Если Ольга с сыном кругом ходили вместе, как лучшие друзья, то глава семейства их увлечения простыми курортными радостями не разделял. Приглядись он чуть внимательнее к их жестам и переглядкам, пожалуй, восторга было бы и того меньше. Так и сегодня он наотрез отказался идти в поход с местным проводником, отдавая предпочтение мужскому обществу шахматистов или волейболистов. В другой день это могло бы вызвать и скандал, и бурю упреков, и притворные слезы Ольги.

Прошло только два дня, а от сырости не осталось и следа, тумана как ни бывало. Ольга с сыном поднялись спозаранок, оделись, собрали рюкзачок и выглянули в открытое окно. По голосам можно было безошибочно определить, что группа уже собиралась на площадке, отдыхающие подтягивались из своих корпусов. Отец уже не спал. Подложив под затылок скрещенные руки, он с умиленной улыбкой наблюдал за туристами, их сосредоточенными лицами и сонным видом.

— Хорошего путешествия, - пожелал мужчина, все еще не доверяя нарочито спокойному поведению Ольги - наступит час и этот случай еще сослужит ему дурную службу в очередном скандале.

Но этот час не наступит, если бы он знал, как рада Ольга предсказуемому нежеланию мужа идти в поход. Ольга в своих бежевых шортах и клетчатой рубашке, завязанной выше пупка вышла в сопровождении сына, обогнула здание и присоединилась к группе туристов. Для конспирации она помаячила на площадке, желая по возможности быть увиденной из крайнего окна второго этажа (если только муж пожелает убедиться) и вместе со всеми выдвинулась. Как только группа покинула территорию санатория, Ольга рванула сына в лес, окружающий дорожку с обоих сторон. Сашка уже успел проникнуться духом путешествий и даже не сразу понял Ольгин замысел.

А замысел был прост, Ольга шла впереди, направляя путь к высокой сопке у моря. Почти до самой вершины она была усеяна спящими разноцветными палатками - дикари не имели привычки просыпаться по режиму, да еще в такое раннее время. Путники замедлили шаг, наладили беседу и поглядывали сквозь заросли в сторону санатория. С подножья сопки вилась крутая тропинка, первая треть подъема далась относительно легко, появились первые храпящие дикари. Теперь Санек принял на себя роль проводника, он стремительно поднимался, хватался за стволы деревьев, подавал Ольге руку, служил ей опорой, упираясь ладонями в мягкий зад.

На каждом мало-мальски подходящем ровном клочке была разбита палатка. С непривычки во сне можно и выпасть, до того опасно было их расположение. Сразу становилось понятно, что в них живут одиночки или пары, уединенные от всего мира. Наши герои продолжали взбираться, извилистая тропинка становилась то круче, то ровнее, но стройные стволы деревьев всегда приходили на помощь. Если вдруг на пути попалась бы пустынная, свободная от деревьев местность, то дальнейшее продвижение сделалось бы вовсе невозможным. Палатки стали попадаться все реже и вскоре открылся бескрайний горизонт синего моря. Солнце всходило сзади и бросало низкие лучики на спокойное зеркало воды, лучики разбивались на множество искр и тут же появлялись новые.

Сашка засмотрелся, так высоко он еще не бывал. Ольга выбрала местечко чуть ниже на обратной стороне скалы, где кроме моря ничего больше не увидеть. Она расстелила покрывало из рюкзака, поручила сыну натянуть над ним шпагат и перекинула белую, застиранную простынь со штампом санатория. Получилась не плохая палатка на самой верхушке, которую можно увидеть только в бинокль с проходящих кораблей.

— Какая красота! - не удержала восхищение Оля, когда закончила работу, - Сашка, правда же?

— Правда, - ответил паренек, обнимая Ольгу за талию.

— Пошли палатку проверим да отдохнем с дороги, - предложила она, - чур, я первая...

Ольга опустилась на четвереньки и влезла в треугольный портал под простыню. Ветер слабо трепал тряпичные стенки, но не собирался уничтожать жилище; а чем выше солнышко поднималось, тем ветерок слабее играл с простыней. Внутри было достаточно просторно - можно сидеть, а лежать могли двое, не особо теснясь. Путники отдохнули с полчаса, рассматривая свод шатра, и вылезли - на свежем воздухе после тяжелой дороги аппетит просыпается не шуточный - пора и позавтракать, благо в рюкзаке припасено.

