— Лучше бы мой милицейский китель одели мама, чем этот фашисткий.....

— выговаривала Света, идя рядом с Мариной, своей будущей свекровью. Мы спускались с Плетнёвского косогора вниз к реке. Иван по приказу Марины шёл один впереди на значительном удалении от нас. У него в руках был целый ящик гранат. А стандартный немецкий ящик с " колотушками" имел в себе 15 гранат в каждой по 160 грамм тротила. И в руках Ивана в данный момент находилось свыше двух кило взрывчатки, только в одних гранатах. Да ещё пятнадцать капсюлей-детонаторов, которые тоже лежали в ящике в дополнение к гранатам. И если бы этот ящик с гранатами, взорвался в руках полицая из прошлого. То от взрыва двух кило тротила, разнесло бы в клочья весь наш небольшой отряд. По этому и пошёл Иван впереди со своим смертоносным грузом на всякий случай. Он человек военный и ему было не привыкать играть со смертью. А нам помирать в мирное время, не было особой нужды. И мы шли подальше от родственника Михалыча.

  Марина и Света находились чуть впереди основной группы. Я с Ханной и Витьком, сзади нашей атаманши. И следом за нами супруги, Михалыч и Оксана. Мы с Витьком шли за своей мамашей на которой были одеты крошечные белые бикини. Спецом чтобы рассматривать её жопу, ягодицы которой то и дело выглядывали из под фрицевского офицерского мундира. Он был явно мал нашей матери и прекрасно показывал её соблазнительные части тела. Хотя казалось ну что удивительного было в голой жопе атаманши Маришы. Которую мы с братом уже видели достаточно, и так же достаточно сували в неё свои члены. Но белые мини-бикини и немецкий офицерский мундир. Из под которого при ходьбе, то и дело выглядывала голенькая жопка мамы Марины. Делали эту взрослую женщину, очень соблазнительной. И умница мама, могла себя представить так. Чтобы у мужчин глядя на неё, вставали колом члены. И они у нас с Витьком и стояли колом. От вида мелькающей под мундиром обер-лейтенанта, голенькой попки мамы Марины.

— А мне немецкая форма больше нравится. Чем твоя ментовская. И вообще Света, скоро ты эту форму сама на себя наденешь дочка....

— ответила своей невестке Марина, останавливаясь чтобы прикурить сигарету. Атаманша Мариша повернулась к нам передом, укрывая огонь зажигалки от ветра с реки. И я опять восхитился её красотой в этом сексуалальном купальнике. Хотя его и купальником нельзя было назвать.

  Небольшие белые лоскутки тряпочек на веревочках. Которые едва прикрывали соски у мамы Марины. И полностью оголяли крупные груди-дыни. А на её чёрном заросшем жесткими волосками лобке. Этот белый лоскуток ткани мини- бикини, смотрелся уж слишком вызывающе. И ни одна женщина не выйдет в таком виде на пляж. Потому что вокруг неё соберутся толпы мужчин, посмотреть на это " чудо".

Обычно дамы которые имеют смелость одеть на себя мини-бикини. Начисто бреют лобки и лоскутки ткани, едва прикрывают их щелки. А голый бритый лобок, никому не интересен. А у нашей атаманши Маришы, лобок зарос чёрными волосянками чуть ли не до пупка. И белый лоскуток ткани, не только его не прикрывал, а наоборот показывал. Да ещё и немецкий офицерский мундир с орлами на груди и на рукавах. Чёрные очки на глазах, и вороненный " шмайссер" висевший на ремне у неё на плече. Делали нашу с Витьком мать, фантастически гиперсексуальной.

— Как это мама я одену немецкую форму? Мне она не нужна и вообще её западло одевать. У меня дед воевал с фашистами. И я как бы тоже воевала с ними, когда мы в прошлое попали....

— возмущённо спросила у нашей атаманши Света. Она была ярой антифашистской, и Ханну терпела из за того что она нравилась мне. Да и Ивана полицая из прошлого, Света недолюбливала. Хотя давала ему и с Ханной занималась сладкой " розовой" любовью.

— У меня тоже родственники с фашистами воевали. Да и я и мой сын вместе с тобой, внесли небольшой вклад в нашу победу над нацизмом. Но немецкую форму тебе и всем нам, всё же придётся одеть. По причине того что мы опять вернёмся в прошлое.....

