Я разлепил глаза, и увидел Алёну, укоризненно смотрящую на меня. Подумал, что это продолжение сна и снова закрыл глаза.

— Вставай, засоня! Дашка без тебя уже в магазин ушла, а ты валяешься.

Алёна села на кровать и погладила меня по голове.

— Ты что тут делаешь, сестренка?

— Пришла проверить. И получить свое «спасибо». Все нормально?

— Да, я все сделал, как ты советовала, спасибо тебе. И откуда ты такая умная?

— Мы женщины, и думаем одинаково. Я рада, что все хорошо, … и я что-то так соскучилась по всем вам.

Она засунула руку под одеяло и нащупала член.

— Эй! Я уже боюсь, что Даша опять начнет ревновать. Даже к тебе.

— Не бойся, ко мне не начнет. У нас с ней любовь. Тебе не понять, братик.

Откинув одеяло, она принялась «будить» мой член. От ее нежных поцелуев он немедленно встал, и Алёна отстранилась, залюбовавшись.

— Вот, это уже на что-то похоже.

И взяла головку в рот, нежно посасывая, и водя пальчиками по стволу. Я закрыл глаза, блаженствуя.

— Я пришла! Раздался из прихожей голос Даши.

— Я еще с тобой не закончила. — Алёна с сожалением отпустила член, подмигнула, и пошла встречать Дашку.

Я еще повалялся, потом потягиваясь, пошел к девчонкам. Оказывается, Алёна уже повалила на диван Дашу, и, задрав кофту, целовала ей грудь. Дашка млела, запустив пальцы в волосы Алёны.

— Сестренка! Ты сексуальный террорист!

— Не террорист, но очень сексуальный. – Ответила Даша, не открывая глаз.

Я сел в кресло, и наблюдая за ними, водил рукой по члену. Но так, чтобы не кончить раньше времени. Я надеялся, что они возьмут меня в свою компанию.

Алёна стащила кофту с Дашки через голову, взлохматив ей волосы, и стянула юбку, продолжая целовать. Потом, привстав, разделась сама. А Дашка уже возбудилась, и в каком-то исступлении, шарила руками по телу сестренки.

У меня в спальне зазвонил телефон. Я, проклиная всех звонящих, что отрывают от такого возбуждающего зрелища, не торопясь вернулся в спальню. Телефон все звонил и звонил. Я посмотрел на экран. Хм, номер не из контактов.

— Алло!

— Алло, привет, Дим. Это Катя.

Конечно, я ее узнал. Я поискал глазами трусы, и зажав телефон плечом, натянул их, как будто Катя могла меня увидеть.

— Привет! Как у тебя дела с... твоей работой?

— Я уволилась. Больше не могу. После того, как она меня исхлестала плеткой, я оделась и ушла. В никуда. И ты мне дал номер, вдруг, если понадобится помощь, … понимаешь, я совсем одна, родители на Камчатке, и я теперь без работы. А там я получала прилично…

— Давай так, ты садись в автобус и приезжай к нам, я тебя встречу.

Я продиктовал, на всякий случай адрес, не зная еще, чем конкретно, я могу помочь.

Вернувшись в спальню, я нашел девчонок там же, на диване. Они лежали, расслабившись, и Даша пальчиком гладила выбритую полоску волосиков на лобке Алёны.

— Что у тебя? К нам гости? – спросила Алёна.

Мне пришлось рассказать про Катю. Почему она была наказана, я не сказал, мне самому было за это стыдно.

— Ну, Димка! Богата твоя жизнь приключениями. И что ты собираешься делать с ней?

— Не знаю, может, вместе придумаем?

— А она красивая? – Ревниво спросила Даша.

Я не стал врать.

— Как фотомодель. С меня ростом почти. Она чуть постарше, лет двадцать.

— Есть у меня одна идея, на первое время… надо только чтобы она согласилась, — прищурив глаза, сказала Алёна.

— Ну, понятно! Хочешь и ее затащить в чат?

— А что? Нормальные деньги получаются. Я тебе одежду новую, думаешь, с каких денег покупаю?

— Ну, она не такая, скромная, и зажатая какая-то.

— Ничего, расслабим. Я умею уговаривать. И еще вторую камеру для нее купим, на два фронта будем работать.

Я только махнул рукой, слушая планы сестры.