— Ма-а-м, - спешно пережевывая, потянул Саня, - а если папа спросит?

— Что спросит? - Ольга с хрустом откусила подсоленную из коробка редиску.

— Про поход...

— Не спросит, - Ольга повернулась к морю, скрестив руки ниже коленей, - соврешь что-нибудь...

Паренек выкинул тревоги из головы и продолжил жевать - сегодня его счастью ничто не грозит. Правда, легкое волнение, что всегда сопутствует вспыхнувшей надежде и затянувшемуся ожиданию, еще не покидало его. И тлело это щемящее чувство ровно до тех пор, пока Ольга не начала распутывать узелок своей клетчатой рубашки. Хороший знак - решил Александр и продолжил наблюдать - Ольга развязала края рубашки под самыми сиськами и как только закончила, выяснилось, что под рубашкой больше ничего нет. Однако, заигралась мамаша.

Рубашка соскользнула с плеч и повисла на загнутых локтях, Ольга лукаво улыбнулась сыну, оставаясь в рубашке, прикрывающей только низ спины. На эти объемистые сиськи можно любоваться вечно - тяжелые, мягкие, упругие. Они вызывают исключительный по своей силе аппетит. Рубашка упала. Тогда Оленька принялась расстегивать пуговички на шортах, штанины тесно обжимали мясистые бедра. Вместе с трусиками она стянула их на землю и ножкой заткнула под палатку.

— Чего-то ждем, молодой человек? - спросила Оля с наигранной строгостью, уперев руки в бока.

Сашка не нуждался в повторении - мигом он избавился от футболки и джинсовых шорт с трусами. Теперь и он стоял перед матерью, в чем она его и родила. Он слишком не был похож на мальчишку, скорее - молодой юноша - широкие плечи, грудь, пресс, сильные ноги, мощно оснащенный стержень.

— Сашенька, ты у меня такой красивый, - Оля откровенно любовалась парнем.

Она прошлась по нему оценивающим взглядом и остановилась в районе паха - член дергался, не способный вобрать в себя еще больше объема.

— Саша, а я красивая? - кокетливо спросила Оля, подпирая руками снизу свои груди.

— Очень! Очень красивая!

— А что тебе больше нравится? - Оля демонстрирующим движением расставила руки в стороны и повернулась вокруг оси.

— Все, - застенчивость в голосе потихоньку заменялась хрипотцой, - сиськи красивые, попа...

— А ноги? - подсказывала польщенная Оля после первой порции комплиментов.

— И ноги...и пизда...

Ольга сплела пальцы и завела руки за затылок, любуясь отражающим восход морем. От этого ее грудь раскрылась еще сильнее и сиськи казались еще больше. Она глубоко вдохнула и полезла в палатку. На полпути Оля остановилась и заманчиво покрутила попой. Сашка поспешил внутрь.

— Ложись, закрой глаза и расслабься, - шепнула Оля на ушко любовнику, обжигая его страстным дыханием.

Парень послушно вытянулся на спине и закрыл глаза, сразу он почувствовал прикосновение волос к низу живота и знакомый жар в районе паха. Ольга впервые не спешила, медленно она разглядывала член сына - светло-фиолетовую каплевидную головку, прозрачную капельку не ее конце, складки крайней плоти, мощный ствол с проглядывающими синими венками. Оля мягко сжала пальцы на члене и кожица набежала и укрыла залупу. Капелька увеличилась и Оля мягко кончиком языка ее подобрала. Потом рука пошла вниз и кожица начала сползать, расширяя капюшончик вокруг головки. Живот Сашки напрягся от сильнейшей чувствительности.

— Тихо, тихо, маленький, расслабься, - зашептала Оля.

Она уловила ладонью влажную, эластичную мошонку и пальцы принялись переминать податливые шарики.

— Тихо, малыш, мама сделает тебе приятно, закрой глазки, закрой, - шептала Оля вне себя от возбуждения.

