ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ

— Поначалу ее нужно содомировать! Это первое, что ты должна сделать! Задница — вот где ты должна побывать в первую очередь! — высказала свое мнение Мэри, когда Ванесса рассказала ей обо всем, что произошло.

— Ты так думаешь? — с сомнением спросила Ванесса, все еще удивляясь тому факту, что она смогла довериться этой полуграмотной молодой девушке.

— Ну, у меня это было именно так. Видите ли, мисс, это называется... мммм... объезжание. Ведь существует два вида объездчиков, мэм: первый — это тот, который учит вас ездить на лошади, а второй — это тот, который сначала объезжает вас, проникая своим членом в вашу попку. Я знаю, невежливо об этом говорить, но это правда. Эту девочку надо поначалу взять сзади. Мужчины считают, что начинать таким образом, — это лучше всего. Это учит тебя по... по... кое-чему, как мне говорили.

— Да, Мэри, я знаю — покорности.

— Но это же не значит, что мы доверимся в этом вопросе мужчинам, не так ли? — упрямо спросила Мэри.

— Конечно, нет.... Возможно, изредка... лишь иногда, Мэри. Но я думаю, что ты права — по крайней мере, в данном случае, я бы не советовала проделывать это каждой девушке, — сказала Ванесса с полной серьезностью.

— И я бы тоже, — возразила Мэри, которая взяла себе за правило в конце концов во всем соглашаться со своей хозяйкой. — Ведь симпатичная маленькая пушистая киска сможет принять член с таким же успехом, — добавила она.

— Да, дорогая, конечно. Но поначалу я хочу ее лишь немножко поддразнить, но вместе с тем, будет приятно погрузить свой палец в ее попку. Она у нее и впрямь хорошенькая — округлая, пухленькая и очень упругая.

— Кому вы собираетесь ее предоставить? — взволнованно задала вопрос Мэри, но Ванесса только покачала головой, ответив:

— Не знаю, я должна подумать. — Мэри не стоило рассказывать обо всем.

Приехав на следующий день в особняк Партриджей, Ванесса с радостью обнаружила, что все, кроме хозяина дома и старшей из двух его дочерей, отсутствовали. Хотя Ванесса и восхищалась той его неожиданной решимостью, она не собиралась вновь расспрашивать об этом, но в спальне Мейбл пользовалась любой возможностью, чтобы разжечь ее чувства, лаская, целуя ее и вспоминая в восторженных тонах о «восхитительном эпизоде», случившемся в летнем домике.

— О, мы не должны были этого делать, — заявила Мейбл, но голос ее прозвучал совершенно неубедительно.

— Напротив, моя дорогая, тебе следует это делать почаще. Боже мой, я собираюсь дать тебе сегодня урок изучения природы, который полностью перевернет твои чувства. Пойдем! Пойдем же!

Когда девушку привели наверх, она в замешательстве произнесла:

— Но это же папина комната!

— Мы всего лишь собираемся выглянуть в окно, Мейбл, и я хочу, чтобы ты рассказала мне обо всем, что ты увидишь, — сказала Ванесса, подводя ее к большому окну, возле которого они обе стали коленями на мягкий подоконник.

— Там просто лошади, — с сомнением сказала Мэйбл, но тут же выражение ее лица изменилось, когда она увидела, как один из конюхов массирует и разминает длинный, огромный половой орган жеребца, а другой держит под уздцы кобылу.

— Да, Мейбл, продолжай, — нараспев продолжала Ванесса.

— Ну... Ооооуу! Он...

— Он держит в руках член жеребца, милая, хотя для женщины такой размер, должно быть, станет непростой задачей. Посмотри, как он трет его, как он вырастает в размерах, и как терпеливо кобыла ожидает удовольствия. Через мгновение он войдет в нее. А теперь, Мейбл, посмотри, куда направляется жеребячий член?

— Оооо! О, я не уверена! Это похоже на... — начала Мейбл, прижимаясь носом к стеклу.

— Он может входить как в ее задок, дорогая, так и в ее пещеру, потому что и то и другое доставляет одинаковое удовольствие. Дай же теперь мне пощупать твои прелести, — их обе, пожалуйста... ммммм... они такие славные, правда? Какая у тебя тугая розовая дырочка, совсем как у меня, — пробормотала Ванесса, задрав сзади юбку своей ученицы, обнажая ее яркую белоснежную попку и проводя пальцем между спелых упругих полушарий. — О, смотри, Мейбл, он входит прямо туда!