Встретил Катю на автовокзале, как и договаривались. Она скромно чмокнула меня в щеку, и мы пошли искать такси. Катя приехала без вещей, видимо, пока ни на что не надеясь.

Пока ехали, я ей рассказал, почему оказался в том доме, без штанов и взаперти. И предупредил, чтобы у нас она ничему не удивлялась, в нашей маленькой семье нравы свободные, но в меру. Не как у Веры Степановны. Я боялся, что Катя подумает, что опять попала к извращенцам.

Открыв дверь, заметил, что девчонки заметались по комнате, натягивая халаты. Видно уже успели пошалить без меня. Катя тоже увидела, и смотрела на меня в недоумении.

— Что? Я же предупреждал. Знакомься – это Даша, моя девушка, это всеми любимая сестра Алёна. А это Катя.

Я показал рукой на нее, вышедшим навстречу девчонкам. Они раскраснелись, и видно было, что под халатами ничего нет. Алёна выглядела совсем неприлично, Дашкин халат был ей маловат, так что из него вываливались все ее прелести.

Алёна встретила Катю приветливо:

— Заходи, сейчас чай с плюшками сообразим!

А Даша, мне показалось, напряглась.

Пока сестренка бегала, собирая на стол в зале, мы прошли, усадили Катю в кресло, и сели с Дашкой на диван. Я ее тут же обнял, успокаивая.

Алёна вернулась из кухни, и, проходя за Катей, показала на нее, и выставила большой палец. Ясно, что она ее точно к себе заберет и уломает «поработать».

Катя коротко рассказала о себе. Приехала с Камчатки искать работу, жила у тетки, но она умерла, и Катя не захотела возвращаться к родителям. Так тут и осталась.

Алёна, не откладывая дела в долгий ящик, осторожно начала:

— Тут все знают, чем я занимаюсь, и я хотела бы предложить поработать со мной… Внешность у тебя впечатляющая, ты идеально подходишь.

— А что надо делать?

Алёна рассказала о своих занятиях по вечерам.

— А об остальном не переживай, напоим, накормим, и спать уложим. Ну, что скажешь?

— Ну, не знаю… мне все равно деваться некуда…

— Вот и хорошо! — Алёна сразу пресекла Катины сомнения. — Сегодня едем ко мне, я все покажу, и заночуешь у меня, чтобы молодежь не смущать. Ты без вещей?

— Да. Я думала, что сегодня домой вернусь.

— Успеешь, живи пока у меня. А на днях скатаешься.

Алёна радостно подскочила, скинула халат и стала одеваться. Катя потупила взгляд и покраснела.

«Куда она ее тащит, Катя даже на женское тело смотреть стесняется», — подумал я.

Алёна с новой подружкой убежала домой и мы с Дашей остались одни.

— Чует мое сердце, что-то с ней не так. Я сама пока не понимаю. И объяснить не могу. Что-то во взгляде иногда такое… нет, ладно.

Я, подумав, что Дашка просто ревнует, поцеловал ее, и сказал:

— Надо помочь человеку, все будет хорошо.

***

Прошла неделя, от Алёны с Катей не было никаких известий. Я позвонил Алёне, узнать как дела.

— Привет, чего пропали?

— Да ничего, все нормально. Катька молодец, освоилась.

«Это она, видимо, про работу».

— Она, кстати, сегодня к вам собиралась, скоро должна приехать.

— А что такое?

— В гости, просто.

— А ты?

— Не, я устала, спать хочу.

— Ладно, спокойной ночи, пока!

Я сбросил вызов и позвал Дашу:

— Дааш! К нам Катя в гости.

— Зачем?

— Не знаю, соскучилась, может.

Я натянул джинсы, и вообще, оделся поприличней, это же не Алёна.

Прозвенел звонок и я пошел открывать. На пороге стояла Катя с кривой улыбкой на лице, и два мордоворота, охранники Веры Степановны. Один из них заломил мне руку и зажал рот, а Катя прошла, и взяла мои кроссовки. Когда она закрывала дверь, я услышал голос Даши:

— Диим! Ты где?

И меня, стукнув по голове, поволокли вниз по лестнице. Очнулся в машине, одной рукой пристегнутый к ручке двери наручниками.

— Очнулся, лишенец? – голос Кати неуловимо изменился, она сама стала резкой и собранной.