— ответила своей невестке Марина, затягиваясь сигаретой. И выждав паузу, смотря на наши удивленные лица, пояснила.

— Ты же сама дочка, предлагала моим парням ограбить дома в Брянске? Так вот мы и займёмся грабежами, но только не в настоящем, а в прошлом. Но об этом у костра поговорим когда уху будем варить....

— сказала моя мать и поправив ремень автомата на плече, зашагала вниз к реке, догоняя ушедшего вперёд Ивана.

Огромный багрово-красный диск солнца, садился на горизонте за речкой Плетнёвкой и дальним лесом. Жара стоявшая днём, к вечеру спала. Но всё равно было достаточно душно. И хорошо бы для начала искупаться в реке, а уже потом глушить рыбу гранатами. Подумал идя вниз и держа в руке ладонь Ханны. К моему удивлению, сообщение моей матери, что мы скоро вернёмся обратно в прошлое. Вызвало на лице у девушки, бурю положительных эмоций. И я решил спросить у неё почему она так обрадовалась, узнав о скором возращении в войну. Я специально задержал шаг, чтобы наедине узнать у девушки причину её радости.

— Я хочу вернуться в свою часть и уехать на родину в Германию....

— ошарашила меня Ханна, когда я спросил у неё почему она обрадовалась. Когда узнала о нашем скором возращении в прошлое.

— Как это вернуться в свою часть и уехать в Германию....???

— ошалело переспросил я у девушки в красном купальнике.

— Прости меня Костя. Я очень сильно тебя люблю. Но я не могу остаться тут с тобой в вашем времени. В таком случае, я больше никогда не увижу живой свою маму. Своих родных сестёр, тётю, и других родственников. По этому мне нужно вернуться. А жить с тоской по своим родным, тут в вашем времени, я не смогу.....

— ответила мне Ханна и заплакала. Слёзы текли по щекам белокурой валькирии. И я впервый раз увидел как плакала храбрая лётчица " Люфтваффе ".

— Но тебя же могут убить. Собьют в небе на Восточном фронте. И ты и так не увидишь свою мать и родных....

— ответил я девушке, зная что немногие немецкие летчики дожили до конца войны.

— А я не буду больше воевать милый. Об этом мой дядя Франц позаботился. Приказ об моём переводе в лётную школу под Кёльном, уже подписан. Я буду работать инструктором и обучать молодых пилотов " Люфтваффе" в Германии. И на фронт больше не попаду. А несколько дней назад когда я встретилась с вами. Это был последний мой боевой вылет. Командование поручило мне произвести разведку в районе Брянска. И тут на меня напал советский истребитель. Я бы его сбила, но у моего " мессершмитта " в последний момент двигатель забарахлил. И я не смогла уйти вверх и поймала очередь из пулемёта в хвост своего самолёта. Ну, а дальше я попала к вам....

— сказала мне немка, перестав плакать.

— Глупая ты Ханна, ты могла бы попасть в руки партизан. И тебя бы уже давно не было в живых. А перед смертью ещё бы и изнасиловали. Это благодаря моей матери ты осталась жива. Хотя я не стану тебя насильно удерживать. Это твой выбор Ханна вернуться в прошлое...

— сказал я девушке, понимая что не в праве её заставлять остаться со мной в нашем времени. И по логике вещей она и не должна жить у нас в настоящем. Ханна и Иван, гости из прошлого, и погостив немного в нашем времени. Они уйдут в своё время, в сорок второй год.

— Спасибо милый. Иного ответа я от тебя и не ожидала. Я очень сильно тебя люблю Костя. Но жить с тобой в России, я не смогу....

— сказала мне Ханна и обняв поцеловала в губы в засос. А я поднял белокурую валькирию на руки. Понес девушку вниз к реке. В желании насладиться её телом. Ведь у нас был в запасе еще день. Прежде чем Мариша поведёт наш отряд на болото к старому блиндажу.

— И о чём вы там шушукались голубки? Мы же договорились жить вместе. И что это за тайны от меня.....?

— спросила Света, когда я опустил Ханну на землю и мы подошли к ней. Девушка специально нас ждала на косогоре, не доходя до реки.

