на работе в понедельник?

Я начал обдумывать свои первые слова. Что сказать? Честно говоря, я не знал.