При этих словах Ванесса сделала вид, что задыхается, чтобы отвлечь внимание девушки от пяди, на которую ее пальчик вторгся в то самое отверстие, о котором она говорила.

— Ууууууууоооооххх! — протяжно выдохнула Мейбл, когда почувствовала вторжение.

— Да, это так мило, это так сладко, — послышалось от Ванессы, которая чувствовала, как еще неопытный девичий задний холм храбро сжимается вокруг ее пальца, словно пытаясь его изгнать. — Успокойся, девочка, это то, о чем сегодня будет наш урок. Ты видишь, как он поднимается и движется вперед и назад? Ты видишь?

— Мне т... т... так... хорошо, — застонала юная леди, когда палец Ванессы заработал точно так же.

— Постарайся вести себя тихо, потому что сейчас тебе будет очень хорошо. Раздвинь ноги шире, дорогая, еще шире... вот так, хорошо. Может, мне заодно поиграть с твоей киской? Ты ведь этого хочешь, правда?

— Даааааа..... аааах!

— Я так и знала. Продолжай смотреть, Мейбл, потому что скоро с тобой проделают то же самое, моя дорогая. Ну-ка, ну-ка... нет, не смыкай колени, я хочу, чтобы они были как можно дальше друг от друга, пожалуйста! О, какая прелестная пушистая киска. Ты чувствуешь, как она кружит и покалывает внутри?

— Дааааааа!!!

— А как твой задок, милая?

— Такое необычное ощущение!

— Но тоже неплохо? Вот видишь, мой палец входит прямо вверх и внутрь, а мой другой пальчик одновременно работает в твоей киске. Ты собираешься кончить через минуту, не так ли? Скажи мне, что это так.

— Я... я... я...

— Да, Мейбл?

— Я с...с...сейчас... я сейчас... к... к... кончу! Дааааааааа!!!

— Работай попкой, дорогая, работай, говорю тебе, вот так, взад и вперед. Какая хорошая девочка! О, как же ты хорошо это делаешь! Ах ты, моя умница! А не желаешь ли ты сейчас большой член, а?

Слов и поступков Ванессы оказалось слишком много для девушки, чей задок действительно заметно извивался, в то время как ее голова склонилась на плечо ее спутницы. Когда же она начала проливать свои сладострастные соки, которые извлекало из нее двойное прикосновение, из ее рта вырвались крики и стоны наслаждения. Ее подбородок соскользнул, и Ванесса приподняла его, повернув лицо Мейбл так, что их губы соприкоснулись.

— Ответь мне, Мейбл, — прошептала Ванесса.

— Я хочу... — задыхалась Мейбл, орошая своей слюной губы Ванессы.

— Хочешь чего, дорогая? Скажи своей Ванессе!

— Хочу большой член, — простонала девушка, а затем ее язык скользнул в рот Ванессы, ее жаркое дыхание забурлило внутри, и Ванесса почувствовала, как ее пальчик в киске девушке снова заливается ее соками.

— Какая ты хорошая девочка. Теперь ложись и отдыхай, думай о приятных и игривых вещах, потому что их у тебя будет много. Особенно того, чего ты больше всего хочешь, а именно больших твердых мужских членов, — мягко проговорила Ванесса некоторое время спустя, пока ошеломленная Мейбл крутилась и извивалась на кровати. Казалось, она слышала все, но ничего не говорила. Услышав вопрос Ванессы: «Ты слышала, что я сказала, Мейбл?» — она лишь кивнула и пробормотала что-то невнятное. Ее мягкая теплая ладонь на мгновение сжала пальцы Ванессы, а затем ослабела и соскользнула на кровать.

— Хочу... — прошептала Мейбл будто бы про себя и, казалось, не услышала, как ее спутница тихо удалилась в родительскую спальню, где из соседствующей с ней гардеробной вывалился сильно раскрасневшийся и возбужденный мистер Партридж.

— Надеюсь, вы одобряете мои методы воспитания, — произнесла Ванесса прежде, чем тот успел заговорить, а затем со смехом наклонилась, чтобы погладить набухший гребень, вздымавшийся из расстегнутой ширинки на его брюках. — Похоже, что так, мистер Партридж, это прекрасная демонстрация моей правоты, но что, скажите на милость, вы собираетесь с этим делать?

— Моя дорогая мисс Маркхэм, — промямлил он, пытаясь ее обнять, но Ванесса отступила назад.