— Да нет у нас от тебя ни каких тайн Света. Просто Ханна мне сказала. Что хочет вернуться обратно к себе в часть. Когда Марина поведёт нас в блиндаж. И мы попадем в прошлое.....

— ответил я своей невесте, думая что она обрадуется выбору её конкурентки на любовном фронте.

— Ты что спятила Ханна? Я тебя от себя никуда не отпущю. Завтра поедем в Брянск. И я вас закрою в своей квартире. Будем жить втроём у меня. А чокнутая Марина, пусть сама идет на болото к призракам. Я туда больше ни ногой.....

— неожиданно для меня сказала Света. Она не только не обрадовалась выбору Ханны. Но и была категорически против. Хотя ещё пару дней назад, Света на полном серьёзе просила Марину оставить немку одну на болоте. А сейчас полюбила её как родную. Нет этих женщин точно не поймёшь. Решил я, и махнув рукой, оставил свою невесту и немку наедине.

Справедливо полагая что мать может ещё и передумать вести нас в опасное путешествие в прошлое. Да и одна Марина не пойдёт в блиндаж. Для этого нужно будет согласие всех членов нашего отряда.

— Вот тут до войны я сомов ловил. И омут там должен быть. Раньше здесь чисто было и берег без кустов. А сейчас сплошные заросли.....

— говорил Иван, когда привел нас к берегу реки, сплошь заросшим непролазным ивняком.

— Вань, да тут работы часа на два его вырубать. А мы сюда пришли уху варить и вообще культурно отдыхать. Пошли  к мосту, там прогалки есть и заводь. Мы раньше в ней здоровенного карпа на удочку поймали и сома глушанули. Да я и не хочу чтобы ты силы тратил на вырубку кустов. Лучше на меня их потрать.....

— предложила Марина молодому полицаю. И демонстративно похлопала себя ладошкой по чёрному лобку. Прикрытого наполовину белым лоскутком бикини.

— Да ладно мам, давай тут попробуем. Может и вправду сома и сазанов добудем. Завтра ведь в Брянск поедем. И хорошо бы туда ехать не пустыми, а с рыбой. У нас денег ни копейки нет. Сомятину и сазанов можно продать, и выручить деньги на бензин. А возле моста мы в последний раз, так и ничего не поймали....

— сказал я Марине, видя сквозь кусты омут и водоворот на реке. Я хоть и не рыбак, но знал из книг, что в таких местах любит стоять крупная рыба.

— Молодец сынок. Вот с братом и давайте делайте проход. А мы с Иваном будем " подарок" сому готовить. Одной гранаты ему мало. Придётся связку делать.....

— сказала Марина, снимая с плеча автомат, и скидывая на землю немецкий мундир.

— Михалыч, дай ребятам топор. А сам с Оксаной ступай в родник за водой для ухи. А вы мандавошки, чистите картошку, и готовьте стол.....

— сказала Марина Михалычу и девчонкам. А сама склонилась над ящиком с гранатами, помогая Ивану их снаряжать.

— Делать тебе не хуя Костя. И кто за язык тянул? Пошли бы к мосту на наше место.....

— с тоской сказал мне старший брат, идя со мной к воде. Витёк был лодырем от природы и не любил физический труд. Да к тому же стимула для работы у него уже не было. Раньше нас мать соблазняла своими прелестями. Но теперь они нам приелись. Да и кроме Марины в нашем распоряжении были три женщины. Одна взрослая и две молодых. Которых можно было трахать во все дырки.

— Да все нормально Витёк. Я сам кусты буду рубить, а ты только их от воды в сторону оттаскивай.....

— сказал я брату и принялся за дело. Топор был острый как бритва, Михалыч наточил на совесть. И ивовые кусты летели в стороны словно щепки, под острым лезвием топора. Работал я споро, Витёк едва успевал оттаскивать срубленные кусты в сторону. И за полчаса ещё до захода солнца. Я прорубил проход в кустах и вышел на берег реки. А там была небольшая заводь с водоворотом. И ещё берег реки был в этом месте песчанным, и пригодным для купания.

— Молодцы ребята. Хорошо поработали и место тут и впрямь отличное. Что не только можно рыбу глушить, но и искупаться.....

— похвалила нас мать, ступая босыми ногами по песчанному берегу реки.