— Ты думал, что я лохушка, которую все унижают? Ха-ха-ха, — раздельно произнесла она. — Я за Веру Степановну любого порву, говно жрать буду! А за тобой должок, малыш. Она приказала тебя вернуть, когда Игорь Владимирович уедет. Я это успешно выполнила, и меня ждет награда! Мне разрешили с тобой поиграть.

Она похлопала меня по щеке.

«Вот влип», — обреченно подумал я. — «Значит, это был спектакль. Просто вернулся не вовремя ее муж, и ей пришлось меня отпустить, а Катю подослала, чтобы втереться в доверие. Ловкая, стерва».

Я решил молчать и слушать. Надо как-то сообщить Даше, где я, и вообще подумать, как из этого дерьма выбираться. Не торопясь обулся, и слушал, что говорит Катя. А может и не Катя вовсе?

— Я уже устала ждать, когда наступит этот момент. Задолбало пиздой торговать перед камерой. Ох, как мне не терпится, я так люблю помучить.

Она схватила меня за волосы и опрокинула себе на колени. Охранники впереди сидели, не проронив не слова, видно, Катя имеет какой-то вес в доме. И похоже, ей многое можно.

— Будешь мне лизать, когда я этого захочу. Ведь ты в мыслях уже не раз трахнул меня? – Горячо зашептала Катя, наклонившись ко мне.

Так мы и ехали, почти полчаса, Катя держала меня за волосы, не отпуская.

— Мальчики, остановите, я сейчас обоссусь!

Водитель затормозил и Катя, выпрыгнув из машины, пошла в кусты. Быстро вернувшись, она опять за волосы притянула меня к своим ногам и сунула мне мокрые пальцы в рот. Я почувствовал соленый вкус, и запах мочи.

— Больше получишь позже, а сейчас привыкай, вылизывай. – Зашептала она, опять наклонившись ко мне.

Я начал «привыкать». А что оставалось делать? Как говорила Даша, «когда нет выхода, загоняешь эмоции внутрь и как робот, делаешь, что прикажут». Меня, конечно, не убьют, по крайней мере, сейчас. Они должны меня доставить к Вере Степановне. Ну, а смысл упираться? Заставят легко, если захотят.

Так что я принялся обсасывать тонкие пальцы Кати. Она убрала руку и вытерла пальцы о переднее сиденье.

— Умница!

Остальную часть пути мы проехали молча, я даже задремал на ее коленях.

Водитель просигналил, и машина въехала в открывшиеся ворота. Меня опять кинули в «номер второй».

Катя вошла со мной, а охранники незаметно куда-то испарились.

— Всю одежду мне! – приказала Катя. – Быстрее! – Поторопила она, видя, что я не тороплюсь.

Я неторопливо разделся. А что мне терять? И аккуратно сложил джинсы и рубашку, поставив сверху кроссовки.

— Трусы!

Ах да, точно. Стянул трусы и протянул Кате:

— тоже заберешь нюхать?

Катя, сверкнув глазами, процедила:

— за это я тебя выпорю. А если ты будешь брыкаться, придут Костик и Славик, и отобьют тебе почки, да так, что никто не заметит. А ты будешь потом всю жизнь ссаться в штаны.

Забрала одежду и вышла, заперев дверь.

Я пошел на уже «свое место» и попробовал уснуть. У меня не было возможности ориентироваться во времени, так как у меня все отобрали. Но, примерно, через час, когда уже была глубокая ночь, открылась дверь, и вошла Катя. Она выглядела совсем по-другому. Гладкие черные волосы, собранные в хвост, на лице макияж, черные тени. Даже помада черная. Она скинула красный халат вышитый драконами и осталась в кожаном корсете и сапогах на шпильках. Корсет подпирал грудь не закрывая ее, так что она была слегка приподнята и тёмно-коричневые соски торчали вверх. Я невольно залюбовался такой переменой. И член, конечно, отреагировал. Не было смысла прикрываться, и Катя, заметив это захихикала:

— Вот вы мужики, уроды! Покажи грудь, и все, мозг не думает. Не то что женщина, ее надо еще постараться возбудить. Кстати, сестра у тебя сладкая, мы каждый вечер с ней сосались. Я бы с ней еще поиграла, но, по-своему. «Катенька не стесняйся, расслабься, давай только одним пальчиком».

«Это она Алёну передразнивает». – зло подумал я.

Я все еще лежал у стены, не решаясь встать. Катя подошла и надавила мне каблуком на член. Я взвыл!

