– В тебя можно? – испуганно спросил я, когда почувствовал, что сейчас кончу.

– Не знаю, – взволнованно отозвалась она, – я уже ничего не знаю и не понимаю. Будь что будет!

Я кончил в неё и почувствовал, как стенки её вагины судорожно сжимаются, «целуя» мой член.

– Ты просто волшебница, – шепнул я ей, когда мы успокоились и лежали на спине, соединив ладони.

– Я не знаю, волшебница или нет, но мне ни с одним мужчиной не было так хорошо, как с тобой. ОЙ! Что я такое говорю? Мне и хорошо и стыдно одновременно. Что о нас люди подумают?

– Мама, ну зачем ты отравляешь это сладкое «послевкусие» нашего соединения. Тебе же было хорошо?

– Конечно, хорошо, но...

– Стоп! Какое но? Опять это НО! Тебе было хорошо?

– Да, конечно, но...

– Мама, какое НО, при чем здесь НО? Нам обоим было хорошо. Мы почувстволали гармонию, единство душ и тел. Какое но?

– Но ведь это грех!

– Мама, какой же это грех, если мы думали об этом, желали этого всю жизнь. Признайся честно, ты же хотела этого, когда я был подростком, юношей? И, я помню твои глаза, когда мы танцевали с тобой в день свадьбы.

– Да, всё это так, но, всё равно...

– Мама, тебе хорошо сейчас?

– Да, конечно хорошо, но...

– Мама, отбрось это но, прижмись ко мне. Мы с тобой единое целое, мы самые близкие люди на земле. Выкинь из головы всякие предрассудки.

– Сыночек, милый мой, как же мне хорошо с тобой. Но люди...

– Мама, какие люди? Мы сейчас на отдыхе, кому какое дело, кто мы друг другу? Пришли, ушли, приняли душ, разделись, оделись.

– А как же внук?

– Мама, ну он же ещё ребенок, ничего не понимающий ребенок. Ему главное море, солнце, катанье на банане. А вся ночь наша с тобой. Да и днем я буду любоваться тобой, представлять, дорисовывать в голове то, что скрыто под купальником.

– Неужели я в самом деле такая привлекательная? Мне в последнее время казалось, что на меня никто не смотрит, как на женщину.

– Ты ошибаешься, моя хорошая. Просто ты задавила в себе женщину, жила сначала ради меня, потом ради моей семьи, внука.. Да и я виноват перед тобой в том, что уделял мало внимания. Когда я дарил тебе цветы? Только на восьмое марта? А ведь мог бы и просто так, безо всякого повода зайти к тебе с букетом.

– Что теперь говорить, ты всегда был для меня любимым сыном.

– Прости меня, мамочка, за то, то не всегда думал и помнил о тебе. Но, сейчас, в эту минуту, ты для меня самая любимая, самая желанная женщина. Если бы ты знала, как я любил тебя в юности, подглядывал, когда ты мылась в ванной,

– Я замечала это, но ничего тебе не говорила. Все подростки, пожалуй, подглядывают за матерями. Потом вырастают, женятся, мама уходит на второй план.

Она замолчала, видимо обдумывая что-то или вспоминая.

– А приедет Лена, она же сразу догадается, что происходит между нами, почувствует, что ты стал с ней в постели другим.

– Ты же знаешь, что у неё проблемы по женской части. Мы мечтали, что она родит второго ребенка, девочку, но врачи говорят, что шансов практически нет. И, потом, она не такая в постели, как ты, мамуля. Она практически не кончает и только выполняет свой супружеский долг. Ждет, когда я кончу в неё и сразу засыпает.

– Но как мать, хозяйка она мне нравится, и я бы не хотела вставать между вами.

– Ты и не будешь стоять между нами, будешь всегда рядом. Мы же будем продолжать эти новые наши отношения.

– А, может забудем, сыночка, что произошло и будем продолжать жить, как жили до этого?

– Зачем, мама, ты обманываешь себя, зачем лишаешь себя радости быть желанной женщиной? Да и я уже не смогу без тебя, без твоей «киски», без маминой груди.

– Вот видишь, – я прикоснулся к её «киски» ладонью и почувствовал, какая она влажная, – тебя волнуют даже разговоры об этом.

Я ввел в неё два пальца, от чего мама вздрогнула и сжала их мышцами вагины. Мой член моментально возбудился, я осторожно ввел его в мамину киску и уткнулся в матку. Она задрожала всем телом, ощущая, как головка касается шейки. Каждое касание сопровождалось судорожными движениями таза навстречу ему. Мама закрыла глаза и судорожно подмахивала, в такт моим движениям, охватив ногами мою спину. Мы неистово бились лобками друг о друга, мама едва сдерживала стоны, боясь разбудить сына. Наконец, на самом пике возбуждения она шлепнулась попой на кровать и задергалась, испытывая серию мощных оргазмов. Я тоже не стал тянуть и второй раз за вечер кончил в её нежную и такую умелую вагину.

Немного отойдя от оргазма, мама нежно поцеловала меня в губы и спросила:

– А если я залечу от тебя? Сейчас у меня самый благоприятный период.

– Ну и хорошо, родишь ребеночка, девочку, а мы её удочерим.

– Что ты болтаешь, дурачёк, рожать в пятьдесят лет?

– Не приписывай себе лишний год, тебе ещё сорок девять.

– А девять месяцев беременности не в счёт?

– Нет, мама, серьезно, как бы было хорошо, если ты забеременешь. Я представляю уже, как будет округляться твой животик, наливаться очаровательные груди, увеличатся и набухнут сосочки.

– Всё, прекращай эти дурацкие фантазии, – с улыбкой сказала она, но, мне показалось, что она тоже живо представила нарисованную мною картинку, – надеюсь, всё обойдется.

Я положил её голову на грудь и перебирал пальцами нежные волосы. Она же водила своей ладонью по моему животу от пупка к паху, слегка касаясь лобка.