— Твои парни Марина и вправду молодцы. В аккурат прорубили лаз на то место, где я до войны рыбу ловил. Вот смотрите на березе висит котелок. Это же мой, я его тут оставил в сорок первом году. За день до начала войны. Я в нём мелкую рыбешку-живца на щуку хранил.....

— воскликнул Иван, показывая на чёрную березу росшую у самой воды. И на ней возле корня, висел на вбитом в ствол старинном кованном гвозде, медный солдатский котелок. То что котелок был медным, было понятно по зелёному налету на его краях. Обычный стальной солдатский котелок. Давно бы поржавел от времени и превратился бы в труху, за пятьдесят пять лет. Да и берёза была старой и росла ещё наверное при царе. Известно что средняя продолжительность жизни чёрной березы, сто пятьдесят лет. А есть экземпляры которые живут и триста и четыреста лет. Так и эта чёрная береза, склонившись у воды, видела на своём веку многое. Дерево было ещё живым и на его ветках зеленели листья.

— А котелок этот царской армии....

— воскликнул теперь уже я, отковыривая острием топора, ручку котелка от дерева. За больше чем за полвека, ручка вросла в ствол берёзы вместе с гвоздём. И на боку котелка, после того как я его намочил в воде и протёр речной травой. Ясно проступил герб российской империи, двуглавый орёл. И год выпуска котелка, тысяча девятьсот десятый.

— Да уж, не иначе как мистикой это не назовёшь, а в совпадения я не верю. Только призраков нам до полного счастья ещё не хватало.....

— пошутила Марина, рассматривая котелок Ивана и осеклась на полуслове. На том берегу реки, хруснула ветка и из кустов к воде вышел лось. Это был тот самый сохатый. Которого мы застрелили тут на реке, несколько недель назад. И этот же лось с седым горбом, вёл нас к болоту совсем недавно.

— Тьфу, только лешего помянешь, а он тут как тут.....

— сплюнула Марина, тревожно смотря в сторону противоположного берега. Где стояло привидение в образе лося. Хотя призрачный лось не делал нам раньше вреда. Но в руке у моей матери был " подарок" сому, связка ручных гранат. И взрывать их при смотрящем на нас призраке, было смертельно опасно. Ведь Марина хорошо помнила, когда она бросала тротиловые шашки в реку. И они взорвались не долетев до воды. А осколками срезало ветки кустов, прямо у неё над головой. Это были проделки " Плетнёвского призрака", тогда он обозлился на нас. И разогнал всех зверей из леса, и рыбу из реки. Сейчас же он зачем-то пришёл в образе убитого нами лося. И внимательно наблюдал за тем что мы делаем. Смотря на наш берег с той стороны, пустыми глазницами вместо глаз. Солнце уже почти село. И в наступающей вечерней мгле, лось выглядел зловеще.

— Смотрите, смотрите, он вроде уходит.....

— шепотом сказал я Марине, смотря на то как сохатый вошёл в воду и поплыл к мосту. И странное дело, огромная туша весом в полтонны, не вызвала в воде характерного всплеска и волн. Лось подняв рогатую голову над водой. Безвучно плыл по реке к мосту, и вскоре исчез в вечерних сумерках.

— А это он нам знак подавал. Он к мосту поплыл, а от моста вверх по лесу. Идёт дорога на болото к блиндажу на острове. Так что нам волей не волей, а придётся идти на болото. И это нужно сделать скорее, пока призрак на нас не рассердился.....

— сказала Марина, отдавая связку гранат в руки Ивана. На берегу мы были втроём. Я, моя мать, и Иван, полицай из прошлого. Витёк ушёл к Михалычу помогать разводить костёр.

— Кидай Ваня, пока не стемнело. Ты вроде вместе с ними воевал. И они не должны причинить тебе вреда.....

— сказала Марина молодому роновцу, а сама посмотрела в сторону леса. Где наверху находилось болото и блиндаж битком набитый мертвецами.

— Только вы ляжьте на землю, на всякий случай.....