— Громче! Ах, как я это люблю!

Я сразу задавил в себе крик, чтобы не доставлять ей такого удовольствия, и только мычал, кусая губы.

— Ладно, ты мне там еще нужен. Встал к крестовине!

Я тяжело поднялся, член болел невыносимо. Подошел, поднял руки вверх и расставил ноги.

— Быстро учишься, малыш.

Катя меня пристегнула и направилась к стене, где была развешена «коллекция оружия». Подумав, выбрала мухобойку и со свистом рассекла воздух.

— Годится!

Подошла ко мне прицеливаясь, и с размаху щелкнула по члену. Надо отдать ей должное, сделала она это виртуозно. Она задела самый кончик, и член только обожгло, но, терпимо. Катя приблизилась, обняла меня за шею и посмотрела в глаза.

— Ты мой на сегодняшнюю ночь, любимый. Вере Степановне нездоровится.

«Наверное, напилась, или говна переела», — позлорадствовал я мысленно.

Катя провела языком по моему лицу и хлестнула по ноге стеком.

— Ай!

Было реально больно.

— Ай!

Еще раз.

Отстранившись, она стала лупить меня без остановки по ногам, по животу, попадая иногда по яйцам. Так что орал я как резаный. Она, наконец, устала и откинула мухобойку. Пот лил ей в глаза, и Катя, расстегнув молнию корсета, сняла его и откинула в угол, оставшись в одних сапогах.

— Так, с трепкой закончили.

Она говорила так, как будто действовала по плану. И тут я по-настоящему испугался. Катя из сапога вытащила маленький ножик с тонким лезвием.

— Ты ведь мечтал обо мне? Тайно? Я знаю. Я оставлю о себе память. Она провела ножиком по груди и из ровного пореза проявилась кровь. Катя медленно слизала ее, и добавила еще две линии, написав букву «К». Она лизала, пока кровь не свернулась и порезы не стали чистыми. Зато у Кати вокруг губ все было вымазано кровью, как у вампирши.

Она взяла в руку мой вялый член и стала его поднимать, двигая кулаком.

— Хочешь, я тебе пососу? – вкрадчивым голосом спросила она.

Я молчал.

— Если хочешь, то попроси меня как следует. Напоминаю, сегодня я твоя госпожа. Ну, проси!

Она развернулась ко мне спиной и грациозно изгибаясь, потерлась об меня всем телом.

Я молчал.

— Ладно. Гордый? Сейчас мы твою гордость растопчем.

Она отвязала меня, и я повалился на пол. Ужасно жгло кожу по всему телу, и особенно в порезах.

Катя каблуком поиграла членом и слегка надавила на яйца. Я напрягся. Она надавила сильнее. Я захрипел и схватил ее за ногу.

— Руки убрал, животное!

И с размаху носком сапога ударила по яйцам. У меня в глазах поплыли желтые пятна, и я потерял сознание.

Очнулся от того, что на меня что-то лилось. Катя стояла надо мной, выпятив вперед лобок, и оттянув половые губы пальцами, поливала меня мочой. Я завертел головой и закашлялся.

— С добрым утром, любимый! – Нежным голосом пропела Катя.

И резко приказала:

— лег спокойно и рот раскрыл, ублюдок! Я еще не закончила.

Она, наконец, стряхнула последние капли, и сказала:

— Вылизывай мне все, сученок. Задницу особенно.

И села мне на лицо, своей гладко выбритой промежностью, блестящей от влаги.

Я даже с каким-то удовольствием стал лизать. Не было никаких неприятных запахов, и вкуса тоже. Хорошо следит за собой, этого у нее не отнять. Через несколько минут она застонала и потекла. Сок у нее тоже был приятный на вкус, терпкий и сладкий. Как в таком небесном на вид создании, живет такая адская стерва?

— Сильнее!

Она с бешеной скоростью заелозила по моему лицу, задрожала, и с криком «Суууукаааа, бляяядь!» Упала на меня. Я продолжал лизать, уже просто водя языком по анусу. Казалось, она заснула на мне. Причем ее лицо было в опасной близости от моего члена. Кто ее знает, что у нее на уме.

— Какой ты сладкий…. Еще хочу. — Слабо выговорила она.

Катя резко поднялась и встала на четвереньки, выпятив красивую попку.

— Теперь иди сюда, ебать меня будем!