Женский ротик принял головку, губы сразу сжались. Как бы мягко Оля ни водила языком по чувствительному органу, Сашка вздрагивал и напрягал пресс. Оля опускала голову, ее губы скользили по стволу, одновременно она переминала яички, гладила его бедро. Вдруг она выпустила член изо рта и подняла голову.

— Сашка, тебе нравится?

— О-очень...

— Еще поделать?

— Да! - воскликнул молодой любовник.

И Ольга продолжила, она провела языком вдоль всего ствола и как хищница поглотила кончик, губы снова выпустили головку с хлюпаньем, до последнего обжимая очертания члена. Оля вложила в ротик указательный палец, она была похожа на маленькую застенчивую девочку. Наслюнявив палец, она снова опустила голову и вобрала член. Скользкий палец протиснулся между мальчишеских ягодиц и нащупал... Нет, Сашка снова напрягся и сжал ягодицы. Настырный палец надавил на упругую звездочку и замер - парнишке было достаточно и этого одного прикосновения, чтобы потерять контроль над собой.

Оля почувствовала сначала его полное расслабление, член в ее рту сильно содрогался в такт глубоких пульсаций, сердце гулко стучало в его груди. Левая рука Оли безостановочно покручивала мошонку, а указательный пальчик надавливал на чувствительную дырочку. Саша начал извиваться, Олины груди свисали и терлись о его бедра, Олин рот высасывал, а пальцы доводили до изнеможения. И юноша сдался - со слабым стоном он излился семенем в рот Оли. Горячая и тягучая жидкость хлынула, наполняя щеки; как женщина ни старалась, проглотить все ей не удавалось - белые струйки побежали из уголков губ.

— Много сегодня, - игриво сказала любовница, разогнув спину, - вкусненько.

Оля аппетитно провела языком по губам и улыбнулась. Сашка не мог оторвать от матери глаз - такой он ее никогда не видел.

— Мне кажется, - собираясь с силами, сказал юноша, - наступят времена, когда ртом можно будет не мало зарабатывать!

Ольга рассмеялась открытию сына.

— Мам, а это не противно?

— Что это? - притворно улыбаясь, Оля сделала вид, что не поняла.

— Сосать...

— Что сосать?

— Хуй сосать, - не выдержал игры паренек.

— Хуй сосать - очень приятно!

Сашка повернулся на бок и подпер голову рукой, задумался, его глаза выводили круги по телу матери.

— А мужчина женщине, - паренек собирал догадки в пучок, - тоже должен сосать?

— Лизать... - улыбалась Оля наивности сына.

Сашка нахмурил брови, силясь представить действо.

— Женщине лижут между ног, - спокойно пояснила Оля.

— Можно?

— Тебе - нет!

Сашка снова нахмурил брови, раздумывая: "Почему?"

— Мал еще! - голос Оли обрел серьезность, - Саш, это уже слишком, нет, не будем.

— Ну я попробую, чуть-чуть, - начал канючить молодой любовник, добиваясь запретного плода.

Ольга сдалась, ей совсем не хотелось заставлять это невинное создание вылизывать пизду, но Сашка изменился в лице и настроение грозило разрушить идиллию путешествия.

— Ой, да ну тебя, - сдалась Оля, - давай, только не увлекайся.

Александр повеселел, он не знал, чем обернется сегодняшний день, но такое возбуждающее фантазию действо не приходило раньше в его голову. Поменялись местами. Оля легла на спину, уперевшись локтями в землю, развела сочные бедра и наблюдала. Саша сидел рядом и не знал, с чего начинать. Он потрогал знакомые груди, сжал их пальцами, пока раздумывал над мокрым, раскрытым влагалищем. Лизать его - на такое еще надо решиться! Сашка робко приблизил лицо к пахучей промежности, рассматривая в упор каждый изгиб складки. Нежные половые губки раздались в стороны, клитор набух горошиной, снизу раскрылся темный, глубокий зев. Парень вытащил язык, вдохнул стойкий запах, закрыл глаза и прильнул к мякоти.