— предупредил нас родственник Михалыча, приводя центральную гранату в боевое положение. У него в руке было пять гранат, скрепленной между собой синей изолентой. Изоленту скорее всего взяла из дома Марина. Так как у немцев в войну не было изоленты. И она не могла лежать в ящике с гранатами. Зато у Витька такой синей изоленты в рюкзаке, было несколько бабин. И Марина её использовала раньше для подрыва тротиловых шашек. Приматывая их изолентой между собой для мощности. Вот и сейчас наша атаманша догадалась взять из дома изоленту. И с её помощью приготовила " подарок" сому, который живёт в реке. Но меня удивило то что деревянные ручки от четырёх немецких гранат " колотушек", были откручены. И к основной гранате которая выполняла роль детонатора. Были примотаны изолентой, только четыре зелёных цилиндра гранат без ручек. Я честно не знал раньше что у немецких гранат, отворачиваются их деревянные ручки. Но сейчас в этом убедился, когда Иван на моих глазах. Отвернул ручку у центральной гранаты, и вставил в её цилиндр, капсюль- детонатор. А потом прикрутил ручку на место.

— Все Марина почти готово, сейчас я её кину. А вы лежите и не поднимайте головы......

— сказал моей матери полицай из прошлого. Откручивая на торце деревянной ручки немецкой гранаты, специальную пробку. И из неё выпал серый шарик, на белом шёлковом шнуре. Иван резко дёрнул за этот белый шнурок и бросил связку гранат, прямиком в омут, а сам упал на землю возле нас.

— Если пороховой запал не отсырел, то должна взорваться....

— сказал молодой полицай, вглядываясь в омут куда он бросил связку гранат. И только он проговорил, как в воде сильно бабахнуло, а берег реки на котором мы лежали. Задрожал словно от землетрясения. Над омутом поднялся огромный водяной столб воды. И оседая окатил нас поднятым взрывом со дна реки илом.

Центральная немецкая граната выполнявшая роль детонатора. Сработала штатно, взорвалась сама и взорвала четыре гранаты. Которые были примотанны к ней изолентой, и сдетонировали от взрыва. Сила взрыва от пяти ручных немецких гранат " колотушек". Была намного сильнее, чем от такого же количества тротиловых шашек. Которыми раньше глушила рыбу атаманша Мариша. Это объяснялось тем что немецкие тротиловые шашки, найденные нами в подвале под сараем. Имели массу в сто грамм тротила каждая. А вот фашистские" гранаты, или " колотушки" как называли их советские бойцы, за сходство с колотушкой. Начинялись амоналом или тротилом массой 160-180 грамм. И были гораздо мощнее тротиловых шашек. Таким образом наш "подарок" сому живущему в реке, составил около килограмма тротила. И земля под нами задрожала как от небольшого землетрясения.

— Ни фига себе бабахнуло. Я уже подумал война началась.....

— воскликнул прибежавший на берег Витёк с подсаком в руке. За его спиной стоял Михалыч держа наготове длинный пожарный багор с деревянной ручкой. А за ним из кустов выглядывали девчонки и Оксана. Они не испугались взрыва, в отличии от трусоватого Витька. Кормившего в армии свиней. И даже автомат в руках толком не державшего. Оксана и Света, прошли боевое крещение сражаясь с немецким спецназом в прошлом. И им на головы сыпал бомбы " Юнкерс", а они были помощнее гранат. Ну, а про Ханну и говорить не приходилось. Боевая лётчица " Люфтваффе ", не боялась взрывов.

— Да уж бабахнуло так бабахнуло. Аж земля затряслась под нами....

— сказала Марина, снимая со своей головы куски речной тины. Я посмотрел на мать и обомлел. Её белые бикини, стали чёрные от ила. Взрыв гранат, поднял со дна реки ил. И окатил им нас с ног до головы.

— Да ладно, потом искупаемся. Сейчас нужно рыбу собрать какая всплыла. Но не видно ничего. Света, Ханна, а ну живо фонарики давайте сюда....

— крикнула моя мать стоявшим позади девчонкам. И те в одно мгновение бросились к своим рюкзакам, за принесёнными из дома фонариками. И вскоре омут был освещен светом двух электрических фонарей. Не сильно мощных, но вполне достаточных для того чтобы увидеть обилие разнообразной рыбы. Всплывшей с самого дна речного омута.

— Ну что я вам говорил? Я до войны тут не только сомов и сазанов ловил. Но и стерлядь.....