«Ну, конечно, как же без этого…» — подумал я устало. «В другой ситуации я бы не отказался, но сейчас….»

Я без энтузиазма вставил и задвигался, рассматривая маленькую родинку на спине у Кати. Но от ее умелых подмахиваний, я все таки возбудился, и ускорился. Она опять заматерилась, и я понял, что у нее без этого не обходится ни один оргазм.

— Еб твою мать, сейчас! Сука, давай! Сильнее!

Я остановился, на зло ей, но она сама с удвоенной скоростью задвигалась, и выгнув спину заорала:

— Аааааааааааа!

«Аплодисменты и занавес. Кончил, не кончил, три минуты!» – Я мысленно издевался, так и не кончив сам.

— Сплю сегодня с тобой, я устала. Вытащи постель.

Я недоуменно уставился на нее.

— Ну чего ждешь? Вон петелька, дергай. — Показала она на стену, на уровне колен.

Вот я дурак! Надо было внимательнее смотреть. Спал как бомж несчастный.

Я потянул за петлю и из стены выехал довольно объемный ящик, с подушками и одеялами внутри.

Застелил постель подальше от того места, где Катя меня поливала мочой и мы улеглись. Причем, как будто вернулась прежняя Катя, которую я знал раньше. Она нежно поцеловала меня в губы и сказала:

— Спокойной ночи, любимый! Спасибо за прекрасный вечер.

«Попробуй, пойми этих женщин, по Кате точно психбольница плачет».

Катя легла мне на плечо и обняла. И я, совершенно не понимая, что происходит, закрыл глаза. Она разбудила меня под утро, и сказала:

— Я еще хочу, пожалуйста….

Такой Кате я не смог отказать и лег на нее сверху. Это было не долго, но… чувственно. Катя обхватила меня ногами за спиной и тихонько подталкивала. Она все сильнее и сильнее сжимала мышцы влагалища, и сама не выдержав, тоненьким голоском пропищала:

— мамочкаааа….

И я кончил вслед за ней. Да так, что глаза закатились, и тело свело судорогой.

Утром Катя разбудила меня пинком.

— А ну встал, тварь! На крестовину!

Я, решив окончательно для себя, что Кате нужно лечить голову, встал и зевая пошел привязываться.

Катя затянула ремни и похлопала меня по щеке:

— Готовься ко второй серии, засранец!

Она стала ходить из угла в угол, чего-то выжидая.

Пришла Вера Степановна. Но, не при таком параде, как вчера Катя. На ней был простой халат и тапочки.

— Вот они голубки. – Сказала она, снимая халат, под которым больше ничего не было, и ее грудь свободно свисала на живот.

— Порола?

— Да, госпожа.

«И эта туда же, госпожа».

— А это что? Ах, Катька, проказница!

Она рассматривала вырезанную на моей груди букву «К», которая уже поджила.

— Катенька, — вдруг замялась Вера Степановна. — Девочка моя, уважь уже немолодую женщину.

— Конечно, Вера Степановна, как-то сердечно ответила Катя. – Давайте я вам помогу.

Я не понимал, что происходит.

Катя отвела Веру Степановну на «нашу» постель и уложила. Встала над ее лицом, согнув свои длинные ноги в коленях, и начала тужиться. Мне стало ясно, что сейчас будет.

«Боже, почему я попал в этот сумасшедший дом, за что?»

— Я берегла для вас, госпожа!

Она покраснела от натуги и выдала первую порцию, попав Вере Степановне точно в рот. Катя смотрела мне в глаза и облизывалась.

— Достаточно, девочка моя….

— Верочка, ты опять дерьмо жрешь? – Раздался мягкий мужской голос. Как я устал уже. Мне надоело. Этого снять, а их привязать на его место. Только за ноги, и чтобы сами не развязались.

Бессменные охранники, молча все исполнили и удалились.

— Ты кто таков, мил человек? Я вижу, ты вроде не из этих? – помахав рукой возле головы, сказал Игорь Владимирович.

А это был именно он, муж Веры Степановны. Далеко не молодой человек, в строгом костюме. Уже седой, с короткой бородой и в очках, чем то он напоминал мне Чехова.

— Игорь Владимирович, это длинная история, и может быть наедине….

— Ничего, я не тороплюсь, присаживайся. — и сам сел на пол, поджав ноги.

Я рассказал ему все, от начала и до конца. Как я попал в дом, как уничтожил документы.