— Вы что, намеревались приберечь его для меня, мистер Партридж? Конечно, это невозможно! Здесь есть кое-кто более нуждающийся, чем я! Или вы осмелитесь отрицать это?

— Дорогая моя, но она же...

— Вы отрицаете это, мистер Партридж?

— Потрите его еще немного, умоляю вас!!!

— Я вас спрашиваю, вы это отрицаете? Какая роскошная у нее попочка, не правда ли? Но на самом деле, сэр, вы слишком сильно пульсируете, и я боюсь, что вы преждевременно расплескаете все свои запасы. Наверно, мне придется убрать руку. Если, конечно, вы не ответите на мой вопрос.

— Дааааа!!! Ооооо! Боже мой! — ахнул он, потому что Ванесса тут же убрала свои манящие пальцы и оставила стержень неподвижно стоять у нее на виду.

— Вы что, ранее еще не видели прелестную попку Мейбл? — Ванесса отодвинулась от него с дразнящим смехом.

— О Боже, нет, конечно же, нет!!!

— Нет? Сдается мне, что вы тоже нуждаетесь в уроках изучения зова природы. Неужели бедная девочка так и останется безутешной? Разве вы не пристроите свою кочергу в тот очаг, где она больше всего нуждается в ней?

При этих словах лицо мистера Партриджа стало таким пунцовым и страдальческим от желания, что Ванесса сжалилась над ним и снова обхватила его вставший на дыбы и вот-вот готовый лопнуть член. И вот так вот, с нежной заботой и с надеждой удерживая его, она повела его к кровати, отпустила его разгоряченный ствол и, задрав юбки, уложившись на кровать и раздвинув ноги, произнесла:

— Иди ко мне!

— Ааааа, дааааа! — прохрипел Эрик, тут же набросившись на нее и погрузив свой гребень в ее щелку, которую одно лишь только возбуждение уже сделало мокрой и готовой к соитию.

— Зови меня Мейбл, — прошептала Ванесса, выгибая спину от восхитительного ощущения.

— Ммммммм... М... Мейбл!

— Скажи, что ты трахаешь ее.

— Я т... т... трахаю тебя, Мейбл! Моя милая, какая же у тебя мокрая, узкая норка!!! Какой божественный задок!!! — бормотал мужчина, лихорадочно работая чреслами.

— Уууууоооооххх! Сделай это! Закупорь меня! Войди в меня глубоко! Сделай это, войди в меня! Давай!!! Ты настолько развратен, что хочешь присунуть его мне в заднюю дырочку?

— Правда? Ты хочешь этого? Да? Даааа!!! — рычал Эрик.

— Да! О да! Чтобы прямо между моими... Оооооооооо! Дорогой папа, мой развратник, я чувствую, как ты пульсируешь во мне! Работай быстрее! Я кончаю, да, я уже кончаю!!!

— Мое сокровище, моя радость, мой ангел, моя сладость!!! Я не могу уже больше держаться! Аааааааа!!!

Какое же переплетение языков последовало за этим, и как же жарко извивалась попка его молодой покорительницы, когда из него вырвались густые, тугие и горячие струи! Понимая, что он долго держал себя в пурде [пурда (purdah) — на Востоке занавес, отделяющий женскую половину дома от мужской. В переносном смысле — затворничество, изоляция, воздержание. – прим. переводчицы] и, следовательно, окажется полезным, зрелым, жеребцом, и будучи в восторге от изобилия его бурной капитуляции, Ванесса двигала свою дерзкую, жадную, сосущую киску взад и вперед вдоль его мужественного инструмента, пока не извлекла до конца его последние и самые слабые пульсации его спермы.

Во время этих долгих мгновений сладострастных движений бедрами они оба трепетно прижимались друг к другу, пока не наступила тишина, и голова мистера Партриджа не склонилась ей на плечо. Ее шею щекотали его поцелуи, а она хихикала так, как, по ее мнению, могла бы делать Мейбл. Затем, отвернувшись от него, словно ее внезапно накрыл приступ застенчивости, она прошептала:

— Мейбл скоро захочется еще, папа!

— Да, моя сладчайшая, ты получишь его, — последовал мечтательный ответ, в то время как он чувствовал, что его член все еще приятно подрагивает между шелковистыми стенками, которые так собственнически сжимали его.

— Вот так это и произойдет, — мягко ответила Ванесса, и у него не было причин думать, что она может ошибаться.