— закричал нам Иван вылазя из воды держа за жабры огромную рыбу с вытянутой мордой как у осетра. Это была настоящая стерлядь, царица пресноводных рыб в реках средней полосы России. И исполинских размеров. Обычно длинна взрослой особи не превышает и сорока сантиметров. И весом в несколько кило. А эта была длинной больше метра и визуально весом не меньше десяти кило.

— Вот вам и рыбина на уху. Тут не меньше пятнадцати килограмм будет. И я таких сроду не ловил...

— восторженно говорил нам родственник Михалыча, неся царскую рыбу на берег к костру.

— Костя, Витя, и ты Михалыч. Берите из реки рыбы, сколько сможете вытащить. Жалко ведь, всё равно пропадет. Вы девки светите им фонарями. А я пойду к Ивану. Буду ему помогать стерлядь разделывать и уху варить. Я её в детдоме на костре варила, когда мы в поход ходили.....

— приказала нам атаманша Мариша, вылазя из воды держа за жабры карпа средних размеров. Марина полезла в воду чтобы ополоснуться, смыть с себя ил и тину. Ну и заодно и прихватила рыбу, которой было полно вокруг.

— Мандавошка, совсем совесть потеряла. Бабе сорок лет, а она напиздник на веревочках одела. Хоть бы лобок побрила дура.. ..

— сказала Света, когда моя мать ушла. Девушка была зла на неё из за того что она собиралась вести всех обратно. На остров посередине болота. И она навсегда потеряет Ханну.

— Да тут лещей и подлещиков полно, плотва, красноперки, сомята и карпы.....

— восторженно говорил Витёк, стоя по пояс в воде и черпая подсаком всплывшую рыбу в омуте. Михалыч стоял с ним рядом и цеплял особо крупных рыб, своим длинным багром. Ну а я с Ханной, носили выловленный улов, подальше из воды на берег в траву. И идя обратно к реке, я целовал молодую немку. Стараясь использовать свободные минуты для близости. Послезавтра Марина поведет нас на болото в старый блиндаж, и мы навсегда расстанемся с Ханной. Хотя я понимал что так нужно, но моё сердце разрывалось на части. От мыслей что я больше никогда не увижу, свою белокурую валькирию.

— Нет что ни говори, а этот полицай " молоток ". Омут то " фартовый" оказался. Я сроду столько рыбы не видел и не ловил....

— восторженно приговаривал Витёк, черпая и черпая из реки подсаком. Жирных карпят по килограмму, сомят, лещей, и плотву с красноперками. Рыбы было много, гораздо больше чем мы раньше глушили с Мариной, тротиловыми шашками возле моста. Но что было удивительно и одновременно пугающе. Что вся рыба была средней, от килограмма до трёх килограмм. А вот мелочи и крупной рыбы не считая выловленной исполинской стерляди, в омуте не было. Что противоречило законам природы. Ведь взрыв одинаково воздействует на всю рыбу и большую и маленькую. И когда мы с матерью глушили рыбу у моста. То всегда было полно мелочи, плотвичек, голавликов, и красноперок. А тут вся рыба в омуте, один стандарт, как под копирку. И мои мысли о том что дело нечисто, подтвердил и Михалыч.

— Да не какой этот омут и не фартовый. Я тут пацаном ещё рыбу ловил, когда берег был без кустов. И никогда больше десятка плотвы не попадалось. Мужики наши деревнские, тут и сети ставили и глушили. Но такого улова как у нас сейчас, они не ловили. А стерляди, да таких огромных размеров, в наших реках сроду не водилось.....

— проговорил муж тёти Оксаны. И вытащив из кармана трико, помятую пачку " Мальборо", достал из неё сигарету. И выпуская дым из носа и рта одновременно. Сказал что он думает по поводу подозрительно стандартной рыбы.

— Этот улов что сейчас лежит у нас на берегу. Нам не река дала, а это подарок " Плетнёвского призрака ". Этим и объясняется что Иван вытащил из омута огромную стерлядь. Хотя такую рыбу в этой реке, никто не ловил. Да и рыба вся стандартная. Нет ни мелочи, и нет сильно крупной. А так не бывает. Так что ты зря радуешься Витёк. За этот подарок, придётся отрабатывать. " Плетнёвский призрак" просто так ничего не дарит. И нам нужно будет идти на болото. И хоронить его погибших друзей. А хоронить надо по православному обычаю. Каждому отдельную могилу и крест. А их только в блиндаже лежит шестнадцать человек. Двое возле берёзы и ещё неизвестно сколько на острове. Да и пастушка висельника нужно похоронить. И того красноармейца прибитого гвоздями к сосне. Так что отрабатывать этот улов, упорно придётся в поте лица.....