— Постой, постой! Это ты про байкеров? Ах, Семен, жадный воришка. Это же он подставил меня, да и, поди, не в первый раз уже. Принес мне документы на подпись, мол, я открываю магазин, людей знающих нашел.… Ах, ты ж…. А документы возьми, и пропади. А оно вот почему…

Я уже понял, что сам Игорь Владимирович, является жертвой обстоятельств, и на самом деле не такой уж и монстр, как говорила Юля. Поэтому, выложил как на духу, все. Иногда нас прерывала Варвара Степановна, криками:

— Он все врет! Игоречек, не верь ему!

Игорь Владимирович продолжал слушать, не обращая внимания.

Я дошел до сегодняшнего дня в своем рассказе и замолчал.

— Дааа, пришлось тебе…. А этих я все же в больницу упеку, навсегда. — Показал он на Катю и Веру Степановну, покручивая в руке мухобойку, которую ночью Катя оставила на полу.

— Была любовь когда-то, понимаешь, потом вот жалел ее. Лекарство, то-се.… Да видно это не лечится. А эту приблудную, Катьку, гнал от нее, она в ней все рецидивы и вызывала, своими выходками. Это же они тут сами комнату оборудовали, а я не препятствовал…. Не могу я больше. Ты вот не хочешь их обоих, как они тебя? Ну, отомстить?

Я вспомнил Дашкин рассказ про «Натаху-дрессировщицу» как она ей отомстила, и улыбнулся.

— Нет, Игорь Владимирович, не хочу, спасибо.

— А я вот, пожалуй, … разок, — он подмигнул мне, примериваясь, и несильно шлепнул свою жену по ляжке.

***

Мы еще посидели и побеседовали с Игорем, как он просил себя называть, в его кабинете. Я первым делом позвонил Даше, сообщить, что я живой, и все в порядке. Пообещал, что скоро буду дома и тогда все расскажу.

Темы жены мы с Игорем больше не касались. Я говорил в основном про Юлю и ее проблему с магазином.

— Хороший ты парень Димка! – Хлопнул меня по плечу Игорь. — Бежишь сломя голову спасать-выручать кого попало. Даже Катьку и ту вон, пригрел, получается. Все будет у твоей Юли, я тебе обещаю. Вот визитка, пусть позвонит. И вот еще… Он порылся в ящике стола и вытащил пачку денег. Приличную такую пачку.

— Ты извини, тут больше нет. Если мало, я к тебе зашлю людей, подвезут.

— Вы что, Игорь Владимирович, не надо!

— Надо. Мне надо. Моральные издержки должны оплачиваться, и иногда, как в этом случае, даже выше чем физические.

И сунул мне эту пачку в карман.

— Ну, если у тебя нет ко мне претензий, тогда бывай! Как я уже сказал, будут проблемы, заходи. Куда тебя отвезти?

Я подумал и отказался.

— Я сам. А можно я еще раз в комнату эту загляну?

— Ходи где хочешь, охрана в курсе.

Мы крепко пожали друг другу руки, и я спустился в подвал. Открыл дверь «второго номера», и увидел, как Вера Степановна размазывает какашки по Катиной груди. А Катя, заметив меня, прошептала:

— Спаси меня любимый, … они меня там убьют.

Я закрыл глаза, отгораживаясь от этого кошмара и развернувшись, вышел. Зачем было вообще сюда возвращаться? Что хотел увидеть?

***

Уже знакомыми улицами, я доехал на такси до Юлиного дома.

— Какой сюрприз! Димка! Проходи!

Юля поцеловала меня по-домашнему, как родная.

— Юль, у меня к тебе очень серьезный разговор, даже два. Но, сначала два вопроса.

— Сыпь!

— Ты меня любишь?

— Дим, нет. Нет, конечно. Это влечение, ты хороший па….

— Отлично, тогда я спокоен. – Не дал я ей договорить. — И второй вопрос, ты можешь отвезти меня на мотоцикле домой? Меня вроде как выкрали вчера, и мне надо скорее к Дашке, она с ума сходит. Я вам всем сразу расскажу свою историю, заодно мы поговорим о твоем магазине. Я все утряс, проблемы больше нет, у тебя будет свой магазин.

— Юля застыла на месте с выражением удивления на лице, а потом кинулась целоваться, прыгать и визжать одновременно.

Продолжение следует.