На щеках и подбородке отпечаталось прикосновение, язык упруго уперся в нежные складочки. Сашка, не открывая глаз, оценил солоноватый вкус и продолжил исследования языком. Оля проронила первый стон - Сашка был польщен. Его движения стали смелее, язык погружался в сочную глубину, скользил вверх и вниз, собирал ароматный нектар.

— Все! Сашка, хватит, - требовала Оля, отталкивая двумя руками голову сына.

Сашка поднялся и растеряно посмотрел: "Плохо?"

— Да нет же, просто не надо больше так делать, - успокаивала Оля, - ложись...

Сашка лег, озадаченно глядя в лицо матери. Его член уже успел налиться и вернуть крепкие очертания. Оля взяла его пальцами, слегка сдавила и крепость тут же вернулась окончательно. Любовница перекинула ногу через лежащего парня, ее промежность пришлась прямо над торчащим столпом. Она придвинулась коленками немного вперед и слегка насела - головка коснулась склизкой промежности. Саша расплылся в блаженной улыбке - больше всего на свете он хотел именно этого. Он уже ощутил головкой жар влагалища, вот уже половые губы поглотили половину члена. Мягко поршень входил, выдавливая воздух и сгустки смазки.

Оля полностью опустилась и всем весом села на хрупкие ноги сына. Такого блаженства Саша еще не испытывал - стенки влагалища мягко обволакивали его член, каждая складочка и каждый мускул передавал парню мелкие конвульсии. Не уступала и Ольга - от удовольствия она спонтанно водила руками по своему телу, грудям, волосам; она стонала, закатывала глаза, морщила носик. Она незначительно приподнимала тело и снова опускалась.

— Саша, да, Саша, да, да, да, - стенала Оля.

— Я все, сейчас пойдет, слазь, слазь!

Оля не слушала, она все сильнее приподнимала зад и все резче насаживалась на член. Ее рука проскользнула вниз и пальцы накрыли клитор. Изгиб пальца при шевелении упирался в Сашкин живот. Александр запаниковал, мама не хотела его слушать, она скакала с закрытыми глазами и стонала как безумная. Изо всех сил парень сжался, стиснул пальцы, но борьба была проиграна. Как он ни старался удержать сперму, она все же прорвалась и хлынула. Самый последний момент борьбы вознаградил Александра неимоверным по силе оргазмом, это оказалось еще лучше, чем кончать в рот. Конвульсирующее влагалище сжималось и выдаивало член, мама кричала и задыхалась. Сашка провалился в темноту, следом рухнула на него и Ольга.

* * * * *

Пятясь назад, Оля вылезала из палатки, на улице уже пекло полуденное солнце.

— Проснулся, малыш? - ласково спросила Оля.

Она все еще была на пороге палатки, между рук свисали почти до земли тяжелые бидоны. Саша, улыбаясь, кивнул.

— Тогда иди сюда, поможешь.

Саша охотно поборол лень и вылез на улицу. Солнышко сразу ослепило. Вопросительно он осмотрелся, не понимая, в чем может заключаться помощь.

— Бутылку возьми и иди сюда, - сказала Оля, усаживаясь возле дерева на корточки.

Сашка повернулся с бутылкой и замер от удивления - из пизды медленно сочилась на землю комковатая белая сперма.

— Отвернись, мне стыдно, - кокетливо по-девчачьи сказала Оля, - только с бутылкой не отходи далеко.

Оля сидела с разведенными в стороны бедрами и ждала, когда влагалище опустошится, белая жижа неспешно покидала свое обиталище. Сашка и не подумал отворачиваться, достаточно было, что Оля опустила в землю глаза. Она понимала - стоит ей отвернуться, тогда сын точно будет любоваться ее белой жопой и истекающей на землю спермой. Вдруг желтая струйка ударила в землю и зажурчала вниз по склону.

— Саша, - строго гаркнула Оля, - я кому сказала!

Сашка отвернулся, продолжая слушать журчание.

— Воду.

Он отвинтил крышку и подал бутыль.

— Держи...наклони... сильнее...да, чтоб тебя, не видишь куда льешь?

Саша повернулся и продолжил поливать в ладошки матери. Оля мокрыми руками ополаскивала промежность и снова набирала воду.

— Все, хватит, - Оля улыбнулась, - давай еще поваляемся и домой.