— сказал Михалыч вытаскивая из реки багром, последнего соменка. Больше рыбы в реке не было. Да и мы и так с Ханной натаскали на берег, приличную гору разнообразной речной рыбы. И нам её точно не увезти на двух машинах.

— А мы разве его просили, чтобы он нам столько рыбы давал....

— с унылым лицом сказал Витёк. От былой радости по поводу огромного улова. У моего старшего брата не осталось и следа. Он был лодырем, и копать на острове могилы, Витёк не хотел. Да и я сам не горел желанием хоронить скелеты полицаев, по православному обычаю. Но нам предстояло жить до осени в Плетнёвке, а призрак в таком случае. Не дал бы никому житья в деревне.

— Атаманша Мариша. Что с рыбой то будем делать. Тут её не меньше четырёх мешков....

— спросил у моей матери Михалыч, показывая ей на гору рыбы, лежащей в траве на берегу.

— Да ничего и не будем делать. Пусть лежит тут до утра. Утром Оксана, спуститься на машине по дороге к мосту. А от моста по берегу сюда доедет. И заберем всю рыбу, в её " ниву, " и в пррицеп. Только накройте рыбу травой. Она так дольше не испортиться. И давайте идите к костру. Уха уже готова....

— сказала нам Марина и пошла к горевшему в ночи костру. Виляя на ходу пухлыми ягодицамм в белом бикини. Хотя я видел в темноте, только кусочек белой тряпочки, прикрывавшей мамин лобок.

— Могла бы и помочь стерва. Не обижайся Костя. Но мамаша у тебя чокнутая. И любит командовать. А я сама могу её " построить".....

— зло сказала Света, вслед уходящей Марине. Я не стал ей отвечать, не желая вступать со своей невестой, в ненужные сейчас споры. Мать я любил, и готов был терпеть от неё любые прихоти.

— Пока мы все сейчас сидим трезвые. Я как ваша атаманша. Хочу всем объявить. Что послезавтра мы пойдём обратно на болото, и на остров в старый блиндаж. Жить нам сейчас не на что. А продукты сворованные в магазине, скоро закончатся. И я предлагаю сходить обратно в прошлое. И обменять наш ящик рейхсмарок. На золото и драгоценности у местного населения. Нам всё равно его некуда девать. А в прошлом в сорок втором году, в Локотской республике. На эти рейхсмарки, можно будет накупить золота. И уйти с ним в настоящее, в наше время.....

— толкнула речь Марина, и нужно было сказать. Что её идея сходить на остров посередине болота, чтобы попасть в прошлое. Из нас пришлась по душе только Витьку. Он не любил работать, а вот быстрое обогащение обожал. Михалыч, его жена и племянница Света. Скривили свои лица, только об одном напоминании, вернуться в сорок второй год.

— А наша Ханна хочет обратно в свою 22-ую эскадрилью попасть.....

— сказал я матери, и передал ей слова немецкой лётчицы. Все то что она говорила мне, идя со мной к реке.

— Это правда дочка...?

— спросила у девушки Марина, с удивлением смотря на неё. Ведь никто же не ожидал, что Ханна попав в наше время где нет войны. Захочет вернуться обратно в прошлое.

— Да Маруша, я хочу вернуться в свою часть. Мне очень хорошо у вас, и я люблю Костю. Но я не могу жить в вашем времени. Мне нужно увидеть маму и своих сестёр, пока они живы....

— ответила нашей атаманше Ханна. Девушка сидя на траве возле костра, прижалась ко мне и заплакала.

— Да не плачь ты дочка. Раз хочешь, значит вернёшься. Никто тебя неволить не будет. А ты Иван, тоже хочешь вернуться назад....?

— спросила Марина у родственника Михалыча. Молодой парень сидел задумчиво у костра, и курил сигарету.

— Да Мариша, я тоже пожалуй вернусь к себе в свою часть " РОНА". Да и невеста меня ждёт там в прошлом....

— ответил моей матери Иван, смотря с надеждой в её глаза. Ведь от её решения сейчас зависела его судьба. Да и судьба Ханны. Ведь Марина могла передумать вести наш отряд на болото. И всё, сами Иван с Ханной не знали туда дороги. И самостоятельно не могли добраться в блиндаж.

— Что за невеста Вань? Тонька что ли....?

— спросила у родственника Михалыча моя мать. С интересом смотря на него. Ведь Марине он сам нравился, красивый, молодой и сильный.

— Да нет, не Тонька. Она с пулемётом хорошо управляется, а для семейной жизни не годится. Тонька моя боевая подруга. А невеста у меня местная в Плетнёвке живёт. Прасковья Никитина, дочка кузнеца. Мы с ней свадьбу собирались по осени сыграть.....

— ответил моей матери Иван, и я заметил как она облегчённо вздохнула. Узнав что Тонька которая расстреливает людей из пулемёта, не является его невестой.

— Так Прасковья Никитина, это мать моего отца....!!!

— воскликнул удивлённо Михалыч, смотря на своего молодого деда. А Марина, глядя на них обоих. Хлопнула себя ладошкой по лбу, словно что-то вспомнив.

— Тогда выходит если Иван не вернётся в прошлое, и не жениться на дочери кузнеца из Плетнёвки. Тогда не родиться отец нашего Михалыча. И самого Толика по логике вещей не должно быть на свете.....

— сказала Марина и все уставились на неё открыв рты. И наша мать с Витьком, была права. Если Иван не засодит этой Прасковье. То она не родит сына, будущего отца нашего Михалыча. И тогда по идее, дяди Толи мужа тёти Оксаны. Не должно с нами быть, если Иван не вернётся в прошлое? Но два родственника, дед и внук, сидели у костра и разговаривали друг с другом. Получалась полнейшая абракадабра, и все смотрели на нашу атаманшу.

— А я выходит что умру, если Иван не вернётся в прошлое...???

— спросил у моей матери побледневший Михалыч. Старый алкоголик хотел жить. Ведь он можно сказать тут в Плетнёвке обрёл вторую молодость, с помощью " панцершоколадок". Начав по новой ебать женщин. И умирать раньше положенного срока, он никак не хотел.

— Ой не знаю Толик, не знаю. Но Иван и Ханна, должны вернуться обратно в прошлое, это факт. Я раньше читала один фантастический роман про " машину времени". Так там было написано, что путешествиники во времени. То есть мы с вами. Не имеют право влиять на ход событий. А мы забрав с собой в наше время Ивана и Ханну, как раз на эти события повлияли. И теперь вопрос решён. Завтра мы едим в Брянск, а послезавтра идём в поход на болото к острову. А сейчас гуляем, а то за разговорами уха остынет.....

— сказала Марина, беря бутылку шнапса в руки. И наливая всем по стопке, старой немецкой водки.

— За здоровье нашей атаманши.....!!!

— толкнул тост Иван, вставая с земли с налитой рюмкой в руке.

— Лубо Маруша, лубо.. ...

— крикнула Ханна поднимая руку с рюмкой вверх.

— За вас мои дорогие. Я тоже люблю вас всех....

— со слезами на глазах сказала Марина, чокаясь с каждым по очереди. Мы выпили за здоровье нашей ненаглядной атаманши. А потом накинулись на уху из стерляди. И она буквально таяла во рту. Не зря её называют " царской ". Я честно не ел вкуснее рыбы, карп и сом которых жарила раньше мать. Не шли ни в какое сравнение с нежным и необычайно вкусным мясом стерляди.

— После первой и второй. Перерывчик небольшой......

— захохатала поддатая Марина, пуская по кругу вторую бутылку шнапса. Мы сидели ночью на берегу реки у костра, пили немецкую водку времён войны. И закусывали её ухой из стерляди. Ночь была тёплой но безлунной. И только пламя нашего костра, освещало берег реки и часть мрачного леса. И где-то там в глубине леса, на болоте в старом блиндаже. Так же как и мы у костра, сидели призраки бойцов отряда Козина. Во главе со своим командиром. Пили похищенный у нас в погребе шнапс, при свете керосиновой лампы на потолке блиндажа. И закусывали его шоколадками для немецких танкистов.